Боюсь, что скоро меня арестуют за осквернение национальных святынь, но мне «Ирония судьбы» категорически не нравится. Не нравятся три женщины, отвоевывающие друг у друга тридцатишестилетнего переростка. Не нравится сам переросток, этот новогодний секс-символ страны с мятой физиономией. А больше всего не нравится, как истово мы любим всех этих героев, как верим, что это и есть настоящая рождественская история, в которой хорошие люди делают всех вокруг счастливыми и сами в итоге находят свое счастье.
В этом фильме есть все, из чего состоит «любовь по-русски»: и взрослый мужик, который, споткнувшись о собственные штаны на пути в сортир, зовет на помощь маму; и женщина, которой несколько лет пудрят мозги, а в новогоднюю ночь наконец бросают; и другая женщина, которая две серии подряд целуется с дышащим перегаром гражданином, а потом едет за ним в другой город, хотя никто ее не звал; и будущая свекровь, которая, глядя на все это безобразие, говорит, поджав губы: «Поживем – увидим». Наше, наше кино!
Истина в том, что так думать можно только с большого перепоя. Обильные новогодние возлияния привели к тому, что мы не просто уважаем всех этих Надь и Лукашиных – мы сделали их национальными героями. Мы считаем, что их отношения – это и есть романтика. Наши дети растут с убеждением, что по этому сценарию надо жить, встречаться и любить. А мы лишь улыбаемся и вздыхаем: «Ах, как мило», вместо того чтобы ужасаться: «Не приведи господь!» Мы делаем звук погромче, вместо того чтобы выключить Женю Лукашина.
Ведь что такое есть этот Лукашин? Вот какое объявление он мог бы дать сейчас на сайте знакомств? «Врач районной поликлиники, не амбициозный, зарплата скромная. Даже в Новый год практически не имею карманных денег. Подвержен влиянию – ради «общего» дела могу легко отказаться от принципов и, например, напиться в бане, если этого захотят друзья. Возраст – под сорок. Все еще живу с мамой в одной маленькой комнате. С другой женщиной существовать на общей территории не могу – меня раздражает, когда она ходит туда-сюда. Мама не раздражает, а сексуальная партнерша раздражает. Жениться поэтому, само собой, боюсь. В любой сложной ситуации прикидываюсь дурачком. Пока женщины из-за меня выясняют отношения, сижу в сторонке, пою «Если у вас нету тети» и гадаю: кому же в конце концов я достанусь? Нормально, открыто общаться могу, только когда «выпью, разбуянюсь, расхрабрюсь».
Надя Шевелева. Эта женщина настолько себя не любила, что довольствовалась странными, мучительными отношениями – встречалась с женатым мужчиной «два раза в неделю в течение десяти лет». Может ли самостоятельный человек позволить несчастному роману длиться так долго? Нет, на это способен лишь тот, кому нравится упиваться жалостью к себе. Собственно, Надя сама об этом и говорит: «Бывало, приду домой, сяду в кресло и давай себя жалеть». Удобная барышня. О чем думал ее хахаль – понятно. Кому ж не понравится красивая, честная, а главное – молчащая учительница русского и литературы без претензий? Гораздо интереснее было бы узнать, о чем думала в течение этих двух пятилеток жена хахаля. Наверняка по старой советской традиции с криком «Ах ты сучка крашеная!» бегала выдергивать Надюшины космы, и не раз. Мужик не вступался – «он и сейчас женат». Десять лет, вся молодость. Из года в год все выходные и праздники в одиночку. Если это не садо-мазо, то что?
Отношения с женатиком прекратились из-за ультиматума супруги, других вариантов тут быть не может. Поплакала наша Надя, может, вены пару раз повскрывала и встретила наконец «серьезного, положительного, красивого» Ипполита, который подарил ей французские духи, собственную фотографию и предложил руку и сердце, а не один лишь секс по расписанию. Но выдержать такое счастье Надежда не смогла – бросила благородного Ипполита ради незнакомого «забулдыги». Во-первых, забулдыга – «Какая вы мегера!» – хамил. Во-вторых, был без пяти минут женат – при ней шептал в трубку своей невесте: «Я тебя люблю». В-третьих, жил в другом городе – значит, если что, встречи с ним опять бы не отличались частотой. В общем, для Нади он оказался неотразим. Видимо, только такие ее и возбуждают. Не может, не умеет, по какой-то причине не хочет Надя строить отношения со свободными мужчинами, которые испытывают к ней серьезные чувства.
И Надя, и Женя по-настоящему понимают только один вид любви – ребенка к родителю, ведь каждый из них много лет живет со своей мамой. Живет не с партнером, а с воспитателем. Неудивительно, они и брак заключить пытались с такими же воспитателями. Женя нашел властную Галю, которая при нем сама водружает на елку «макушечку». А Надя, потупив взор, слушает, как Ипполит ее отчитывает: «Ты безалаберная! Молчи! Ты непутевая!» И если бы Лукашин в самом начале фильма пошел в гости к Катанянам, то в финале мы бы имели две семьи, без всяких фокусов скроенных по схеме «инфантильный ребенок + мудрый родитель».
Вместо этого два ребенка ушли в отрыв. Они отправили своих мировых мам к соседям. Они убежали, скрылись от своих серьезных и правильных Ипполитов и Галь. Они заперлись в квартирке площадью 33 квадратных метра и устроили свой бесшабашный детский Новый год. Пели песенки под гитару, дрались, танцевали, жаловались на обидчиков, били тарелки, рвали чужие фотографии и плевались заливной рыбой. Играли в больших.
Вот именно поэтому мы с таким удовольствием и смотрим на них. Зритель-мужчина думает: «Даже если я буду бесхребетным, пьяным и безденежным Иванушкой-дурачком, для меня все равно найдется своя Барбара Брыльска». Женщина смотрит и верит: «Даже если я не научусь за многие годы строить партнерские отношения, рано или поздно мою наглухо запертую дверь все равно откроет своим ключом принц с московской пропиской». Мамы смотрят и улыбаются: «Побегает-побегает деточка и все равно вернется ко мне, как это всегда и было». Это наша русская сказка для взрослых, где каждый видит свой хеппи-энд.
Но утром придет похмелье. И мальчик с трудом вспомнит сумасшедшую ночь. Неловко помявшись на пороге, он попрощается и, так и не сказав: «Я хочу быть с тобой», уйдет домой. К себе. Он не умеет принимать решения, он живет по принципу «будь что будет, мне все равно». Девочка соберет игрушки, поплачет и, может быть, даже побежит вслед за мальчиком. Ей ведь в школу только через две недели.
В этом фильме есть все, из чего состоит «любовь по-русски»: и взрослый мужик, который, споткнувшись о собственные штаны на пути в сортир, зовет на помощь маму; и женщина, которой несколько лет пудрят мозги, а в новогоднюю ночь наконец бросают; и другая женщина, которая две серии подряд целуется с дышащим перегаром гражданином, а потом едет за ним в другой город, хотя никто ее не звал; и будущая свекровь, которая, глядя на все это безобразие, говорит, поджав губы: «Поживем – увидим». Наше, наше кино!
Истина в том, что так думать можно только с большого перепоя. Обильные новогодние возлияния привели к тому, что мы не просто уважаем всех этих Надь и Лукашиных – мы сделали их национальными героями. Мы считаем, что их отношения – это и есть романтика. Наши дети растут с убеждением, что по этому сценарию надо жить, встречаться и любить. А мы лишь улыбаемся и вздыхаем: «Ах, как мило», вместо того чтобы ужасаться: «Не приведи господь!» Мы делаем звук погромче, вместо того чтобы выключить Женю Лукашина.
Ведь что такое есть этот Лукашин? Вот какое объявление он мог бы дать сейчас на сайте знакомств? «Врач районной поликлиники, не амбициозный, зарплата скромная. Даже в Новый год практически не имею карманных денег. Подвержен влиянию – ради «общего» дела могу легко отказаться от принципов и, например, напиться в бане, если этого захотят друзья. Возраст – под сорок. Все еще живу с мамой в одной маленькой комнате. С другой женщиной существовать на общей территории не могу – меня раздражает, когда она ходит туда-сюда. Мама не раздражает, а сексуальная партнерша раздражает. Жениться поэтому, само собой, боюсь. В любой сложной ситуации прикидываюсь дурачком. Пока женщины из-за меня выясняют отношения, сижу в сторонке, пою «Если у вас нету тети» и гадаю: кому же в конце концов я достанусь? Нормально, открыто общаться могу, только когда «выпью, разбуянюсь, расхрабрюсь».
Надя Шевелева. Эта женщина настолько себя не любила, что довольствовалась странными, мучительными отношениями – встречалась с женатым мужчиной «два раза в неделю в течение десяти лет». Может ли самостоятельный человек позволить несчастному роману длиться так долго? Нет, на это способен лишь тот, кому нравится упиваться жалостью к себе. Собственно, Надя сама об этом и говорит: «Бывало, приду домой, сяду в кресло и давай себя жалеть». Удобная барышня. О чем думал ее хахаль – понятно. Кому ж не понравится красивая, честная, а главное – молчащая учительница русского и литературы без претензий? Гораздо интереснее было бы узнать, о чем думала в течение этих двух пятилеток жена хахаля. Наверняка по старой советской традиции с криком «Ах ты сучка крашеная!» бегала выдергивать Надюшины космы, и не раз. Мужик не вступался – «он и сейчас женат». Десять лет, вся молодость. Из года в год все выходные и праздники в одиночку. Если это не садо-мазо, то что?
Отношения с женатиком прекратились из-за ультиматума супруги, других вариантов тут быть не может. Поплакала наша Надя, может, вены пару раз повскрывала и встретила наконец «серьезного, положительного, красивого» Ипполита, который подарил ей французские духи, собственную фотографию и предложил руку и сердце, а не один лишь секс по расписанию. Но выдержать такое счастье Надежда не смогла – бросила благородного Ипполита ради незнакомого «забулдыги». Во-первых, забулдыга – «Какая вы мегера!» – хамил. Во-вторых, был без пяти минут женат – при ней шептал в трубку своей невесте: «Я тебя люблю». В-третьих, жил в другом городе – значит, если что, встречи с ним опять бы не отличались частотой. В общем, для Нади он оказался неотразим. Видимо, только такие ее и возбуждают. Не может, не умеет, по какой-то причине не хочет Надя строить отношения со свободными мужчинами, которые испытывают к ней серьезные чувства.
И Надя, и Женя по-настоящему понимают только один вид любви – ребенка к родителю, ведь каждый из них много лет живет со своей мамой. Живет не с партнером, а с воспитателем. Неудивительно, они и брак заключить пытались с такими же воспитателями. Женя нашел властную Галю, которая при нем сама водружает на елку «макушечку». А Надя, потупив взор, слушает, как Ипполит ее отчитывает: «Ты безалаберная! Молчи! Ты непутевая!» И если бы Лукашин в самом начале фильма пошел в гости к Катанянам, то в финале мы бы имели две семьи, без всяких фокусов скроенных по схеме «инфантильный ребенок + мудрый родитель».
Вместо этого два ребенка ушли в отрыв. Они отправили своих мировых мам к соседям. Они убежали, скрылись от своих серьезных и правильных Ипполитов и Галь. Они заперлись в квартирке площадью 33 квадратных метра и устроили свой бесшабашный детский Новый год. Пели песенки под гитару, дрались, танцевали, жаловались на обидчиков, били тарелки, рвали чужие фотографии и плевались заливной рыбой. Играли в больших.
Вот именно поэтому мы с таким удовольствием и смотрим на них. Зритель-мужчина думает: «Даже если я буду бесхребетным, пьяным и безденежным Иванушкой-дурачком, для меня все равно найдется своя Барбара Брыльска». Женщина смотрит и верит: «Даже если я не научусь за многие годы строить партнерские отношения, рано или поздно мою наглухо запертую дверь все равно откроет своим ключом принц с московской пропиской». Мамы смотрят и улыбаются: «Побегает-побегает деточка и все равно вернется ко мне, как это всегда и было». Это наша русская сказка для взрослых, где каждый видит свой хеппи-энд.
Но утром придет похмелье. И мальчик с трудом вспомнит сумасшедшую ночь. Неловко помявшись на пороге, он попрощается и, так и не сказав: «Я хочу быть с тобой», уйдет домой. К себе. Он не умеет принимать решения, он живет по принципу «будь что будет, мне все равно». Девочка соберет игрушки, поплачет и, может быть, даже побежит вслед за мальчиком. Ей ведь в школу только через две недели.
I am afraid that soon they will arrest me for desecrating national shrines, but I absolutely do not like The Irony of Fate. I do not like three women wrestling a thirty-six-year-old overgrowth from each other. I don't like being overgrown, this New Year's sex symbol of the country with a crumpled face. And most of all I do not like how passionately we love all these heroes, how we believe that this is a real Christmas story, in which good people make everyone around happy and eventually find their own happiness.
This film contains everything that “love in Russian” consists of: and an adult man who, tripping over his own pants on the way to the toilet, calls his mother for help; and a woman who has been brainwashed for several years and finally abandoned on New Year's Eve; and another woman who kisses a citizen breathing in a fume for two series in a row, and then follows him to another city, although no one called her; and the future mother-in-law, who, looking at all this disgrace, says, pursing her lips: "We'll wait and see." Our, our cinema!
The truth is that you can only think like this with a big binge. Abundant New Year's libations have led to the fact that we not only respect all these Nagy and Lukashins - we have made them national heroes. We believe their relationship is romance. Our children grow up with the conviction that according to this scenario one must live, meet and love. And we just smile and sigh: "Oh, how sweet", instead of being horrified: "God forbid!" We make the sound louder instead of turning off Zhenya Lukashin.
After all, what is this Lukashin? What kind of ad might he give on a dating site now? “The doctor of the district clinic is not ambitious, the salary is modest. Even on New Year's Eve I practically have no pocket money. Influenced - for the sake of a "common" cause I can easily abandon principles and, for example, get drunk in a bath, if my friends want it. Age - under forty. I still live with my mother in one small room. I can't exist with another woman on a common territory - it annoys me when she walks back and forth. Mom is not annoying, and a sexual partner is annoying. So, of course, I'm afraid to marry. In any difficult situation, I pretend to be a fool. While the women are sorting things out because of me, I sit on the sidelines, singing "If you don't have an aunt" and wondering: who will get me in the end? Normally, I can communicate openly only when “I’ve got a drink, I’ll get upset, I’m brave.”
Nadya Sheveleva. This woman did not love herself so much that she was content with a strange, painful relationship - she met with a married man "twice a week for ten years." Can an independent person let this unhappy romance last so long? No, only someone who likes to revel in self-pity can do that. Actually, Nadya herself says about this: “I used to come home, sit in a chair and let me feel sorry for myself”. Comfortable young lady. What her boyfriend was thinking is understandable. Who doesn't like a beautiful, honest, and most importantly - silent teacher of Russian and literature without pretensions? It would be much more interesting to find out what the hahahal's wife thought about during these two five-year plans. Surely according to the old Soviet tradition, shouting "Oh, you dyed bitch!" I ran to pull out Nadyushin's hair, and more than once. The man did not intervene - "he is still married." Ten years, all youth. From year to year, all weekends and holidays alone. If it's not BDSM, then what?
The relationship with the married man ceased due to the ultimatum of the wife, there can be no other options. Our Nadia cried, maybe she opened her veins a couple of times and finally met “serious, positive, beautiful” Hippolytus, who gave her French perfume, his own photo and offered her a hand and a heart, and not just sex on a schedule. But Nadezhda could not withstand such happiness - she abandoned the noble Hippolytus for the sake of an unfamiliar "bum". First, a bum - "What a shrew you are!" - rude. Secondly, he was married five minutes before - in front of her he whispered into the phone to his fiancee: "I love you." Thirdly, he lived in another city, which means, if anything, meetings with him again would not differ in frequency. In general, he was irresistible for Nadia. Apparently, only such and excite her. Nadia cannot, cannot, for some reason does not want to build relationships with free men who have serious feelings for her.
Both Nadya and Zhenya really understand only one kind of love - a child for a parent, because each of them has been living with his mother for many years. Does not live with a partner, but with a teacher. It is not surprising that they tried to conclude a marriage with the same educators. Zhenya found the imperious Galya, who, in his presence, puts the "crown" on the tree herself. And Nadya, looking down, listens to Hippolytus scolding her: “You are careless! Shut up! You are not good! " And if Lukashin had gone to visit the Katanyans at the very beginning of the film, then in the finale we would have had two families, without any tricks tailored according to the “infantile child + wise parent” scheme.
Instead, the two kids went into the lead. They sent their world moms to their neighbors. They ran away, hid from their serious and rules
This film contains everything that “love in Russian” consists of: and an adult man who, tripping over his own pants on the way to the toilet, calls his mother for help; and a woman who has been brainwashed for several years and finally abandoned on New Year's Eve; and another woman who kisses a citizen breathing in a fume for two series in a row, and then follows him to another city, although no one called her; and the future mother-in-law, who, looking at all this disgrace, says, pursing her lips: "We'll wait and see." Our, our cinema!
The truth is that you can only think like this with a big binge. Abundant New Year's libations have led to the fact that we not only respect all these Nagy and Lukashins - we have made them national heroes. We believe their relationship is romance. Our children grow up with the conviction that according to this scenario one must live, meet and love. And we just smile and sigh: "Oh, how sweet", instead of being horrified: "God forbid!" We make the sound louder instead of turning off Zhenya Lukashin.
After all, what is this Lukashin? What kind of ad might he give on a dating site now? “The doctor of the district clinic is not ambitious, the salary is modest. Even on New Year's Eve I practically have no pocket money. Influenced - for the sake of a "common" cause I can easily abandon principles and, for example, get drunk in a bath, if my friends want it. Age - under forty. I still live with my mother in one small room. I can't exist with another woman on a common territory - it annoys me when she walks back and forth. Mom is not annoying, and a sexual partner is annoying. So, of course, I'm afraid to marry. In any difficult situation, I pretend to be a fool. While the women are sorting things out because of me, I sit on the sidelines, singing "If you don't have an aunt" and wondering: who will get me in the end? Normally, I can communicate openly only when “I’ve got a drink, I’ll get upset, I’m brave.”
Nadya Sheveleva. This woman did not love herself so much that she was content with a strange, painful relationship - she met with a married man "twice a week for ten years." Can an independent person let this unhappy romance last so long? No, only someone who likes to revel in self-pity can do that. Actually, Nadya herself says about this: “I used to come home, sit in a chair and let me feel sorry for myself”. Comfortable young lady. What her boyfriend was thinking is understandable. Who doesn't like a beautiful, honest, and most importantly - silent teacher of Russian and literature without pretensions? It would be much more interesting to find out what the hahahal's wife thought about during these two five-year plans. Surely according to the old Soviet tradition, shouting "Oh, you dyed bitch!" I ran to pull out Nadyushin's hair, and more than once. The man did not intervene - "he is still married." Ten years, all youth. From year to year, all weekends and holidays alone. If it's not BDSM, then what?
The relationship with the married man ceased due to the ultimatum of the wife, there can be no other options. Our Nadia cried, maybe she opened her veins a couple of times and finally met “serious, positive, beautiful” Hippolytus, who gave her French perfume, his own photo and offered her a hand and a heart, and not just sex on a schedule. But Nadezhda could not withstand such happiness - she abandoned the noble Hippolytus for the sake of an unfamiliar "bum". First, a bum - "What a shrew you are!" - rude. Secondly, he was married five minutes before - in front of her he whispered into the phone to his fiancee: "I love you." Thirdly, he lived in another city, which means, if anything, meetings with him again would not differ in frequency. In general, he was irresistible for Nadia. Apparently, only such and excite her. Nadia cannot, cannot, for some reason does not want to build relationships with free men who have serious feelings for her.
Both Nadya and Zhenya really understand only one kind of love - a child for a parent, because each of them has been living with his mother for many years. Does not live with a partner, but with a teacher. It is not surprising that they tried to conclude a marriage with the same educators. Zhenya found the imperious Galya, who, in his presence, puts the "crown" on the tree herself. And Nadya, looking down, listens to Hippolytus scolding her: “You are careless! Shut up! You are not good! " And if Lukashin had gone to visit the Katanyans at the very beginning of the film, then in the finale we would have had two families, without any tricks tailored according to the “infantile child + wise parent” scheme.
Instead, the two kids went into the lead. They sent their world moms to their neighbors. They ran away, hid from their serious and rules
У записи 5 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Denchis Позитива
