- Сохраняться будешь?
Девушка в палате гинекологического отделения больницы смотрела словно не на нее, а куда-то мимо. Безучастный вид, бледное заплаканное лицо.
- Да хочу сохранить, - тихо ответила Светлана.
- Мы тоже пытались, - отозвалась еще одна пациентка. - И я, и Галка вот, - она кивнула в сторону сосед-
ки, - только бесполезно все. Сказали: «Мертвый плод». Здесь всем так говорят. А потом выскабливают...
...Вы можете сколько угодно убеждать себя, что с беременностью все нормально. Вам объяснят, что это не так, и найдут у будущего ребенка «патологию, не совместимую с жизнью». Вы будете слышать, как бьется его сердце, а вам скажут: «Мертвый плод». Вас направят на искусственное прерывание беременности, хотя, казалось, еще пять-шесть месяцев, и вас будет двое. Потому что ваш еще неродившийся малыш нужен не только вам.
Информационная справка
из досье
] После развала СССР на постсоветском пространстве возник ряд «медицинских учреждений», занимающихся сбором и экспортом препаратов из абортивных материалов или поставками сырья для аналогичного производства на Западе. Именно страны Западной Европы и США являются основными потребителями дорогостоящей фармакологической продукции, изготовленной из абортивного сырья.
«Энтузиастами» кровавого бизнеса провозглашается очередная революция в медицине - еще бы, по их заверениям, препараты из абортивного материала - практически панацея, «эликсир молодости», а сфера их применения - от болезни Альцгеймера до импотенции. Добывается материал стандартно: женщины, собирающиеся сделать аборт (по медицинским либо социальным показаниям), пишут расписку: «...настоящим удостоверяю добровольное согласие на использование моего плода, полученного при бесплатной операции искусственного аборта, для научно-исследовательских целей с возможностью в дальнейшем их терапевтического применения». Стоимость «терапевтического применения» впечатляет: одна инъекция препарата обходится в 500-2000 долларов. При этом чудодейственными биологическими свойствами зародыш обладает лишь в возрасте 14-25 недель.
В 1997 гoдy в России, в Москве, триумфальное шествие чудо-препаратов прерывается неожиданно: выясняется, что Институт биомедицины взялся не только производить, но и продавать фетальные ткани. «Деятельность МИБМ, поставляющего эмбриональные ткани в США, - заявляют ученые на президиуме РАМН в феврале 1997 года, - может вызвать обвинения России как члена Совета Европы в нарушении международных норм, запрещающих продажу фетальных тканей». Через некоторое время в деле о торговле абортивными материалами возникают новые фигуранты - Научный центр акушерства и гинекологии и Центр репродукции человека.
Но к гонке за абортивным материалом в России, в Украине, других бывших советских республиках подключаются теперь уже коммерческие организации. И всем требуется сырье.
] Бизнес на «жертвах аборта» становится причиной совершенно уникального явления: среди женщин все большую популярность приобретает профессия «человек-инкубатор». Это дамы, которые зарабатывают себе на жизнь исключительно тем, что беременеют, а после проводят искусственные роды. По неофициальной информации, «ходячему инкубатору» на всем протяжении беременности платят 150-200 долларов в месяц и снимают где-нибудь комнату. После аборта, сдав ценные зародыш и плаценту, женщина получает порядка 1000 долларов и, отдохнув, начинает все сначала. Максимальное количество таких беременностей - семь, после чего «инкубатор» теряет всякую способность к репродукции и зарабатывает кучу сопутствующих заболеваний. Мало кто из них доживает до 45 лет...
Наравне с торговлей детскими органами торговля абортивным материалом, уйдя в тень, все более набирает свои обороты.
«Он все равно умрет!»
Светлана С. ждала второго ребенка. Как положено, встала на учет в женской консультации, сдала бесчисленное количество анализов. До трех месяцев все было в порядке, женщина прекрасно себя чувствовала, плод развивался строго «по правилам». На тринадцатой неделе беременности у Светланы начались периодические боли. Поначалу она не придала этому значения, но через три дня решила на всякий случай сделать УЗИ. По направлению из женской консультации в больницу.
- Меня, честно говоря, очень напугали соседки по палате, - рассказывает она. - Но я сначала подумала, что они расстроены из-за того, что беременность прервалась. Тем более, как потом выяснилось, одна из моих соседок теряет ребенка в этой гинекологии уже во второй раз. Я была уверена, что у меня все будет в порядке: дело в том, что точно такие же проблемы у меня были в первую беременность, но все прошло и я нормально родила.
Через пару часов Светлану отправили в кабинет УЗИ. На стульях перед кабинетом сидели 12 женщин. Разного возраста, по большей части на поздних сроках беременности - от 19 до 23 недель. Дальнейшее выглядело как кошмарный сон.
- Пока я ждала УЗИ, из кабинета выходили женщины, которые сидели в очереди передо мной и уже прошли исследование, - говорит Светлана. - Всего их было семь человек. Несколько женщин выходили в слезах и говорили, что УЗИ показало «мертвый плод». Я думала, что схожу с ума. Потом подошла моя очередь, я вошла. Врач-узист очень быстро провел мне аппаратом по животу - это и минуты не заняло - и сказал: «Ну, мертвый он у тебя. Сильно не переживай, сейчас почистим, в следующий раз родишь».
- Я вам не верю! - сказала Светлана, стараясь держаться как можно спокойнее. - Вы врете. Не может быть такого, чтобы у всех был мертвый ребенок.
Я сделаю УЗИ в другом месте.
- Да что ты понимаешь? - возмутился эскулап. - Я тридцать лет делаю УЗИ. Отправляйся в палату!
- Он назначил мне пенициллин, - говорит Светлана. - А я была уверена, что ребенок живой, и спросила у сестры, не повредит ли пенициллин - это ведь антибиотик. Само собой, она тоже на меня накричала, что, мол, нечего умничать, делай, что сказано. А соседки по палате объяснили, что пенициллин колют перед «чисткой». То есть меня уже готовили к аборту.
Но избавляться от ребенка Светлана не собиралась. Она позвонила мужу, он забрал ее из больницы и сразу же отвез в поликлинику, где были знакомые, - на повторное ультразвуковое исследование.
- Жив ваш ребеночек, - сказали Светлане в поликлинике. - Сердце бьется...
Подобная история абсолютно неудивительна. Про ряд аналогичных ситуаций мне приходилось слышать и ранее. Сначала вызвало удивление, почему врачи, люди незаинтересованные, так часто стараются уговорить будущую маму сделать аборт. Причем встречаются рекомендации как медицинского характера (нашей сотруднице, например, участковый гинеколог поставила диагноз «внематочная беременность», впоследствии опровергнутый уже обследованием в областной больнице, - а ведь девочка могла туда и не поехать), так и вовсе пространного: «Ну как ты его растить будешь в наше сложное время?»
Жена моего товарища выслушала от участкового гинеколога целое пророчество, что ее, мол, муж бросит, она с ребенком одна останется, вырастить его нормально не сможет... И, замечу, это в полной нормальной семье.
Тогда возникали вопросы: какое, собственно, врачу дело до подобных проблем, к тому же явно надуманных? Чувствовалось, что есть, помимо перестраховок медработников (убить ведь всегда легче, чем лечить), некая странная закономерность.
Этой проблемой заинтересовались сотрудники Центра «Диалог». По мере получения информации все стало на свои места, места страшные.
В основном схема такова: на позднем сроке беременности - 20-25 недель, реже на небольшом сроке, женщине делают УЗИ и говорят: «Плод мертвый», либо «Беременность замершая» (не развивается), либо «Патология плода».
И настойчиво предлагают аборт. Дальнейшее зависит от самой женщины: она может поступить так, как Светлана, то есть обратиться к другому врачу и сделать повторный анализ, а может пойти на аборт. Что, к сожалению, чаще и происходит.
Светлана вернулась в свою больницу за вещами. Она просила выдать ей результаты анализов, но в ответ услышала стандартное: «На руки не даем, не положено». А после зашла к тому самому врачу, который так настойчиво уверял ее: «Плод мертвый».
- Я сделала УЗИ в другом месте, и мне сказали: ребенок живой!
- Ничего, - ответил специалист с тридцатилетним стажем. - Все равно умрет.
Ошибка с заранее обдуманным намерением
«Я боюсь обратиться в нашу районную женскую консультацию, так как уверена, что меня пошлют на аборт. Наша врач, если к ней приходит беременная женщина, почему-то всегда ищет причину, чтобы послать ее на аборт (слишком молода, слишком стара, второй ребенок никому не нужен и т.д.), и это не преувеличение, так как за аборт она берет с женщины деньги, а за ведение беременности ей никто не делает даже подарки».
«На шестом месяце беременности мне сделали анализ крови на альфафетапротеин. Когда я пришла узнать результаты, меня пригласила в кабинет врач и сказала: "Превышение на несколько единиц. Это значит, у ребенка будут нарушения слуха или зрения.
Я вам очень рекомендую сделать аборт".
Я, разумеется, не стала избавляться от ребенка, он родился совершенно здоровым, без всяких отклонений. Но все остальные месяцы беременности я просто сходила с ума».
«Мне пытались выскоблить здорового ребенка. Сейчас моей девочке
4 года».
Эти письма никакой не эксклюзив. В различных регионах страны в наших центрах таких случаев сотни, десятки тысяч, если не больше. Опытные врачи-гинекологи тоже подтверждают эти факты. Как правило, в неофициальной беседе.
- Я несколько лет проработала
в Центре перинатологии, - говорит врач-гинеколог Ирина Клименко. Когда приходили пациентки, направленные на позднее прерывание беременности из-за патологии плода, просто волосы вставали дыбом. Женщина с нормально развивающейся беременностью, все в норме с ребеночком, есть какие-то незначительные отклонения, которые, по большому счету, ни на что не влияют.
А ее направляют на аборт, да еще на сроке 20-25 недель.
Да, на сроке 20 недель беременности вам могут абортировать здорового ребенка - из-за халатности ил
Девушка в палате гинекологического отделения больницы смотрела словно не на нее, а куда-то мимо. Безучастный вид, бледное заплаканное лицо.
- Да хочу сохранить, - тихо ответила Светлана.
- Мы тоже пытались, - отозвалась еще одна пациентка. - И я, и Галка вот, - она кивнула в сторону сосед-
ки, - только бесполезно все. Сказали: «Мертвый плод». Здесь всем так говорят. А потом выскабливают...
...Вы можете сколько угодно убеждать себя, что с беременностью все нормально. Вам объяснят, что это не так, и найдут у будущего ребенка «патологию, не совместимую с жизнью». Вы будете слышать, как бьется его сердце, а вам скажут: «Мертвый плод». Вас направят на искусственное прерывание беременности, хотя, казалось, еще пять-шесть месяцев, и вас будет двое. Потому что ваш еще неродившийся малыш нужен не только вам.
Информационная справка
из досье
] После развала СССР на постсоветском пространстве возник ряд «медицинских учреждений», занимающихся сбором и экспортом препаратов из абортивных материалов или поставками сырья для аналогичного производства на Западе. Именно страны Западной Европы и США являются основными потребителями дорогостоящей фармакологической продукции, изготовленной из абортивного сырья.
«Энтузиастами» кровавого бизнеса провозглашается очередная революция в медицине - еще бы, по их заверениям, препараты из абортивного материала - практически панацея, «эликсир молодости», а сфера их применения - от болезни Альцгеймера до импотенции. Добывается материал стандартно: женщины, собирающиеся сделать аборт (по медицинским либо социальным показаниям), пишут расписку: «...настоящим удостоверяю добровольное согласие на использование моего плода, полученного при бесплатной операции искусственного аборта, для научно-исследовательских целей с возможностью в дальнейшем их терапевтического применения». Стоимость «терапевтического применения» впечатляет: одна инъекция препарата обходится в 500-2000 долларов. При этом чудодейственными биологическими свойствами зародыш обладает лишь в возрасте 14-25 недель.
В 1997 гoдy в России, в Москве, триумфальное шествие чудо-препаратов прерывается неожиданно: выясняется, что Институт биомедицины взялся не только производить, но и продавать фетальные ткани. «Деятельность МИБМ, поставляющего эмбриональные ткани в США, - заявляют ученые на президиуме РАМН в феврале 1997 года, - может вызвать обвинения России как члена Совета Европы в нарушении международных норм, запрещающих продажу фетальных тканей». Через некоторое время в деле о торговле абортивными материалами возникают новые фигуранты - Научный центр акушерства и гинекологии и Центр репродукции человека.
Но к гонке за абортивным материалом в России, в Украине, других бывших советских республиках подключаются теперь уже коммерческие организации. И всем требуется сырье.
] Бизнес на «жертвах аборта» становится причиной совершенно уникального явления: среди женщин все большую популярность приобретает профессия «человек-инкубатор». Это дамы, которые зарабатывают себе на жизнь исключительно тем, что беременеют, а после проводят искусственные роды. По неофициальной информации, «ходячему инкубатору» на всем протяжении беременности платят 150-200 долларов в месяц и снимают где-нибудь комнату. После аборта, сдав ценные зародыш и плаценту, женщина получает порядка 1000 долларов и, отдохнув, начинает все сначала. Максимальное количество таких беременностей - семь, после чего «инкубатор» теряет всякую способность к репродукции и зарабатывает кучу сопутствующих заболеваний. Мало кто из них доживает до 45 лет...
Наравне с торговлей детскими органами торговля абортивным материалом, уйдя в тень, все более набирает свои обороты.
«Он все равно умрет!»
Светлана С. ждала второго ребенка. Как положено, встала на учет в женской консультации, сдала бесчисленное количество анализов. До трех месяцев все было в порядке, женщина прекрасно себя чувствовала, плод развивался строго «по правилам». На тринадцатой неделе беременности у Светланы начались периодические боли. Поначалу она не придала этому значения, но через три дня решила на всякий случай сделать УЗИ. По направлению из женской консультации в больницу.
- Меня, честно говоря, очень напугали соседки по палате, - рассказывает она. - Но я сначала подумала, что они расстроены из-за того, что беременность прервалась. Тем более, как потом выяснилось, одна из моих соседок теряет ребенка в этой гинекологии уже во второй раз. Я была уверена, что у меня все будет в порядке: дело в том, что точно такие же проблемы у меня были в первую беременность, но все прошло и я нормально родила.
Через пару часов Светлану отправили в кабинет УЗИ. На стульях перед кабинетом сидели 12 женщин. Разного возраста, по большей части на поздних сроках беременности - от 19 до 23 недель. Дальнейшее выглядело как кошмарный сон.
- Пока я ждала УЗИ, из кабинета выходили женщины, которые сидели в очереди передо мной и уже прошли исследование, - говорит Светлана. - Всего их было семь человек. Несколько женщин выходили в слезах и говорили, что УЗИ показало «мертвый плод». Я думала, что схожу с ума. Потом подошла моя очередь, я вошла. Врач-узист очень быстро провел мне аппаратом по животу - это и минуты не заняло - и сказал: «Ну, мертвый он у тебя. Сильно не переживай, сейчас почистим, в следующий раз родишь».
- Я вам не верю! - сказала Светлана, стараясь держаться как можно спокойнее. - Вы врете. Не может быть такого, чтобы у всех был мертвый ребенок.
Я сделаю УЗИ в другом месте.
- Да что ты понимаешь? - возмутился эскулап. - Я тридцать лет делаю УЗИ. Отправляйся в палату!
- Он назначил мне пенициллин, - говорит Светлана. - А я была уверена, что ребенок живой, и спросила у сестры, не повредит ли пенициллин - это ведь антибиотик. Само собой, она тоже на меня накричала, что, мол, нечего умничать, делай, что сказано. А соседки по палате объяснили, что пенициллин колют перед «чисткой». То есть меня уже готовили к аборту.
Но избавляться от ребенка Светлана не собиралась. Она позвонила мужу, он забрал ее из больницы и сразу же отвез в поликлинику, где были знакомые, - на повторное ультразвуковое исследование.
- Жив ваш ребеночек, - сказали Светлане в поликлинике. - Сердце бьется...
Подобная история абсолютно неудивительна. Про ряд аналогичных ситуаций мне приходилось слышать и ранее. Сначала вызвало удивление, почему врачи, люди незаинтересованные, так часто стараются уговорить будущую маму сделать аборт. Причем встречаются рекомендации как медицинского характера (нашей сотруднице, например, участковый гинеколог поставила диагноз «внематочная беременность», впоследствии опровергнутый уже обследованием в областной больнице, - а ведь девочка могла туда и не поехать), так и вовсе пространного: «Ну как ты его растить будешь в наше сложное время?»
Жена моего товарища выслушала от участкового гинеколога целое пророчество, что ее, мол, муж бросит, она с ребенком одна останется, вырастить его нормально не сможет... И, замечу, это в полной нормальной семье.
Тогда возникали вопросы: какое, собственно, врачу дело до подобных проблем, к тому же явно надуманных? Чувствовалось, что есть, помимо перестраховок медработников (убить ведь всегда легче, чем лечить), некая странная закономерность.
Этой проблемой заинтересовались сотрудники Центра «Диалог». По мере получения информации все стало на свои места, места страшные.
В основном схема такова: на позднем сроке беременности - 20-25 недель, реже на небольшом сроке, женщине делают УЗИ и говорят: «Плод мертвый», либо «Беременность замершая» (не развивается), либо «Патология плода».
И настойчиво предлагают аборт. Дальнейшее зависит от самой женщины: она может поступить так, как Светлана, то есть обратиться к другому врачу и сделать повторный анализ, а может пойти на аборт. Что, к сожалению, чаще и происходит.
Светлана вернулась в свою больницу за вещами. Она просила выдать ей результаты анализов, но в ответ услышала стандартное: «На руки не даем, не положено». А после зашла к тому самому врачу, который так настойчиво уверял ее: «Плод мертвый».
- Я сделала УЗИ в другом месте, и мне сказали: ребенок живой!
- Ничего, - ответил специалист с тридцатилетним стажем. - Все равно умрет.
Ошибка с заранее обдуманным намерением
«Я боюсь обратиться в нашу районную женскую консультацию, так как уверена, что меня пошлют на аборт. Наша врач, если к ней приходит беременная женщина, почему-то всегда ищет причину, чтобы послать ее на аборт (слишком молода, слишком стара, второй ребенок никому не нужен и т.д.), и это не преувеличение, так как за аборт она берет с женщины деньги, а за ведение беременности ей никто не делает даже подарки».
«На шестом месяце беременности мне сделали анализ крови на альфафетапротеин. Когда я пришла узнать результаты, меня пригласила в кабинет врач и сказала: "Превышение на несколько единиц. Это значит, у ребенка будут нарушения слуха или зрения.
Я вам очень рекомендую сделать аборт".
Я, разумеется, не стала избавляться от ребенка, он родился совершенно здоровым, без всяких отклонений. Но все остальные месяцы беременности я просто сходила с ума».
«Мне пытались выскоблить здорового ребенка. Сейчас моей девочке
4 года».
Эти письма никакой не эксклюзив. В различных регионах страны в наших центрах таких случаев сотни, десятки тысяч, если не больше. Опытные врачи-гинекологи тоже подтверждают эти факты. Как правило, в неофициальной беседе.
- Я несколько лет проработала
в Центре перинатологии, - говорит врач-гинеколог Ирина Клименко. Когда приходили пациентки, направленные на позднее прерывание беременности из-за патологии плода, просто волосы вставали дыбом. Женщина с нормально развивающейся беременностью, все в норме с ребеночком, есть какие-то незначительные отклонения, которые, по большому счету, ни на что не влияют.
А ее направляют на аборт, да еще на сроке 20-25 недель.
Да, на сроке 20 недель беременности вам могут абортировать здорового ребенка - из-за халатности ил
- Will you survive?
The girl in the ward of the gynecological department of the hospital was looking as if not at her, but somewhere by. A blank look, a pale, tear-stained face.
- Yes, I want to keep, - Svetlana answered quietly.
“We tried, too,” said another patient. - And I, and Jackdaw here, - she nodded towards the neighbor-
ki - only everything is useless. They said, "Dead fruit." Everyone here is told so. And then they scrape it out ...
... You can convince yourself as much as you like that pregnancy is fine. They will explain to you that this is not so, and they will find in the unborn child "a pathology that is not compatible with life." You will hear his heart beating, and you will be told: "Dead fetus." You will be referred for an artificial termination of the pregnancy, although it seemed like another five to six months, and there will be two of you. Because your unborn baby is needed not only by you.
Information sheet
from the dossier
] After the collapse of the USSR, a number of "medical institutions" arose in the post-Soviet space, engaged in the collection and export of drugs from abortive materials or the supply of raw materials for similar production in the West. It is the countries of Western Europe and the United States that are the main consumers of expensive pharmaceutical products made from abortive raw materials.
"Enthusiasts" of the bloody business proclaim another revolution in medicine - still, according to their assurances, drugs made from abortive material are practically a panacea, an "elixir of youth", and their scope ranges from Alzheimer's disease to impotence. The material is obtained in a standard way: women who are going to have an abortion (for medical or social reasons) write a receipt: “... I hereby certify my voluntary consent to the use of my fetus, obtained during a free artificial abortion operation, for research purposes with the possibility of their further therapeutic use ". The cost of the "therapeutic application" is impressive: one injection of the drug costs $ 500-2000. At the same time, the embryo has miraculous biological properties only at the age of 14-25 weeks.
In 1997 in Russia, in Moscow, the triumphal procession of miracle drugs was interrupted unexpectedly: it turns out that the Institute of Biomedicine has undertaken not only to produce, but also to sell fetal tissues. "The activity of the MIBM supplying embryonic tissues to the United States," scientists say at the Presidium of the Russian Academy of Medical Sciences in February 1997, "may cause accusations of Russia, as a member of the Council of Europe, of violating international norms prohibiting the sale of fetal tissues." After some time, new persons involved appeared in the case of the trade in abortive materials - the Scientific Center for Obstetrics and Gynecology and the Center for Human Reproduction.
But now commercial organizations are joining the race for abortive material in Russia, Ukraine, and other former Soviet republics. And everyone needs raw materials.
] Business with “abortion victims” is becoming the cause of a completely unique phenomenon: among women, the profession of “incubator man” is gaining more and more popularity. These are the ladies who earn their living solely by getting pregnant, and then they carry out artificial childbirth. According to unofficial information, a "walking incubator" is paid $ 150-200 a month throughout pregnancy and rented a room somewhere. After an abortion, having donated a valuable fetus and placenta, a woman receives about $ 1,000 and, having rest, starts all over again. The maximum number of such pregnancies is seven, after which the "incubator" loses all reproductive ability and earns a bunch of concomitant diseases. Few of them live to be 45 ...
Along with the trade in children's organs, the trade in abortive material, having gone into the shadows, is gaining momentum more and more.
"He will die anyway!"
Svetlana S. was expecting her second child. As expected, she registered with the antenatal clinic, passed countless tests. Until three months everything was in order, the woman felt great, the fetus developed strictly "according to the rules." In the thirteenth week of pregnancy, Svetlana began to experience periodic pains. At first, she did not attach any importance to this, but after three days she decided to do an ultrasound just in case. Referral from the antenatal clinic to the hospital.
“To be honest, my roommates scared me,” she says. “But at first I thought they were upset because the pregnancy was terminated. Moreover, as it turned out later, one of my neighbors is losing a child in this gynecology for the second time. I was sure that everything would be all right for me: the fact is that I had exactly the same problems in my first pregnancy, but everything went away and I gave birth normally.
A couple of hours later, Svetlana was sent to the ultrasound room. Twelve women sat on chairs in front of the office. Different ages, mostly in late pregnancy - from 19 to 23 weeks. The rest looked like a nightmare.
- While I was waiting for the ultrasound, women came out of the office, who were sitting in line in front of me and had already passed the examination, - says Svetlana. - Total
The girl in the ward of the gynecological department of the hospital was looking as if not at her, but somewhere by. A blank look, a pale, tear-stained face.
- Yes, I want to keep, - Svetlana answered quietly.
“We tried, too,” said another patient. - And I, and Jackdaw here, - she nodded towards the neighbor-
ki - only everything is useless. They said, "Dead fruit." Everyone here is told so. And then they scrape it out ...
... You can convince yourself as much as you like that pregnancy is fine. They will explain to you that this is not so, and they will find in the unborn child "a pathology that is not compatible with life." You will hear his heart beating, and you will be told: "Dead fetus." You will be referred for an artificial termination of the pregnancy, although it seemed like another five to six months, and there will be two of you. Because your unborn baby is needed not only by you.
Information sheet
from the dossier
] After the collapse of the USSR, a number of "medical institutions" arose in the post-Soviet space, engaged in the collection and export of drugs from abortive materials or the supply of raw materials for similar production in the West. It is the countries of Western Europe and the United States that are the main consumers of expensive pharmaceutical products made from abortive raw materials.
"Enthusiasts" of the bloody business proclaim another revolution in medicine - still, according to their assurances, drugs made from abortive material are practically a panacea, an "elixir of youth", and their scope ranges from Alzheimer's disease to impotence. The material is obtained in a standard way: women who are going to have an abortion (for medical or social reasons) write a receipt: “... I hereby certify my voluntary consent to the use of my fetus, obtained during a free artificial abortion operation, for research purposes with the possibility of their further therapeutic use ". The cost of the "therapeutic application" is impressive: one injection of the drug costs $ 500-2000. At the same time, the embryo has miraculous biological properties only at the age of 14-25 weeks.
In 1997 in Russia, in Moscow, the triumphal procession of miracle drugs was interrupted unexpectedly: it turns out that the Institute of Biomedicine has undertaken not only to produce, but also to sell fetal tissues. "The activity of the MIBM supplying embryonic tissues to the United States," scientists say at the Presidium of the Russian Academy of Medical Sciences in February 1997, "may cause accusations of Russia, as a member of the Council of Europe, of violating international norms prohibiting the sale of fetal tissues." After some time, new persons involved appeared in the case of the trade in abortive materials - the Scientific Center for Obstetrics and Gynecology and the Center for Human Reproduction.
But now commercial organizations are joining the race for abortive material in Russia, Ukraine, and other former Soviet republics. And everyone needs raw materials.
] Business with “abortion victims” is becoming the cause of a completely unique phenomenon: among women, the profession of “incubator man” is gaining more and more popularity. These are the ladies who earn their living solely by getting pregnant, and then they carry out artificial childbirth. According to unofficial information, a "walking incubator" is paid $ 150-200 a month throughout pregnancy and rented a room somewhere. After an abortion, having donated a valuable fetus and placenta, a woman receives about $ 1,000 and, having rest, starts all over again. The maximum number of such pregnancies is seven, after which the "incubator" loses all reproductive ability and earns a bunch of concomitant diseases. Few of them live to be 45 ...
Along with the trade in children's organs, the trade in abortive material, having gone into the shadows, is gaining momentum more and more.
"He will die anyway!"
Svetlana S. was expecting her second child. As expected, she registered with the antenatal clinic, passed countless tests. Until three months everything was in order, the woman felt great, the fetus developed strictly "according to the rules." In the thirteenth week of pregnancy, Svetlana began to experience periodic pains. At first, she did not attach any importance to this, but after three days she decided to do an ultrasound just in case. Referral from the antenatal clinic to the hospital.
“To be honest, my roommates scared me,” she says. “But at first I thought they were upset because the pregnancy was terminated. Moreover, as it turned out later, one of my neighbors is losing a child in this gynecology for the second time. I was sure that everything would be all right for me: the fact is that I had exactly the same problems in my first pregnancy, but everything went away and I gave birth normally.
A couple of hours later, Svetlana was sent to the ultrasound room. Twelve women sat on chairs in front of the office. Different ages, mostly in late pregnancy - from 19 to 23 weeks. The rest looked like a nightmare.
- While I was waiting for the ultrasound, women came out of the office, who were sitting in line in front of me and had already passed the examination, - says Svetlana. - Total
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Полина Капранова
