Кольцевая автодорога и Западный скоростной диаметр, «Экспофорум» и спортивные стадионы, жилые дома и общественные здания, порты и заводы — над всеми этими объектами работал Эдуард Ларионов. Возможно, вы слышите его имя впервые — Эдуард не владелец крупной компании и не известный архитектор. Он из тех людей, кто остается в тени, но на которых все держится — высококвалифицированный специалист, долгие годы проработавший на автокране, человек с золотыми руками. И с золотым сердцем. У него большая семья: жена, три дочери, внучка, мама.
К сожалению, у Эдауарда опасный диагноз — первичный миелофиброз, при котором жизненно необходима пересадка костного мозга. Его дочери Катя и Саша написали об этом в фонд AdVita, а AdVita отправила меня пообщаться с Эдуардом и его близкими, чтобы рассказать его историю. На самом деле, с такими людьми, как Эдуард, надо не интервью делать. Про них надо книжки писать.
Вот небольшой рассказ от первого лица.
Из киномехаников — в десантники
Родился на Пяти углах, в центре города, ходил в 320-ю школу на улице Правды. Параллельно со школой учился на киномеханика, на каникулах работал в кинотеатре — крутил кино. Любимый фильм у меня тогда был «К сокровищам авиакатастрофы»: летит самолет с золотом, падает, тонет, все его ищут-ищут, но не могут найти. По тем временам было круто. Фильм был зарубежный — наши еще тогда такое делать не умели, зато у них война хорошо получалась.
После школы я в училище на автослесаря отучился. За это время киноиндустрия шагнула вперед, уже появилась совершенно другая аппаратура. Да и не было особого желания в киномеханики идти. Но «корочка» у меня по-прежнему хранится — в дипломате, с которым я из армии возвращался. Там же дембельский альбом, фотографии. Сохранилось и кольцо, за которое дергают, когда прыгают с парашютом.
Я служил в Закавказском военном округе, в Грузии и Армении, в воздушно-десантных войсках — как раз в самом начале беспокойных времен.
О работе
После армии у меня родились дочки. Я трудился, в дальнобой ходил. Катал дочек на фуре. Но бывало и другое, не такое веселое — пару раз даже оказывался в заложниках у бандитов.
Одно время постоянно мотался в Вологду — работал на строительную фирму, и основные подряды у нас были в Вологодской области. Мы школы строили, налоговые инспекции, много чего. Фирма с нами расплачивалась доской. Денег у них не было, а в Питере доска хорошо шла, мы ее здесь продавали. Такая круговерть была.
С 2000 года я постоянно работал в одной компании. Работа была интересная, постоянно что-то новое. Сначала, когда только начинал, наша фирма занималась рубкой леса, а я на лесовозе возил его в порт. Провозил в порт и дочку, хотя с детьми туда нельзя — вез как контрабанду, укрыв одеялами.
Потом в компании купили свою пилораму и продавали уже готовую продукцию. Но лес — это все-таки сезонная работа. Чтобы машины не простаивали в межсезонье, мы уходили в дальнобой, потом полностью на дальнобой перешли. Но становилось все хуже и хуже: прибыль маленькая, да и нам, водителям, не очень хорошо — дома совсем не бываешь. Посидели с начальством, поболтали: «Давайте попробуем, купим один кран». В результате купили два, и пошло-поехало.
Автокран — это, в основном, строительная работа. Стройки были крупные — и стадион «Зенит», и Кольцевая автодорога, и Западный скоростной диаметр, большой жилой комплекс напротив Боткинской больницы. Рядом с «Зентом» волейбольный стадион — я там с начала и до конца работал, года два, наверное. На Крестовском острове было много работы. Работал на Вантовом мосту, в Уткиной заводи — там завод металлоконструкций, который изготавливает металлоконструкции для КАД и ЗСД и которому очень часто требуется автокран. Строили мы и «Экспоцентр» в Шушарах. Строили в Тихвине вагоностроительный завод, газонаполнительный порт в Усть-Луге.
Когда Путин еще только начинал, город подарил ему метеор, чтобы он мог не по пробкам ездить, а летать в свою резиденцию на метеоре. Но метеор через год сломался, и меня вызывали менять двигатель.
Самое интересное — это когда делаешь то, чего раньше не делал, когда надо разобраться, что как.
На стадионе «Зенит» было интересно, но иногда и обидно — очень много работы было сделано, а потом прриходилось самому же все ломать и разбирать. Проекты менялись постоянно: сначала построили лестницы, а потом решили, что эти лестницы никому не нужны. Столько бетона и арматуры использовали, а потом сами же все это выпиливали.
О семье
Сейчас мое главное увлечение — семья. Раньше и рыбками занимался, и марки собирал, и наклейки от спичечных коробков, монетки. А теперь семья у меня очень большая, и я единственный мужчина в этом женском царстве.
И вот еще слова Ирины - жены Эдуарда
Мы познакомились в 2009 году в интернете. На второе же свидание он принес большой семейный альбом с фотографиями дочек, первой жены, родителей, внучки. От первого брака у меня есть дочка Лия. Эдик заменил ей отца. В 14 лет она осознанно поменяла отчество и всем с гордостью говорит, что это ее папа.
Он очень добрый и скромный человек.
У него золотые руки. Я хожу на маникюр, несколько раз меняла мастеров. Так он перечинил в трех салонах всю технику. Пока не разберется досканально, в чем проблема, не успокоится, и дома тоже все чинит.
Он очень любит свою работу, четыре года уговаривал меня прокатиться на автокране, говорил: «Ты только посмотри, какой он!»
Недавно Эдуарду дали инвалидность первой группы, и работать он больше не может.
Первичный миелофиброз — это болезнь пожилых людей, а Эдуарду еще только 48 лет. В декабре нам сказали, что в запасе есть год. К сожалению, российский донор не нашелся, и нас предупредили, что основные потенциальные доноры даже не в Европе, а в Америке и Бразилии, так что сумма, которая требуется, возможно, и не 18 тысяч евро, а больше.
Вот это страница Эдуарда на сайте AdVita, где описаны все возможные механизмы перевода средств: http://advita.ru/EdLar1.php
А вот ссылка на проект «Фотографии, меняющие жизнь»: http://photo.legko-legko.ru/
Это аукцион, на который выставлена работа известного фотографа Алексея Мякишева. Средства, вырученные с продажи его снимка, пойдут на нужды, связанные с пересадкой костного мозга Эдуарду Ларионову.
P.S. Я давно не видела такую большую и при этом такую дружную семью. Они очень друг друга любят. Поэтому если вы поможете Эдуарду, то заодно поможете и еще нескольким хорошим людям: им друг без друга просто никак.
К сожалению, у Эдауарда опасный диагноз — первичный миелофиброз, при котором жизненно необходима пересадка костного мозга. Его дочери Катя и Саша написали об этом в фонд AdVita, а AdVita отправила меня пообщаться с Эдуардом и его близкими, чтобы рассказать его историю. На самом деле, с такими людьми, как Эдуард, надо не интервью делать. Про них надо книжки писать.
Вот небольшой рассказ от первого лица.
Из киномехаников — в десантники
Родился на Пяти углах, в центре города, ходил в 320-ю школу на улице Правды. Параллельно со школой учился на киномеханика, на каникулах работал в кинотеатре — крутил кино. Любимый фильм у меня тогда был «К сокровищам авиакатастрофы»: летит самолет с золотом, падает, тонет, все его ищут-ищут, но не могут найти. По тем временам было круто. Фильм был зарубежный — наши еще тогда такое делать не умели, зато у них война хорошо получалась.
После школы я в училище на автослесаря отучился. За это время киноиндустрия шагнула вперед, уже появилась совершенно другая аппаратура. Да и не было особого желания в киномеханики идти. Но «корочка» у меня по-прежнему хранится — в дипломате, с которым я из армии возвращался. Там же дембельский альбом, фотографии. Сохранилось и кольцо, за которое дергают, когда прыгают с парашютом.
Я служил в Закавказском военном округе, в Грузии и Армении, в воздушно-десантных войсках — как раз в самом начале беспокойных времен.
О работе
После армии у меня родились дочки. Я трудился, в дальнобой ходил. Катал дочек на фуре. Но бывало и другое, не такое веселое — пару раз даже оказывался в заложниках у бандитов.
Одно время постоянно мотался в Вологду — работал на строительную фирму, и основные подряды у нас были в Вологодской области. Мы школы строили, налоговые инспекции, много чего. Фирма с нами расплачивалась доской. Денег у них не было, а в Питере доска хорошо шла, мы ее здесь продавали. Такая круговерть была.
С 2000 года я постоянно работал в одной компании. Работа была интересная, постоянно что-то новое. Сначала, когда только начинал, наша фирма занималась рубкой леса, а я на лесовозе возил его в порт. Провозил в порт и дочку, хотя с детьми туда нельзя — вез как контрабанду, укрыв одеялами.
Потом в компании купили свою пилораму и продавали уже готовую продукцию. Но лес — это все-таки сезонная работа. Чтобы машины не простаивали в межсезонье, мы уходили в дальнобой, потом полностью на дальнобой перешли. Но становилось все хуже и хуже: прибыль маленькая, да и нам, водителям, не очень хорошо — дома совсем не бываешь. Посидели с начальством, поболтали: «Давайте попробуем, купим один кран». В результате купили два, и пошло-поехало.
Автокран — это, в основном, строительная работа. Стройки были крупные — и стадион «Зенит», и Кольцевая автодорога, и Западный скоростной диаметр, большой жилой комплекс напротив Боткинской больницы. Рядом с «Зентом» волейбольный стадион — я там с начала и до конца работал, года два, наверное. На Крестовском острове было много работы. Работал на Вантовом мосту, в Уткиной заводи — там завод металлоконструкций, который изготавливает металлоконструкции для КАД и ЗСД и которому очень часто требуется автокран. Строили мы и «Экспоцентр» в Шушарах. Строили в Тихвине вагоностроительный завод, газонаполнительный порт в Усть-Луге.
Когда Путин еще только начинал, город подарил ему метеор, чтобы он мог не по пробкам ездить, а летать в свою резиденцию на метеоре. Но метеор через год сломался, и меня вызывали менять двигатель.
Самое интересное — это когда делаешь то, чего раньше не делал, когда надо разобраться, что как.
На стадионе «Зенит» было интересно, но иногда и обидно — очень много работы было сделано, а потом прриходилось самому же все ломать и разбирать. Проекты менялись постоянно: сначала построили лестницы, а потом решили, что эти лестницы никому не нужны. Столько бетона и арматуры использовали, а потом сами же все это выпиливали.
О семье
Сейчас мое главное увлечение — семья. Раньше и рыбками занимался, и марки собирал, и наклейки от спичечных коробков, монетки. А теперь семья у меня очень большая, и я единственный мужчина в этом женском царстве.
И вот еще слова Ирины - жены Эдуарда
Мы познакомились в 2009 году в интернете. На второе же свидание он принес большой семейный альбом с фотографиями дочек, первой жены, родителей, внучки. От первого брака у меня есть дочка Лия. Эдик заменил ей отца. В 14 лет она осознанно поменяла отчество и всем с гордостью говорит, что это ее папа.
Он очень добрый и скромный человек.
У него золотые руки. Я хожу на маникюр, несколько раз меняла мастеров. Так он перечинил в трех салонах всю технику. Пока не разберется досканально, в чем проблема, не успокоится, и дома тоже все чинит.
Он очень любит свою работу, четыре года уговаривал меня прокатиться на автокране, говорил: «Ты только посмотри, какой он!»
Недавно Эдуарду дали инвалидность первой группы, и работать он больше не может.
Первичный миелофиброз — это болезнь пожилых людей, а Эдуарду еще только 48 лет. В декабре нам сказали, что в запасе есть год. К сожалению, российский донор не нашелся, и нас предупредили, что основные потенциальные доноры даже не в Европе, а в Америке и Бразилии, так что сумма, которая требуется, возможно, и не 18 тысяч евро, а больше.
Вот это страница Эдуарда на сайте AdVita, где описаны все возможные механизмы перевода средств: http://advita.ru/EdLar1.php
А вот ссылка на проект «Фотографии, меняющие жизнь»: http://photo.legko-legko.ru/
Это аукцион, на который выставлена работа известного фотографа Алексея Мякишева. Средства, вырученные с продажи его снимка, пойдут на нужды, связанные с пересадкой костного мозга Эдуарду Ларионову.
P.S. Я давно не видела такую большую и при этом такую дружную семью. Они очень друг друга любят. Поэтому если вы поможете Эдуарду, то заодно поможете и еще нескольким хорошим людям: им друг без друга просто никак.
0
У записи 6 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Нина Фрейман
