Мы долго смотрели друг на друга, и никто из нас не говорил, никто не заметил, что время остановилось. Само безмолвие сказало за нас то, для чего мы никогда раньше не искали слов. Затем случилось так, что мы обнаружили себя в объятиях друг друга, целуясь нежно-нежно.
Кроме нее, я ни с кем бы не отважился вести себя естественно, быть таким же ребячливым, таким же глупым, таким же знающим, таким же сексуальным, таким же внимательным и нежным, каким я был на самом деле. Если бы слово "любовь" не было искажено лицемерием и собственничеством, если бы это слово означало то, что подразумевал под ним я, то я готов был признать, что люблю ее.
- А теперь, для практики, давай-ка скажем то же самое, но без слов. Я подумал: "Мне сейчас умирать от счастья или немного погодя?". Оказалось, немного погодя. Я плыл на грани смерти от радости, почти, но совсем без слов
Я снова провожу с ней слишком много времени, - подумал я. - Слишком много. Она словно микросхема. Все, чего она касается, приходит в порядок, все становится просто и ясно. Я по-прежнему ослеплен ее красотой. Жизнерадостная, нежная, любящая. Но мои правила гласят, что проводя слишком много времени с одной женщиной, я разрушаю себя. А с ней я провожу слишком много времени.
Чтобы преодолеть такой страх <...> , требуется доверие и привязанность такой силы, как сама любовь, а любовь - это пропуск к катастрофе.
"Как многому я еще могу у нее научиться" - думал я, держа в темноте ее руку, касаясь плечом ее плеча, многое желая сказать, больше, чем когда бы то ни было. А теперь еще между нами жила неистовая нежность секса, изменяя нас, дополняя нас.
В то же мгновение она преобразилась в невинную обольстительницу, чистую и добродетельную. <...> Я даже зажмурился от той сокровенной близости, которую она создавала каждым движением, словом, мимолетным блеском глаз.
Кроме нее, я ни с кем бы не отважился вести себя естественно, быть таким же ребячливым, таким же глупым, таким же знающим, таким же сексуальным, таким же внимательным и нежным, каким я был на самом деле. Если бы слово "любовь" не было искажено лицемерием и собственничеством, если бы это слово означало то, что подразумевал под ним я, то я готов был признать, что люблю ее.
- А теперь, для практики, давай-ка скажем то же самое, но без слов. Я подумал: "Мне сейчас умирать от счастья или немного погодя?". Оказалось, немного погодя. Я плыл на грани смерти от радости, почти, но совсем без слов
Я снова провожу с ней слишком много времени, - подумал я. - Слишком много. Она словно микросхема. Все, чего она касается, приходит в порядок, все становится просто и ясно. Я по-прежнему ослеплен ее красотой. Жизнерадостная, нежная, любящая. Но мои правила гласят, что проводя слишком много времени с одной женщиной, я разрушаю себя. А с ней я провожу слишком много времени.
Чтобы преодолеть такой страх <...> , требуется доверие и привязанность такой силы, как сама любовь, а любовь - это пропуск к катастрофе.
"Как многому я еще могу у нее научиться" - думал я, держа в темноте ее руку, касаясь плечом ее плеча, многое желая сказать, больше, чем когда бы то ни было. А теперь еще между нами жила неистовая нежность секса, изменяя нас, дополняя нас.
В то же мгновение она преобразилась в невинную обольстительницу, чистую и добродетельную. <...> Я даже зажмурился от той сокровенной близости, которую она создавала каждым движением, словом, мимолетным блеском глаз.
We looked at each other for a long time, and none of us spoke, no one noticed that time had stopped. Silence itself spoke for us something for which we had never looked for words before. Then it happened that we found ourselves in each other's arms, kissing gently and tenderly.
Apart from her, I would not dare to behave naturally with anyone, to be as childish, as stupid, as knowledgeable, as sexy, as attentive and gentle as I really was. If the word "love" had not been distorted by hypocrisy and possessiveness, if this word meant what I meant by it, then I was ready to admit that I love her.
- And now, for practice, let's say the same thing, but without words. I thought, "Should I die of happiness now or a little later?" It turned out a little later. I swam to the brink of death with joy, almost, but completely without words
I'm spending too much time with her again, I thought. - Too much. She's like a microcircuit. Everything that she touches comes in order, everything becomes simple and clear. I am still blinded by her beauty. Cheerful, gentle, loving. But my rules say that spending too much time with one woman is ruining myself. And I spend too much time with her.
To overcome such fear <...> requires the trust and attachment of such a force as love itself, and love is a pass to disaster.
"How much more can I learn from her," I thought, holding her hand in the darkness, touching her shoulder with my shoulder, wanting to say a lot, more than ever. And now there was still a fierce tenderness of sex between us, changing us, complementing us.
In the same instant, she was transformed into an innocent seductress, pure and virtuous. <...> I even closed my eyes from the intimate intimacy that she created with every movement, in a word, with a fleeting glint of her eyes.
Apart from her, I would not dare to behave naturally with anyone, to be as childish, as stupid, as knowledgeable, as sexy, as attentive and gentle as I really was. If the word "love" had not been distorted by hypocrisy and possessiveness, if this word meant what I meant by it, then I was ready to admit that I love her.
- And now, for practice, let's say the same thing, but without words. I thought, "Should I die of happiness now or a little later?" It turned out a little later. I swam to the brink of death with joy, almost, but completely without words
I'm spending too much time with her again, I thought. - Too much. She's like a microcircuit. Everything that she touches comes in order, everything becomes simple and clear. I am still blinded by her beauty. Cheerful, gentle, loving. But my rules say that spending too much time with one woman is ruining myself. And I spend too much time with her.
To overcome such fear <...> requires the trust and attachment of such a force as love itself, and love is a pass to disaster.
"How much more can I learn from her," I thought, holding her hand in the darkness, touching her shoulder with my shoulder, wanting to say a lot, more than ever. And now there was still a fierce tenderness of sex between us, changing us, complementing us.
In the same instant, she was transformed into an innocent seductress, pure and virtuous. <...> I even closed my eyes from the intimate intimacy that she created with every movement, in a word, with a fleeting glint of her eyes.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Светлана Гунина
