Сестра Фаины Раневской, Изабелла, жила в Париже. В силу ряда обстоятельств она переехала в Советский Союз. В первый же день приезда, не смотря на летнюю жару, Изабелла натянула фильдеперсовые чулки, надела шёлковое пальто, перчатки, шляпку, побрызгала себя "Шанелью", и сообщила сестре:
- Фаиночка, - я иду в мясную лавку, куплю бон-филе и приготовлю ужин.
- Не надо! - в ужасе воскликнула Раневская. В стране царили процветающий дефицит и вечные очереди. Она понимала, как это подействует на неподготовленную жительницу Парижа.
- Не надо! - я сама куплю!
- Фаиночка, бон-филе надо уметь выбирать, а я это умею, - с гордостью заявила Изабелла и направилась к входной двери. Раневская, как панфиловец на танк, бросилась её наперерез.
- Я пойду с тобой!
- Один фунт мяса выбирать вдвоём - это нонсенс! - заявила сестра и вышла из квартиры. Раневская сделала последнюю попытку спасти сестру от шока советской действительности:
- Но ты же не знаешь, где наши магазины!
Та обернулась и со снисходительной улыбкой упрекнула:
- Ты думаешь я не смогу найти мясную лавку?
И скрылась в лифте.
Раневская рухнула в кресло, представляя себе последствия первой встречи иностранки-сестры с развитым советским социализмом.
Но говорят же, что Бог помогает юродивым и блаженным: буквально через квартал Изабелла Георгиевна наткнулась на маленький магазинчик, вывеска над которым обещала "Мясные изделия".
Она заглянула вовнутрь: у прилавка толпилась и гудела очередь, потный мясник бросал на весы отрубленные им хрящи и жилы, именуя их мясом, а в кассовом окошке толстая кассирша с башней крашенных волос на голове, как собака из будки, периодически облаивала покупателей.
Бочком, бочком Изабелла пробралась к прилавку и обратилась к продавцу:
- Добрый день, месье! Как вы себя чувствуете?
Покупатели поняли, что это цирк, причём, бесплатный, и, как в стоп-кадре, все замерли и затихли. Даже потный мясник не донёс до весов очередную порцию "мясных изделий". А бывшая парижанка продолжала:
- Как вы спите, месье?... Если вас мучает бессонница, попробуйте перед сном принять две столовых ложки коньячка, желательно "Хеннесси"... А как ваши дети, месье? Вы их не наказываете?..
Нельзя наказывать детей - можно потерять духовную связь с ними. Вы со мной согласны, месье?
- Да, - наконец выдавил из себя оторопевший мясник и в подтверждение кивнул.
- Я и не сомневалась. Вы похожи на моего учителя словесности: у вас на лице проступает интеллект.
Не очень понимая, что именно проступает у него на лице, мясник на всякий случай смахнул с лица пот.
- Месье, - перешла к делу Изабелла Георгиевна, - мне нужно полтора фунта бон-филе. Надеюсь, у вас есть.
- Да, - кивнул мясник и нырнул в кладовку. Его долго не было, очевидно, он ловил телёнка, поймал его, зарезал и приготовил бон-филе. Вернулся уже со взвешенной и завёрнутой в бумагу порцией мяса.
- Спасибо, - поблагодарила Изабелла. И добавила: - Я буду приходить к вам по вторникам и пятницам, в четыре часа дня. Вас это устраивает?
- Да, - в третий раз кивнул мясник.
Расплачиваясь в кассе, Изабелла Геогиевна порадовала толстую кассиршу, указав на её обесцвеченные перекисью волосы, закрученные на голове в тяжелую башню:
- У вас очень модный цвет волос, мадам, в Париже все женщины тоже красятся в блондинок. Но вам лучше распустить волосы, чтобы кудри лежали на плечах: распущенные волосы, мадам, украсят ваше приветливое лицо.
Польщённая кассирша всунула два указательных пальца себе за обе щеки и стала с силой растягивать их, пытаясь улыбнуться.
Когда, вернувшись домой, Изабелла развернула пакет, Фаина Георгиевна ахнула: такого свежего мяса она давно не видела, очевидно, мясник отрезал его из своих личных запасов.
- Бон-филе надо уметь выбирать! - гордо заявила Изабелла.
С тех пор каждый вторник и каждую пятницу она посещала "Мясные изделия". В эти дни, ровно в четыре часа, мясник отпускал кассиршу, закрывал магазин, вешал на дверь табличку "Переучёт", ставил рядом с прилавком большое старинное кресло, купленное в антикварном магазине, усаживал в него свою дорогую гостью, и она часами рассказывала ему о парижской жизни, о Лувре, об Эйфелевой башне, о Елисейских полях...
А он, подперев голову ладонью, всё слушал её, слушал, слушал... И на лице его вдруг появлялась неожиданная, наивная, детская улыбка...
Яков Сегель
- Фаиночка, - я иду в мясную лавку, куплю бон-филе и приготовлю ужин.
- Не надо! - в ужасе воскликнула Раневская. В стране царили процветающий дефицит и вечные очереди. Она понимала, как это подействует на неподготовленную жительницу Парижа.
- Не надо! - я сама куплю!
- Фаиночка, бон-филе надо уметь выбирать, а я это умею, - с гордостью заявила Изабелла и направилась к входной двери. Раневская, как панфиловец на танк, бросилась её наперерез.
- Я пойду с тобой!
- Один фунт мяса выбирать вдвоём - это нонсенс! - заявила сестра и вышла из квартиры. Раневская сделала последнюю попытку спасти сестру от шока советской действительности:
- Но ты же не знаешь, где наши магазины!
Та обернулась и со снисходительной улыбкой упрекнула:
- Ты думаешь я не смогу найти мясную лавку?
И скрылась в лифте.
Раневская рухнула в кресло, представляя себе последствия первой встречи иностранки-сестры с развитым советским социализмом.
Но говорят же, что Бог помогает юродивым и блаженным: буквально через квартал Изабелла Георгиевна наткнулась на маленький магазинчик, вывеска над которым обещала "Мясные изделия".
Она заглянула вовнутрь: у прилавка толпилась и гудела очередь, потный мясник бросал на весы отрубленные им хрящи и жилы, именуя их мясом, а в кассовом окошке толстая кассирша с башней крашенных волос на голове, как собака из будки, периодически облаивала покупателей.
Бочком, бочком Изабелла пробралась к прилавку и обратилась к продавцу:
- Добрый день, месье! Как вы себя чувствуете?
Покупатели поняли, что это цирк, причём, бесплатный, и, как в стоп-кадре, все замерли и затихли. Даже потный мясник не донёс до весов очередную порцию "мясных изделий". А бывшая парижанка продолжала:
- Как вы спите, месье?... Если вас мучает бессонница, попробуйте перед сном принять две столовых ложки коньячка, желательно "Хеннесси"... А как ваши дети, месье? Вы их не наказываете?..
Нельзя наказывать детей - можно потерять духовную связь с ними. Вы со мной согласны, месье?
- Да, - наконец выдавил из себя оторопевший мясник и в подтверждение кивнул.
- Я и не сомневалась. Вы похожи на моего учителя словесности: у вас на лице проступает интеллект.
Не очень понимая, что именно проступает у него на лице, мясник на всякий случай смахнул с лица пот.
- Месье, - перешла к делу Изабелла Георгиевна, - мне нужно полтора фунта бон-филе. Надеюсь, у вас есть.
- Да, - кивнул мясник и нырнул в кладовку. Его долго не было, очевидно, он ловил телёнка, поймал его, зарезал и приготовил бон-филе. Вернулся уже со взвешенной и завёрнутой в бумагу порцией мяса.
- Спасибо, - поблагодарила Изабелла. И добавила: - Я буду приходить к вам по вторникам и пятницам, в четыре часа дня. Вас это устраивает?
- Да, - в третий раз кивнул мясник.
Расплачиваясь в кассе, Изабелла Геогиевна порадовала толстую кассиршу, указав на её обесцвеченные перекисью волосы, закрученные на голове в тяжелую башню:
- У вас очень модный цвет волос, мадам, в Париже все женщины тоже красятся в блондинок. Но вам лучше распустить волосы, чтобы кудри лежали на плечах: распущенные волосы, мадам, украсят ваше приветливое лицо.
Польщённая кассирша всунула два указательных пальца себе за обе щеки и стала с силой растягивать их, пытаясь улыбнуться.
Когда, вернувшись домой, Изабелла развернула пакет, Фаина Георгиевна ахнула: такого свежего мяса она давно не видела, очевидно, мясник отрезал его из своих личных запасов.
- Бон-филе надо уметь выбирать! - гордо заявила Изабелла.
С тех пор каждый вторник и каждую пятницу она посещала "Мясные изделия". В эти дни, ровно в четыре часа, мясник отпускал кассиршу, закрывал магазин, вешал на дверь табличку "Переучёт", ставил рядом с прилавком большое старинное кресло, купленное в антикварном магазине, усаживал в него свою дорогую гостью, и она часами рассказывала ему о парижской жизни, о Лувре, об Эйфелевой башне, о Елисейских полях...
А он, подперев голову ладонью, всё слушал её, слушал, слушал... И на лице его вдруг появлялась неожиданная, наивная, детская улыбка...
Яков Сегель
Faina Ranevskaya's sister, Isabella, lived in Paris. Due to a number of circumstances, she moved to the Soviet Union. On the very first day of her arrival, despite the summer heat, Isabella pulled on her filderable stockings, put on a silk coat, gloves, a hat, sprinkled herself with Chanel, and told her sister:
- Fainochka, - I go to the butcher's, buy a bon-fillet and cook dinner.
- Do not! - Ranevskaya exclaimed in horror. The country was dominated by a thriving deficit and eternal queues. She understood how this would affect an unprepared resident of Paris.
- Do not! - I'll buy it myself!
“Fainochka, bon-fillet you have to be able to choose, and I can do it,” Isabella declared proudly and went to the front door. Ranevskaya, like a Panfilovite on a tank, rushed to cut her.
- I'll go with you!
- One pound of meat to choose together is nonsense! - said the sister and left the apartment. Ranevskaya made one last attempt to save her sister from the shock of Soviet reality:
- But you don't know where our shops are!
She turned around and with a condescending smile reproached:
- You think I can't find a butcher's?
And disappeared into the elevator.
Ranevskaya collapsed into a chair, imagining the consequences of the first meeting of a foreign sister with developed Soviet socialism.
But they say that God helps the holy fools and the blessed: literally across the block, Izabella Georgievna came across a small shop, the sign over which promised "Meat products".
She looked inside: a queue crowded and hummed at the counter, a sweaty butcher was throwing cartilage and veins cut off by him on the scales, calling them meat, and in the checkout window a fat cashier with a tower of dyed hair on her head, like a dog from a booth, periodically barked at customers.
Sideways, sideways Isabella made her way to the counter and turned to the seller:
- Good afternoon, monsieur! How are you feeling?
The buyers realized that it was a circus, moreover, free, and, as in a freeze-frame, everyone froze and fell silent. Even the sweaty butcher did not bring the next portion of "meat products" to the scales. And the former Parisian continued:
- How do you sleep, monsieur? ... If you are tormented by insomnia, try before going to bed to take two tablespoons of cognac, preferably Hennessy ... And how are your children, monsieur? Don't you punish them? ..
You cannot punish children - you can lose the spiritual connection with them. Do you agree with me, monsieur?
- Yes, - finally squeezed out of himself the dumbfounded butcher and nodded in confirmation.
- I had no doubts. You are like my language teacher: you have intellect on your face.
Not really understanding what exactly was showing on his face, the butcher wiped sweat from his face just in case.
- Monsieur, - Isabella Georgievna got down to business, - I need one and a half pounds of bon-fillet. Hope you have.
“Yes,” the butcher nodded and ducked into the closet. He was gone for a long time, obviously, he was catching a calf, caught him, stabbed to death and cooked a bon-fillet. He returned already with a portion of meat weighed and wrapped in paper.
“Thanks,” Isabella said. And she added: - I will come to you on Tuesdays and Fridays, at four in the afternoon. It suits you?
“Yes,” the butcher nodded for the third time.
Paying at the checkout, Isabella Geogievna delighted the fat cashier by pointing out her hair bleached with peroxide, twisted on her head in a heavy tower:
- You have a very fashionable hair color, madam, in Paris all women also dye their hair blondes. But you'd better loose your hair so that the curls lie on your shoulders: loose hair, madam, will adorn your friendly face.
The flattered cashier stuck two index fingers into both cheeks and began to stretch them with force, trying to smile.
When, returning home, Isabella opened the package, Faina Georgievna gasped: she had not seen such fresh meat for a long time, obviously, the butcher cut it off from his personal stocks.
- Bon fillet should be able to choose! Isabella said proudly.
Since then, every Tuesday and every Friday she visited the "Meat Products". These days, at exactly four o'clock, the butcher would let the cashier go, close the store, put up the “Record-keeping” sign on the door, put a large antique armchair next to the counter, bought in an antique store, seat his dear guest in it, and she would spend hours talking to him about Parisian life, the Louvre, the Eiffel Tower, the Champs Elysees ...
And he, resting his head on his palm, kept listening to her, listening, listening ... And an unexpected, naive, childish smile suddenly appeared on his face ...
Yakov Segel
- Fainochka, - I go to the butcher's, buy a bon-fillet and cook dinner.
- Do not! - Ranevskaya exclaimed in horror. The country was dominated by a thriving deficit and eternal queues. She understood how this would affect an unprepared resident of Paris.
- Do not! - I'll buy it myself!
“Fainochka, bon-fillet you have to be able to choose, and I can do it,” Isabella declared proudly and went to the front door. Ranevskaya, like a Panfilovite on a tank, rushed to cut her.
- I'll go with you!
- One pound of meat to choose together is nonsense! - said the sister and left the apartment. Ranevskaya made one last attempt to save her sister from the shock of Soviet reality:
- But you don't know where our shops are!
She turned around and with a condescending smile reproached:
- You think I can't find a butcher's?
And disappeared into the elevator.
Ranevskaya collapsed into a chair, imagining the consequences of the first meeting of a foreign sister with developed Soviet socialism.
But they say that God helps the holy fools and the blessed: literally across the block, Izabella Georgievna came across a small shop, the sign over which promised "Meat products".
She looked inside: a queue crowded and hummed at the counter, a sweaty butcher was throwing cartilage and veins cut off by him on the scales, calling them meat, and in the checkout window a fat cashier with a tower of dyed hair on her head, like a dog from a booth, periodically barked at customers.
Sideways, sideways Isabella made her way to the counter and turned to the seller:
- Good afternoon, monsieur! How are you feeling?
The buyers realized that it was a circus, moreover, free, and, as in a freeze-frame, everyone froze and fell silent. Even the sweaty butcher did not bring the next portion of "meat products" to the scales. And the former Parisian continued:
- How do you sleep, monsieur? ... If you are tormented by insomnia, try before going to bed to take two tablespoons of cognac, preferably Hennessy ... And how are your children, monsieur? Don't you punish them? ..
You cannot punish children - you can lose the spiritual connection with them. Do you agree with me, monsieur?
- Yes, - finally squeezed out of himself the dumbfounded butcher and nodded in confirmation.
- I had no doubts. You are like my language teacher: you have intellect on your face.
Not really understanding what exactly was showing on his face, the butcher wiped sweat from his face just in case.
- Monsieur, - Isabella Georgievna got down to business, - I need one and a half pounds of bon-fillet. Hope you have.
“Yes,” the butcher nodded and ducked into the closet. He was gone for a long time, obviously, he was catching a calf, caught him, stabbed to death and cooked a bon-fillet. He returned already with a portion of meat weighed and wrapped in paper.
“Thanks,” Isabella said. And she added: - I will come to you on Tuesdays and Fridays, at four in the afternoon. It suits you?
“Yes,” the butcher nodded for the third time.
Paying at the checkout, Isabella Geogievna delighted the fat cashier by pointing out her hair bleached with peroxide, twisted on her head in a heavy tower:
- You have a very fashionable hair color, madam, in Paris all women also dye their hair blondes. But you'd better loose your hair so that the curls lie on your shoulders: loose hair, madam, will adorn your friendly face.
The flattered cashier stuck two index fingers into both cheeks and began to stretch them with force, trying to smile.
When, returning home, Isabella opened the package, Faina Georgievna gasped: she had not seen such fresh meat for a long time, obviously, the butcher cut it off from his personal stocks.
- Bon fillet should be able to choose! Isabella said proudly.
Since then, every Tuesday and every Friday she visited the "Meat Products". These days, at exactly four o'clock, the butcher would let the cashier go, close the store, put up the “Record-keeping” sign on the door, put a large antique armchair next to the counter, bought in an antique store, seat his dear guest in it, and she would spend hours talking to him about Parisian life, the Louvre, the Eiffel Tower, the Champs Elysees ...
And he, resting his head on his palm, kept listening to her, listening, listening ... And an unexpected, naive, childish smile suddenly appeared on his face ...
Yakov Segel
У записи 31 лайков,
6 репостов,
490 просмотров.
6 репостов,
490 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгений Марон
