С лицом измученным и серым,
на белой смятой простыне,
как жертва бешеной холеры,
лежишь коленками к стене.
Протяжно стонешь, как при родах,
трясётся градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа
застыла в суженных зрачках.
По волевому подбородку
струится пенная слюна.
Ты шепчешь жалобно и робко:
"Как ты с детьми теперь одна??.."
В квартире стихли разговоры,
ночник горит едва-едва.
Темно...опущены все шторы..
У мужа тридцать семь и два.
на белой смятой простыне,
как жертва бешеной холеры,
лежишь коленками к стене.
Протяжно стонешь, как при родах,
трясётся градусник в руках.
Вся скорбь еврейского народа
застыла в суженных зрачках.
По волевому подбородку
струится пенная слюна.
Ты шепчешь жалобно и робко:
"Как ты с детьми теперь одна??.."
В квартире стихли разговоры,
ночник горит едва-едва.
Темно...опущены все шторы..
У мужа тридцать семь и два.
With a face worn out and gray
on a white crumpled sheet
like a victim of rabid cholera,
lying with your knees to the wall.
You moan long, like during childbirth,
the thermometer is shaking in his hands.
All the sorrow of the Jewish people
froze in constricted pupils.
On a strong-willed chin
foamy saliva flows.
You whisper plaintively and timidly:
"How are you with your children now alone ?? .."
The conversations in the apartment subsided
the night light is barely burning.
It's dark ... all the curtains are drawn ...
The husband has thirty-seven and two.
on a white crumpled sheet
like a victim of rabid cholera,
lying with your knees to the wall.
You moan long, like during childbirth,
the thermometer is shaking in his hands.
All the sorrow of the Jewish people
froze in constricted pupils.
On a strong-willed chin
foamy saliva flows.
You whisper plaintively and timidly:
"How are you with your children now alone ?? .."
The conversations in the apartment subsided
the night light is barely burning.
It's dark ... all the curtains are drawn ...
The husband has thirty-seven and two.
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Элина Жукова
