как он чиркнет тебе ладонью по ватерлинии - будет брешь
за секунду, как ты успеешь сказать "не трожь"
и такой проймет тебя ужас, такая пронижет дрожь,
что руки не отнимешь и права не отберёшь,
только и решишь обречённо - как же ты, чёрт, хорош
как ты дышишь и говоришь
как самозабвенно врёшь
ну чего уж, режь
как ты выбираешь смиреннейшую из ниш,
неподъёмнейшую из нош,
как ты месяцами потом не пишешь и не звонишь,
только пальцами веки мнёшь,
как они говорят тебе по-отечески - ну, малыш,
перестань, понятно же, что не наш
каждое их слово вонзается рядом с ухом твоим как нож
эй, таких, как ты, у него четыреста с лишним душ
двадцать семь, больше двадцати ни за что не дашь
носит маечки с вечных лондонских распродаж
говорит у подъезда "ты со мной не пойдёшь"
только вот ты так на него глядишь,
что уж если не здесь, то где ж
если не сейчас, о господи, то когда ж
за секунду, как ты успеешь сказать "не трожь"
и такой проймет тебя ужас, такая пронижет дрожь,
что руки не отнимешь и права не отберёшь,
только и решишь обречённо - как же ты, чёрт, хорош
как ты дышишь и говоришь
как самозабвенно врёшь
ну чего уж, режь
как ты выбираешь смиреннейшую из ниш,
неподъёмнейшую из нош,
как ты месяцами потом не пишешь и не звонишь,
только пальцами веки мнёшь,
как они говорят тебе по-отечески - ну, малыш,
перестань, понятно же, что не наш
каждое их слово вонзается рядом с ухом твоим как нож
эй, таких, как ты, у него четыреста с лишним душ
двадцать семь, больше двадцати ни за что не дашь
носит маечки с вечных лондонских распродаж
говорит у подъезда "ты со мной не пойдёшь"
только вот ты так на него глядишь,
что уж если не здесь, то где ж
если не сейчас, о господи, то когда ж
as he strikes you with his palm along the waterline - there will be a gap
in a second, as you have time to say "do not touch"
and such a horror will penetrate you, such a tremor,
that you can't take your hands away and you can't take your rights,
only and doomedly decide - how damn good you are
how do you breathe and speak
how selflessly lying
well what, cut it
how do you choose the most humble of niches,
the heaviest burden
how you don't write and call for months afterwards,
you only wrinkle your eyelids with your fingers,
as they tell you in a fatherly way - well, baby,
stop it, it is clear that not our
their every word stabs next to your ear like a knife
hey, like you, he has more than four hundred souls
twenty seven, you will never give more than twenty
wears t-shirts from the everlasting London sales
says at the entrance "you won't come with me"
only now you look at him like that,
what if not here, then where
if not now, oh Lord, then when
in a second, as you have time to say "do not touch"
and such a horror will penetrate you, such a tremor,
that you can't take your hands away and you can't take your rights,
only and doomedly decide - how damn good you are
how do you breathe and speak
how selflessly lying
well what, cut it
how do you choose the most humble of niches,
the heaviest burden
how you don't write and call for months afterwards,
you only wrinkle your eyelids with your fingers,
as they tell you in a fatherly way - well, baby,
stop it, it is clear that not our
their every word stabs next to your ear like a knife
hey, like you, he has more than four hundred souls
twenty seven, you will never give more than twenty
wears t-shirts from the everlasting London sales
says at the entrance "you won't come with me"
only now you look at him like that,
what if not here, then where
if not now, oh Lord, then when
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Тапиев
