Между Питером и Великим Новгородом когда-то ходил поезд «Садко». Я на нем гонял на дачу.
Как и полагается междугороднему поезду, в нем было куча атрибутов междугородности. Пятнадцать пассажирских вагонов (из них 14 сидячих, и, о шик!, 1 плацкартный –можно было три часа спать, пока он едет по всему маршруту). Проводники (настоящие, в форме). Титан с горячим кипятком (хочешь – заваривай чай, хочешь– кофе из пакетиков). Занавесочки на окнах (а на них надпись «Садко» такой волнообразной типографикой набрана). Там работало радио (белой крутилкой на стенке регулировали громкость). А на откидных столиках можно было развернуть нехитрый пикничок (три вареных яйца, огурец, сок и хлеб с сыром). В общем, по сравнению со всеми остальными электричками, дизелями, которые ходили до моей дачи, он выглядел вообще шикарно.
Но вообще-то «Садко» был странным междугородним поездом. На него можно было купить билеты в любой кассе – и законным пассажиром признавался и обладатель рыжего междугороднего квиточка и владелец жалкого талончика из пригородных касс. Остановки он делал на каждом дачном полустанке, и в поезде толкались дачники с металлическими такими рюкзаками типа «коробка-решето». А еще по нему ходилио бычные электричковые торгаши («Пиво, газеты, сигареты», «Пластыри, три надесяточку», «Журналы: Лиза, Отдохни, кроссворды-сканворды», ну и горячие пирожки, конечно). Коммерция совсем не красила «Садко». Его междугородний статус после этого окончательно мельчал до банального дачного поезда.
Но я все равно любил в детстве гонять на дачу именно на этом поезде. У всех с нашей дачи поезда в расписании делились на «Садко» и «Обычные». Ехать на обычном поезде было скучно (из доступных развлечений только в окна высовываться и на сцепке вагонов торчать – на рельсы смотреть). На «Садко» ты же чувствовал себя понтовым дачником, который со столичной роскошью гоняет помидоры поливать.
А потом с «Садко» стало что-то происходить. Сначала проводники стали делиться по одному на два вагона. Потом пропали фирменные занавесочки. Затем отцепили плацкартный. Спустя полгода закончилась горячая вода в титанах. А потом у него и вовсе поменялось расписание и ездить стало неудобно.
И детство сразу закончилось.
Года два назад я ехал из Великого Новгорода в Питер. Решил поехать поездом. Увидел в расписании знакомое время прибытия. Радостно купил билет, и бежал к поезду. А в груди радостно билось сердце – я же навстречу детству несусь. Но вместо «Садко» на перроне стояло четыре пассажирских вагона с локомотивом. Ничего особого. Я расстроился, взгрустнул, сел в поезд. Ехал на нем и смотрел на болота, где когда-то окружили власовцев. Думал о войне. И вдруг мой взгляд упал за кресло. А там, аккуратно свернутая, лежала рейка для занавесочек. А на ней – свернутая белая ткань. Развернул ее. Волнообразной типографикой было набрано «Садко».
И я плыл по Волхову на ладье, а рядом сидел сам Садко и наигрывал что-то на гуслях. Мне было хорошо, я вернулся в детство.
май 2011 г. Поезд Питер-Москва
Как и полагается междугороднему поезду, в нем было куча атрибутов междугородности. Пятнадцать пассажирских вагонов (из них 14 сидячих, и, о шик!, 1 плацкартный –можно было три часа спать, пока он едет по всему маршруту). Проводники (настоящие, в форме). Титан с горячим кипятком (хочешь – заваривай чай, хочешь– кофе из пакетиков). Занавесочки на окнах (а на них надпись «Садко» такой волнообразной типографикой набрана). Там работало радио (белой крутилкой на стенке регулировали громкость). А на откидных столиках можно было развернуть нехитрый пикничок (три вареных яйца, огурец, сок и хлеб с сыром). В общем, по сравнению со всеми остальными электричками, дизелями, которые ходили до моей дачи, он выглядел вообще шикарно.
Но вообще-то «Садко» был странным междугородним поездом. На него можно было купить билеты в любой кассе – и законным пассажиром признавался и обладатель рыжего междугороднего квиточка и владелец жалкого талончика из пригородных касс. Остановки он делал на каждом дачном полустанке, и в поезде толкались дачники с металлическими такими рюкзаками типа «коробка-решето». А еще по нему ходилио бычные электричковые торгаши («Пиво, газеты, сигареты», «Пластыри, три надесяточку», «Журналы: Лиза, Отдохни, кроссворды-сканворды», ну и горячие пирожки, конечно). Коммерция совсем не красила «Садко». Его междугородний статус после этого окончательно мельчал до банального дачного поезда.
Но я все равно любил в детстве гонять на дачу именно на этом поезде. У всех с нашей дачи поезда в расписании делились на «Садко» и «Обычные». Ехать на обычном поезде было скучно (из доступных развлечений только в окна высовываться и на сцепке вагонов торчать – на рельсы смотреть). На «Садко» ты же чувствовал себя понтовым дачником, который со столичной роскошью гоняет помидоры поливать.
А потом с «Садко» стало что-то происходить. Сначала проводники стали делиться по одному на два вагона. Потом пропали фирменные занавесочки. Затем отцепили плацкартный. Спустя полгода закончилась горячая вода в титанах. А потом у него и вовсе поменялось расписание и ездить стало неудобно.
И детство сразу закончилось.
Года два назад я ехал из Великого Новгорода в Питер. Решил поехать поездом. Увидел в расписании знакомое время прибытия. Радостно купил билет, и бежал к поезду. А в груди радостно билось сердце – я же навстречу детству несусь. Но вместо «Садко» на перроне стояло четыре пассажирских вагона с локомотивом. Ничего особого. Я расстроился, взгрустнул, сел в поезд. Ехал на нем и смотрел на болота, где когда-то окружили власовцев. Думал о войне. И вдруг мой взгляд упал за кресло. А там, аккуратно свернутая, лежала рейка для занавесочек. А на ней – свернутая белая ткань. Развернул ее. Волнообразной типографикой было набрано «Садко».
И я плыл по Волхову на ладье, а рядом сидел сам Садко и наигрывал что-то на гуслях. Мне было хорошо, я вернулся в детство.
май 2011 г. Поезд Питер-Москва
The Sadko train used to run between St. Petersburg and Veliky Novgorod. I drove it to the country.
As befits a long-distance train, it had a bunch of intercity attributes. Fifteen passenger cars (of which 14 are seated, and, oh chic! 1 reserved seat - you could sleep for three hours while he travels along the entire route). Guides (real, in uniform). Titanium with hot boiling water (if you want - make tea, if you want - coffee from bags). Curtains on the windows (and on them the inscription "Sadko" is typed in such wavy typography). The radio was working there (the volume was adjusted with a white twist on the wall). And on folding tables, you could unfold a simple picnic (three boiled eggs, a cucumber, juice and bread and cheese). In general, in comparison with all the other electric trains, diesels that went to my dacha, it looked generally gorgeous.
But in general "Sadko" was a strange intercity train. It was possible to buy tickets for it at any box office - and the owner of a red long-distance ticket and the owner of a miserable ticket from suburban ticket offices were recognized as a legal passenger. He made stops at every dacha stop, and on the train, summer residents pushed around with such metal backpacks of the "sieve-box" type. And also ordinary electric traders walked along it ("Beer, newspapers, cigarettes", "Plasters, three napyatochku", "Magazines: Liza, Relax, crossword puzzles", and hot cakes, of course). Commerce did not paint Sadko at all. After that, his long-distance status was finally reduced to a banal suburban train.
But as a child, I still loved to drive to the dacha on this particular train. Everybody from our dacha had trains in the schedule divided into "Sadko" and "Usual". Riding an ordinary train was boring (the only entertainment available was to lean out the windows and hang out on the coupling of cars - to look at the rails). On "Sadko" you felt like a pontovaya summer resident, who drives tomatoes to water with metropolitan luxury.
And then something began to happen to "Sadko". At first, the conductors began to divide one by two cars. Then the branded curtains disappeared. Then they unhooked the reserved seat. Six months later, the hot water in the titans ran out. And then his schedule changed altogether and it became uncomfortable to travel.
And childhood ended immediately.
About two years ago I was driving from Veliky Novgorod to St. Petersburg. I decided to go by train. I saw the familiar arrival time in the schedule. He happily bought a ticket and ran to the train. And in my chest my heart was beating joyfully - I rush towards childhood. But instead of Sadko, there were four passenger cars with a locomotive on the platform. Nothing special. I was upset, saddened, got on the train. I rode it and looked at the swamps, where the Vlasovites were once surrounded. I thought about the war. And suddenly my eyes fell behind the chair. And there, neatly folded, lay a curtain rail. And on it is a folded white cloth. Unfolded it. “Sadko” was typed in wave-like typography.
And I swam along the Volkhov on a boat, and Sadko himself sat next to me and played something on the harp. I felt good, I returned to my childhood.
May 2011 Train St. Petersburg-Moscow
As befits a long-distance train, it had a bunch of intercity attributes. Fifteen passenger cars (of which 14 are seated, and, oh chic! 1 reserved seat - you could sleep for three hours while he travels along the entire route). Guides (real, in uniform). Titanium with hot boiling water (if you want - make tea, if you want - coffee from bags). Curtains on the windows (and on them the inscription "Sadko" is typed in such wavy typography). The radio was working there (the volume was adjusted with a white twist on the wall). And on folding tables, you could unfold a simple picnic (three boiled eggs, a cucumber, juice and bread and cheese). In general, in comparison with all the other electric trains, diesels that went to my dacha, it looked generally gorgeous.
But in general "Sadko" was a strange intercity train. It was possible to buy tickets for it at any box office - and the owner of a red long-distance ticket and the owner of a miserable ticket from suburban ticket offices were recognized as a legal passenger. He made stops at every dacha stop, and on the train, summer residents pushed around with such metal backpacks of the "sieve-box" type. And also ordinary electric traders walked along it ("Beer, newspapers, cigarettes", "Plasters, three napyatochku", "Magazines: Liza, Relax, crossword puzzles", and hot cakes, of course). Commerce did not paint Sadko at all. After that, his long-distance status was finally reduced to a banal suburban train.
But as a child, I still loved to drive to the dacha on this particular train. Everybody from our dacha had trains in the schedule divided into "Sadko" and "Usual". Riding an ordinary train was boring (the only entertainment available was to lean out the windows and hang out on the coupling of cars - to look at the rails). On "Sadko" you felt like a pontovaya summer resident, who drives tomatoes to water with metropolitan luxury.
And then something began to happen to "Sadko". At first, the conductors began to divide one by two cars. Then the branded curtains disappeared. Then they unhooked the reserved seat. Six months later, the hot water in the titans ran out. And then his schedule changed altogether and it became uncomfortable to travel.
And childhood ended immediately.
About two years ago I was driving from Veliky Novgorod to St. Petersburg. I decided to go by train. I saw the familiar arrival time in the schedule. He happily bought a ticket and ran to the train. And in my chest my heart was beating joyfully - I rush towards childhood. But instead of Sadko, there were four passenger cars with a locomotive on the platform. Nothing special. I was upset, saddened, got on the train. I rode it and looked at the swamps, where the Vlasovites were once surrounded. I thought about the war. And suddenly my eyes fell behind the chair. And there, neatly folded, lay a curtain rail. And on it is a folded white cloth. Unfolded it. “Sadko” was typed in wave-like typography.
And I swam along the Volkhov on a boat, and Sadko himself sat next to me and played something on the harp. I felt good, I returned to my childhood.
May 2011 Train St. Petersburg-Moscow
У записи 10 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Григорий Набережнов
