Совсем неожиданно оказался в давно покинутых местах. Дела привели. Родная ТЭЦ-17 дымила как прежде. Труба словно сигарета - словно кто-то большой лежит и курит. И ничего не хочет.
Жукова сама по себе маленькая. Если уподобить город ладони - эту улицу не разглядишь среди линий жизни, морщинок и прочего. Странная и невзрачная. Если бы не постоянно клубящийся дым из труб - не на что было бы обращать внимание. А так, проезжая мимо или проходя, невольно кидаешь взгляд.
С Кондратьевского проспекта на Жукова в основном заворачивают работники ТЭЦ-17 и местные жители.
Дома начали пустеть давно: года три-четыре назад они уже выглядели вполне себе безжизненно. Окна первых этажей были прекрасным доказательством - стекла выбиты, залезай, кто хочет. Потом их заделали фанерой. Говорят, по ночам в эти дома забирались мародеры - поживиться брошенными вещами.
Сейчас дома похожи на мертвецов. Со стороны улицы они задернуты строительной пленкой. Вуаль смерти.
Я бы так долго не распространялся об этом, если бы не имел отношения к улице Жукова. Так случилось, что я несколько лет работал на ТЭЦ-17. Каждый раз проходя мимо пятиэтажек, я бросал взгляд в окна. Здания практически умирали на моих глазах. Если было время, я углублялся во двор и с любопытством заглядывал в амбразуры подвалов. Что-то вдохновляющее было во всем.
Однажды, когда слишком долго бродил вокруг одного и того же дома, я вдруг заметил, что на меня из какого-то окна испуганно взирает человек. Видимо, некоторые квартиры ещё были пригодны для жизни, и в них нелегально обитали.
И вот сегодня я снова не удержался и устремился во двор. Припаркованные машины вдоль каждого дома сначала сбили меня с толку. Неужели ещё живут здесь? Нет, конечно. Мертвое, мертвое все.
Я замер и смотрел, как работяги выносят что-то на улицу из парадной. Мешки со строительным мусором? Скорее всего. Почти все окна без рам. Голые стены. Пустые арки.
В одном из окон на стенах я увидел обои: рисунок в виде кругов. Они напоминали язвочки на внутренней полости рта.
А потом в глаза бросилась люстра. Она торчала из потолка как гриб. Её, видимо, поленились снять. Жуткое зрелище. Такое же жуткое, как деревянные ящики на карнизах - хвосты ящериц, рудименты советского прошлого. Интересно, была ли в них земля? Снизу не видно. Скорее всего, люди забрали землю с собой вместе с растущими в ней цветами. Даже если так - брошенные на произвол судьбы ящики всё равно не пустовали: в них, наверняка, лежал снег, чудом уцелевшие осенние листья. Я не знаю.
Я вообще не знал, зачем я здесь. И человек, которому по долгу службы надо было следить за порядком во дворе, тоже терялся в догадках по поводу моего присутствия.
Я заметил сторожа не сразу. Сначала он наблюдал за мной из будки. Занавеска окна была откинута. Потом вышел на улицу - покурить. Снег скрипел под его ногами. Человек не понимал. Я фотографировал дома, а он не понимал: зачем?
...Не уверен, что эти здания на улице Жукова представляют историческую ценность.
С удовольствием покидали их люди? И что появится на месте домов? Ибо к этому всё идёт. А они такие милые. И дворы уютные.
Реставрировать нельзя. Сносить.
Такой пунктуации у нас последнее время придерживаются.
А я бы поставил знак препинания в другом месте.
Жукова сама по себе маленькая. Если уподобить город ладони - эту улицу не разглядишь среди линий жизни, морщинок и прочего. Странная и невзрачная. Если бы не постоянно клубящийся дым из труб - не на что было бы обращать внимание. А так, проезжая мимо или проходя, невольно кидаешь взгляд.
С Кондратьевского проспекта на Жукова в основном заворачивают работники ТЭЦ-17 и местные жители.
Дома начали пустеть давно: года три-четыре назад они уже выглядели вполне себе безжизненно. Окна первых этажей были прекрасным доказательством - стекла выбиты, залезай, кто хочет. Потом их заделали фанерой. Говорят, по ночам в эти дома забирались мародеры - поживиться брошенными вещами.
Сейчас дома похожи на мертвецов. Со стороны улицы они задернуты строительной пленкой. Вуаль смерти.
Я бы так долго не распространялся об этом, если бы не имел отношения к улице Жукова. Так случилось, что я несколько лет работал на ТЭЦ-17. Каждый раз проходя мимо пятиэтажек, я бросал взгляд в окна. Здания практически умирали на моих глазах. Если было время, я углублялся во двор и с любопытством заглядывал в амбразуры подвалов. Что-то вдохновляющее было во всем.
Однажды, когда слишком долго бродил вокруг одного и того же дома, я вдруг заметил, что на меня из какого-то окна испуганно взирает человек. Видимо, некоторые квартиры ещё были пригодны для жизни, и в них нелегально обитали.
И вот сегодня я снова не удержался и устремился во двор. Припаркованные машины вдоль каждого дома сначала сбили меня с толку. Неужели ещё живут здесь? Нет, конечно. Мертвое, мертвое все.
Я замер и смотрел, как работяги выносят что-то на улицу из парадной. Мешки со строительным мусором? Скорее всего. Почти все окна без рам. Голые стены. Пустые арки.
В одном из окон на стенах я увидел обои: рисунок в виде кругов. Они напоминали язвочки на внутренней полости рта.
А потом в глаза бросилась люстра. Она торчала из потолка как гриб. Её, видимо, поленились снять. Жуткое зрелище. Такое же жуткое, как деревянные ящики на карнизах - хвосты ящериц, рудименты советского прошлого. Интересно, была ли в них земля? Снизу не видно. Скорее всего, люди забрали землю с собой вместе с растущими в ней цветами. Даже если так - брошенные на произвол судьбы ящики всё равно не пустовали: в них, наверняка, лежал снег, чудом уцелевшие осенние листья. Я не знаю.
Я вообще не знал, зачем я здесь. И человек, которому по долгу службы надо было следить за порядком во дворе, тоже терялся в догадках по поводу моего присутствия.
Я заметил сторожа не сразу. Сначала он наблюдал за мной из будки. Занавеска окна была откинута. Потом вышел на улицу - покурить. Снег скрипел под его ногами. Человек не понимал. Я фотографировал дома, а он не понимал: зачем?
...Не уверен, что эти здания на улице Жукова представляют историческую ценность.
С удовольствием покидали их люди? И что появится на месте домов? Ибо к этому всё идёт. А они такие милые. И дворы уютные.
Реставрировать нельзя. Сносить.
Такой пунктуации у нас последнее время придерживаются.
А я бы поставил знак препинания в другом месте.
Quite unexpectedly, I found myself in places long abandoned. Things have brought. Native CHP-17 smoked as before. The pipe is like a cigarette - like someone big lies and smokes. And he wants nothing.
Zhukova is small in itself. If you liken the city of the palm, you cannot see this street among the lines of life, wrinkles and other things. Strange and nondescript. If not for the constantly swirling smoke from the chimneys, there would be nothing to pay attention to. And so, driving by or passing, you involuntarily throw a glance.
From Kondratyevsky Prospekt to Zhukova, workers of CHPP-17 and local residents mostly turn around.
The houses began to empty long ago: three or four years ago they already looked quite lifeless to themselves. The windows on the first floors were perfect proof - the glass was broken, climb in whoever wants to. Then they were covered with plywood. They say that at night looters climbed into these houses to profit from the abandoned things.
Now the houses look like the dead. From the side of the street, they are covered with construction film. Veil of death.
I would not have spread about this for so long if I had no relation to Zhukov Street. It so happened that I worked for several years at CHPP-17. Each time I passed the five-story buildings, I glanced out the windows. The buildings were practically dying before my eyes. If there was time, I went deep into the courtyard and looked with curiosity into the embrasures of the basements. There was something inspiring about everything.
Once, when I was wandering around the same house for too long, I suddenly noticed that a man was looking at me from a window in fright. Apparently, some apartments were still suitable for living, and they were illegally lived in.
And today I again could not resist and rushed into the yard. The parked cars along each house baffled me at first. Do they still live here? Of course not. Dead, dead everything.
I froze and watched as the hard workers carry something out into the street from the front door. Construction waste bags? Likely. Almost all windows are frameless. Bare walls. Empty arches.
In one of the windows on the walls I saw a wallpaper: a drawing in the form of circles. They looked like sores on the inside of the mouth.
And then a chandelier caught my eye. It stuck out of the ceiling like a mushroom. They were apparently too lazy to take it off. An eerie sight. As eerie as the wooden crates on the eaves - the tails of lizards, the rudiments of the Soviet past. I wonder if there was earth in them? Not visible from below. Most likely, people took the land with them along with the flowers growing in it. Even so, the boxes left to the mercy of fate were not empty anyway: they probably contained snow, miraculously survived autumn leaves. I dont know.
I didn't know why I was here at all. And the person who, on duty, had to keep order in the courtyard, was also lost in conjecture about my presence.
I did not notice the watchman immediately. At first, he watched me from the booth. The window curtain was pulled back. Then he went out into the street - to smoke. The snow creaked under his feet. The man did not understand. I photographed at home, but he did not understand: why?
... I'm not sure that these buildings on Zhukova Street are of historical value.
Did the people leave them with pleasure? And what will appear in place of the houses? For this is where everything goes. And they are so cute. And the courtyards are cozy.
It cannot be restored. Demolish.
We have been using this punctuation lately.
And I would put the punctuation mark elsewhere.
Zhukova is small in itself. If you liken the city of the palm, you cannot see this street among the lines of life, wrinkles and other things. Strange and nondescript. If not for the constantly swirling smoke from the chimneys, there would be nothing to pay attention to. And so, driving by or passing, you involuntarily throw a glance.
From Kondratyevsky Prospekt to Zhukova, workers of CHPP-17 and local residents mostly turn around.
The houses began to empty long ago: three or four years ago they already looked quite lifeless to themselves. The windows on the first floors were perfect proof - the glass was broken, climb in whoever wants to. Then they were covered with plywood. They say that at night looters climbed into these houses to profit from the abandoned things.
Now the houses look like the dead. From the side of the street, they are covered with construction film. Veil of death.
I would not have spread about this for so long if I had no relation to Zhukov Street. It so happened that I worked for several years at CHPP-17. Each time I passed the five-story buildings, I glanced out the windows. The buildings were practically dying before my eyes. If there was time, I went deep into the courtyard and looked with curiosity into the embrasures of the basements. There was something inspiring about everything.
Once, when I was wandering around the same house for too long, I suddenly noticed that a man was looking at me from a window in fright. Apparently, some apartments were still suitable for living, and they were illegally lived in.
And today I again could not resist and rushed into the yard. The parked cars along each house baffled me at first. Do they still live here? Of course not. Dead, dead everything.
I froze and watched as the hard workers carry something out into the street from the front door. Construction waste bags? Likely. Almost all windows are frameless. Bare walls. Empty arches.
In one of the windows on the walls I saw a wallpaper: a drawing in the form of circles. They looked like sores on the inside of the mouth.
And then a chandelier caught my eye. It stuck out of the ceiling like a mushroom. They were apparently too lazy to take it off. An eerie sight. As eerie as the wooden crates on the eaves - the tails of lizards, the rudiments of the Soviet past. I wonder if there was earth in them? Not visible from below. Most likely, people took the land with them along with the flowers growing in it. Even so, the boxes left to the mercy of fate were not empty anyway: they probably contained snow, miraculously survived autumn leaves. I dont know.
I didn't know why I was here at all. And the person who, on duty, had to keep order in the courtyard, was also lost in conjecture about my presence.
I did not notice the watchman immediately. At first, he watched me from the booth. The window curtain was pulled back. Then he went out into the street - to smoke. The snow creaked under his feet. The man did not understand. I photographed at home, but he did not understand: why?
... I'm not sure that these buildings on Zhukova Street are of historical value.
Did the people leave them with pleasure? And what will appear in place of the houses? For this is where everything goes. And they are so cute. And the courtyards are cozy.
It cannot be restored. Demolish.
We have been using this punctuation lately.
And I would put the punctuation mark elsewhere.
У записи 18 лайков,
2 репостов,
409 просмотров.
2 репостов,
409 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Ноябрь
