Пастернак, как и Ремарк, иногда заводится. Тогда я начинаю судорожно захлебываться в их бушующих прилагательных и томных, самозабвенных описаниях (может быть, потому что сам грешен таким злоупотреблением). В томе с "Доктором Живаго" были еще две повести: "Детство Люверс" и "Охранная грамота". Они буквально целиком состоят из чрезмерно натянутого, нарочитого и вымученного красноречия, настолько, что пришлось их не дочитать. Но иногда вот эта "нарочитость" принимает совершенно потрясающие формы (как будто неопубликованная строка из "Февраля") и те приёмы, которые казались только что приторными и экзальтированными, уже создают настоящий, живой и сильный образ, вот почитайте: "Переполненный номер четвертый тискал и подкидывал эти чувства, неумолимо неся их к страшно близившийся цели по бурому Арбату, который волокли к Смоленскому, по колено в воде, мохнатые и потные вороны, лошади и пешеходы." Перечитываю и мурашки бегают.
0
У записи 10 лайков,
0 репостов,
350 просмотров.
0 репостов,
350 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Слава Замыслов
