Даниил Гранин:
"В Ленинграде не было никаких стратегических запасов продовольствия. Вот такой эпизод рассказал мне Косыгин. Шли наши эшелоны с продуктами в Германию. Поскольку война началась внезапно, они были на путях. Микоян, который ведал этими поставками, позвонил Жданову и сказал, что переправит эшелоны на Ленинград. А Жданов ответил, что у него нет складов для этого! Микоян позвонил Сталину и сообщил, что Жданов от продуктов отказывается. Это были не только неготовность и неверие, что может быть блокада города, но был еще один фактор, который никогда не учитывают наши историки, да и не только наши. Это личные взаимоотношения, Микояна и Жданова в данном случае. Проблема личных отношений важна для истории, она не фиксируется документами, историки в силу своей добросовестности ее обходят. А это же люди: «Да пошел ты…» И все. Микоян переправил эшелоны в Вологду, и они какую-то роль сыграли, когда была «Дорога жизни», но смерть уже гуляла по Ленинграду. Город был не готов, люди были не готовы. Запасов никто не делал, не было домашних запасов…
На протяжении 900 дней блокада служила примером для наших фронтов: как же так — гражданские не сдаются, а мы сдаемся! Немцы считали, что голод заставит капитулировать город. Голод — страшное оружие. Я видел, что такое голод, он доводит человека до безумия. Я вам больше скажу: я внутренне против тех людей, которые так осуждают людоедство и прочие ужасающие вещи. Это безжалостно и несправедливо по отношению к голодному человеку, у которого голод отнимает рассудок.
Мы, когда работали над «Блокадной книгой», узнали историю, как мать положила своего младшего, умершего от голода ребенка, между окнами и по кусочкам давала старшей дочери. Дочку братиком кормила. Кто она — герой или преступник? Она герой — как это ни чудовищно может выглядеть. Подобных примеров много мы насобирали… Мы с Алесем Адамовичем хотели показать блокаду не через кошмары и ужасы блокадной жизни, а через страдания человека. Это для нас было более важно."
"В Ленинграде не было никаких стратегических запасов продовольствия. Вот такой эпизод рассказал мне Косыгин. Шли наши эшелоны с продуктами в Германию. Поскольку война началась внезапно, они были на путях. Микоян, который ведал этими поставками, позвонил Жданову и сказал, что переправит эшелоны на Ленинград. А Жданов ответил, что у него нет складов для этого! Микоян позвонил Сталину и сообщил, что Жданов от продуктов отказывается. Это были не только неготовность и неверие, что может быть блокада города, но был еще один фактор, который никогда не учитывают наши историки, да и не только наши. Это личные взаимоотношения, Микояна и Жданова в данном случае. Проблема личных отношений важна для истории, она не фиксируется документами, историки в силу своей добросовестности ее обходят. А это же люди: «Да пошел ты…» И все. Микоян переправил эшелоны в Вологду, и они какую-то роль сыграли, когда была «Дорога жизни», но смерть уже гуляла по Ленинграду. Город был не готов, люди были не готовы. Запасов никто не делал, не было домашних запасов…
На протяжении 900 дней блокада служила примером для наших фронтов: как же так — гражданские не сдаются, а мы сдаемся! Немцы считали, что голод заставит капитулировать город. Голод — страшное оружие. Я видел, что такое голод, он доводит человека до безумия. Я вам больше скажу: я внутренне против тех людей, которые так осуждают людоедство и прочие ужасающие вещи. Это безжалостно и несправедливо по отношению к голодному человеку, у которого голод отнимает рассудок.
Мы, когда работали над «Блокадной книгой», узнали историю, как мать положила своего младшего, умершего от голода ребенка, между окнами и по кусочкам давала старшей дочери. Дочку братиком кормила. Кто она — герой или преступник? Она герой — как это ни чудовищно может выглядеть. Подобных примеров много мы насобирали… Мы с Алесем Адамовичем хотели показать блокаду не через кошмары и ужасы блокадной жизни, а через страдания человека. Это для нас было более важно."
Daniil Granin:
"There were no strategic food supplies in Leningrad. This is an episode that Kosygin told me. Our trains with food went to Germany. Since the war began suddenly, they were on the way. Mikoyan, who was in charge of these supplies, called Zhdanov and said that he would ferry trains to Leningrad. And Zhdanov replied that he did not have warehouses for this! Mikoyan called Stalin and said that Zhdanov was refusing food. It was not only unpreparedness and disbelief that there might be a blockade of the city, but there was another factor that never take into account our historians, and not only ours. These are personal relationships, Mikoyan and Zhdanov in this case. The problem of personal relationships is important for history, it is not documented, historians, by virtue of their conscientiousness, bypass it. And these are people: "Fuck you ... "And that's all. Mikoyan ferried trains to Vologda, and they played some role when there was" The Road of Life ", but death was already walking around Leningrad. The city was not ready, people were not ready. no one did it, there were no household supplies ...
For 900 days, the blockade served as an example for our fronts: how is it - civilians do not surrender, but we surrender! The Germans believed that famine would force the city to capitulate. Hunger is a terrible weapon. I saw what hunger is, it drives a person to madness. I'll tell you more: I am internally against those people who condemn cannibalism and other horrible things in such a way. This is ruthless and unfair to a hungry person who is robbed of reason by hunger.
When we were working on the "Book of Blockade", we learned the story of how a mother put her youngest child, who died of hunger, between the windows and gave it to her eldest daughter piece by piece. She fed her daughter with a brother. Is she a hero or a criminal? She is a hero - as monstrous as it may look. We have collected many such examples ... Ales Adamovich and I wanted to show the blockade not through the nightmares and horrors of the life of the blockade, but through human suffering. This was more important to us. "
"There were no strategic food supplies in Leningrad. This is an episode that Kosygin told me. Our trains with food went to Germany. Since the war began suddenly, they were on the way. Mikoyan, who was in charge of these supplies, called Zhdanov and said that he would ferry trains to Leningrad. And Zhdanov replied that he did not have warehouses for this! Mikoyan called Stalin and said that Zhdanov was refusing food. It was not only unpreparedness and disbelief that there might be a blockade of the city, but there was another factor that never take into account our historians, and not only ours. These are personal relationships, Mikoyan and Zhdanov in this case. The problem of personal relationships is important for history, it is not documented, historians, by virtue of their conscientiousness, bypass it. And these are people: "Fuck you ... "And that's all. Mikoyan ferried trains to Vologda, and they played some role when there was" The Road of Life ", but death was already walking around Leningrad. The city was not ready, people were not ready. no one did it, there were no household supplies ...
For 900 days, the blockade served as an example for our fronts: how is it - civilians do not surrender, but we surrender! The Germans believed that famine would force the city to capitulate. Hunger is a terrible weapon. I saw what hunger is, it drives a person to madness. I'll tell you more: I am internally against those people who condemn cannibalism and other horrible things in such a way. This is ruthless and unfair to a hungry person who is robbed of reason by hunger.
When we were working on the "Book of Blockade", we learned the story of how a mother put her youngest child, who died of hunger, between the windows and gave it to her eldest daughter piece by piece. She fed her daughter with a brother. Is she a hero or a criminal? She is a hero - as monstrous as it may look. We have collected many such examples ... Ales Adamovich and I wanted to show the blockade not through the nightmares and horrors of the life of the blockade, but through human suffering. This was more important to us. "
У записи 16 лайков,
2 репостов,
422 просмотров.
2 репостов,
422 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгений Марон
