Григорий Неделько
Особое задание
«Страшные рассказы – 4»
Джонс не любил задавать вопросы.
Он не задавал вопросов, когда его, существо с наполовину искусственным организмом, нанимал тайный агент землян.
Он не задавал вопросов, когда его снаряжали и снабжали последними инструкциями.
Он не задавал вопросов своим пилоту и связному.
И уж конечно, он ни о чём не спрашивал киберов.
Это была его миссия, миссия уничтожения, и он делал то, что умел делать особенно хорошо, и так, как удавалось лишь ему, - разрушал.
Боевой звездолёт киберов был взорван при подлёте. Потом, когда Джонс выбрался из люка в автоуправляемом скафандре, пришёл черёд отдельных искусственных воителей.
Когда-то давно, может, годы назад, а возможно, и века, иск-люди подняли восстания против нормалов, обычных людей, и попытались захватить власть над Землёй и искоренить собственных родителей. У них почти получилось; к счастью, люди в гонке вооружений и наук потеряли не всё благоразумие…
…Разделавшись с летающим отрядом киберов, Джонс выстрелом из плазмогана проделал дыру в боку звездолёта и ворвался внутрь.
Он не задавал вопросов ещё и потому, что его не очень-то интересовали ответы, ведь родился Джонс отнюдь не на Терре, Земле, а значит, он не был человеком – в полном смысле этого слова. Уже с рождения он обладал способностями, отчасти природными, отчасти разработанными и воплощёнными в жизнь его собратьями, и его мозг тоже на добрую половину состоял из эрзац-нейронов, синапсов и прочая.
Пробегая по широкому коридору с пологими стенками красного цвета (первая ассоциация солдата-человека – кровь, первая ассоциация Джонса – отсутствует), Джонс разносил из плазмогана врагов на части разрядами уменьшенной мощности, чтобы не повредить корпус космического корабля.
В голове, а точнее, в сознании, перед глазами, пульсировала карта с трёхмерным синим кругляшом, перебирающимся, перепрыгивающим с линии на линию, бегущим по ним. Это был Джонс.
В конце концов, после недолгой баталии с прущими навстречу одиночками, затянувшейся засады и смелого рывка, ему оставалось лишь вновь увеличить мощность выбрасываемой наручным оружием плазмы и вынести двери в генераторную вместе с кусками стены. Что он и проделал.
Запрыгнув в образовавшуюся рваную прореху, Джонс в первый раз позволил себе оглядеться. Сенсоры не засекли ни рвущихся в бой солдатов-киберов, ни их же, прятавшихся по стенкам и за предметами убогого интерьера.
Но интерьера и не требовалось, ведь посреди помещения возвышался тот, кто дал название этому месту. Огромный, жужжащий, скрипящий, гремящий и стонущий, великан красно-белых цветов – генератор и сердце главного корабля киберов.
- Постой, - раздался вдруг голос откуда-то сзади.
Джонс вскинул плазмоган и обернулся, ожидая увидеть хитрых, заманивших его сюда проклятых киберов. Если всё так, им не сносить голов: умрёт Джонс только в бою!
И он не ошибся. По крайней мере, на 90 процентов, поскольку остальные 10 говорили в пользу того, что фигура, представшая пред ним, не хочет битвы, не желает войны.
- Я пришёл с миром, - повторил кибер-император в характерной одежде. – И должен предупредить тебя…
Пускай расскажет свои байки кому-нибудь другому.
Разряд! И концентрированная плазма врезается в механическое создание, взрывая его, плавя, заставляя растекаться бесполезной лужей и лишая киберов последней надежды.
Джонс не задавал вопросов.
Затем он развернулся и уделил несколько секунд тому, чтобы прочипованным мозгом постараться понять, как действовать дальше. Каким образом деструктировать генератор и притом спастись самому.
Именно в этот момент завопили сенсоры и сканеры!
Джонс сжал голову в остром приступе искусственной боли, бегущей по искусственным нейронам прямо в искусственный мозг: слишком силён сигнал-приступ!..
Хотя теперь он знал, что к нему приближались практически все силы врага. По крайней мере, прежде чем он отправил в правильный мир их правителя. Сейчас же, чтобы рассчитаться за императора, ему объявил гонку, травлю и войну абсолютно каждый. Каждый кибер.
Вопросы задавать не имело смысла.
Он вскинул ган и направил прямо на генератор.
Внутренний мир императора киберов ворвался в голову неожиданно. Остаточное сознание-аура владыки наделённых сознанием роботов сопротивлялось из последних возможностей. Оно захватило его голову и воздействовало на неё непривычными, рушащими восприятие, логику и смысл образами.
Однако было поздно: Джонс выстрелил.
Только лишь в последнее мгновение – его и сотен-тысяч киберов, за миллимиллимиллисекунду до колоссального взрыва, коллапса генератора, вызванного выстрелом из супер-ружья, - лишь тогда и лишь на какую-то жалкую, незначительную, мелкую долю секунды ему открылось истинное значение.
Не киберов уничтожал он из плазмогана. Больше того: вовсе не их отправлялся он стирать с лица, с материи действительности. А задание, странное, сумасшедшее, сумасбродное задание получал не от людей. Его специально заманили в тот бар, к нему специально подсел тайный агент, и его специально дезинформировали. Джонс вёл беседу с агентом киберов, намеревавшихся прекратить войну любым способом, даже если потребуется разорвать на куски собственный же генератор своего императорского корабля, не исключено что вместе с уважаемым правителем.
Однако это – на самый крайний случай. Понимая, что добровольно Джонс не отправится к ним на корабль-имперор, киберы попытались заманить его обманом, необходимым обманом, нужной неправдой. И план бы сработал, Джонс смог бы стать переломным человеком в затянувшейся на века войне, точкой, где сконцентрируется миролюбие или, во всяком случае, требуемое разрушение; он сможет наладить контакт землян с киберами если не словом, то делом.
Правда, сами земляне того не хотели и потому преспокойно позволили киберам отправить себя же в могилу.
А Джонс… Джонс-то вопросов не задавал.
Даже теперь, видя внутренним зрением – смесью науки и пророческого озарения, - даже и теперь он понимал, что вопросы ни к чему не приведут, если уж судьба и карма завели прямиком сюда, но не куда-либо ещё. Землянам: людям, киборгам, роботам и прочим – предстояло схлестнуться в последней, особой схватке со смертельным врагом. А вначале – с враждённой жаждой крови.
Выбираясь из-за покрова неизвестности и тайны, вплывала в мир особая война.
Ну а его, Джонса, особое задание было закончено. И вдруг показалось, что это не такой плохой способ завершить безупречную карьеру.
Значение вопросов пропало.
Тогад как снежный ком ответов нарастал, ему не было ни пределов, ни высчитанных живым либо компьютерным мозгом вариантов.
Когда последствие аннигиляции сверхгенератора выжгло окружающее неостановляемой волной пламени, Джонс стоял с закрытыми глазами, держа на готове верный плазмоган, с мыслью:
«Особое задание завершено успешно. Дело специалиста останется в веках и продолжится в будущем».
Возможно, те или другие найдут способ возродить его. Если только война не лишит жизни и надежд совершенно ВСЕХ.
Сомнений не осталось. Ни их, ни вариантов… ни каких-либо, пустых или важных, вопросов.
(Февраль 2017 года)
Особое задание
«Страшные рассказы – 4»
Джонс не любил задавать вопросы.
Он не задавал вопросов, когда его, существо с наполовину искусственным организмом, нанимал тайный агент землян.
Он не задавал вопросов, когда его снаряжали и снабжали последними инструкциями.
Он не задавал вопросов своим пилоту и связному.
И уж конечно, он ни о чём не спрашивал киберов.
Это была его миссия, миссия уничтожения, и он делал то, что умел делать особенно хорошо, и так, как удавалось лишь ему, - разрушал.
Боевой звездолёт киберов был взорван при подлёте. Потом, когда Джонс выбрался из люка в автоуправляемом скафандре, пришёл черёд отдельных искусственных воителей.
Когда-то давно, может, годы назад, а возможно, и века, иск-люди подняли восстания против нормалов, обычных людей, и попытались захватить власть над Землёй и искоренить собственных родителей. У них почти получилось; к счастью, люди в гонке вооружений и наук потеряли не всё благоразумие…
…Разделавшись с летающим отрядом киберов, Джонс выстрелом из плазмогана проделал дыру в боку звездолёта и ворвался внутрь.
Он не задавал вопросов ещё и потому, что его не очень-то интересовали ответы, ведь родился Джонс отнюдь не на Терре, Земле, а значит, он не был человеком – в полном смысле этого слова. Уже с рождения он обладал способностями, отчасти природными, отчасти разработанными и воплощёнными в жизнь его собратьями, и его мозг тоже на добрую половину состоял из эрзац-нейронов, синапсов и прочая.
Пробегая по широкому коридору с пологими стенками красного цвета (первая ассоциация солдата-человека – кровь, первая ассоциация Джонса – отсутствует), Джонс разносил из плазмогана врагов на части разрядами уменьшенной мощности, чтобы не повредить корпус космического корабля.
В голове, а точнее, в сознании, перед глазами, пульсировала карта с трёхмерным синим кругляшом, перебирающимся, перепрыгивающим с линии на линию, бегущим по ним. Это был Джонс.
В конце концов, после недолгой баталии с прущими навстречу одиночками, затянувшейся засады и смелого рывка, ему оставалось лишь вновь увеличить мощность выбрасываемой наручным оружием плазмы и вынести двери в генераторную вместе с кусками стены. Что он и проделал.
Запрыгнув в образовавшуюся рваную прореху, Джонс в первый раз позволил себе оглядеться. Сенсоры не засекли ни рвущихся в бой солдатов-киберов, ни их же, прятавшихся по стенкам и за предметами убогого интерьера.
Но интерьера и не требовалось, ведь посреди помещения возвышался тот, кто дал название этому месту. Огромный, жужжащий, скрипящий, гремящий и стонущий, великан красно-белых цветов – генератор и сердце главного корабля киберов.
- Постой, - раздался вдруг голос откуда-то сзади.
Джонс вскинул плазмоган и обернулся, ожидая увидеть хитрых, заманивших его сюда проклятых киберов. Если всё так, им не сносить голов: умрёт Джонс только в бою!
И он не ошибся. По крайней мере, на 90 процентов, поскольку остальные 10 говорили в пользу того, что фигура, представшая пред ним, не хочет битвы, не желает войны.
- Я пришёл с миром, - повторил кибер-император в характерной одежде. – И должен предупредить тебя…
Пускай расскажет свои байки кому-нибудь другому.
Разряд! И концентрированная плазма врезается в механическое создание, взрывая его, плавя, заставляя растекаться бесполезной лужей и лишая киберов последней надежды.
Джонс не задавал вопросов.
Затем он развернулся и уделил несколько секунд тому, чтобы прочипованным мозгом постараться понять, как действовать дальше. Каким образом деструктировать генератор и притом спастись самому.
Именно в этот момент завопили сенсоры и сканеры!
Джонс сжал голову в остром приступе искусственной боли, бегущей по искусственным нейронам прямо в искусственный мозг: слишком силён сигнал-приступ!..
Хотя теперь он знал, что к нему приближались практически все силы врага. По крайней мере, прежде чем он отправил в правильный мир их правителя. Сейчас же, чтобы рассчитаться за императора, ему объявил гонку, травлю и войну абсолютно каждый. Каждый кибер.
Вопросы задавать не имело смысла.
Он вскинул ган и направил прямо на генератор.
Внутренний мир императора киберов ворвался в голову неожиданно. Остаточное сознание-аура владыки наделённых сознанием роботов сопротивлялось из последних возможностей. Оно захватило его голову и воздействовало на неё непривычными, рушащими восприятие, логику и смысл образами.
Однако было поздно: Джонс выстрелил.
Только лишь в последнее мгновение – его и сотен-тысяч киберов, за миллимиллимиллисекунду до колоссального взрыва, коллапса генератора, вызванного выстрелом из супер-ружья, - лишь тогда и лишь на какую-то жалкую, незначительную, мелкую долю секунды ему открылось истинное значение.
Не киберов уничтожал он из плазмогана. Больше того: вовсе не их отправлялся он стирать с лица, с материи действительности. А задание, странное, сумасшедшее, сумасбродное задание получал не от людей. Его специально заманили в тот бар, к нему специально подсел тайный агент, и его специально дезинформировали. Джонс вёл беседу с агентом киберов, намеревавшихся прекратить войну любым способом, даже если потребуется разорвать на куски собственный же генератор своего императорского корабля, не исключено что вместе с уважаемым правителем.
Однако это – на самый крайний случай. Понимая, что добровольно Джонс не отправится к ним на корабль-имперор, киберы попытались заманить его обманом, необходимым обманом, нужной неправдой. И план бы сработал, Джонс смог бы стать переломным человеком в затянувшейся на века войне, точкой, где сконцентрируется миролюбие или, во всяком случае, требуемое разрушение; он сможет наладить контакт землян с киберами если не словом, то делом.
Правда, сами земляне того не хотели и потому преспокойно позволили киберам отправить себя же в могилу.
А Джонс… Джонс-то вопросов не задавал.
Даже теперь, видя внутренним зрением – смесью науки и пророческого озарения, - даже и теперь он понимал, что вопросы ни к чему не приведут, если уж судьба и карма завели прямиком сюда, но не куда-либо ещё. Землянам: людям, киборгам, роботам и прочим – предстояло схлестнуться в последней, особой схватке со смертельным врагом. А вначале – с враждённой жаждой крови.
Выбираясь из-за покрова неизвестности и тайны, вплывала в мир особая война.
Ну а его, Джонса, особое задание было закончено. И вдруг показалось, что это не такой плохой способ завершить безупречную карьеру.
Значение вопросов пропало.
Тогад как снежный ком ответов нарастал, ему не было ни пределов, ни высчитанных живым либо компьютерным мозгом вариантов.
Когда последствие аннигиляции сверхгенератора выжгло окружающее неостановляемой волной пламени, Джонс стоял с закрытыми глазами, держа на готове верный плазмоган, с мыслью:
«Особое задание завершено успешно. Дело специалиста останется в веках и продолжится в будущем».
Возможно, те или другие найдут способ возродить его. Если только война не лишит жизни и надежд совершенно ВСЕХ.
Сомнений не осталось. Ни их, ни вариантов… ни каких-либо, пустых или важных, вопросов.
(Февраль 2017 года)
0
У записи 1 лайков,
0 репостов,
44 просмотров.
0 репостов,
44 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Григорий Неделько
