На Васильевском острове, между заброшенных линий,
Где-то там, на четвертом дворе, в коммунальной утробе,
Зайчик солнечный, весь небосвод сфокусировав синий,
Взял и дырку прожог в многомесячном сером сугробе.
Значит, скоро весна! Значит, скоро могучие льдины
Поплывут, и под шорох и звон будут таять в заливе…
Значит, скоро весна - глазу радость, душе - именины,
Над прозрачной Невою жемчужного неба отливы.
Значит, скоро весна! Наша радость свободой зовется:
Зиму перетерпели и живы остались. Подумай,
Сколько мусору мы накопили в угрюмых колодцах
Петроградских дворов. Сколько стылого сора, подумай!
И спускаясь к Неве по горячим гранитным ступеням,
Мимо Сфинксов надменных, я краешком зренья отметил -
На еще одну зиму навряд ли нам хватит терпенья,
На еще одну зиму, на будни холодные эти.
1999
Михаил Кукулевич
Где-то там, на четвертом дворе, в коммунальной утробе,
Зайчик солнечный, весь небосвод сфокусировав синий,
Взял и дырку прожог в многомесячном сером сугробе.
Значит, скоро весна! Значит, скоро могучие льдины
Поплывут, и под шорох и звон будут таять в заливе…
Значит, скоро весна - глазу радость, душе - именины,
Над прозрачной Невою жемчужного неба отливы.
Значит, скоро весна! Наша радость свободой зовется:
Зиму перетерпели и живы остались. Подумай,
Сколько мусору мы накопили в угрюмых колодцах
Петроградских дворов. Сколько стылого сора, подумай!
И спускаясь к Неве по горячим гранитным ступеням,
Мимо Сфинксов надменных, я краешком зренья отметил -
На еще одну зиму навряд ли нам хватит терпенья,
На еще одну зиму, на будни холодные эти.
1999
Михаил Кукулевич
On Vasilyevsky Island, between abandoned lines,
Somewhere in the fourth courtyard, in the communal womb,
Bunny sun, the whole sky focusing blue,
I also took a burn-through hole in a months-long gray snowdrift.
So spring is coming! So, soon the mighty ice floes
They will float, and under the rustle and chime they will melt in the gulf ...
So, spring is coming - joy to the eye, birthday to the soul,
Over the transparent Neva pearl sky ebb.
So spring is coming! Our joy is called freedom:
Winter endured and remained alive. Think about
How much garbage we have accumulated in gloomy wells
Petrograd courtyards. How many dirty things, think!
And going down to the Neva on the hot granite steps,
Past the Sphinxes of the arrogant, I noted, out of the corner of my eye,
For another winter, we hardly have enough patience
For another winter, these are cold on weekdays.
1999
Mikhail Kukulevich
Somewhere in the fourth courtyard, in the communal womb,
Bunny sun, the whole sky focusing blue,
I also took a burn-through hole in a months-long gray snowdrift.
So spring is coming! So, soon the mighty ice floes
They will float, and under the rustle and chime they will melt in the gulf ...
So, spring is coming - joy to the eye, birthday to the soul,
Over the transparent Neva pearl sky ebb.
So spring is coming! Our joy is called freedom:
Winter endured and remained alive. Think about
How much garbage we have accumulated in gloomy wells
Petrograd courtyards. How many dirty things, think!
And going down to the Neva on the hot granite steps,
Past the Sphinxes of the arrogant, I noted, out of the corner of my eye,
For another winter, we hardly have enough patience
For another winter, these are cold on weekdays.
1999
Mikhail Kukulevich
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Елена Виноградова
