- Что, зеленоглазый, попутешествовать захотелось?
- Есть немного. Мне, знаешь ли, очень самолёты нравятся.
В иллюминаторе пестрела асфальтом и газонами земля, в буквальном смысле уходящая из-под шасси авиалайнера.
Когда часто бываешь один, как-то привыкаешь разговаривать сам с собой. Постепенно воображаемый собеседник приобретает внешние черты, характер и привычки, и в конце концов у него появляется даже имя. В данном случае довольно простое и обычное – Майкл.
[]- Куда на этот раз? – если бы Майкл был настоящим, он сидел бы сейчас в соседнем кресле и потягивал через соломинку кока-колу из алюминиевой банки. Возможно, даже закинул бы ногу на ногу и расстегнул верхнюю пуговицу белоснежной рубашки. Он был большой эстет.
- В Рим, - мечтательно вздохнул Зеленоглазый, не отрываясь от иллюминатора. Не то чтобы он редко видел подобную красоту, просто каждый раз замечал что-нибудь новое и страшно этому радовался. – Давно я что-то там не был, всё, знаешь, дел невпроворот, а тут вот решил – пора.
- Ну и правильно, нечего вечно делами заниматься, пусть они сами собой занимаются, если им так хочется, - кивнул Майкл, что-то записывая в блокноте. Он всегда что-нибудь писал, Зеленоглазый не лез в его записи. Ведь какая, в сущности, разница, что о вас запишет ваш воображаемый собеседник? Вы это всё о себе и так знаете.
Зеленоглазый улыбался стюардессам, смотрел в иллюминатор, перебрасывался шуточками с Майклом и наслаждался свободой. Обычно в самолётах ему вдруг приходило в голову, что вот же люди придумали такие огромные штуки, запустили их в небо, они даже крыльями не машут – просто летят и всё тут, и ещё сколько всего придумали и сделали, а он? Он только и умеет, что головную боль лечить, ну и так, ещё кой-чего по мелочи. Грустно ему становилось от таких мыслей…Но в этот раз то ли Майкл вовремя встревал со своими фразочками, то ли просто надоело Зеленоглазому уже переживать об одном и том же…В этот раз было спокойно и радостно. Чем его сегодня встретит любимый город?
Рим встретил их с Майклом жутким гамом в терминале. Какая-то дамочка наступила на ногу другой дамочке, и та, споткнувшись, отдавила хвост своей собачке. Последняя истошно скулила, а обе женщины не менее истошно орали друг на друга по-итальянски. Зеленоглазый поморщился, вздохнул…и нагнулся к собаке.
- Что, трудно тебе с ними, да?
Майкл фыркнул из-за спины.
Собака выразительно смотрела на очередного бестолкового человека, который ничем не поможет, но обязательно потреплет ухо.
Зеленоглазый действительно потрепал пса за ухо…и отдавленный хвост чудесным образом тут же перестал болеть. Пёс от неожиданности даже замолчал, а через несколько секунд затихли и дамочки, выжидающе уставившись на причину скандала.
Зелёноглазый к тому времени уже шёл дальше к пункту паспортного контроля, за руку таща Майкла, который то и дело оборачивался на «ну такого милого пёсика, ну дай на ручки возьму!». Оба тайком друг от друга хихикали.
- Слушай, а ты точно уверен, что ты тот, за кого себя выдаёшь? – Майкл с сомнением наблюдал, как Зеленоглазый, не мигая, смотрит на солнце, недавно достигшее зенита. В Риме был полдень, время, когда все здравомыслящие люди прячутся в тень и оттуда, попивая что-нибудь холодное и бодрящее, с удовольствием обозревают жаркие летние улицы. И ни одному из них совершенно точно не придёт в голову забраться вместо этого на крышу, где солнце ещё жарче, и сидеть под ним, не шевелясь и даже почти не щурясь. – Может, ты на самом деле кот, серый и полосатый? Цвет глаз отлично подходит. А людям просто головы морочишь развлечения ради. Нет?
Зеленоглазый обернулся, улыбаясь так широко, как Майкл не умел и вряд ли когда-нибудь научится. Он же, в конце концов, воображаемый.
- Не ворчи. Я просто здороваюсь. Давненько не заглядывал. Сейчас. Ещё чуть-чуть и пойдём.
- Да я-то что, я ничего. Так, наблюдаю. Любопытный я, - пробормотал Майкл, что-то увлечённо помечая в блокноте. – Сиди, сколько влезет, мне-то не жарко.
Рим был прекрасен. И полуденный, и полуночный. И утренний, и вечерний. Майкл бродил с открытым ртом, постоянно теребя Зеленоглазого вопросами в духе: «А это что?» и «Ой, а давай туда залезем?!» Вероятно, со стороны это смотрелось комично – ходит по городу красивый молодой мужчина, светлые волосы до плеч, элегантная бородка, белый костюм, белая же шляпа, весь из себя такой идеальный и сказочный – глаз не оторвать. Не оторвать ровно до тех пор, пока он сидит или идёт молча. А когда он вдруг начинает разговаривать сам с собой, бурно жестикулируя, показывая в разные стороны пальцем и хихикая…Как-то сразу хочется пойти в противоположном направлении. Мало ли что…
Зеленоглазый прекрасно знал о производимом эффекте и был чрезвычайно доволен: наконец-то его не останавливают на каждом шагу с вопросами: «Принц, а вы из какой сказки?», «Подайте Бога ради» и «Эй, ты что, в глаз захотел?». Особенно его обескураживал последний вопрос.
- Наглядный пример того, что все люди разные, - ехидно прокомментировал жалобу «шефа» Майкл. – А кстати, правда, из какой ты сказки-то? Так же не бывает, чтобы красивый блондин в белом и просто так гуляет.
- Из христианской, - отсутствующим голосом отозвался Зеленоглазый, и Майкл понял, что наступил на любимую мозоль.
- Да ладно тебе, чего ты сразу скис-то? А то на свете мало сказок, похожих на правду, и правды, похожей на сказки, так, что одно от другого не отличишь?
- Таких – мало, три штуки всего.
Солнце клонилось к горизонту. Вечный город дышал глубоко и ровно, умиротворённый присутствием человека в белых одеждах, убаюканный его голосом и улыбкой. Против такого сложно возражать, даже когда искренне считаешь себя ни на что толковое не способным. А может быть, даже именно в этом случае сложнее всего.
Человек в белых одеждах сидел за столиком уличного кафе, задумчиво ковыряя маленькой ложечкой мороженное с абрикосовым джемом. Майкл вертелся во все стороны, всё что-то рассматривая и записывая в блокнот, но не забывал при этом регулярно выжидающе коситься на «шефа».
- Извини, - наконец выдохнул Зеленоглазый. – Просто я действительно ужасно устал от того, что меня считают не тем, кто я есть. А кто я на самом деле, я уже и сам запутался. Сила убеждения творит чудеса, знаешь ли.
Зеленоглазый всё ждал какого-нибудь ответа, ободрения, чтоли. Не дождавшись, он оторвал взгляд от вазочки с мороженным. Майкл лихорадочно листал блокнот, то с начала, то с конца, перечитывал отдельные страницы и что-то восторженно восклицал.
- Я тебе не мешаю? – вкрадчиво поинтересовался Зеленоглазый.
- Ничуть, - Майкл сделал вид, что не расслышал горечи вопроса. – Я тут, кажется, придумал способ…Ммм…слегка изменить ситуацию в твою пользу. Но для этого тебе придётся выполнить мою просьбу. Потом, когда будем уезжать.
«Шеф» пожал плечами и поднялся, оставив растаявшее мороженное одиноко белеть в опускающихся сумерках.
- В гости не приезжают надолго. На пару дней, максимум – на пару недель. Дальше нужно или уезжать, или оставаться жить, посередине слишком сложно и больно…Иешуа, ты понял, что я хочу сказать?
Невысокий человек с проседью почему-то золотистого цвета подошёл к ним прямо на улице, когда Майкл уже хотел было предложить остаться ещё на недельку-другую.
- Понял, Понтий, понял. Спасибо, что снова спускаешь меня с небес на землю.
- Или наоборот, - ехидничает Майкл из-за плеча Зеленоглазого, приветственно помахав Понтию.
- Это ещё что такое? Тебе не кажется, что ты в своём мнимом одиночестве слегка свихнулся? – возмущённо-усталый голос, гневный взгляд. Каждый заботится, как умеет.
- Это не что, это Майкл, и он…
- Остаётся здесь, - снова влез человек с блокнотом, уже, если приглядеться, совсем не тот беспечный весельчак, которого Зеленоглазый привык себе представлять. – Вернее, не совсем здесь. Но это уже не суть важно. Помнишь, о чём я тебя просил?
Зеленоглазый Иешуа, улыбнувшись, расстегнул две верхние пуговицы идеально белой рубашки, под которой обнаружилась ярко-жёлтая футболка с какой-то дурацкой надписью про хэви-метал.
- Езжай пиши свою книгу, только вот про это не забудь, - подмигнул он и тут же снова стал Мужчиной-в-белом, спокойным и проникновенным, как взбитые сливки.
- Даже не надейся, что я могу это забыть, - последний раз съязвил Майкл, громко захлопнул блокнот…и ещё долго стоял на узкой мощёной улочке где-то в центре Рима, провожая взглядом две удаляющиеся фигуры – высокую, легконогую, и коренастую, «в белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой»…
- Тьфу ты, что за ерунда, - Майкл моргнул, тряхнул головой и вдруг рассмеялся. – Хотя почему нет? Можно сказать и так.[]
- Есть немного. Мне, знаешь ли, очень самолёты нравятся.
В иллюминаторе пестрела асфальтом и газонами земля, в буквальном смысле уходящая из-под шасси авиалайнера.
Когда часто бываешь один, как-то привыкаешь разговаривать сам с собой. Постепенно воображаемый собеседник приобретает внешние черты, характер и привычки, и в конце концов у него появляется даже имя. В данном случае довольно простое и обычное – Майкл.
[]- Куда на этот раз? – если бы Майкл был настоящим, он сидел бы сейчас в соседнем кресле и потягивал через соломинку кока-колу из алюминиевой банки. Возможно, даже закинул бы ногу на ногу и расстегнул верхнюю пуговицу белоснежной рубашки. Он был большой эстет.
- В Рим, - мечтательно вздохнул Зеленоглазый, не отрываясь от иллюминатора. Не то чтобы он редко видел подобную красоту, просто каждый раз замечал что-нибудь новое и страшно этому радовался. – Давно я что-то там не был, всё, знаешь, дел невпроворот, а тут вот решил – пора.
- Ну и правильно, нечего вечно делами заниматься, пусть они сами собой занимаются, если им так хочется, - кивнул Майкл, что-то записывая в блокноте. Он всегда что-нибудь писал, Зеленоглазый не лез в его записи. Ведь какая, в сущности, разница, что о вас запишет ваш воображаемый собеседник? Вы это всё о себе и так знаете.
Зеленоглазый улыбался стюардессам, смотрел в иллюминатор, перебрасывался шуточками с Майклом и наслаждался свободой. Обычно в самолётах ему вдруг приходило в голову, что вот же люди придумали такие огромные штуки, запустили их в небо, они даже крыльями не машут – просто летят и всё тут, и ещё сколько всего придумали и сделали, а он? Он только и умеет, что головную боль лечить, ну и так, ещё кой-чего по мелочи. Грустно ему становилось от таких мыслей…Но в этот раз то ли Майкл вовремя встревал со своими фразочками, то ли просто надоело Зеленоглазому уже переживать об одном и том же…В этот раз было спокойно и радостно. Чем его сегодня встретит любимый город?
Рим встретил их с Майклом жутким гамом в терминале. Какая-то дамочка наступила на ногу другой дамочке, и та, споткнувшись, отдавила хвост своей собачке. Последняя истошно скулила, а обе женщины не менее истошно орали друг на друга по-итальянски. Зеленоглазый поморщился, вздохнул…и нагнулся к собаке.
- Что, трудно тебе с ними, да?
Майкл фыркнул из-за спины.
Собака выразительно смотрела на очередного бестолкового человека, который ничем не поможет, но обязательно потреплет ухо.
Зеленоглазый действительно потрепал пса за ухо…и отдавленный хвост чудесным образом тут же перестал болеть. Пёс от неожиданности даже замолчал, а через несколько секунд затихли и дамочки, выжидающе уставившись на причину скандала.
Зелёноглазый к тому времени уже шёл дальше к пункту паспортного контроля, за руку таща Майкла, который то и дело оборачивался на «ну такого милого пёсика, ну дай на ручки возьму!». Оба тайком друг от друга хихикали.
- Слушай, а ты точно уверен, что ты тот, за кого себя выдаёшь? – Майкл с сомнением наблюдал, как Зеленоглазый, не мигая, смотрит на солнце, недавно достигшее зенита. В Риме был полдень, время, когда все здравомыслящие люди прячутся в тень и оттуда, попивая что-нибудь холодное и бодрящее, с удовольствием обозревают жаркие летние улицы. И ни одному из них совершенно точно не придёт в голову забраться вместо этого на крышу, где солнце ещё жарче, и сидеть под ним, не шевелясь и даже почти не щурясь. – Может, ты на самом деле кот, серый и полосатый? Цвет глаз отлично подходит. А людям просто головы морочишь развлечения ради. Нет?
Зеленоглазый обернулся, улыбаясь так широко, как Майкл не умел и вряд ли когда-нибудь научится. Он же, в конце концов, воображаемый.
- Не ворчи. Я просто здороваюсь. Давненько не заглядывал. Сейчас. Ещё чуть-чуть и пойдём.
- Да я-то что, я ничего. Так, наблюдаю. Любопытный я, - пробормотал Майкл, что-то увлечённо помечая в блокноте. – Сиди, сколько влезет, мне-то не жарко.
Рим был прекрасен. И полуденный, и полуночный. И утренний, и вечерний. Майкл бродил с открытым ртом, постоянно теребя Зеленоглазого вопросами в духе: «А это что?» и «Ой, а давай туда залезем?!» Вероятно, со стороны это смотрелось комично – ходит по городу красивый молодой мужчина, светлые волосы до плеч, элегантная бородка, белый костюм, белая же шляпа, весь из себя такой идеальный и сказочный – глаз не оторвать. Не оторвать ровно до тех пор, пока он сидит или идёт молча. А когда он вдруг начинает разговаривать сам с собой, бурно жестикулируя, показывая в разные стороны пальцем и хихикая…Как-то сразу хочется пойти в противоположном направлении. Мало ли что…
Зеленоглазый прекрасно знал о производимом эффекте и был чрезвычайно доволен: наконец-то его не останавливают на каждом шагу с вопросами: «Принц, а вы из какой сказки?», «Подайте Бога ради» и «Эй, ты что, в глаз захотел?». Особенно его обескураживал последний вопрос.
- Наглядный пример того, что все люди разные, - ехидно прокомментировал жалобу «шефа» Майкл. – А кстати, правда, из какой ты сказки-то? Так же не бывает, чтобы красивый блондин в белом и просто так гуляет.
- Из христианской, - отсутствующим голосом отозвался Зеленоглазый, и Майкл понял, что наступил на любимую мозоль.
- Да ладно тебе, чего ты сразу скис-то? А то на свете мало сказок, похожих на правду, и правды, похожей на сказки, так, что одно от другого не отличишь?
- Таких – мало, три штуки всего.
Солнце клонилось к горизонту. Вечный город дышал глубоко и ровно, умиротворённый присутствием человека в белых одеждах, убаюканный его голосом и улыбкой. Против такого сложно возражать, даже когда искренне считаешь себя ни на что толковое не способным. А может быть, даже именно в этом случае сложнее всего.
Человек в белых одеждах сидел за столиком уличного кафе, задумчиво ковыряя маленькой ложечкой мороженное с абрикосовым джемом. Майкл вертелся во все стороны, всё что-то рассматривая и записывая в блокнот, но не забывал при этом регулярно выжидающе коситься на «шефа».
- Извини, - наконец выдохнул Зеленоглазый. – Просто я действительно ужасно устал от того, что меня считают не тем, кто я есть. А кто я на самом деле, я уже и сам запутался. Сила убеждения творит чудеса, знаешь ли.
Зеленоглазый всё ждал какого-нибудь ответа, ободрения, чтоли. Не дождавшись, он оторвал взгляд от вазочки с мороженным. Майкл лихорадочно листал блокнот, то с начала, то с конца, перечитывал отдельные страницы и что-то восторженно восклицал.
- Я тебе не мешаю? – вкрадчиво поинтересовался Зеленоглазый.
- Ничуть, - Майкл сделал вид, что не расслышал горечи вопроса. – Я тут, кажется, придумал способ…Ммм…слегка изменить ситуацию в твою пользу. Но для этого тебе придётся выполнить мою просьбу. Потом, когда будем уезжать.
«Шеф» пожал плечами и поднялся, оставив растаявшее мороженное одиноко белеть в опускающихся сумерках.
- В гости не приезжают надолго. На пару дней, максимум – на пару недель. Дальше нужно или уезжать, или оставаться жить, посередине слишком сложно и больно…Иешуа, ты понял, что я хочу сказать?
Невысокий человек с проседью почему-то золотистого цвета подошёл к ним прямо на улице, когда Майкл уже хотел было предложить остаться ещё на недельку-другую.
- Понял, Понтий, понял. Спасибо, что снова спускаешь меня с небес на землю.
- Или наоборот, - ехидничает Майкл из-за плеча Зеленоглазого, приветственно помахав Понтию.
- Это ещё что такое? Тебе не кажется, что ты в своём мнимом одиночестве слегка свихнулся? – возмущённо-усталый голос, гневный взгляд. Каждый заботится, как умеет.
- Это не что, это Майкл, и он…
- Остаётся здесь, - снова влез человек с блокнотом, уже, если приглядеться, совсем не тот беспечный весельчак, которого Зеленоглазый привык себе представлять. – Вернее, не совсем здесь. Но это уже не суть важно. Помнишь, о чём я тебя просил?
Зеленоглазый Иешуа, улыбнувшись, расстегнул две верхние пуговицы идеально белой рубашки, под которой обнаружилась ярко-жёлтая футболка с какой-то дурацкой надписью про хэви-метал.
- Езжай пиши свою книгу, только вот про это не забудь, - подмигнул он и тут же снова стал Мужчиной-в-белом, спокойным и проникновенным, как взбитые сливки.
- Даже не надейся, что я могу это забыть, - последний раз съязвил Майкл, громко захлопнул блокнот…и ещё долго стоял на узкой мощёной улочке где-то в центре Рима, провожая взглядом две удаляющиеся фигуры – высокую, легконогую, и коренастую, «в белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой»…
- Тьфу ты, что за ерунда, - Майкл моргнул, тряхнул головой и вдруг рассмеялся. – Хотя почему нет? Можно сказать и так.[]
- What, green-eyed, you wanted to travel?
- There is some. You know, I really like planes.
In the window, the ground was full of asphalt and lawns, literally leaving from under the landing gear of the airliner.
When you are often alone, you somehow get used to talking to yourself. Gradually, the imaginary interlocutor acquires external features, character and habits, and in the end he even has a name. In this case, rather simple and common - Michael.
[] - Where this time? - If Michael were real, he would now be sitting in the next chair and sipping through a straw of Coca-Cola from an aluminum can. Perhaps he would even have crossed his legs and unbuttoned the top button of his snow-white shirt. He was a great esthete.
- To Rome, - Green-eyed sighed dreamily, not looking up from the window. Not that he rarely saw such beauty, he just noticed something new every time and was terribly happy about it. - For a long time I have not been there, everything, you know, a lot of things, but here I decided - it's time.
- Well, right, there is nothing to do forever, let them do themselves, if they want to, - Michael nodded, writing something in a notebook. He always wrote something, Green-eyed did not go into his notes. After all, what, in essence, does it matter what your imaginary interlocutor writes about you? You already know all this about yourself.
The green-eyed man smiled at the flight attendants, looked out the window, joked with Michael and enjoyed his freedom. Usually on airplanes, it suddenly occurred to him that people had invented such huge things, launched them into the sky, they didn't even flap their wings - they just fly and that's it, and how much more they have invented and done, and he? He only knows how to heal a headache, and so, even a little something. He felt sad from such thoughts ... But this time either Michael got in on time with his phrases, or Green-eyed was simply tired of worrying about the same thing ... This time it was calm and joyful. How will his beloved city meet him today?
Rome greeted them with Michael with an eerie din in the terminal. A lady stepped on the foot of another lady, and she stumbled and pressed the tail of her dog. The latter whined heart-rendingly, and both women screamed at each other no less heart-rendingly in Italian. The green-eyed man winced, sighed ... and bent down to the dog.
- What, it's difficult for you with them, right?
Michael snorted from behind.
The dog looked expressively at the next stupid person who will not help, but will certainly pat his ear.
The green-eyed man really patted the dog's ear ... and the crushed tail miraculously stopped hurting right away. The dog even fell silent from surprise, and after a few seconds the ladies also fell silent, looking expectantly at the cause of the scandal.
By that time, the green-eyed man was already walking further to the passport control point, pulling Michael by the hand, who every now and then turned to “well, such a cute dog, well, let me take it on handles!”. They both giggled secretly from each other.
- Listen, are you sure that you are who you say you are? Michael watched dubiously as Green-Eyed stared unblinkingly at the sun, which had recently reached its zenith. It was noon in Rome, the time when all sane people hide in the shade and from there, drinking something cold and invigorating, enjoy watching the hot summer streets. And none of them would definitely think to climb instead onto the roof, where the sun is even hotter, and sit under it, not moving or even almost squinting. - Maybe you are actually a cat, gray and striped? Eye color is great. And people just fool their heads for fun. Not?
The green-eyed man turned, smiling as broadly as Michael could not and is unlikely to ever learn. He is, after all, imaginary.
- Stop grumbling. I'm just saying hello. Haven't looked in a while. Now. Just a little more and let's go.
- Yes, I something, I'm nothing. So, I’m watching. I’m curious, ”Michael muttered, enthusiastically marking something in his notebook. - Sit as long as you like, I'm not hot.
Rome was beautiful. Both midday and midnight. Both morning and evening. Michael wandered around with his mouth open, constantly fiddling with Green-Eyed questions like: "What's this?" and "Oh, let's get in there ?!" Probably, from the outside it looked comical - a handsome young man walks around the city, blond hair up to his shoulders, an elegant beard, a white suit, a white hat, all of himself is so perfect and fabulous - you can't take your eyes off. Do not tear off exactly as long as he sits or walks in silence. And when he suddenly starts talking to himself, gesticulating violently, pointing in different directions with his finger and giggling ... Somehow, I just want to go in the opposite direction. You never know what ...
The green-eyed man knew perfectly well about the effect produced and was extremely pleased: finally, he is not stopped at every step with the questions: "Prince, what kind of fairy tale are you from?" ". He was especially discouraged by the last question.
- A good example of the fact that all people are different, - sarcastically procomm
- There is some. You know, I really like planes.
In the window, the ground was full of asphalt and lawns, literally leaving from under the landing gear of the airliner.
When you are often alone, you somehow get used to talking to yourself. Gradually, the imaginary interlocutor acquires external features, character and habits, and in the end he even has a name. In this case, rather simple and common - Michael.
[] - Where this time? - If Michael were real, he would now be sitting in the next chair and sipping through a straw of Coca-Cola from an aluminum can. Perhaps he would even have crossed his legs and unbuttoned the top button of his snow-white shirt. He was a great esthete.
- To Rome, - Green-eyed sighed dreamily, not looking up from the window. Not that he rarely saw such beauty, he just noticed something new every time and was terribly happy about it. - For a long time I have not been there, everything, you know, a lot of things, but here I decided - it's time.
- Well, right, there is nothing to do forever, let them do themselves, if they want to, - Michael nodded, writing something in a notebook. He always wrote something, Green-eyed did not go into his notes. After all, what, in essence, does it matter what your imaginary interlocutor writes about you? You already know all this about yourself.
The green-eyed man smiled at the flight attendants, looked out the window, joked with Michael and enjoyed his freedom. Usually on airplanes, it suddenly occurred to him that people had invented such huge things, launched them into the sky, they didn't even flap their wings - they just fly and that's it, and how much more they have invented and done, and he? He only knows how to heal a headache, and so, even a little something. He felt sad from such thoughts ... But this time either Michael got in on time with his phrases, or Green-eyed was simply tired of worrying about the same thing ... This time it was calm and joyful. How will his beloved city meet him today?
Rome greeted them with Michael with an eerie din in the terminal. A lady stepped on the foot of another lady, and she stumbled and pressed the tail of her dog. The latter whined heart-rendingly, and both women screamed at each other no less heart-rendingly in Italian. The green-eyed man winced, sighed ... and bent down to the dog.
- What, it's difficult for you with them, right?
Michael snorted from behind.
The dog looked expressively at the next stupid person who will not help, but will certainly pat his ear.
The green-eyed man really patted the dog's ear ... and the crushed tail miraculously stopped hurting right away. The dog even fell silent from surprise, and after a few seconds the ladies also fell silent, looking expectantly at the cause of the scandal.
By that time, the green-eyed man was already walking further to the passport control point, pulling Michael by the hand, who every now and then turned to “well, such a cute dog, well, let me take it on handles!”. They both giggled secretly from each other.
- Listen, are you sure that you are who you say you are? Michael watched dubiously as Green-Eyed stared unblinkingly at the sun, which had recently reached its zenith. It was noon in Rome, the time when all sane people hide in the shade and from there, drinking something cold and invigorating, enjoy watching the hot summer streets. And none of them would definitely think to climb instead onto the roof, where the sun is even hotter, and sit under it, not moving or even almost squinting. - Maybe you are actually a cat, gray and striped? Eye color is great. And people just fool their heads for fun. Not?
The green-eyed man turned, smiling as broadly as Michael could not and is unlikely to ever learn. He is, after all, imaginary.
- Stop grumbling. I'm just saying hello. Haven't looked in a while. Now. Just a little more and let's go.
- Yes, I something, I'm nothing. So, I’m watching. I’m curious, ”Michael muttered, enthusiastically marking something in his notebook. - Sit as long as you like, I'm not hot.
Rome was beautiful. Both midday and midnight. Both morning and evening. Michael wandered around with his mouth open, constantly fiddling with Green-Eyed questions like: "What's this?" and "Oh, let's get in there ?!" Probably, from the outside it looked comical - a handsome young man walks around the city, blond hair up to his shoulders, an elegant beard, a white suit, a white hat, all of himself is so perfect and fabulous - you can't take your eyes off. Do not tear off exactly as long as he sits or walks in silence. And when he suddenly starts talking to himself, gesticulating violently, pointing in different directions with his finger and giggling ... Somehow, I just want to go in the opposite direction. You never know what ...
The green-eyed man knew perfectly well about the effect produced and was extremely pleased: finally, he is not stopped at every step with the questions: "Prince, what kind of fairy tale are you from?" ". He was especially discouraged by the last question.
- A good example of the fact that all people are different, - sarcastically procomm
У записи 4 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Саша Зволинская
