О Говорухине:
"Во вгиковские времена у каждого из нас, украшая убогий быт, в общежитии что-нибудь висело над кроватью, у кого — иностранная тетка с какими-нибудь удивительными по величине и торчковитости голыми сиськами, у кого — диссидентский польский киноплакат. У Славы — план города Парижа. Сам он в те времена в Париже, конечно же, никогда не был, но при этом ориентировался в этом городе безупречно.
— C чего начнем? — спрашивал Слава, когда кто-нибудь заходил по любому поводу в комнату, скажем, одолжить рубль или, может, за постным маслом.
— Давай хоть с площади Звезды…
Сидя спиной к карте, Слава начинал подробнейше, дом за домом, описывать выбранный маршрут, безошибочно называя все близлежащие улицы и переулки, рассказывал при этом, что в каком доме находится сейчас и что находилось там раньше, и что и когда и по какому поводу в нем происходило. Делал он это от души, с удовольствием, ничуть не напуская на себя ни важности, ни значительности. Зачарованный слушатель благодарно забывал на время и про масло и про рубль."
Из мемуаров Сергея Соловьёва
"Во вгиковские времена у каждого из нас, украшая убогий быт, в общежитии что-нибудь висело над кроватью, у кого — иностранная тетка с какими-нибудь удивительными по величине и торчковитости голыми сиськами, у кого — диссидентский польский киноплакат. У Славы — план города Парижа. Сам он в те времена в Париже, конечно же, никогда не был, но при этом ориентировался в этом городе безупречно.
— C чего начнем? — спрашивал Слава, когда кто-нибудь заходил по любому поводу в комнату, скажем, одолжить рубль или, может, за постным маслом.
— Давай хоть с площади Звезды…
Сидя спиной к карте, Слава начинал подробнейше, дом за домом, описывать выбранный маршрут, безошибочно называя все близлежащие улицы и переулки, рассказывал при этом, что в каком доме находится сейчас и что находилось там раньше, и что и когда и по какому поводу в нем происходило. Делал он это от души, с удовольствием, ничуть не напуская на себя ни важности, ни значительности. Зачарованный слушатель благодарно забывал на время и про масло и про рубль."
Из мемуаров Сергея Соловьёва
About Govorukhin:
"In VGIK times, each of us, decorating a miserable life, in the hostel has something hanging over the bed, someone has a foreign aunt with some amazing size and stickiness naked boobs, someone has a dissident Polish movie poster. Slava has a plan. of the city of Paris. ”Of course, he himself had never been to Paris in those days, but at the same time he was impeccable in this city.
- Where do we start? - Slava asked when someone came into the room for any reason, say, to borrow a ruble or, perhaps, for vegetable oil.
- Let's go from the Star Square ...
Sitting with his back to the map, Slava began in more detail, house by house, to describe the chosen route, unmistakably naming all the nearby streets and alleys, while telling what house he was in now and what was there before, and what and when and for what reason in it happened. He did it with all his heart, with pleasure, without assuming any importance or significance. The enchanted listener gratefully forgot about the oil and the ruble for a while. "
From the memoirs of Sergei Solovyov
"In VGIK times, each of us, decorating a miserable life, in the hostel has something hanging over the bed, someone has a foreign aunt with some amazing size and stickiness naked boobs, someone has a dissident Polish movie poster. Slava has a plan. of the city of Paris. ”Of course, he himself had never been to Paris in those days, but at the same time he was impeccable in this city.
- Where do we start? - Slava asked when someone came into the room for any reason, say, to borrow a ruble or, perhaps, for vegetable oil.
- Let's go from the Star Square ...
Sitting with his back to the map, Slava began in more detail, house by house, to describe the chosen route, unmistakably naming all the nearby streets and alleys, while telling what house he was in now and what was there before, and what and when and for what reason in it happened. He did it with all his heart, with pleasure, without assuming any importance or significance. The enchanted listener gratefully forgot about the oil and the ruble for a while. "
From the memoirs of Sergei Solovyov
У записи 4 лайков,
1 репостов,
385 просмотров.
1 репостов,
385 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Егор Авинкин
