Великий философ Фридрих Ницше был добрый и веселый человек.
Один раз он пошел в магазин за хлебом.
Толстая продавщица на хлебном отделе очень любила издеваться над добрым и веселым философом. Ницше терпеть ее не мог и часто называл тупой пиздой.
— Ну что, Ницше, — сказала толстая продавщица, завидев Фридриха. — За хлебом небось прискакал? Любишь хлебушек-то?
— Обожаю, — сдержанно ответил Ницше.
— А ты его пёк, чтобы вот так его жрать? — вкрадчиво спросила вдруг продавщица. — Ты вообще когда-нибудь пёк хлеб? А, Ницше?
— Я? Пёк хлеб? — переспросил Ницше.
— Ты в уши долбишься, Ницше?
— Нет, — сказал Ницше. — На оба вопроса — нет.
Великий философ умел быть лаконичным.
— Вот испеки сначала, а там поговорим, — триумфально закончила продавщица.
— Секундочку, — сказал Ницше. — Если я буду печь хлеб, то нахуя мне тогда, тупая ты пизда, покупать его у тебя?
— Меня, Ницше, твои запарки совершенно не ебут — спокойно парировала продавщица. — Делать мне больше нехуй, как вместе с тобой философствовать. Муку тебе продам. А хлеба — во, — продавщица показала мозолистый кукиш, для убедительности схватив себя за локоть.
Ницше задумался.
— А ты-то, — наконец произнес он, — ты-то сама хлеб пекла?
— Пекла, голубчик, пекла, — сказала продавщица. — Да я столько его выпекла, что ты бы всю жизнь ел, да еще и детям бы твоим осталось.
— У меня нет детей, — сообщил Ницше.
— Это пиздец какой-то, — сказала продавщица. — Детей у него нет, хлеб он печь не умеет и не хочет, а только и знает, что честных продавщиц заебывать.
— Это ты честная продавщица, что ли? — заинтересовался Ницше. — Да у тебя ебало как у Муссолини. У честных людей лица другие.
— А что Муссолини? Чем тебе теперь Муссолини не угодил? Да он, если хочешь знать, тоже хлеб пёк. Эх ты, Ницше.
Ницше неуверенно потоптался на месте.
— Ладно, хуй с ним — махнул он рукой. — Давай сюда свою муку.
— Запомни, Ницше: культура — это лишь тоненькая хлебная корочка над раскаленным хаосом, — довольно сказала продавщица. — Крепко запомни.
— Запомню, — сказал Ницше с ненавистью. — Крепко запомню.
На следующий день Ницше пришёл в тот же магазин.
— Чего тебе? — спросила продавщица.
— Муки давай, сквозь зубы ответил Ницше.
— Что, научился печь?
— Тебя, суку, забыл спросить. Давай муки.
— За такую грубость могу и скалкой по ебальнику… — промямлила продавщица.
— Давай муку, говорю.
Продавщица подала муку.
— А теперь жри.
— Что жрать?
— Муку жри.
— С какого перепугу? Сам жри.
— Я сказал жри, сказал Ницще и опустил продавщицу мордой в муку. — Что, нравится?
Продавщица покорно съела муку и посмотрела на философа испуганными глазами.
— Приятно, да? А я вчера целый вечер это говно жрал.
Ницше так и не научился печь хлеб.
Один раз он пошел в магазин за хлебом.
Толстая продавщица на хлебном отделе очень любила издеваться над добрым и веселым философом. Ницше терпеть ее не мог и часто называл тупой пиздой.
— Ну что, Ницше, — сказала толстая продавщица, завидев Фридриха. — За хлебом небось прискакал? Любишь хлебушек-то?
— Обожаю, — сдержанно ответил Ницше.
— А ты его пёк, чтобы вот так его жрать? — вкрадчиво спросила вдруг продавщица. — Ты вообще когда-нибудь пёк хлеб? А, Ницше?
— Я? Пёк хлеб? — переспросил Ницше.
— Ты в уши долбишься, Ницше?
— Нет, — сказал Ницше. — На оба вопроса — нет.
Великий философ умел быть лаконичным.
— Вот испеки сначала, а там поговорим, — триумфально закончила продавщица.
— Секундочку, — сказал Ницше. — Если я буду печь хлеб, то нахуя мне тогда, тупая ты пизда, покупать его у тебя?
— Меня, Ницше, твои запарки совершенно не ебут — спокойно парировала продавщица. — Делать мне больше нехуй, как вместе с тобой философствовать. Муку тебе продам. А хлеба — во, — продавщица показала мозолистый кукиш, для убедительности схватив себя за локоть.
Ницше задумался.
— А ты-то, — наконец произнес он, — ты-то сама хлеб пекла?
— Пекла, голубчик, пекла, — сказала продавщица. — Да я столько его выпекла, что ты бы всю жизнь ел, да еще и детям бы твоим осталось.
— У меня нет детей, — сообщил Ницше.
— Это пиздец какой-то, — сказала продавщица. — Детей у него нет, хлеб он печь не умеет и не хочет, а только и знает, что честных продавщиц заебывать.
— Это ты честная продавщица, что ли? — заинтересовался Ницше. — Да у тебя ебало как у Муссолини. У честных людей лица другие.
— А что Муссолини? Чем тебе теперь Муссолини не угодил? Да он, если хочешь знать, тоже хлеб пёк. Эх ты, Ницше.
Ницше неуверенно потоптался на месте.
— Ладно, хуй с ним — махнул он рукой. — Давай сюда свою муку.
— Запомни, Ницше: культура — это лишь тоненькая хлебная корочка над раскаленным хаосом, — довольно сказала продавщица. — Крепко запомни.
— Запомню, — сказал Ницше с ненавистью. — Крепко запомню.
На следующий день Ницше пришёл в тот же магазин.
— Чего тебе? — спросила продавщица.
— Муки давай, сквозь зубы ответил Ницше.
— Что, научился печь?
— Тебя, суку, забыл спросить. Давай муки.
— За такую грубость могу и скалкой по ебальнику… — промямлила продавщица.
— Давай муку, говорю.
Продавщица подала муку.
— А теперь жри.
— Что жрать?
— Муку жри.
— С какого перепугу? Сам жри.
— Я сказал жри, сказал Ницще и опустил продавщицу мордой в муку. — Что, нравится?
Продавщица покорно съела муку и посмотрела на философа испуганными глазами.
— Приятно, да? А я вчера целый вечер это говно жрал.
Ницше так и не научился печь хлеб.
The great philosopher Friedrich Nietzsche was a kind and cheerful person.
Once he went to the store to buy bread.
The fat saleswoman in the bread department was very fond of making fun of the kind and cheerful philosopher. Nietzsche hated her and often called her a stupid cunt.
“Well, Nietzsche,” said the fat saleswoman, seeing Friedrich. - I suppose you galloped for bread? Do you like bread?
“I love it,” Nietzsche answered with restraint.
- Did you bake it to eat it like that? The saleswoman suddenly asked insinuatingly. - Have you ever baked bread? Oh, Nietzsche?
- I AM? Bake bread? Nietzsche asked.
"Are you pounding in your ears, Nietzsche?"
“No,” Nietzsche said. - To both questions - no.
The great philosopher knew how to be laconic.
- Here bake first, and then we'll talk, - the saleswoman finished triumphantly.
“Wait a second,” Nietzsche said. - If I bake bread, then what the fuck is it to me then, you stupid cunt, buy it from you?
- Me, Nietzsche, your parks do not fuck at all - the saleswoman calmly retorted. - Do not give a fuck to me, how to philosophize with you. I'll sell you flour. And the bread - in, - the saleswoman showed a calloused fig, for persuasiveness grabbing herself by the elbow.
Nietzsche considered.
- And you, - he finally said, - did you bake the bread yourself?
- He baked, my dear, baked, - said the saleswoman. - Yes, I baked it so much that you would eat all your life, and even your children would have left.
“I have no children,” Nietzsche said.
- It's some kind of fucking, - said the saleswoman. - He has no children, he doesn’t know how to bake bread and doesn’t want to, but he only knows that he’s screwed up honest saleswomen.
- Are you an honest saleswoman, or what? - Nietzsche became interested. - Yes, you fucked like Mussolini. Honest people have different faces.
- And what about Mussolini? What is wrong with Mussolini now? Yes, if you want to know, he also baked bread. Oh you, Nietzsche.
Nietzsche hesitated hesitantly.
- Okay, fuck him - he waved his hand. - Give me your flour.
“Remember, Nietzsche: culture is just a thin crust of bread over a hot chaos,” the saleswoman said contentedly. - Remember it well.
“I'll remember,” said Nietzsche with hatred. - I will remember it.
The next day, Nietzsche came to the same store.
- What do you want? - asked the saleswoman.
- Give me flour, Nietzsche answered through clenched teeth.
- What, learned to bake?
- I forgot to ask you, bitch. Give me the flour.
- For such rudeness I can and a rolling pin on fucking ... - mumbled the saleswoman.
- Give me flour, I say.
The saleswoman served flour.
- Now eat.
- What to eat?
- Eat flour.
- With what fright? Eat yourself.
- I said eat, said Nietzsche, and dipped the saleswoman's face into the flour. - What do you like?
The saleswoman dutifully ate the flour and looked at the philosopher with frightened eyes.
- Nice, huh? And I ate this shit all night yesterday.
Nietzsche never learned to bake bread.
Once he went to the store to buy bread.
The fat saleswoman in the bread department was very fond of making fun of the kind and cheerful philosopher. Nietzsche hated her and often called her a stupid cunt.
“Well, Nietzsche,” said the fat saleswoman, seeing Friedrich. - I suppose you galloped for bread? Do you like bread?
“I love it,” Nietzsche answered with restraint.
- Did you bake it to eat it like that? The saleswoman suddenly asked insinuatingly. - Have you ever baked bread? Oh, Nietzsche?
- I AM? Bake bread? Nietzsche asked.
"Are you pounding in your ears, Nietzsche?"
“No,” Nietzsche said. - To both questions - no.
The great philosopher knew how to be laconic.
- Here bake first, and then we'll talk, - the saleswoman finished triumphantly.
“Wait a second,” Nietzsche said. - If I bake bread, then what the fuck is it to me then, you stupid cunt, buy it from you?
- Me, Nietzsche, your parks do not fuck at all - the saleswoman calmly retorted. - Do not give a fuck to me, how to philosophize with you. I'll sell you flour. And the bread - in, - the saleswoman showed a calloused fig, for persuasiveness grabbing herself by the elbow.
Nietzsche considered.
- And you, - he finally said, - did you bake the bread yourself?
- He baked, my dear, baked, - said the saleswoman. - Yes, I baked it so much that you would eat all your life, and even your children would have left.
“I have no children,” Nietzsche said.
- It's some kind of fucking, - said the saleswoman. - He has no children, he doesn’t know how to bake bread and doesn’t want to, but he only knows that he’s screwed up honest saleswomen.
- Are you an honest saleswoman, or what? - Nietzsche became interested. - Yes, you fucked like Mussolini. Honest people have different faces.
- And what about Mussolini? What is wrong with Mussolini now? Yes, if you want to know, he also baked bread. Oh you, Nietzsche.
Nietzsche hesitated hesitantly.
- Okay, fuck him - he waved his hand. - Give me your flour.
“Remember, Nietzsche: culture is just a thin crust of bread over a hot chaos,” the saleswoman said contentedly. - Remember it well.
“I'll remember,” said Nietzsche with hatred. - I will remember it.
The next day, Nietzsche came to the same store.
- What do you want? - asked the saleswoman.
- Give me flour, Nietzsche answered through clenched teeth.
- What, learned to bake?
- I forgot to ask you, bitch. Give me the flour.
- For such rudeness I can and a rolling pin on fucking ... - mumbled the saleswoman.
- Give me flour, I say.
The saleswoman served flour.
- Now eat.
- What to eat?
- Eat flour.
- With what fright? Eat yourself.
- I said eat, said Nietzsche, and dipped the saleswoman's face into the flour. - What do you like?
The saleswoman dutifully ate the flour and looked at the philosopher with frightened eyes.
- Nice, huh? And I ate this shit all night yesterday.
Nietzsche never learned to bake bread.
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Denchis Позитива
