[На тему конкурса "Быть Нилом Гейманом". С уважением...

[На тему конкурса "Быть Нилом Гейманом". С уважением к великим писателям.]

Григорий Неделько http://vk.com/gan_presents

Внедрите мне личность Н. Геймана!

Координатор ответил на это категоричным «Нет». Но спорить я стал по другой причине – просто знал, что мне нужно. И не только сейчас, в данный конкретный момент, а с прицелом на будущее. Да какая, в конце концов, ему разница? У меня при себе результаты обязательного медицинского обследования, разрешение администрации района, ручка, которой я подпишу согласие, и деньги, чтобы оплатить операцию. Ни по закону, ни из вредности координатор не волен отказывать!
Однако он продолжал гнуть свою линию:
- Уверен, вам, на самом деле, это не нужно.
Я кинул неодобрительный взгляд на его лысую голову, обросшую по кругу курчавыми волосами, точно чёрным нимбом. Круглые очки, строгий костюм, тёмный галстук... Подняв глаза к потолку, я боролся с недовольством и готовился к тому, что, уверен, мне предстояло.
За окном царствовала жара. Внутри кабинета – духота.
- Постараюсь убедить, - проронил я.
- Конечно, никто не запрещает вам попробовать...
Но я не слушал – уже рылся в пакете, предусмотрительно захваченном из дома.
- Давно ждал подобной возможности, - говорю, выкладывая на рабочий стол координатора книгу за книгой. – И вот наконец трансмен изобретён, протестирован и запущен в работу. Вы хотите лишить меня законного права?
Координатор вздохнул, взял ручку, постучал по ореховой столешнице.
- Ни в коем случае. Только поймите, кроме вас найдутся...
Я нетерпеливо покивал, не желая слушать всю эту ерунду, тем более по второму кругу.
- «Трансмен решает задачи», - процитировал я рекламу. – Разве не так?
- Истинно так. Однако ментальный трансплантатор предназначен не для людей вашего типа.
- Да что за ерунду вы несёте! – Я всплеснул руками. Почти автоматически взял из стопки первую книгу, раскрыл и стал искать нужное место. – Прибор помогает не просто ощутить себя новым человеком – стать им. А став, найти ответы на вопросы, что были неразрешимы для первоначальной личности. Мне необходимо внедрить себе сознание Геймана.
- Понимаю, внедрить, - послушно повторил координатор. – Известный писатель. Лауреат премий...
Я отмахнулся: да что он понимает! И зачитал:
- «Тень отсидел три года. А поскольку он был высоким и широкоплечим и весь вид его словно говорил «отвали», то самой большой его проблемой было как убить время». – Я захлопнул книжку. – Вы следили за мыслью? Почувствовали, насколько здорово написан этот короткий отрывок? Логика скользит, почти пропадая, но на выходе получается отменная метафора!
Координатор смерил меня озадаченным взглядом.
- Да что бы вы понимали! – воскликнул я, откладывая книгу в сторону. – Это, между прочим, не самая зрелая его публикация. Не задаётесь ли вы вопросом, что мог позже написать автор, в середине пути уже создавший «Американских богов»?
- Книга, бесспорно, талантливая, - согласился координатор. – И интересная, и конкурентоспособная.
- Конкурентоспособная! – иронически повторил я. – Вам названия «Хьюго» и «Небьюла» что-нибудь говорят?
Координатор развёл руками.
- Видите. – Я снова оказался прав. – А там же ещё и «Локус», и «Премия Брэма Стокера»... Награды Геймана перечислять слишком долго, и обязательно одну-другую забудешь.
- Да, но вы...
Я опять не дал координатору закончить.
- Продолжим. – Я перешёл к следующей книге. – «Дети Ананси». Вольный сиквел к «Богам»: не столь мрачный и написанный в ином ключе, он сводит с ума не взрослых, как первая часть, а подростков. М? Неплохой жанровый разброс, верно?
- Верно, - с сомнением подтвердил координатор.
Я не обратил внимания.
- Открываем первую страницу первой главы, и что мы видим?
- Что?
- Чудо! Магию слов и таланта! «Как и почти всё на свете, эта история началась с песни, - процитировал я по изданию. – В конце концов, в начале ведь были слова, а что они без мелодии?» Звучит? Несомненно! Звучит подлинной, уникальной музыкой! Можно читать и перечитывать много раз, чем читатели и занимаются. – Я отложил потрёпанный том и взялся за следующий. – А здесь, на первой странице, автограф, - поделился. – Больше другого люблю его сборники рассказов.
- Наверное, вам они любопытны. Близки, - выдвинул версию координатор.
- Вероятно. Но я же не Нил Гейман. Ладно, слушайте:
«- Ну, скажем, просто предположим, если бы я отправился в паломничество к гробнице Ньярлатхотепа...
- Чёрного царя древних, который придёт в ночи с востока, но никто его не узнает? Ты о нём говоришь?
- О ком же ещё?
- Просто проверяю».
Чувствуете лёгкость слога? – с хитрецой спросил я.
- Да, написано весьма легко, - благоразумно не стал спорить координатор.
- А это ведь по мифам Ктулху. Ктулху! Говард Филлипс Лавкрафт и продолжатели. «Особое шогготское» - потрясающий рассказ: то ли стилизован, то ли нет. То ли смешной, то ли страшный. Но уважение к первоисточнику чувствуется в каждой букве. Да что там: им дышат сами знаки препинания. – Я убрал «Дым и зеркала» и перешёл к «Хрупким вещам». – Следующая авторская антология, - пояснил. – Не хуже и во многом отличная. Здесь вам и рассказы, и миниатюры, и очередное продолжение любимых народом «Американских богов». И те же стихотворения в прозе. А вот с рифмой. – И я зачёл:

Но сердца я навек лишён уже лет
шестьдесят тому,
На нём играют злую песнь, что
погружает дол во тьму.
Я с завистью смотрю на тех, кто
душу целой сохранил,
Кто не почует лунный вихрь
и не услышит этот Рил.

Способны так написать? Казалось бы, чушь, набор слов, и ритм непонятный, и рифмы странные. А слушается – идеально! Атмосфера захватывает и не отпускает до последнего знака. Гейман признаётся, что любит зачитывать «Эльфийский рил» вслух.
- Действительно, в писателе и его творчестве немало сокрыто, - задумчиво проговорил координатор.
- В любом писателе, - включился я. – А в этом – особенно. Хотелось бы мне его понять, узнать его мысли, узреть его сны, посмотреть его глазами и обдумать его идеи.
- Разве вам не довольно ваших? – удивился координатор.
- Я хочу личность Н. Геймана. Точка. Разве надо пояснять? Никто же не мотивирует своего желания приобрести автомобиль или отремонтировать квартиру, или жениться, или развестись...
- Хорошо-хорошо. Господин Гейман – отличный автор.
- Великий.
- Не спорю.
- И он велик уж тем, что первый решился ссудить собственную личность для трансмена.
Координатор молчал; видится, мне удалось-таки пробить его броню. Нужно закрепить успех.
- «История с кладбищем», - сказал я, потрясая книжкой. – Постмодернистский вариант «Книги джунглей». Бесконечно позитивная книга про... что бы вы думали? Про смерть! Слог легчайший – яснее и увлекательнее, чем в «Детях Ананси».
- Прекрасно, прекрасно. Возможности Геймана для наших «пациентов» очевидны. Но...
- Что вы! Никаких «но». Давайте вслушаемся: «Никт очнулся от вспышки боли, острой, как ледяные осколки, и яркой, как долгая молния». – Я взял паузу. Координатор не нарушил её, и тогда я резюмировал: - Что думаете? Хорош текст или нет?
Координатор вытер лысину платком, включил кондиционер посильнее и поправил очки.
- Хорош, - осторожно произнёс он затем.
- И ещё как! Лёгок и красив. Сухой в лучшем смысле этого слова. Неудержимо яркий и мгновенно понятный. Я всегда утверждал: «Литературная мысль должна быть настолько сжатой, насколько возможно, чтобы не затенялся момент узнавания». То же касается и одной из последних работ Нила – «Океан в конце дороги». Вроде бы проще некуда, а глубина неизъяснимая. Океанская впадина, не иначе! «Ребёнком я не был счастлив. Иногда был доволен. Я больше жил в книгах, чем где-то ещё». Эге, да это же про меня! Точно вам говорю.
Координатор пожевал губы, потом потянулся за романом. Я отдал «Океан», откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. Пока координатор листал книжку, я искал более действенные способы убедить его в моей правоте. Однако делать этого не пришлось.
- Ну ладно, сдаюсь. Я же не имею права отказывать, раз у вас при себе необходимое. – Координатор вернул книгу; я положил её на верх стопки. – Дело в том, что мне не до конца понятно ваше желание. Будь это не вы или не кто-нибудь вроде вас, я бы немедля дал согласие и предоставил необходимые бумаги. Но я бы не простил себе, если бы не попытался отговорить вас. Или хотя бы вникнуть в вашу точку зрения.
- Точка зрения банальна, впрочем, я её успел подробно озвучить.
Координатор устало покивал и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Открыв ящик стола, он порылся в нём немного и извлёк на свет божий бумаги, которые и передал мне. Отцепив от нагрудного кармана ручку, я нажал левой рукой кнопку, выпуская стержень. Мой собеседник ткнул пальцем.
- Тут и тут. – Имелись в виду места для подписи.
Я подмахнул документы на трансплантацию. Их забрали, проверили и вернули в ящик.
- И тем не менее, - возобновил разговор координатор, - исключительно ради интереса: почему боги, кладбища и осьминоги? Почему не ясноглазые, коридоры и молнии?
Ну, что ему ответить? Я пожал плечами.
- Когда ещё выдастся случай побывать в душе и теле знаменитого писателя-фантаста.
- Ох. Ваше решение лишило меня рта, и я не могу кричать о собственном мнении.
- Не в чем каяться: вы же не паясничаете, а я не управляю временем.
И я улыбнулся. Координатор тоже растянул губы в улыбке.
- Но всё-таки, вы же всемирно известный фантаст. Почему?!
Я снова поднял и опустил плечи.
- Это же не навсегда. Я ведь могу в любой момент вернуться. Правильно?
- Безусловно.
- А к тому же я люблю искать и экспериментировать. Экспериментировать и искать. И одолевать новые вершины.
- Знаю. Это ваш фирменный стиль.
Я улыбнулся, левой, рабочей рукой возвращая ручку на место.
- Вот вам и ответ Харлана Эллисона.

(Апрель 2015 года)