Давайте, коллеги, обсудим такую черту человеческого характера, как...

Давайте, коллеги, обсудим такую черту человеческого характера, как стремление делать всё идеально. Есть люди, у которых эта черта выражена очень ярко. Эти люди пытаются делать идеально абсолютно всё. Для таких людей есть даже специальное название: перфекционисты.

Перфекционистами принято восхищаться и ставить их в пример. Но я собираюсь доказать, что тот, кто пытается сделать всё идеально — это, по сути своей, просто лузер. Или, говоря по-русски, неудачник.

У меня нет цели кого-то клеймить. Скажу больше, какое-то время назад я и сам был перфекционистом. Сейчас, к счастью, я успешно переболел этой болезнью. Но вот воспоминаний осталась масса. Ими я и хочу поделиться.

Начну, как обычно, с примеров.

Представьте себе главу семейства, который собирается сделать ремонт. Планы — наполеоновские. Везде ставим стеклопакеты. Выравниваем полы. Меняем всю сантехнику. Мебель — из красного дерева под заказ, точно под размеры комнат. А плитку в ванной кладём собственноручно, чтобы не меньше, чем на тридцать лет.

Планы, повторюсь, наполеоновские. И даже руки у главы семейства «золотые» — всё может и всё умеет. Вот только денег и времени, увы, не очень много. Поэтому, ремонт начинается и… встаёт. Ждём зарплаты. Ждём отпуска. Ждём, пока кончится аврал на работе. Короче, годами живём в раздроченной квартире, среди мешков с цементом и засохших баночек с краской.

Я знаю людей, которые начали ремонт ещё во времена СССР, и до сих пор его не закончили. Спрашивается. Почему так получилось? Почему ремонт затянулся на десятилетия?

Ответ прост. Глава семейства ошибся. Глава семейства думал, будто у него есть выбор: идеальный ремонт или скромный ремонт. На самом же деле выбор был другой. Или скромный ремонт или никакого. Выбора «идеальный ремонт» не было.

Дальше. Представим себе девушку, которая ждёт принца. А всё попадаются какие-то уроды. У одного волосы из носа растут. Другой — в МакДоналдсе работает. Третий шепелявит. У четвёртого — перхоть. А пятый имеет дурацкую привычку почёсывать задницу, когда его никто не видит. Короче, у всех какие-то проблемы. Принцы, правда, тоже на горизонте появляются, но почему-то девушкой нашей не интересуются.

И вот проходит год, пять, десять лет. Девушке — тридцать. Девственность осталась, а вот надежды на принца постепенно тают. Почему так вышло?

Да очень просто. Девушка думала, что у неё есть выбор: замуж за принца или замуж за обычного человека. На самом деле, выбор, опять таки, был другой: замуж за обычного человека, или синие чулки и кастрированный кот на коленях.

Ещё пример. Два студента собираются идти знакомиться с девушками. Один из них говорит: «я, наверное, сегодня не пойду. Представь — познакомимся мы с девушками. Нужно будет в ресторан вести. А у меня — ни денег, ни костюма, ни автомобиля. Вот заработаю денег…».

Вы уже поняли, ага? Студент думал, будто у него есть выбор: вести девушке гулять в парк или вести девушке гулять в ресторан. На самом деле выбор был другой: знакомиться с девушками сейчас, или гонять лысого до самого окончания института.

Напоследок, классический портрет юного бизнесмена. История из жизни, кстати. Приходит ко мне как-то за советом один студент, и происходит между нами примерно такая беседа:

Начинающий бизнесмен: Я хочу открыть свой бизнес. Фитнес-центр и тренажёрный зал.
Фриц: Конечно, открывай, первым клиентом буду.
Н.Б.: Я считал, мне примерно $30 000 для начала.
Фриц: А у тебя есть $30 000?
Н.Б.: Пока нет. Думаю вот, где взять.
Фриц: А если поскромнее как-нибудь? Тренажёры подешевле, подвал какой-нибудь?
Н.Б.: Не, это же паршивые тренажёры будут. Бэушные. А я хочу новые и самые лучшие…

Как вы уже догадались, ничего этот юноша не открыл. Насколько мне известно, он так и работает себе такелажником и пытается накопить «необходимые» $30 000. Потому что этот юноша ошибся. Он думал, будто у него есть выбор: открыть фитнес-центр с новыми тренажёрами или открыть фитнес-центр со старыми тренажёрами. А у него выбор был другой: открыть очень скромный фитнес-центр или не открывать вообще никакого.

Таких примеров можно привести великое множество. Перфекционист раз за разом пытается сделать невозможное и обламывается. И ведь даже сами перфекционисты это понимают! Но продолжают упорно прыгать, пытаясь побить мировой рекорд.

А как же быть с песней Билана «Невозможное возможно», спросите Вы? Нужно ведь тянуться вверх, чтобы достичь хоть чего-то! Нельзя же сидеть в рваных трениках перед Ящиком и пожирать пиво с чипсами?

Отвечу. Действительно, нужно тянуться вверх. Но нужно и расчитывать свои силы. Цели должны быть достижимыми. Только тогда, шаг за шагом, и можно будет достичь искомого совершенства. Хорошо отремонтированной квартиры, например.

Представим себе, что нам нужно перенести тонну кирпичей с места на место, с помощью тачки. Как это можно сделать? Ответ: надо взять тачку, погрузить в неё сто килограмм и покатить. Что будет, если мы попытаемся сразу загрузить в тачку тонну кирпичей? А ничего не будет. Или не влезут, или тачка сломается.

Почему же перфекционисты так стремятся делать всё идеально? Они же наступают на одни и те же грабли снова и снова! Пытаются загрузить в тачку тонну кирпичей, а потом, стиснув челюсти, смотрят на сломанную тачку.

Корни этого явления лежат, как водится, ещё в детстве. Дело в том, что многих детей наказывают за ошибки. И вдалбливают им в головы, что делать всё идеально — это единственный способ жить. Получать одни пятёрки. Не ошибаться в диктантах. Сразу говорить по-английски без ошибок, да.

Кстати, лирическое отступление. Когда я учился в школе, детей учили примерно так: «Говорите, маленькие тупицы, сразу правильно. Начнёте говорить, коверкая слова — и всё, ошибки останутся навсегда». А иностранный язык такое дело — чтобы говорить без ошибок, нужно сначала им овладеть в совершенстве. Ну а чтобы овладеть в совершенстве, нужно сначала какое-то время поговорить. С ошибками.

Понимаете, замкнутый круг. И дети в этот круг попадали. Поэтому большинство детей, которые учились в советских школах, ни разу не умеют говорить по-английски. Тексты с горем пополам перевести могут. Вычленить знакомые слова из песни — тоже, со скрипом, но способны. А вот сказать несколько фраз — уже нет. Психологический барьер.

Ключевое слово здесь: сразу. Если бы детям сказали, «говорите как можете, ошибки потом поправим», было бы всё нормально. А вот слово «сразу» сделало детей немыми. Сразу-то ничего не получается.

Ладно, продолжим. Что такого страшного в стремлении избежать ошибок? Страшно то, что люди учатся на ошибках. И любые дороги к великим делам прямо-таки усеяны ошибками. Ошибки — это не какой-то побочный эффект, которого можно избежать. Это — сама суть любого действия. Ошибки — это та палочка слепого, которой он ощупывает окрестности. Те ступеньки, по которым монах поднимается на вершину горы. Мы ошибаемся и понимаем, куда надо идти. А если не будем ошибаться, так и останемся стоять на месте.

Грубо говоря, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Вот перфекционисты ничего и не делают. Только брызжут кислой слюной, когда видят чужие ошибки. Их злоба вполне объяснима: сами-то они неудачники. И очень обидно видеть, как кто-то добивается успеха, совершая ошибки. В этом лузерам видится вселенская несправедливость: почему же успеха добиваются не они, такие знающие и аккуратные. Такие… неошибающиеся.

Объяснение простое. Перфекционисты не добиваются успеха, потому что ничего не делают. Или, как вариант, мало делают.

Ладно. Какая будет мораль? Часто перед нами стоит выбор. Сделать что-то паршиво, или не делать ничего вообще. Так вот: путь «ничего не делать» — это путь лузера. Просто лузер маскируется, лузер говорит себе: «я сделаю идеально». Но «сделаю идеально» переводится в данном случае как «ничего не сделаю».

Пример. Мы собираемся писать книжку. Пишем первую страницу. Получается так себе. Переделываем. Снова так себе текст. Переписываем в третий раз и решаем, что надо прочесть Шопенгауэра в оригинале, чтобы лучше разбираться в теме. Садимся за перевод Шопенгауэера… Проходит полгода. Написано пять страниц. И тут мы осознаём, что на книжку-то пяти страниц ну никак не хватит! Из груди испускается тяжёлый вздох, рукопись откладывается в дальнюю директорию.

А вот правильное решение. Пишем первую страницу. Получается так себе. Пишем вторую страницу. Снова получается так себе. Пишем третью страницу. Продолжаем писать с одинаково средним качеством, пока наша книжка не готова. И только после того, как книжка готова, начинаем «доводить до совершенства». Но даже и тогда не трясёмся над рукописью, как над тысячелетним манускриптом, не вылизываем каждую букву, а сразу готовимся к издательству.

Получим мы шквал грязи ценных замечаний от критиков? Да, получим. Такова цена успеха. Получим порцию негатива, частично примем его к сведению, и следующая наша книга будет уже лучше. Но давайте на секунду задумаемся: а кто такие критики? Критики — это ведь тоже писатели. Только это трусливые писатели, писатели, которые боялись ошибиться. Писатели, у которых есть в загашнике свои пять идеальных страниц.

Черчилль любил повторять: «успех — это движение от неудачи к неудаче с нарастающим энтузиазмом». Думаете, шутил? Может, и шутил, не знаю. Но в жизни именно так всё и устроено. Дорога к успеху лежит через ошибки.

Давайте напоследок обсудим великих футболистов и прочих спортсменов. Которые стремятся делать всё идеально. Как же с ними, спросите Вы?

Очень просто. Они не боялись ошибаться и падать. Великие спортсмены достигли совершенства после того, как совершили свою тысячу ошибок. Плющенко не сидел двадцать лет на печи и не изучал литературу по конькам. Плющенко шёл путём опыта и ошибок. И именно этот путь сделал Плющенко олимпийским чемпионом.

Итог. Главная проблема перфекционистов в том, что они боятся ошибок. Из-за этого они постоянно совершают две глупости: пытаются перескочить через необходимый этап несовершенства и тратят время на «вылизывание» второстепенных мест. Всё это вместе и делает перфекционистов неудачни