Из книги Этана Цукермана «Новые соединения. Цифровые космополиты в коммуникационную эпоху»
Алгоритмы рекомендаций в социальных сетях и поисковиках устроены так, что мы не расширяем свой горизонт, а, наоборот, все больше замыкаемся на френдленте: мы видим то, что хотим увидеть, и то, что интересно нашим друзьям, но не то, что может быть нам действительно полезным.
Если мы живем в кругу близких нам по воззрениям, происхождению или доходу соседей или посещаем в основном ресурсы с ярко выраженными политическими пристрастиями, наши шансы увидеть аргументы представителей иной точки зрения и вступить с ними в диалог понижаются.
Само по себе пассивное, инертное использование информационных технологий не способствует появлению разносторонней картины мира, а иногда лишь укореняет давно сложившиеся предубеждения.
Так, несмотря на появление интернета, доля международных новостей в американских СМИ снизилась с 45% в 1960-х годах до 10% в наши дни. Запросы на неамериканские фильмы по Netflix составляют около 5% от общего числа, количество переводных книг в США ежегодно составляет менее 3%, а свыше 95% трафика среди новостных сайтов Европы и Америки достается национальным ресурсам.
Из этой прогрессирующей изоляции рождается масса мифов о других странах и культурах. Например, на товары, сделанные в Китае, приходится лишь 2,7% потребительских расходов американцев, и это несмотря на укоренившуюся в массовом сознании уверенность в повальном засилье китайских вещей. Другой пример – угроза «замедленной бомбы», педалируемая европейскими праворадикалами. Они боятся, что к 2050 году большую часть населения Евросоюза будут составлять мусульмане. Но профессиональные работы по социологии и демографии свидетельствуют, что нынешние показатели изменятся слабо, поскольку рождаемость в мусульманских семьях снижается соразмерно повышению уровня образования их членов.
Вспомним скандал с фильмом «Невинность мусульман», популяризатором которого стал пастор Терри Джонс, публично сжегший Коран. Джонс заставил своих сторонников поверить в то, что мусульмане – главная угроза их привычному укладу жизни, а радикально настроенную часть мусульман убедил в том, что фильм спонсировался правительством США с целью осквернить их веру. В результате здание американской дипмиссии в Бенгази подверглось нападению, в ходе которого был убит посол. Newsweek поместил на обложку фотографию разъяренных арабов в хиджабах, снабдив ее заголовком «Ярость мусульман». Часть популярных СМИ поддержали этот обличительный пафос, упустив из виду куда более важное событие: жители Бенгази, обычные мусульмане, были настолько возмущены атакой на посольство, что, собравшись многотысячной толпой, отправились к резиденции фундаменталистской группировки, взявшей на себя ответственность за нее, и вынудили ее руководство покинуть территорию.
Ни одно из ведущих американских изданий не написало об этом вовремя, сообщив об акте гражданской солидарности ливийцев спустя недели, когда для читателя конфликт перестал быть актуальным. Таким образом, большинство оказалось незамеченным и неуслышанным, тогда как вспышка насилия меньшинства была подана как доминирующая реакция.
Алгоритмы рекомендаций в социальных сетях и поисковиках устроены так, что мы не расширяем свой горизонт, а, наоборот, все больше замыкаемся на френдленте: мы видим то, что хотим увидеть, и то, что интересно нашим друзьям, но не то, что может быть нам действительно полезным.
Если мы живем в кругу близких нам по воззрениям, происхождению или доходу соседей или посещаем в основном ресурсы с ярко выраженными политическими пристрастиями, наши шансы увидеть аргументы представителей иной точки зрения и вступить с ними в диалог понижаются.
Само по себе пассивное, инертное использование информационных технологий не способствует появлению разносторонней картины мира, а иногда лишь укореняет давно сложившиеся предубеждения.
Так, несмотря на появление интернета, доля международных новостей в американских СМИ снизилась с 45% в 1960-х годах до 10% в наши дни. Запросы на неамериканские фильмы по Netflix составляют около 5% от общего числа, количество переводных книг в США ежегодно составляет менее 3%, а свыше 95% трафика среди новостных сайтов Европы и Америки достается национальным ресурсам.
Из этой прогрессирующей изоляции рождается масса мифов о других странах и культурах. Например, на товары, сделанные в Китае, приходится лишь 2,7% потребительских расходов американцев, и это несмотря на укоренившуюся в массовом сознании уверенность в повальном засилье китайских вещей. Другой пример – угроза «замедленной бомбы», педалируемая европейскими праворадикалами. Они боятся, что к 2050 году большую часть населения Евросоюза будут составлять мусульмане. Но профессиональные работы по социологии и демографии свидетельствуют, что нынешние показатели изменятся слабо, поскольку рождаемость в мусульманских семьях снижается соразмерно повышению уровня образования их членов.
Вспомним скандал с фильмом «Невинность мусульман», популяризатором которого стал пастор Терри Джонс, публично сжегший Коран. Джонс заставил своих сторонников поверить в то, что мусульмане – главная угроза их привычному укладу жизни, а радикально настроенную часть мусульман убедил в том, что фильм спонсировался правительством США с целью осквернить их веру. В результате здание американской дипмиссии в Бенгази подверглось нападению, в ходе которого был убит посол. Newsweek поместил на обложку фотографию разъяренных арабов в хиджабах, снабдив ее заголовком «Ярость мусульман». Часть популярных СМИ поддержали этот обличительный пафос, упустив из виду куда более важное событие: жители Бенгази, обычные мусульмане, были настолько возмущены атакой на посольство, что, собравшись многотысячной толпой, отправились к резиденции фундаменталистской группировки, взявшей на себя ответственность за нее, и вынудили ее руководство покинуть территорию.
Ни одно из ведущих американских изданий не написало об этом вовремя, сообщив об акте гражданской солидарности ливийцев спустя недели, когда для читателя конфликт перестал быть актуальным. Таким образом, большинство оказалось незамеченным и неуслышанным, тогда как вспышка насилия меньшинства была подана как доминирующая реакция.
From Ethan Zuckerman's book New Compounds. Digital cosmopolitans in the communication age "
The algorithms for recommendations in social networks and search engines are arranged in such a way that we do not expand our horizons, but, on the contrary, more and more lock ourselves in the friend line: we see what we want to see and what our friends are interested in, but not what can be really useful to us.
If we live in a circle of neighbors who are close to us in terms of views, origin or income, or visit mainly resources with pronounced political predilections, our chances to see the arguments of representatives of a different point of view and enter into dialogue with them are reduced.
By itself, passive, inert use of information technology does not contribute to the emergence of a versatile picture of the world, and sometimes only perpetuates long-standing prejudices.
Thus, despite the emergence of the Internet, the share of international news in the American media has dropped from 45% in the 1960s to 10% today. Requests for non-American films on Netflix account for about 5% of the total, the number of translated books in the United States is less than 3% annually, and over 95% of traffic to news sites in Europe and America goes to national resources.
From this progressive isolation, a host of myths about other countries and cultures are born. For example, goods made in China account for only 2.7% of American consumer spending, despite an entrenched popular belief that Chinese things are prevalent. Another example is the threat of a “delayed bomb” peddled by European right-wing radicals. They fear that Muslims will make up the majority of the EU's population by 2050. But professional works on sociology and demography indicate that the current indicators will change little, since the birth rate in Muslim families decreases in proportion to the increase in the level of education of their members.
Let us recall the scandal with the film "Innocence of Muslims", which was popularized by Pastor Terry Jones, who publicly burned the Koran. Jones made his supporters believe that Muslims are the main threat to their usual way of life, and he convinced radical Muslims that the film was sponsored by the US government in order to defile their faith. As a result, the building of the American diplomatic mission in Benghazi was attacked, during which the ambassador was killed. Newsweek featured a cover photo of angry Arabs wearing hijabs with the headline "Muslim Fury." Some of the popular media supported this accusatory pathos, overlooking a much more important event: the inhabitants of Benghazi, ordinary Muslims, were so outraged by the attack on the embassy that, having gathered in a crowd of thousands, they went to the residence of the fundamentalist group, which took responsibility for it, and forced her leadership to leave the territory.
None of the leading American publications wrote about it in time, reporting on the Libyan civil solidarity act weeks later, when the conflict was no longer relevant for the reader. Thus, the majority went unnoticed and unheard, while the outbreak of minority violence was hailed as the dominant reaction.
The algorithms for recommendations in social networks and search engines are arranged in such a way that we do not expand our horizons, but, on the contrary, more and more lock ourselves in the friend line: we see what we want to see and what our friends are interested in, but not what can be really useful to us.
If we live in a circle of neighbors who are close to us in terms of views, origin or income, or visit mainly resources with pronounced political predilections, our chances to see the arguments of representatives of a different point of view and enter into dialogue with them are reduced.
By itself, passive, inert use of information technology does not contribute to the emergence of a versatile picture of the world, and sometimes only perpetuates long-standing prejudices.
Thus, despite the emergence of the Internet, the share of international news in the American media has dropped from 45% in the 1960s to 10% today. Requests for non-American films on Netflix account for about 5% of the total, the number of translated books in the United States is less than 3% annually, and over 95% of traffic to news sites in Europe and America goes to national resources.
From this progressive isolation, a host of myths about other countries and cultures are born. For example, goods made in China account for only 2.7% of American consumer spending, despite an entrenched popular belief that Chinese things are prevalent. Another example is the threat of a “delayed bomb” peddled by European right-wing radicals. They fear that Muslims will make up the majority of the EU's population by 2050. But professional works on sociology and demography indicate that the current indicators will change little, since the birth rate in Muslim families decreases in proportion to the increase in the level of education of their members.
Let us recall the scandal with the film "Innocence of Muslims", which was popularized by Pastor Terry Jones, who publicly burned the Koran. Jones made his supporters believe that Muslims are the main threat to their usual way of life, and he convinced radical Muslims that the film was sponsored by the US government in order to defile their faith. As a result, the building of the American diplomatic mission in Benghazi was attacked, during which the ambassador was killed. Newsweek featured a cover photo of angry Arabs wearing hijabs with the headline "Muslim Fury." Some of the popular media supported this accusatory pathos, overlooking a much more important event: the inhabitants of Benghazi, ordinary Muslims, were so outraged by the attack on the embassy that, having gathered in a crowd of thousands, they went to the residence of the fundamentalist group, which took responsibility for it, and forced her leadership to leave the territory.
None of the leading American publications wrote about it in time, reporting on the Libyan civil solidarity act weeks later, when the conflict was no longer relevant for the reader. Thus, the majority went unnoticed and unheard, while the outbreak of minority violence was hailed as the dominant reaction.
У записи 1 лайков,
0 репостов,
96 просмотров.
0 репостов,
96 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Тихомиров
