Рядом с редакцией открылся магазинчик. То ли «Фермерскиепродукты»,...

Рядом с редакцией открылся магазинчик. То ли «Фермерскиепродукты», то ли «Продукты от фермера». Зашел туда. Выглядит симпатично,особенно на пустой желудок. Глянул на ценник — молоко от семидесяти рублей ивыше, хлеб — от пятидесяти. Какая-то бабушка с ужасом разглядывает прейскурант:
— Что ж у вас так дорого-то все?
— Так у нас продукты экологические, — радостно сообщает продавщица.
Если вы хотите добиться успеха, вам нужно обязательноиспользовать приставку «эко» — она работает даже лучше, чем приставка «нано».Мир одержим экологической чистотой. И эта одержимость только растет.Эко¬автомобили, экопродукты, экодома, экосумки, экомыло… Я как-то обнаружил водном интернет-магазине даже экологические женские прокладки. Сегодня людиготовы переплачивать за это и в два, и в три раза.
Экологичное стало синонимом хорошего. Сразу возникаютобразы: голубое небо, зеленая травка, а по этой травке идут босиком такиепозитивные парни с девушками, розовощекие и некурящие. Хочется утереть слезуумиления и пожертвовать деньги в фонд защиты морских котиков.
Я как-то собирался написать роман-анти¬утопию. Не написал,конечно. Но один эпизод все-таки придумал. В мире экологического будущегосмертная казнь полностью отменена. Единственный случай, в котором применяют«высшую меру экологической защиты», — это если кто-то нанес вред природе.Нарушителей сверхжесткого экологического законодательства вывозят на торфяныеболота и там убивают с помощью льняных веревок. Почему торфяные болота? Чтобыразложение человеческого трупа шло не во вред природе, а на пользу.
Конечно, в антиутопиях положено немножко преувеличивать. Ноприоритет природного над человеческим становится все более пугающим. Недавномне на почту пришло приглашение поучаствовать в пикете против «кровавыхвивисекторов, обслуживающих интересы фармацевтических компаний». Милые девушкии прогрессивные парни протестовали против того, чтобы на зверушках тестировалиновые лекарства: «429 000 животных были замучены в лабораториях по всему миру».Ужас!
На всякий случай в письме пояснялось: «Вивисекция (опыты наживотных) — морально и научно устаревшая практика, от которой постепенно, ноуверенно отказывается весь мир. Существует масса достойных, более дешевых инадежных альтернатив вивисекции, как то клинические исследования…» Вот тут явсерьез испугался. Если эта жуткая «вивисекция» означает испытания лекарств наживотных, то прогрессивная альтернатива под названием «клиническиеисследования» подразумевает, что новые препараты проверяют сразу на людях.
Наверное, уровень экологичности сознания у меня слишкомнизкий. Потому что эти тысячи замученных крыс мне не так дороги, как однастарушка или один ребенок, которым вколют не до конца проверенное лекарство.Считайте, что я расист. Свой вид я люблю гораздо больше прочих видов. Подозреваю,что и крысы, и волки, и даже уссурийский тигр рассуждают примерно так же.
Я вообще за то, чтобы собирать мусор раздельно, строитьветровые электростанции и гладить бездомных кошек. Но все равно о глобальномпотеплении я буду думать в сотую или в тысячную очередь, тем более что рольчеловека в этом процессе все еще остается непонятной (как, впрочем, еще никемдо конца не доказано, что все искусственные добавки вредны для организма).
Увы, я принадлежу к виду хомо сапиенс. И меня гораздо большебеспокоят люди. Люди, которые болеют, страдают от депрессий и одиночества,спиваются, не могут найти себя в жизни… А морские котики пусть подождут.
Этой колонкой я вовсе не хочу обидеть своих знакомыхэкологов. Они честно измеряют загрязненность рек, тушат лесные пожары исобирают макулатуру. И многие из них делают это совершенно безвозмездно,отдавая свое время, мозги, силы (а порой и деньги) и не получая взамен ничего,кроме социального удовлетворения. А куда им, собственно, еще податься со своимипорывами души? У нас не так много возможнос¬тей для удовлетворенияестественного желания сделать мир лучше. Профсоюзов фактически нет, в политикувсе билеты проданы. Не в движение же «Наши» вступать.

Григорий Тарасевич, "РР"