Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него - то малина
И широкая грудь осетина.
Осип Мандельштам.
Ноябрь, 1933.
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него - то малина
И широкая грудь осетина.
Осип Мандельштам.
Ноябрь, 1933.
We live without feeling the country under us,
Our speeches are not heard ten steps away,
And where is enough for half a conversation,
They will remember the Kremlin highlander.
His fingers are fat like worms,
And the words, like pood weights, are true,
Cockroaches laugh mustache,
And his bootlegs shine.
And around him a rabble of thin-necked leaders,
He plays with the services of demihumans.
Who whistles, who meows, who whimpers,
He is only one babach and poke,
Like a horseshoe, he forges a decree following the decree:
Some in the groin, some in the forehead, some in the eyebrow, some in the eye.
Whatever execution he has, it's raspberries
And the wide chest of an Ossetian.
Osip Mandelstam.
November, 1933.
Our speeches are not heard ten steps away,
And where is enough for half a conversation,
They will remember the Kremlin highlander.
His fingers are fat like worms,
And the words, like pood weights, are true,
Cockroaches laugh mustache,
And his bootlegs shine.
And around him a rabble of thin-necked leaders,
He plays with the services of demihumans.
Who whistles, who meows, who whimpers,
He is only one babach and poke,
Like a horseshoe, he forges a decree following the decree:
Some in the groin, some in the forehead, some in the eyebrow, some in the eye.
Whatever execution he has, it's raspberries
And the wide chest of an Ossetian.
Osip Mandelstam.
November, 1933.
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Аркадий Вячеславовичъ
