Владимир Маяковский.
Версты улиц взмахами шагов мну.
Куда уйду я, этот ад тая!
Какому небесному Гофману
выдумалась ты, проклятая?!
Буре веселья улицы узки.
Праздник нарядных черпал и черпал.
Думаю.
Мысли, крови сгустки,
больные и запекшиеся, лезут из черепа.
Мне,
чудотворцу всего, что празднично,
самому на праздник выйти не с кем.
Возьму сейчас и грохнусь навзничь
и голову вымозжу каменным Невским!
Вот я богохулил.
Орал, что бога нет,
а бог такую из пекловых глубин,
что перед ней гора заволнуется и дрогнет,
вывел и велел:
люби!
Версты улиц взмахами шагов мну.
Куда уйду я, этот ад тая!
Какому небесному Гофману
выдумалась ты, проклятая?!
Буре веселья улицы узки.
Праздник нарядных черпал и черпал.
Думаю.
Мысли, крови сгустки,
больные и запекшиеся, лезут из черепа.
Мне,
чудотворцу всего, что празднично,
самому на праздник выйти не с кем.
Возьму сейчас и грохнусь навзничь
и голову вымозжу каменным Невским!
Вот я богохулил.
Орал, что бога нет,
а бог такую из пекловых глубин,
что перед ней гора заволнуется и дрогнет,
вывел и велел:
люби!
Vladimir Mayakovsky.
Versts of streets with sweeping steps mnu.
Where will I go, this hell is melting!
What heavenly Hoffmann
you invented, damn ?!
Bure fun the streets are narrow.
The feast of the smart ones scooped and scooped.
I think.
Thoughts, blood clots,
sick and caked, crawling out of the skull.
To me,
wonderworker of all that is festive,
there is no one to go to the holiday with anyone.
I'll take it now and crash down on my back
and I'll smash my head with the stone Nevsky!
So I blasphemed.
Shouted that there is no god
and God is such from the hellish depths,
that in front of her the mountain will become agitated and tremble,
brought out and ordered:
love!
Versts of streets with sweeping steps mnu.
Where will I go, this hell is melting!
What heavenly Hoffmann
you invented, damn ?!
Bure fun the streets are narrow.
The feast of the smart ones scooped and scooped.
I think.
Thoughts, blood clots,
sick and caked, crawling out of the skull.
To me,
wonderworker of all that is festive,
there is no one to go to the holiday with anyone.
I'll take it now and crash down on my back
and I'll smash my head with the stone Nevsky!
So I blasphemed.
Shouted that there is no god
and God is such from the hellish depths,
that in front of her the mountain will become agitated and tremble,
brought out and ordered:
love!
У записи 9 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Константин Таюшев-Бессмертный
