Они всегда были против Нас и мешали Нам жить. Они запрещали Нам ковырять в носу, прогуливать школу и смотреть фильмы "дети до 16...". Потом Они не продавали Нам вино и не допускали к сессии. Они не выпускали Нас за границу, задирали цены, штрафовали за не пристегнутые ремни. Мы боролись как могли, обмануть Их было доблестью. Кто такие "Мы", нам доходчиво объяснил Цой: мы не могли похвастаться мудростью глаз, в наших глазах были окрики "Стой!", но перемен требовали наши сердца.
Мы выросли, сердца вроде бы дождались перемен, но Они никуда не делись. Теперь Они запрещают нам качать фильмы из Сети и заставляют разуваться в аэропорту. А ещё Они всегда, во все времена, держат запертыми двери, кроме одной, из-за чего на входе толкучка.
В отличие от "Мы", понять, кто именно эти "Они", не так просто. Вначале это были просто взрослые, потом государственная машина вообще. Но в целом это такие специальные люди, которым объяснять, что ты хороший, что ты только одним глазком, что ничего страшного не случится, если ты чуть-чуть. Мы завсегда войдем в положение, пойдем на встречу, вздохнем и махнем рукой. Мы можем забыть, опоздать и поверить на слово. Они знают только, что не положено. Они не имеют снисхождения к человеческим слабостям, не скажут "Ну ладно", "Ну что ж я, не понимаю?", "Я же не зверь". Никаких "иногда" и "чуть-чуть". Им нужны не слова, а документы: билеты, визы, справки по форме 25.Между Нами и Ними всегда преграда: турникет, дверь с окошком, телефонная линия.
Так было всегда, но сейчас что-то неуловимо поменялось. Вместо того чтобы олицетворять собой бездушную и непогрешимую репрессивную машину, Они стали проявлять столь понятные человеческие слабости. Они заговорили на нашем языке. "От того, что я проеду разок с мигалкой по встречной, ничего страшного не случится, мне правда очень надо". "Ну сбил мой пьяный сынишка женщину с детьми, но он же не нарочно, он ещё дурачок у меня. Что ж я, прокурор, свое дитятко в тюрьму сажать должен?", "Дали мне миллиард на строительство дороги, я отщипну чуть-чуть, никто не заметит". "Ну треснул я задержанного дубинкой разок, подумаешь...Довел он меня! Я же человек, у меня тоже нервы".
И уже Нам приходится Им объяснять: по-человечески мы вас понимаем, но, извините, не положено. Неприятно, когда система заставляет играть тебя по ее правилам. Но куда приятнее, когда она по этим правилам не играет.
(с)
Мы выросли, сердца вроде бы дождались перемен, но Они никуда не делись. Теперь Они запрещают нам качать фильмы из Сети и заставляют разуваться в аэропорту. А ещё Они всегда, во все времена, держат запертыми двери, кроме одной, из-за чего на входе толкучка.
В отличие от "Мы", понять, кто именно эти "Они", не так просто. Вначале это были просто взрослые, потом государственная машина вообще. Но в целом это такие специальные люди, которым объяснять, что ты хороший, что ты только одним глазком, что ничего страшного не случится, если ты чуть-чуть. Мы завсегда войдем в положение, пойдем на встречу, вздохнем и махнем рукой. Мы можем забыть, опоздать и поверить на слово. Они знают только, что не положено. Они не имеют снисхождения к человеческим слабостям, не скажут "Ну ладно", "Ну что ж я, не понимаю?", "Я же не зверь". Никаких "иногда" и "чуть-чуть". Им нужны не слова, а документы: билеты, визы, справки по форме 25.Между Нами и Ними всегда преграда: турникет, дверь с окошком, телефонная линия.
Так было всегда, но сейчас что-то неуловимо поменялось. Вместо того чтобы олицетворять собой бездушную и непогрешимую репрессивную машину, Они стали проявлять столь понятные человеческие слабости. Они заговорили на нашем языке. "От того, что я проеду разок с мигалкой по встречной, ничего страшного не случится, мне правда очень надо". "Ну сбил мой пьяный сынишка женщину с детьми, но он же не нарочно, он ещё дурачок у меня. Что ж я, прокурор, свое дитятко в тюрьму сажать должен?", "Дали мне миллиард на строительство дороги, я отщипну чуть-чуть, никто не заметит". "Ну треснул я задержанного дубинкой разок, подумаешь...Довел он меня! Я же человек, у меня тоже нервы".
И уже Нам приходится Им объяснять: по-человечески мы вас понимаем, но, извините, не положено. Неприятно, когда система заставляет играть тебя по ее правилам. Но куда приятнее, когда она по этим правилам не играет.
(с)
They have always been against Us and prevented Us from living. They forbade Us to pick our noses, skip school and watch films "children under 16 ...". Then They did not sell us wine and did not admit us to the session. They did not let Us go abroad, raised prices, fined us for not wearing seat belts. We fought as best we could, it was valor to deceive Them. Who are "We", Tsoi clearly explained to us: we could not boast of the wisdom of our eyes, in our eyes there were shouts of "Stop!", But our hearts demanded changes.
We grew up, our hearts seemed to have waited for a change, but They have not gone anywhere. Now They forbid us to download films from the Web and force us to take off our shoes at the airport. And they always, at all times, keep the doors locked, except for one, which is why there is a crush at the entrance.
Unlike "We", it is not so easy to understand who these "They" are. At first they were just adults, then the state machine in general. But in general, these are such special people to whom to explain that you are good, that you are only with one eye, that nothing terrible will happen if you are a little bit. We will always get into position, go to a meeting, sigh and wave our hand. We can forget, be late and take our word for it. They only know what is not supposed to. They have no condescension to human weaknesses, they will not say "Well, okay", "Well, I don't understand?", "I'm not a beast." No "sometimes" and "a little". They do not need words, but documents: tickets, visas, certificates in form 25. There is always an obstacle between Us and Them: a turnstile, a door with a window, a telephone line.
It has always been that way, but now something has subtly changed. Instead of personifying a soulless and infallible repressive machine, They began to display such understandable human weaknesses. They spoke our language. "From the fact that I pass once with a flashing light in the oncoming lane, nothing bad will happen, I really really need it." "Well, my drunken little son knocked down a woman with children, but he's not on purpose, he's still a fool with me. Well, the prosecutor, should I put my child in prison?" , nobody will notice. " "Well, I cracked the detainee with a truncheon once, just think ... He brought me! I'm a man, I have nerves too."
And already We have to explain to Them: humanly we understand you, but, excuse me, it is not supposed to. It's unpleasant when the system forces you to play by its rules. But it's much nicer when she doesn't play by these rules.
(from)
We grew up, our hearts seemed to have waited for a change, but They have not gone anywhere. Now They forbid us to download films from the Web and force us to take off our shoes at the airport. And they always, at all times, keep the doors locked, except for one, which is why there is a crush at the entrance.
Unlike "We", it is not so easy to understand who these "They" are. At first they were just adults, then the state machine in general. But in general, these are such special people to whom to explain that you are good, that you are only with one eye, that nothing terrible will happen if you are a little bit. We will always get into position, go to a meeting, sigh and wave our hand. We can forget, be late and take our word for it. They only know what is not supposed to. They have no condescension to human weaknesses, they will not say "Well, okay", "Well, I don't understand?", "I'm not a beast." No "sometimes" and "a little". They do not need words, but documents: tickets, visas, certificates in form 25. There is always an obstacle between Us and Them: a turnstile, a door with a window, a telephone line.
It has always been that way, but now something has subtly changed. Instead of personifying a soulless and infallible repressive machine, They began to display such understandable human weaknesses. They spoke our language. "From the fact that I pass once with a flashing light in the oncoming lane, nothing bad will happen, I really really need it." "Well, my drunken little son knocked down a woman with children, but he's not on purpose, he's still a fool with me. Well, the prosecutor, should I put my child in prison?" , nobody will notice. " "Well, I cracked the detainee with a truncheon once, just think ... He brought me! I'm a man, I have nerves too."
And already We have to explain to Them: humanly we understand you, but, excuse me, it is not supposed to. It's unpleasant when the system forces you to play by its rules. But it's much nicer when she doesn't play by these rules.
(from)
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Илья Глотов
