Навеяло новостями со всех уголков нашей необъятной...
А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют всё песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве
И где не воскресят клиенты‑иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли вы, к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких‑то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким
и прекрасным, –
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда‑то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, –
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют всё песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве
И где не воскресят клиенты‑иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли вы, к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких‑то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким
и прекрасным, –
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда‑то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, –
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!
Inspired by news from all corners of our vast ...
And who are the judges? - For antiquity years
Their enmity is irreconcilable to a free life,
Judgments are drawn from forgotten newspapers
The times of the Ochakovskys and the conquest of Crimea;
Always ready to play
They all sing the same song
Not noticing about myself:
Older is worse.
Where, show us, fatherland fathers,
Which ones should we take for samples?
Aren't they rich in robbery?
They found protection from court in friends, in kinship,
Magnificent chambers built
Where are they spilled in feasts and prodigality
And where foreign clients won't resurrect
The most vile traits of the past.
And who in Moscow did not gag
Lunches, dinners and dancing?
Are you not the one to whom I am still from the veil,
For some incomprehensible plans,
Was the child taken to bow?
That Nestor of the noble villains,
A crowd surrounded by servants;
Zealous, they are in the hours of wine and fight
And honor and his life saved him more than once: suddenly
He exchanged three greyhounds for them !!!
Or that one else, which is for ventures
I drove to the serf ballet in many wagons
From mothers, fathers of rejected children ?!
Himself immersed in the mind in Zephyrs and Cupids,
Made all of Moscow marvel at their beauty!
But the debtors did not agree to the postponement:
Cupids and Zephyrs all
Sold out one by one !!!
These are the ones who have lived to see gray hairs!
That is to respect whom we have to be without people!
Here are our strict judges and judges!
Now let one of us,
Of young people, there is an enemy of searches,
Requiring neither places nor promotion,
In science he will stick a mind hungry for knowledge;
Or God himself will stir up a fever in his soul
To the creative arts, high
and beautiful, -
They immediately: robbery! fire!
And he will be known as a dreamer! dangerous !! -
Uniform! one uniform! he is in their former life
Once he sheltered, embroidered and beautiful,
Their weakness, misery of reason;
And we follow them on a happy journey!
And in wives, daughters - the same passion for uniforms!
I myself have long renounced tenderness for him ?!
Now I cannot fall into this childishness;
But then who would not get involved in everyone?
When from the guard, others from the court
They came here for a while, -
Women shouted: hurray!
And they threw their caps into the air!
And who are the judges? - For antiquity years
Their enmity is irreconcilable to a free life,
Judgments are drawn from forgotten newspapers
The times of the Ochakovskys and the conquest of Crimea;
Always ready to play
They all sing the same song
Not noticing about myself:
Older is worse.
Where, show us, fatherland fathers,
Which ones should we take for samples?
Aren't they rich in robbery?
They found protection from court in friends, in kinship,
Magnificent chambers built
Where are they spilled in feasts and prodigality
And where foreign clients won't resurrect
The most vile traits of the past.
And who in Moscow did not gag
Lunches, dinners and dancing?
Are you not the one to whom I am still from the veil,
For some incomprehensible plans,
Was the child taken to bow?
That Nestor of the noble villains,
A crowd surrounded by servants;
Zealous, they are in the hours of wine and fight
And honor and his life saved him more than once: suddenly
He exchanged three greyhounds for them !!!
Or that one else, which is for ventures
I drove to the serf ballet in many wagons
From mothers, fathers of rejected children ?!
Himself immersed in the mind in Zephyrs and Cupids,
Made all of Moscow marvel at their beauty!
But the debtors did not agree to the postponement:
Cupids and Zephyrs all
Sold out one by one !!!
These are the ones who have lived to see gray hairs!
That is to respect whom we have to be without people!
Here are our strict judges and judges!
Now let one of us,
Of young people, there is an enemy of searches,
Requiring neither places nor promotion,
In science he will stick a mind hungry for knowledge;
Or God himself will stir up a fever in his soul
To the creative arts, high
and beautiful, -
They immediately: robbery! fire!
And he will be known as a dreamer! dangerous !! -
Uniform! one uniform! he is in their former life
Once he sheltered, embroidered and beautiful,
Their weakness, misery of reason;
And we follow them on a happy journey!
And in wives, daughters - the same passion for uniforms!
I myself have long renounced tenderness for him ?!
Now I cannot fall into this childishness;
But then who would not get involved in everyone?
When from the guard, others from the court
They came here for a while, -
Women shouted: hurray!
And they threw their caps into the air!
У записи 2 лайков,
0 репостов,
390 просмотров.
0 репостов,
390 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгений Фомичёв
