Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.
Приди на рассвете на склон косогора,-
Над зябкой рекою дымится прохлада,
Чернеет громада застывшего бора,
И сердцу так больно, и сердце не радо.
Недвижный камыш. Не трепещет осока.
Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далёко-далёко.
Во всем утомленье - глухое, немое.
Войди на закате, как в свежие волны,
В прохладную глушь деревенского сада,-
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.
Как будто душа о желанном просила,
И сделали ей незаслуженно больно.
И сердце простило, но сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.
Бальмонт.
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.
Приди на рассвете на склон косогора,-
Над зябкой рекою дымится прохлада,
Чернеет громада застывшего бора,
И сердцу так больно, и сердце не радо.
Недвижный камыш. Не трепещет осока.
Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далёко-далёко.
Во всем утомленье - глухое, немое.
Войди на закате, как в свежие волны,
В прохладную глушь деревенского сада,-
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.
Как будто душа о желанном просила,
И сделали ей незаслуженно больно.
И сердце простило, но сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.
Бальмонт.
There is a tired tenderness in Russian nature,
The silent pain of a hidden sadness
The hopelessness of grief, the voicelessness, the vastness,
Cold heights, far away.
Come at dawn to the slope of the slope, -
Coolness smokes over the chilly river,
The bulk of the frozen pine forest turns black,
And the heart hurts so much, and the heart is not happy.
Immobile reeds. The sedge does not tremble.
Deep silence. The wordlessness of rest.
The meadows run far, far away.
In all, fatigue is deaf, dumb.
Enter at sunset like fresh waves
Into the cool wilderness of the village garden, -
The trees are so dark, strange, silent
And the heart is so sad, and the heart is not happy.
As if the soul asked for what it wanted,
And they hurt her unfairly.
And my heart forgave, but my heart froze,
And cries, and cries, and cries involuntarily.
Balmont.
The silent pain of a hidden sadness
The hopelessness of grief, the voicelessness, the vastness,
Cold heights, far away.
Come at dawn to the slope of the slope, -
Coolness smokes over the chilly river,
The bulk of the frozen pine forest turns black,
And the heart hurts so much, and the heart is not happy.
Immobile reeds. The sedge does not tremble.
Deep silence. The wordlessness of rest.
The meadows run far, far away.
In all, fatigue is deaf, dumb.
Enter at sunset like fresh waves
Into the cool wilderness of the village garden, -
The trees are so dark, strange, silent
And the heart is so sad, and the heart is not happy.
As if the soul asked for what it wanted,
And they hurt her unfairly.
And my heart forgave, but my heart froze,
And cries, and cries, and cries involuntarily.
Balmont.
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Анастасия Воротникова
