В Иран задом наперед - часть семнадцатая.
Керманшах. Рельефы Так-и-Бустан: Сасанидский историзм, или увидеть попранного Юлиана Отступника.
У меня почти не осталось фото из Керманшаха - самого большого и цивильного города Иранского Курдистана. Иранский колорит хоть и ярок, но тяжел и слегка удушлив, и от него за месяц успеваешь серьезно устать (напоминаю, этот отчет я веду в обратном порядке), а курдского здесь, в большом городе, меньше, чем даже в соседнем, более провинциальном Сенендедже, не говоря о горных селах, откуда я на тот момент только что приехал. Так что в какой-то момент я просто ушел гулять без фотоаппарата.
Но главная достопримечательность Керманшаха не могла остаться без фотосессии - речь о внушительном комплексе рельефов сасанидской эпохи Так-и-Бустан, "Каменной арке" у подножия гор, в парковой зона на окраине Керманшаха. В IV веке, когда на скале появились первые рельефы, у ее подножия было место караванных стоянок на ведшей через Загрос ветви Шелкового пути.
Так-и-Бустан создавался около трехсот лет. В конце IV века появляются первые рельефы. Вот Ахура-Мазда передает символы власти Ардаширу II (379-383), царю, который христианам запомнился как жестокий гонитель, а остальным подданным его державы - как правитель мудрый и добродетельный. Внизу, поверженный, лежит сам римский император Юлиан (Отступник), погибший во время похода на персов - в его разгроме Ардашир, тогда еще не царь, принимал деятельное участие
Передача божеством символов власти царям - инвеституры - характернейший сюжет для древнеперсидского искусства эпохи Ахеменидов - Кира, Ксеркса и Дариев. Сасаниды, "истинно иранская" династия, пришедшая на смену парфянским "чужакам" Аршакидам, старательно апеллировали в искусстве ко всему, что было связано с "золотым веком" древней Персии до разгрома ее Македонским.
Но главное в комплексе - огромная ниша-айван, посвященная царю Хосрову Парвизу (590-628), царю-воину, разорившему Иерусалим и осаждавшему сам Константинополь. Да, айваны, непременная деталь персидской и среднеазиатской исламской архитектуры, без которой не представить ни самаркандских и бухарских медресе, ни исфаханских пестрых мечетей, появились впервые в парадной архитектуре даже не Сасанидов, а еще парфян.
Вверху айвана - все та же сцена инвеституры (царю дают символы власти Ахура-Мазда и богиня Анахита), внизу - Хосров в доспехах тяжелого катафракта. На боковых же стенах - многофигурные (опять привет Ахеменидам!) сцены царской охоты на оленей и кабанов со слонами и музыкантами. Увы, из-за неудобного света и ограждений нормально снять их не получилось.
И - милая деталь, в общем-то, айван уже в XIX веке, при Каджарах, дополнили тронной сценой с изображением тогдашнего правителем Фатали-шахом (1797-1834). Что ж, Иран - дело тонкое, в любви к древним корням здесь приходилось расписываться даже правителям-тюркам.
...Впрочем, главное впечатление от Керманшаха - это гостеприимный парень Хуман, который поймал меня буквально у айвана, и, в конце концов, отвел в гости к семье своего друга - мы курили кальян во дворе, мне показывали внушительную коллекцию антиквариата в доме (на особо почетном месте - русские самовары из Тебриза:), а наутро толпой мужественно искали со мной на рынке курдские шаровары. Вообще-то, в Иране есть своя сложная система этикетных условностей - таароф, и, пользуясь местным гостеприимством, неплохо об этом помнить. Но здесь я был будто в гостях у людей, которых будто бы знаю много лет. Спасибо им!
А мы, в соответствии с обратной логикой нашего повествования, отправимся дальше - в глубинный Рожалат, горный иранский Курдистан.
#Афанасий_Никитин_буги
#Хождение_на_три_моря
Керманшах. Рельефы Так-и-Бустан: Сасанидский историзм, или увидеть попранного Юлиана Отступника.
У меня почти не осталось фото из Керманшаха - самого большого и цивильного города Иранского Курдистана. Иранский колорит хоть и ярок, но тяжел и слегка удушлив, и от него за месяц успеваешь серьезно устать (напоминаю, этот отчет я веду в обратном порядке), а курдского здесь, в большом городе, меньше, чем даже в соседнем, более провинциальном Сенендедже, не говоря о горных селах, откуда я на тот момент только что приехал. Так что в какой-то момент я просто ушел гулять без фотоаппарата.
Но главная достопримечательность Керманшаха не могла остаться без фотосессии - речь о внушительном комплексе рельефов сасанидской эпохи Так-и-Бустан, "Каменной арке" у подножия гор, в парковой зона на окраине Керманшаха. В IV веке, когда на скале появились первые рельефы, у ее подножия было место караванных стоянок на ведшей через Загрос ветви Шелкового пути.
Так-и-Бустан создавался около трехсот лет. В конце IV века появляются первые рельефы. Вот Ахура-Мазда передает символы власти Ардаширу II (379-383), царю, который христианам запомнился как жестокий гонитель, а остальным подданным его державы - как правитель мудрый и добродетельный. Внизу, поверженный, лежит сам римский император Юлиан (Отступник), погибший во время похода на персов - в его разгроме Ардашир, тогда еще не царь, принимал деятельное участие
Передача божеством символов власти царям - инвеституры - характернейший сюжет для древнеперсидского искусства эпохи Ахеменидов - Кира, Ксеркса и Дариев. Сасаниды, "истинно иранская" династия, пришедшая на смену парфянским "чужакам" Аршакидам, старательно апеллировали в искусстве ко всему, что было связано с "золотым веком" древней Персии до разгрома ее Македонским.
Но главное в комплексе - огромная ниша-айван, посвященная царю Хосрову Парвизу (590-628), царю-воину, разорившему Иерусалим и осаждавшему сам Константинополь. Да, айваны, непременная деталь персидской и среднеазиатской исламской архитектуры, без которой не представить ни самаркандских и бухарских медресе, ни исфаханских пестрых мечетей, появились впервые в парадной архитектуре даже не Сасанидов, а еще парфян.
Вверху айвана - все та же сцена инвеституры (царю дают символы власти Ахура-Мазда и богиня Анахита), внизу - Хосров в доспехах тяжелого катафракта. На боковых же стенах - многофигурные (опять привет Ахеменидам!) сцены царской охоты на оленей и кабанов со слонами и музыкантами. Увы, из-за неудобного света и ограждений нормально снять их не получилось.
И - милая деталь, в общем-то, айван уже в XIX веке, при Каджарах, дополнили тронной сценой с изображением тогдашнего правителем Фатали-шахом (1797-1834). Что ж, Иран - дело тонкое, в любви к древним корням здесь приходилось расписываться даже правителям-тюркам.
...Впрочем, главное впечатление от Керманшаха - это гостеприимный парень Хуман, который поймал меня буквально у айвана, и, в конце концов, отвел в гости к семье своего друга - мы курили кальян во дворе, мне показывали внушительную коллекцию антиквариата в доме (на особо почетном месте - русские самовары из Тебриза:), а наутро толпой мужественно искали со мной на рынке курдские шаровары. Вообще-то, в Иране есть своя сложная система этикетных условностей - таароф, и, пользуясь местным гостеприимством, неплохо об этом помнить. Но здесь я был будто в гостях у людей, которых будто бы знаю много лет. Спасибо им!
А мы, в соответствии с обратной логикой нашего повествования, отправимся дальше - в глубинный Рожалат, горный иранский Курдистан.
#Афанасий_Никитин_буги
#Хождение_на_три_моря
0
У записи 30 лайков,
1 репостов,
751 просмотров.
1 репостов,
751 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Цветков
