Каждый раз, когда укладываю Лёшу спать, я смотрю на белый чайник.
Свет в комнате уже погашен, слабо теплится ночник. Лёша пытается уснуть, а я, лёжа на боку, наблюдаю за чайником, гордо возвышающимся на комоде.
Всё дело в темноте. Она хоть и неполная, но даже за счёт такой - чайник становится тем, чем он никогда не будет при свете.
Очертаниями он напоминает корабль. Только слишком вытянутый вверх. Носовая часть неестественно приплюснута. Бортов не видно. Зато присутствует иллюминатор.
А ещё внутри чайника горит свет и слабо шевелится вода. И это уже делает его похожим на дом. Правда, почему-то затопленный. Можно представить тогда, что внутри по второму этажу бегают люди - они-то и зажгли свет - и с ужасом взирают на воду. Овальное окошко заполнено до середины.
Так интересно наблюдать за всем этим - лёжа на боку, в ожидании, когда сын уснёт. А у него не получается: ворочается, норовит с головой уйти под одеяло, сам мучается от того, что сон не идёт к нему. Иногда поворачивается ко мне и шепчет:
- Папа, я не могу...
Тогда я глажу его по головке и мягко говорю:
- Не думай об этом. Просто закрой глаза.
Он подчиняется. И всё продолжается дальше: засыпающий сын; чайник, полузатопленный водой; я, думающий о том, что вряд ли, после того, как сын всё-таки уснёт, я смогу написать хоть что-нибудь у себя, на верху. К ночи я слишком устаю и уже не в состоянии ясно и чётко излагать мысли на бумаге.
Призрачно всё в комнате. Иногда чайник напоминает мне маяк, внутри которого теплится свет...
Свет в комнате уже погашен, слабо теплится ночник. Лёша пытается уснуть, а я, лёжа на боку, наблюдаю за чайником, гордо возвышающимся на комоде.
Всё дело в темноте. Она хоть и неполная, но даже за счёт такой - чайник становится тем, чем он никогда не будет при свете.
Очертаниями он напоминает корабль. Только слишком вытянутый вверх. Носовая часть неестественно приплюснута. Бортов не видно. Зато присутствует иллюминатор.
А ещё внутри чайника горит свет и слабо шевелится вода. И это уже делает его похожим на дом. Правда, почему-то затопленный. Можно представить тогда, что внутри по второму этажу бегают люди - они-то и зажгли свет - и с ужасом взирают на воду. Овальное окошко заполнено до середины.
Так интересно наблюдать за всем этим - лёжа на боку, в ожидании, когда сын уснёт. А у него не получается: ворочается, норовит с головой уйти под одеяло, сам мучается от того, что сон не идёт к нему. Иногда поворачивается ко мне и шепчет:
- Папа, я не могу...
Тогда я глажу его по головке и мягко говорю:
- Не думай об этом. Просто закрой глаза.
Он подчиняется. И всё продолжается дальше: засыпающий сын; чайник, полузатопленный водой; я, думающий о том, что вряд ли, после того, как сын всё-таки уснёт, я смогу написать хоть что-нибудь у себя, на верху. К ночи я слишком устаю и уже не в состоянии ясно и чётко излагать мысли на бумаге.
Призрачно всё в комнате. Иногда чайник напоминает мне маяк, внутри которого теплится свет...
Every time I put Lyosha to bed, I look at the white kettle.
The light in the room has already been extinguished, the night light is faintly glowing. Lyosha is trying to fall asleep, and I, lying on my side, watch the kettle, proudly towering on the dresser.
It's all about darkness. Although it is incomplete, even at the expense of this - the kettle becomes what it will never be in the world.
Outlines it resembles a ship. Only too elongated upward. The nasal part is unnaturally flattened. The sides are not visible. But there is a porthole.
And also inside the kettle there is a light on and the water is faintly stirring. And this already makes it look like a house. True, for some reason it was flooded. One can imagine then that inside on the second floor people are running - it was they who turned on the light - and gaze with horror at the water. The oval window is filled to the middle.
It's so interesting to watch all this - lying on its side, waiting for the son to fall asleep. But he does not succeed: he tosses and turns, strives to go under the covers with his head, he himself suffers from the fact that sleep does not go to him. Sometimes he turns to me and whispers:
- Dad, I can't ...
Then I pat him on the head and say softly:
- Do not think about it. Just close your eyes.
He obeys. And everything continues on: the sleeping son; kettle half-flooded with water; I, thinking that it is unlikely that after my son still falls asleep, I will be able to write at least something at my place, on top. By nightfall, I am too tired and no longer able to clearly and clearly state my thoughts on paper.
Everything in the room is ghostly. Sometimes the kettle reminds me of a lighthouse with a light inside ...
The light in the room has already been extinguished, the night light is faintly glowing. Lyosha is trying to fall asleep, and I, lying on my side, watch the kettle, proudly towering on the dresser.
It's all about darkness. Although it is incomplete, even at the expense of this - the kettle becomes what it will never be in the world.
Outlines it resembles a ship. Only too elongated upward. The nasal part is unnaturally flattened. The sides are not visible. But there is a porthole.
And also inside the kettle there is a light on and the water is faintly stirring. And this already makes it look like a house. True, for some reason it was flooded. One can imagine then that inside on the second floor people are running - it was they who turned on the light - and gaze with horror at the water. The oval window is filled to the middle.
It's so interesting to watch all this - lying on its side, waiting for the son to fall asleep. But he does not succeed: he tosses and turns, strives to go under the covers with his head, he himself suffers from the fact that sleep does not go to him. Sometimes he turns to me and whispers:
- Dad, I can't ...
Then I pat him on the head and say softly:
- Do not think about it. Just close your eyes.
He obeys. And everything continues on: the sleeping son; kettle half-flooded with water; I, thinking that it is unlikely that after my son still falls asleep, I will be able to write at least something at my place, on top. By nightfall, I am too tired and no longer able to clearly and clearly state my thoughts on paper.
Everything in the room is ghostly. Sometimes the kettle reminds me of a lighthouse with a light inside ...
У записи 6 лайков,
3 репостов,
354 просмотров.
3 репостов,
354 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Ноябрь
