В минуту, когда я впускаю кого-то в сердце и в душу, с пол-оборота бросаюсь в пучину водоворота, влюблённой улыбкой встречаю рассветы, мне слышно щелчок — опять понеслось, мой ангел-хранитель, ругнувшись под нос, готовясь, что всё как всегда пойдёт вкось, прикуривает сигарету.
Он смотрит с укором, как я потом травлю себя горечью и табаком, мешаю отчаяние с коньяком и сотую пью таблетку. Ему меня жалко, ведь я и так не очень доверчива — это факт, а что до любви, то там просто мрак, обычно мне все ни так и ни сяк - влюбляюсь раз в пятилетку.
Когда я решаю в конце забыть, когда не могу больше плакать, лишь выть, и просто пытаюсь себе запретить скулить, свернувшись в комочек, бутылка его всяко полупуста, как бесит должно быть моя слепота, от вечных рефренов уже тошнота, и танцы по граблям мои неспроста — раз десять жила с чистого листа, но я не меняю почерк.
Ведь что я умею к своим годам? Играю сумбурно, пишу по слогам, в крови уже иммунитет к холодам такой, что дышать не хочется. В провалах по синтезу кислоты, души романтичные заткнув пласты, теперь виртуозно сжигаю мосты и не боюсь одиночества.
Прости, мой крылатый нетрезвый друг, мне слушать тебя как всегда недосуг, твой крик переходит опять в инфразвук, контроллеры перегорели, я слышу щелчок твоего калаша, но что мне поделать, когда душа, огромную волю в себе нося, слепа в отношении цели?
И тыкаюсь я, как слепой щенок, в итоге затрещина или пинок, разбитая бровь, треснувший позвонок, а я виража забираю виток на долбанном автопилоте.
Мой ангел-хранитель, бросай пить коньяк, давай соберу напоследок аншлаг, чтоб после, откинув ненужный фрак, с поклоном в софитах уйти в полумрак на самой высокой ноте.
Он смотрит с укором, как я потом травлю себя горечью и табаком, мешаю отчаяние с коньяком и сотую пью таблетку. Ему меня жалко, ведь я и так не очень доверчива — это факт, а что до любви, то там просто мрак, обычно мне все ни так и ни сяк - влюбляюсь раз в пятилетку.
Когда я решаю в конце забыть, когда не могу больше плакать, лишь выть, и просто пытаюсь себе запретить скулить, свернувшись в комочек, бутылка его всяко полупуста, как бесит должно быть моя слепота, от вечных рефренов уже тошнота, и танцы по граблям мои неспроста — раз десять жила с чистого листа, но я не меняю почерк.
Ведь что я умею к своим годам? Играю сумбурно, пишу по слогам, в крови уже иммунитет к холодам такой, что дышать не хочется. В провалах по синтезу кислоты, души романтичные заткнув пласты, теперь виртуозно сжигаю мосты и не боюсь одиночества.
Прости, мой крылатый нетрезвый друг, мне слушать тебя как всегда недосуг, твой крик переходит опять в инфразвук, контроллеры перегорели, я слышу щелчок твоего калаша, но что мне поделать, когда душа, огромную волю в себе нося, слепа в отношении цели?
И тыкаюсь я, как слепой щенок, в итоге затрещина или пинок, разбитая бровь, треснувший позвонок, а я виража забираю виток на долбанном автопилоте.
Мой ангел-хранитель, бросай пить коньяк, давай соберу напоследок аншлаг, чтоб после, откинув ненужный фрак, с поклоном в софитах уйти в полумрак на самой высокой ноте.
The minute I let someone into my heart and soul, with a half-turn I rush into the abyss of the whirlpool, meet the dawns with a smile in love, I hear a click - it starts again, my guardian angel, cursing under his breath, preparing that everything is like always goes sideways, lights a cigarette.
He looks reproachfully as I then poison myself with bitterness and tobacco, mix despair with cognac and drink a hundredth pill. He feels sorry for me, because I am not very trusting anyway - this is a fact, and as for love, there is just darkness, usually I do not like this or that - I fall in love once every five years.
When I decide at the end to forget, when I can't cry anymore, just howl, and I just try to forbid myself to whine, curled up in a ball, its bottle is half empty, how infuriating my blindness must be, nausea is already from eternal refrains, and my rake dances not without reason - ten times I lived from scratch, but I don't change my handwriting.
After all, what can I do for my age? I play chaotically, write in syllables, my blood is already immune to cold so that I don't want to breathe. In the failures in the synthesis of acid, romantic souls plugging the layers, now I masterfully burn bridges and am not afraid of loneliness.
Forgive me, my winged drunk friend, I don't have enough time to listen to you as always, your scream goes back into infrasound, the controllers are burnt out, I hear the click of your Kalash, but what can I do when the soul, carrying a huge will in itself, is blind in relation to the goal?
And I poke like a blind puppy, as a result, a crack or a kick, a broken eyebrow, a cracked vertebra, and I take a turn on the fucking autopilot.
My guardian angel, stop drinking cognac, let's collect a full house in the end, so that later, throwing away the unnecessary coat, with a bow in the spotlights, go into the twilight on the highest note.
He looks reproachfully as I then poison myself with bitterness and tobacco, mix despair with cognac and drink a hundredth pill. He feels sorry for me, because I am not very trusting anyway - this is a fact, and as for love, there is just darkness, usually I do not like this or that - I fall in love once every five years.
When I decide at the end to forget, when I can't cry anymore, just howl, and I just try to forbid myself to whine, curled up in a ball, its bottle is half empty, how infuriating my blindness must be, nausea is already from eternal refrains, and my rake dances not without reason - ten times I lived from scratch, but I don't change my handwriting.
After all, what can I do for my age? I play chaotically, write in syllables, my blood is already immune to cold so that I don't want to breathe. In the failures in the synthesis of acid, romantic souls plugging the layers, now I masterfully burn bridges and am not afraid of loneliness.
Forgive me, my winged drunk friend, I don't have enough time to listen to you as always, your scream goes back into infrasound, the controllers are burnt out, I hear the click of your Kalash, but what can I do when the soul, carrying a huge will in itself, is blind in relation to the goal?
And I poke like a blind puppy, as a result, a crack or a kick, a broken eyebrow, a cracked vertebra, and I take a turn on the fucking autopilot.
My guardian angel, stop drinking cognac, let's collect a full house in the end, so that later, throwing away the unnecessary coat, with a bow in the spotlights, go into the twilight on the highest note.
У записи 9 лайков,
0 репостов,
299 просмотров.
0 репостов,
299 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Анна Антонова
