Простите
меня,
товарищ Костров,
с присущей
душевной ширью,
что часть
на Париж отпущенных строф
на лирику
я
растранжирю.
Представьте:
входит
красавица в зал,
в меха
и бусы оправленная.
Я
эту красавицу взял
и сказал:
- правильно сказал
или неправильно?-
Я, товарищ,-
из России,
знаменит в своей стране я,
я видал
девиц красивей,
я видал
девиц стройнее.
Девушкам
поэты любы.
Я ж умен
и голосист,
заговариваю зубы -
только
слушать согласись.
Не поймать
меня
на дряни,
на прохожей
паре чувств.
Я ж
навек
любовью ранен -
еле-еле волочусь.
Мне
любовь
не свадьбой мерить:
разлюбила -
уплыла.
Мне, товарищ,
в высшей мере
наплевать
на купола.
Что ж в подробности вдаваться,
шутки бросьте-ка,
мне ж, красавица,
не двадцать,-
тридцать...
с хвостиком.
Любовь
не в том,
чтоб кипеть крутей,
не в том,
что жгут угольями,
а в том,
что встает за горами грудей
над
волосами-джунглями.
Любить -
это значит:
в глубь двора
вбежать
и до ночи грачьей,
блестя топором,
рубить дрова,
силой
своей
играючи.
Любить -
это с простынь,
бессонницей
рваных,
срываться,
ревнуя к Копернику,
его,
а не мужа Марьи Иванны,
считая
своим
соперником.
Нам
любовь
не рай да кущи,
нам
любовь
гудит про то,
что опять
в работу пущен
сердца
выстывший мотор.
Вы
к Москве
порвали нить.
Годы -
расстояние.
Как бы
вам бы
объяснить
это состояние?
На земле
огней - до неба...
В синем небе
звезд -
до черта.
Если бы я
поэтом не был,
я б
стал бы
звездочетом.
Подымает площадь шум,
экипажи движутся,
я хожу,
стишки пишу
в записную книжицу.
Мчат
авто
по улице,
а не свалят наземь.
Понимают
умницы:
человек -
в экстазе.
Сонм видений
и идей
полон
до крышки.
Тут бы
и у медведей
выросли бы крылышки.
И вот
с какой-то
грошовой столовой,
когда
докипело это,
из зева
до звезд
взвивается слово
золоторожденной кометой.
Распластан
хвост
небесам на треть,
блестит
и горит оперенье его,
чтоб двум влюбленным
на звезды смотреть
из ихней
беседки сиреневой.
Чтоб подымать,
и вести,
и влечь,
которые глазом ослабли.
Чтоб вражьи
головы
спиливать с плеч
хвостатой
сияющей саблей.
Себя
до последнего стука в груди,
как на свиданье,
простаивая.
прислушиваюсь:
любовь загудит -
человеческая,
простая.
Ураган,
огонь,
вода
подступают в ропоте.
Кто
сумеет совладать?
Можете?
Попробуйте...
меня,
товарищ Костров,
с присущей
душевной ширью,
что часть
на Париж отпущенных строф
на лирику
я
растранжирю.
Представьте:
входит
красавица в зал,
в меха
и бусы оправленная.
Я
эту красавицу взял
и сказал:
- правильно сказал
или неправильно?-
Я, товарищ,-
из России,
знаменит в своей стране я,
я видал
девиц красивей,
я видал
девиц стройнее.
Девушкам
поэты любы.
Я ж умен
и голосист,
заговариваю зубы -
только
слушать согласись.
Не поймать
меня
на дряни,
на прохожей
паре чувств.
Я ж
навек
любовью ранен -
еле-еле волочусь.
Мне
любовь
не свадьбой мерить:
разлюбила -
уплыла.
Мне, товарищ,
в высшей мере
наплевать
на купола.
Что ж в подробности вдаваться,
шутки бросьте-ка,
мне ж, красавица,
не двадцать,-
тридцать...
с хвостиком.
Любовь
не в том,
чтоб кипеть крутей,
не в том,
что жгут угольями,
а в том,
что встает за горами грудей
над
волосами-джунглями.
Любить -
это значит:
в глубь двора
вбежать
и до ночи грачьей,
блестя топором,
рубить дрова,
силой
своей
играючи.
Любить -
это с простынь,
бессонницей
рваных,
срываться,
ревнуя к Копернику,
его,
а не мужа Марьи Иванны,
считая
своим
соперником.
Нам
любовь
не рай да кущи,
нам
любовь
гудит про то,
что опять
в работу пущен
сердца
выстывший мотор.
Вы
к Москве
порвали нить.
Годы -
расстояние.
Как бы
вам бы
объяснить
это состояние?
На земле
огней - до неба...
В синем небе
звезд -
до черта.
Если бы я
поэтом не был,
я б
стал бы
звездочетом.
Подымает площадь шум,
экипажи движутся,
я хожу,
стишки пишу
в записную книжицу.
Мчат
авто
по улице,
а не свалят наземь.
Понимают
умницы:
человек -
в экстазе.
Сонм видений
и идей
полон
до крышки.
Тут бы
и у медведей
выросли бы крылышки.
И вот
с какой-то
грошовой столовой,
когда
докипело это,
из зева
до звезд
взвивается слово
золоторожденной кометой.
Распластан
хвост
небесам на треть,
блестит
и горит оперенье его,
чтоб двум влюбленным
на звезды смотреть
из ихней
беседки сиреневой.
Чтоб подымать,
и вести,
и влечь,
которые глазом ослабли.
Чтоб вражьи
головы
спиливать с плеч
хвостатой
сияющей саблей.
Себя
до последнего стука в груди,
как на свиданье,
простаивая.
прислушиваюсь:
любовь загудит -
человеческая,
простая.
Ураган,
огонь,
вода
подступают в ропоте.
Кто
сумеет совладать?
Можете?
Попробуйте...
Sorry
me,
comrade Kostrov,
with inherent
spiritual breadth,
what part
on the Paris of the released stanzas
on the lyrics
I am
squander.
Imagine:
enters
beauty in the hall,
in fur
and beads rimmed.
I AM
took this beauty
and said:
- you said correctly
or wrong? -
I, comrade, -
from Russia,
I'm famous in my country,
I've seen
maidens are prettier,
I've seen
girls are slimmer.
For girls
any poets.
I'm smart
and vociferous,
I speak my teeth -
only
agree to listen.
Do not catch
me
on rubbish,
on a passerby
a couple of feelings.
I'm
forever
wounded by love -
I can hardly drag myself.
To me
love
not measure by a wedding:
fell out of love -
sailed away.
Me, comrade,
supremely
give a damn
on the domes.
Well go into details,
quit jokes,
Well me, beauty,
not twenty, -
thirty...
with a ponytail.
Love
not that
to boil cooler
not that
that burn with coals
but in that
what stands behind the mountains of breasts
over
jungle hair.
Be in love -
it means:
deep into the yard
run in
and until the rook night,
glittering with an ax,
chopping wood,
by force
his
playfully.
Be in love -
it is with a sheet,
insomnia
torn,
break down,
jealous of Copernicus,
his,
and not the husband of Marya Ivanna,
considering
his
rival.
Us
love
not heaven but boom,
us
love
buzzing about
what's again
put into operation
hearts
cooled motor.
You
to Moscow
broke the thread.
Years -
distance.
As if
you would
explain
is this condition?
On the ground
lights - up to the sky ...
In the blue sky
stars -
to hell.
If I
I was not a poet,
I would
would become
stargazer.
Raises the area noise
the carriages are moving,
I go,
writing rhymes
in a notebook.
Rush
auto
on the street,
and will not be knocked down.
Understand
clever:
person -
in ecstasy.
A host of visions
and ideas
full
to the lid.
There would be
and bears
the wings would grow.
And so
with some
a penny canteen,
when
it boiled,
from the throat
to the stars
the word soars
a golden comet.
Flattened
tail
heaven by a third,
glitters
and his plumage burns,
so that two lovers
look at the stars
of theirs
lilac gazebos.
To raise
and lead,
and attract,
which are weakened by the eye.
So that the enemy
heads
cut off the shoulders
tailed
shining saber.
Himself
until the last knock in the chest,
like a goodbye
idle.
I listen:
love will hum -
human,
simple.
Hurricane,
Fire,
water
approach in a murmur.
Who
will be able to cope?
Can you?
Try ...
me,
comrade Kostrov,
with inherent
spiritual breadth,
what part
on the Paris of the released stanzas
on the lyrics
I am
squander.
Imagine:
enters
beauty in the hall,
in fur
and beads rimmed.
I AM
took this beauty
and said:
- you said correctly
or wrong? -
I, comrade, -
from Russia,
I'm famous in my country,
I've seen
maidens are prettier,
I've seen
girls are slimmer.
For girls
any poets.
I'm smart
and vociferous,
I speak my teeth -
only
agree to listen.
Do not catch
me
on rubbish,
on a passerby
a couple of feelings.
I'm
forever
wounded by love -
I can hardly drag myself.
To me
love
not measure by a wedding:
fell out of love -
sailed away.
Me, comrade,
supremely
give a damn
on the domes.
Well go into details,
quit jokes,
Well me, beauty,
not twenty, -
thirty...
with a ponytail.
Love
not that
to boil cooler
not that
that burn with coals
but in that
what stands behind the mountains of breasts
over
jungle hair.
Be in love -
it means:
deep into the yard
run in
and until the rook night,
glittering with an ax,
chopping wood,
by force
his
playfully.
Be in love -
it is with a sheet,
insomnia
torn,
break down,
jealous of Copernicus,
his,
and not the husband of Marya Ivanna,
considering
his
rival.
Us
love
not heaven but boom,
us
love
buzzing about
what's again
put into operation
hearts
cooled motor.
You
to Moscow
broke the thread.
Years -
distance.
As if
you would
explain
is this condition?
On the ground
lights - up to the sky ...
In the blue sky
stars -
to hell.
If I
I was not a poet,
I would
would become
stargazer.
Raises the area noise
the carriages are moving,
I go,
writing rhymes
in a notebook.
Rush
auto
on the street,
and will not be knocked down.
Understand
clever:
person -
in ecstasy.
A host of visions
and ideas
full
to the lid.
There would be
and bears
the wings would grow.
And so
with some
a penny canteen,
when
it boiled,
from the throat
to the stars
the word soars
a golden comet.
Flattened
tail
heaven by a third,
glitters
and his plumage burns,
so that two lovers
look at the stars
of theirs
lilac gazebos.
To raise
and lead,
and attract,
which are weakened by the eye.
So that the enemy
heads
cut off the shoulders
tailed
shining saber.
Himself
until the last knock in the chest,
like a goodbye
idle.
I listen:
love will hum -
human,
simple.
Hurricane,
Fire,
water
approach in a murmur.
Who
will be able to cope?
Can you?
Try ...
У записи 4 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Настенька Скоарца