Ф. М. Достоевский -провидец?
Ф.М.Достоевский: «Одно совсем особое словцо о славянах…»
«Хочу сказать одно совсем особое словцо о славянах, которое мне давно хотелось сказать.
Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян!
Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю, и не по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсем нет, — у них характер в этом смысле как у всех, — а именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут.
Распространяться не буду, но знаю, что нам отнюдь не надо требовать с славян благодарности, к этому нам надо приготовиться вперед. Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила бы их тотчас же, «имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени».
Долго, о, долго еще они не в состоянии будут признать бескорыстия России и великого, святого, неслыханного в мире поднятия ею знамени величайшей идеи, из тех идей, которыми жив человек и без которых человечество, если эти идеи перестанут жить в нем, — коченеет, калечится и умирает в язвах и в бессилии.
Нынешнюю, например, всенародную русскую войну, всего русского народа, с царем во главе, подъятую против извергов за освобождение несчастных народностей, — эту войну поняли ли, наконец, славяне теперь, как вы думаете?
Но о теперешнем моменте я говорить не стану, к тому же мы еще нужны славянам, мы их освобождаем, но потом, когда освободим и они кое-как устроятся, — признают они эту войну за великий подвиг, предпринятый для освобождения их, решите-ка это? Да ни за что на свете не признают! Напротив, выставят как политическую, а потом и научную истину, что не будь во все эти сто лет освободительницы-России, так они бы давным-давно сами сумели освободиться от турок, своею доблестью или помощью Европы, которая, опять-таки не будь на свете России, не только бы не имела ничего против их освобождения, но и сама освободила бы их.
Это хитрое учение наверно существует у них уже и теперь, а впоследствии оно неминуемо разовьется у них в научную и политическую аксиому. Мало того, даже о турках станут говорить с большим уважением, чем об России.
Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против неё.
О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Они поймут всё величие и всю святость дела России и великой идеи, знамя которой поставит она в человечестве. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия — страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.
У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в Болгарии и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний Иван Чифтлик согласился наконец принять портфель президента совета министров.
России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества.
Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать.
Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит — Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство.
Будут даже и такие минуты, когда они будут в состоянии почти уже сознательно согласиться, что не будь России, великого восточного центра и великой влекущей силы, то единство их мигом бы развалилось, рассеялось в клочки и даже так, что самая национальность их исчезла бы в европейском океане, как исчезают несколько отдельных капель воды в море.
России надолго достанется тоска и забота мирить их, вразумлять их и даже, может быть, обнажать за них меч при случае.
Разумеется, сейчас же представляется вопрос: в чем же тут выгода России, из-за чего Россия билась за них сто лет, жертвовала кровью своею, силами, деньгами? Неужто из-за того, чтоб пожать столько маленькой, смешной ненависти и неблагодарности?
О, конечно, Россия всё же всегда будет сознавать, что центр славянского единства — это ОНА, что если живут славяне свободною национальною жизнию, то потому, что этого захотела и хочет ОНА, что совершила и создала всё ОНА. Но какую же выгоду доставит России это сознание, кроме трудов, досад и вечной заботы?»
/Ф.М.Достоевский, ПСС в 30-ти томах, ПУБЛИЦИСТИКА И ПИСЬМА тома XVIII-XXX, ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ ноябрь 1877, Том 26, глава II, параграф III, издательство «НАУКА» Ленинград 1984
Ф.М.Достоевский: «Одно совсем особое словцо о славянах…»
«Хочу сказать одно совсем особое словцо о славянах, которое мне давно хотелось сказать.
Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян!
Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю, и не по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсем нет, — у них характер в этом смысле как у всех, — а именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут.
Распространяться не буду, но знаю, что нам отнюдь не надо требовать с славян благодарности, к этому нам надо приготовиться вперед. Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила бы их тотчас же, «имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени».
Долго, о, долго еще они не в состоянии будут признать бескорыстия России и великого, святого, неслыханного в мире поднятия ею знамени величайшей идеи, из тех идей, которыми жив человек и без которых человечество, если эти идеи перестанут жить в нем, — коченеет, калечится и умирает в язвах и в бессилии.
Нынешнюю, например, всенародную русскую войну, всего русского народа, с царем во главе, подъятую против извергов за освобождение несчастных народностей, — эту войну поняли ли, наконец, славяне теперь, как вы думаете?
Но о теперешнем моменте я говорить не стану, к тому же мы еще нужны славянам, мы их освобождаем, но потом, когда освободим и они кое-как устроятся, — признают они эту войну за великий подвиг, предпринятый для освобождения их, решите-ка это? Да ни за что на свете не признают! Напротив, выставят как политическую, а потом и научную истину, что не будь во все эти сто лет освободительницы-России, так они бы давным-давно сами сумели освободиться от турок, своею доблестью или помощью Европы, которая, опять-таки не будь на свете России, не только бы не имела ничего против их освобождения, но и сама освободила бы их.
Это хитрое учение наверно существует у них уже и теперь, а впоследствии оно неминуемо разовьется у них в научную и политическую аксиому. Мало того, даже о турках станут говорить с большим уважением, чем об России.
Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против неё.
О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Они поймут всё величие и всю святость дела России и великой идеи, знамя которой поставит она в человечестве. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия — страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.
У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в Болгарии и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний Иван Чифтлик согласился наконец принять портфель президента совета министров.
России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества.
Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать.
Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит — Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство.
Будут даже и такие минуты, когда они будут в состоянии почти уже сознательно согласиться, что не будь России, великого восточного центра и великой влекущей силы, то единство их мигом бы развалилось, рассеялось в клочки и даже так, что самая национальность их исчезла бы в европейском океане, как исчезают несколько отдельных капель воды в море.
России надолго достанется тоска и забота мирить их, вразумлять их и даже, может быть, обнажать за них меч при случае.
Разумеется, сейчас же представляется вопрос: в чем же тут выгода России, из-за чего Россия билась за них сто лет, жертвовала кровью своею, силами, деньгами? Неужто из-за того, чтоб пожать столько маленькой, смешной ненависти и неблагодарности?
О, конечно, Россия всё же всегда будет сознавать, что центр славянского единства — это ОНА, что если живут славяне свободною национальною жизнию, то потому, что этого захотела и хочет ОНА, что совершила и создала всё ОНА. Но какую же выгоду доставит России это сознание, кроме трудов, досад и вечной заботы?»
/Ф.М.Достоевский, ПСС в 30-ти томах, ПУБЛИЦИСТИКА И ПИСЬМА тома XVIII-XXX, ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ ноябрь 1877, Том 26, глава II, параграф III, издательство «НАУКА» Ленинград 1984
FM Dostoevsky - a seer?
F.M.Dostoevsky: "One very special word about the Slavs ..."
“I want to say one very special word about the Slavs, which I have long wanted to say.
Russia will not have, and never before has, such haters, envious people, slanderers and even outright enemies like all these Slavic tribes, as soon as Russia liberates them, and Europe agrees to recognize them as liberated! And let them not object to me, do not argue, do not shout at me that I am exaggerating and that I am a hater of the Slavs!
On the contrary, I love the Slavs very much, but I will not defend myself, because I know that everything will come true exactly as I say, and not at all because of the low, ungrateful, as if, the character of the Slavs, not at all - they have character in this sense, like everyone else, - namely, because such things in the world cannot happen otherwise.
I will not spread, but I know that we by no means need to demand gratitude from the Slavs, for this we need to prepare ahead. After liberation, they will begin their new life, I repeat, precisely by asking for themselves from Europe, England and Germany, for example, a guarantee and protection of their freedom, and even though Russia will be included in the concert of the European powers, but they are in protection from Russia and will do it.
They will certainly begin with the fact that within themselves, if not outright out loud, they will declare to themselves and convince themselves that they do not owe Russia the slightest gratitude, on the contrary, that they barely escaped the love of power in Russia at the conclusion of peace by the intervention of a European concert, and not intervene Europe, so Russia, taking them away from the Turks, would swallow them immediately, "meaning the expansion of borders and the foundation of the great All-Slavic empire on the enslavement of the Slavs to the greedy, cunning and barbaric Great Russian tribe."
For a long time, oh, for a long time they will not be able to recognize the disinterestedness of Russia and the great, holy, unheard-of in the world raising the banner of the greatest idea, of those ideas with which man lives and without which mankind, if these ideas cease to live in him, will freeze , cripples and dies in ulcers and impotence.
The current, for example, the nationwide Russian war, of the entire Russian people, with the tsar at its head, raised against the monsters for the liberation of the unfortunate nationalities - have the Slavs finally understood this war, what do you think?
But I won't talk about the present moment, besides, the Slavs still need us, we liberate them, but then, when we liberate them and they somehow settle down, they recognize this war as a great feat undertaken to liberate them, just decide this is? Yes, they won't recognize it for anything in the world! On the contrary, they will present it as a political and then a scientific truth that if it had not been for the liberator Russia in all these hundred years, they themselves would have been able to free themselves from the Turks a long time ago, by their valor or the help of Europe, which, again, would not be on light of Russia, not only would she have nothing against their liberation, but would also liberate them herself.
This cunning doctrine probably exists with them even now, and later it will inevitably develop with them into a scientific and political axiom. Moreover, even the Turks will be spoken of with more respect than Russia.
Perhaps for a whole century, or even longer, they will constantly tremble for their freedom and fear the lust for power in Russia; they will curry favor with the European states, they will slander Russia, gossip about it and intrigue against it.
Oh, I'm not talking about individuals: there will be those who will understand what it meant, which means and will always mean Russia for them. They will understand all the greatness and all the holiness of the cause of Russia and the great idea, the banner of which she will place in humanity. But these people, especially at the beginning, will appear in such a miserable minority that they will be subjected to ridicule, hatred and even political persecution.
It will be especially pleasant for the liberated Slavs to voice and trumpet the whole world that they are educated tribes, capable of the highest European culture, while Russia is a barbaric country, a gloomy northern colossus, not even pure Slavic blood, a persecutor and hater of European civilization.
They will, of course, have, from the very beginning, constitutional administration, parliaments, responsible ministers, orators, speeches. This will greatly comfort and delight them. They will be ecstatic, reading telegrams about themselves in Parisian and London newspapers, informing the whole world that after a long parliamentary storm the ministry in Bulgaria finally fell and a new liberal majority was formed and that some of theirs Ivan Chiftlik agreed to finally accept the portfolio of the president of the council ministers.
Russia must seriously prepare for the fact that all these liberated Slavs will rush into Europe with rapture, before losing their personality they will be infected with European forms, political and social, and thus will have to go through a whole and long period of Europeanism before comprehending anything in its Slavic meaning and in its special Slavic vocation among humanity.
Between themselves, these little lands will always quarrel, forever envy each other and against each other int
F.M.Dostoevsky: "One very special word about the Slavs ..."
“I want to say one very special word about the Slavs, which I have long wanted to say.
Russia will not have, and never before has, such haters, envious people, slanderers and even outright enemies like all these Slavic tribes, as soon as Russia liberates them, and Europe agrees to recognize them as liberated! And let them not object to me, do not argue, do not shout at me that I am exaggerating and that I am a hater of the Slavs!
On the contrary, I love the Slavs very much, but I will not defend myself, because I know that everything will come true exactly as I say, and not at all because of the low, ungrateful, as if, the character of the Slavs, not at all - they have character in this sense, like everyone else, - namely, because such things in the world cannot happen otherwise.
I will not spread, but I know that we by no means need to demand gratitude from the Slavs, for this we need to prepare ahead. After liberation, they will begin their new life, I repeat, precisely by asking for themselves from Europe, England and Germany, for example, a guarantee and protection of their freedom, and even though Russia will be included in the concert of the European powers, but they are in protection from Russia and will do it.
They will certainly begin with the fact that within themselves, if not outright out loud, they will declare to themselves and convince themselves that they do not owe Russia the slightest gratitude, on the contrary, that they barely escaped the love of power in Russia at the conclusion of peace by the intervention of a European concert, and not intervene Europe, so Russia, taking them away from the Turks, would swallow them immediately, "meaning the expansion of borders and the foundation of the great All-Slavic empire on the enslavement of the Slavs to the greedy, cunning and barbaric Great Russian tribe."
For a long time, oh, for a long time they will not be able to recognize the disinterestedness of Russia and the great, holy, unheard-of in the world raising the banner of the greatest idea, of those ideas with which man lives and without which mankind, if these ideas cease to live in him, will freeze , cripples and dies in ulcers and impotence.
The current, for example, the nationwide Russian war, of the entire Russian people, with the tsar at its head, raised against the monsters for the liberation of the unfortunate nationalities - have the Slavs finally understood this war, what do you think?
But I won't talk about the present moment, besides, the Slavs still need us, we liberate them, but then, when we liberate them and they somehow settle down, they recognize this war as a great feat undertaken to liberate them, just decide this is? Yes, they won't recognize it for anything in the world! On the contrary, they will present it as a political and then a scientific truth that if it had not been for the liberator Russia in all these hundred years, they themselves would have been able to free themselves from the Turks a long time ago, by their valor or the help of Europe, which, again, would not be on light of Russia, not only would she have nothing against their liberation, but would also liberate them herself.
This cunning doctrine probably exists with them even now, and later it will inevitably develop with them into a scientific and political axiom. Moreover, even the Turks will be spoken of with more respect than Russia.
Perhaps for a whole century, or even longer, they will constantly tremble for their freedom and fear the lust for power in Russia; they will curry favor with the European states, they will slander Russia, gossip about it and intrigue against it.
Oh, I'm not talking about individuals: there will be those who will understand what it meant, which means and will always mean Russia for them. They will understand all the greatness and all the holiness of the cause of Russia and the great idea, the banner of which she will place in humanity. But these people, especially at the beginning, will appear in such a miserable minority that they will be subjected to ridicule, hatred and even political persecution.
It will be especially pleasant for the liberated Slavs to voice and trumpet the whole world that they are educated tribes, capable of the highest European culture, while Russia is a barbaric country, a gloomy northern colossus, not even pure Slavic blood, a persecutor and hater of European civilization.
They will, of course, have, from the very beginning, constitutional administration, parliaments, responsible ministers, orators, speeches. This will greatly comfort and delight them. They will be ecstatic, reading telegrams about themselves in Parisian and London newspapers, informing the whole world that after a long parliamentary storm the ministry in Bulgaria finally fell and a new liberal majority was formed and that some of theirs Ivan Chiftlik agreed to finally accept the portfolio of the president of the council ministers.
Russia must seriously prepare for the fact that all these liberated Slavs will rush into Europe with rapture, before losing their personality they will be infected with European forms, political and social, and thus will have to go through a whole and long period of Europeanism before comprehending anything in its Slavic meaning and in its special Slavic vocation among humanity.
Between themselves, these little lands will always quarrel, forever envy each other and against each other int
У записи 12 лайков,
4 репостов.
4 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Элина Белугина
