После учебы в Териокском реальном училище, внук Репина Гай в 1923 году отбыл учиться в Пражскую инженерно-строительную школу, в дальнейшем жил в Чехии и Германии. Другой его внук Дий, получив нансеновский паспорт, завербовался юнгой и плавал более полутора лет на шведской парусной барке Wanja и почти два года на Killoran — плавучей базе морской школы Gustav Erikson.
Тяжёлый повседневный труд моряка на корабле превратил домашнего мальчика в сильного, бесстрашного, независимого человека. Уже первый рейс на Killoran из Швеции в порт Аделаида (юг Австралии) с грузом древесины был изматывающим, океан не щадил ни корабль, ни моряков. В результате шестеро членов команды, как только вошли в порт, удрали с корабля, боясь подвергать свою жизнь дальнейшей опасности. Но у Дия хватило мужества остаться в профессии на долгие годы. Работая позже на разных судах скандинавских кампаний, Дий счастлив был именно здесь, в чужих странах: Швеции, Норвегии, Финляндии. Это были лучшие годы его жизни.
Долго и тяжело болела и в 1929 году умерла мать Дия, Прасковья Андреевна. Он сошел с корабля в порту города Антверпен 16 октября 1929 года и, вернувшись в Куоккалу, поддержал в горе своего отца. А вскоре (29.09.1930) ему пришлось стоять у смертного одра деда — Ильи Ефимовича Репина. Через полгода не стало и тёти — Надежды Ильиничны Репиной. Опустели не только «Пенаты», пусто стало на душе. Дий не находил работы, но надеялся, что его жизнь еще может наполниться новым смыслом, если он вернется к своей мечте стать художником.
В документах Дия Репина были проставлены визы, позволявшие плавать до 1933 года. Но в начале 30-х годов Дий решил поступить в Ленинградский ИПИИ (Институт пролетарского изобразительного искусства — так называлась в то время Всероссийская Академия художеств). Когда-то там учился, а затем преподавал его дед. Забегая вперед, отметим — этому учебному заведению в 1937 году присвоят имя И.Е. Репина, но Дий этого уже не узнает.
В 1932 году он подал прошение в советское консульство на получение визы, однако ему отказали. Дий воспринял это как досадное недоразумение, не понимая, что, кроме гениального деда, советской власти никто из их семьи не был нужен. Тогда Юрий Репин обратился к Владимиру Феофиловичу Зеелеру, видному общественному деятелю русской эмиграции, организатору «Комитета по увековечиванию памяти И.Е. Репина», жившему в Париже и попросил помочь своим сыновьям, Гаю и Дию, в поступлении в Парижскую Академию искусств. Но Зеелер, который уже неоднократно оказывал помощь самому Юрию, не смог этого сделать.
Признав, что поступить в парижскую академию нереально, но всё ещё мечтая о художественном образовании, Дий пошёл на риск: он решил нелегально пересечь советскую границу и, пробравшись в Ленинград, обратиться к друзьям деда. Прежде всего, он хотел найти художника И.И. Бродского, которому накануне отец отправил письмо. Это был близкий человек, ученик деда и однокурсник отца, преподаватель живописи, чей учебный класс располагался в бывшей мастерской Ильи Ефимовича Репина.
Финско-советская граница проходила в 6 километрах от дома Дия, по руслу пограничной реки Сестра шириной около 7 метров. Разве это препятствие к достижению цели для моряка, не раз побывавшего в кругосветном плавании, бороздившего моря и океаны более 10 лет? В детстве местные ребятишки, Дий в том числе, сотни раз, играя, пересекали узкую речку — зимой на лыжах, летом вплавь. 28 февраля 1935 года бесстрашный моряк перешёл границу СССР, но был задержан и арестован. Правдивый рассказ Дия о том, что «он хочет жить и работать в Ленинграде», не устраивал следователей НКВД, нацеленных на перевыполнение плана по разоблачению и уничтожению врагов советского народа. Темная бездна чекистской паранойи враз превратила романтика-мечтателя Дия в «члена подпольной антисоветской террористической организации Братство Русской Правды (БРП), отправленного в СССР с заданием проводить теракты против высших руководителей СССР». Д.Ю. Репин виновным себя так и не признал и был приговорен военным трибуналом ЛВО 10 июня 1935 года по ст. 58-8 и 84 УК РСФСР к расстрелу. Апелляцию отклонили. Приговор привели в исполнение 6 августа 1935 года в дни празднования 91-й годовщины со дня рождения Ильи Ефимовича Репина. Папка сфальсифицированных документов по его расстрельному Делу П-N79622 более 70 лет была на секретном хранении в Архиве УФСБ по СПб. и Ленинградской области.
В 1991 году Дий Юрьевич Репин в связи с отсутствием состава преступления был полностью реабилитирован. Его имя мы можем найти в 14 томе «Ленинградского мартиролога» в списках граждан, расстрелянных в Ленинграде в 1935 году.
Юрий Ильич Репин до конца своих дней так и не узнал, что случилось с его Дием. Он считал, что тот живёт где-то в России под другой фамилией на нелегальном положении. В письмах к друзьям и знакомым он признавался, что просит Бога о ниспослании здоровья своему пропавшему сыну.
Трагична судьба и самого Юрия Ильича. В ноябре 1939 года в ходе массовой эвакуации населения перед началом советско-финской войны он вместе с сестрой Верой был вывезен финскими властями в деревню к северу от Хельсинки. После Второй мировой войны жил в Хельсинки. Продолжал заниматься живописью, писал иконы для православных храмов Финляндии, портреты на заказ. Не имел постоянного пристанища, бродяжничал, жил в ночлежных домах. 9 августа 1954 года он покончил с собой, выбросившись из окна четвертого этажа дома Армии спасения в Хельсинки.
Тяжёлый повседневный труд моряка на корабле превратил домашнего мальчика в сильного, бесстрашного, независимого человека. Уже первый рейс на Killoran из Швеции в порт Аделаида (юг Австралии) с грузом древесины был изматывающим, океан не щадил ни корабль, ни моряков. В результате шестеро членов команды, как только вошли в порт, удрали с корабля, боясь подвергать свою жизнь дальнейшей опасности. Но у Дия хватило мужества остаться в профессии на долгие годы. Работая позже на разных судах скандинавских кампаний, Дий счастлив был именно здесь, в чужих странах: Швеции, Норвегии, Финляндии. Это были лучшие годы его жизни.
Долго и тяжело болела и в 1929 году умерла мать Дия, Прасковья Андреевна. Он сошел с корабля в порту города Антверпен 16 октября 1929 года и, вернувшись в Куоккалу, поддержал в горе своего отца. А вскоре (29.09.1930) ему пришлось стоять у смертного одра деда — Ильи Ефимовича Репина. Через полгода не стало и тёти — Надежды Ильиничны Репиной. Опустели не только «Пенаты», пусто стало на душе. Дий не находил работы, но надеялся, что его жизнь еще может наполниться новым смыслом, если он вернется к своей мечте стать художником.
В документах Дия Репина были проставлены визы, позволявшие плавать до 1933 года. Но в начале 30-х годов Дий решил поступить в Ленинградский ИПИИ (Институт пролетарского изобразительного искусства — так называлась в то время Всероссийская Академия художеств). Когда-то там учился, а затем преподавал его дед. Забегая вперед, отметим — этому учебному заведению в 1937 году присвоят имя И.Е. Репина, но Дий этого уже не узнает.
В 1932 году он подал прошение в советское консульство на получение визы, однако ему отказали. Дий воспринял это как досадное недоразумение, не понимая, что, кроме гениального деда, советской власти никто из их семьи не был нужен. Тогда Юрий Репин обратился к Владимиру Феофиловичу Зеелеру, видному общественному деятелю русской эмиграции, организатору «Комитета по увековечиванию памяти И.Е. Репина», жившему в Париже и попросил помочь своим сыновьям, Гаю и Дию, в поступлении в Парижскую Академию искусств. Но Зеелер, который уже неоднократно оказывал помощь самому Юрию, не смог этого сделать.
Признав, что поступить в парижскую академию нереально, но всё ещё мечтая о художественном образовании, Дий пошёл на риск: он решил нелегально пересечь советскую границу и, пробравшись в Ленинград, обратиться к друзьям деда. Прежде всего, он хотел найти художника И.И. Бродского, которому накануне отец отправил письмо. Это был близкий человек, ученик деда и однокурсник отца, преподаватель живописи, чей учебный класс располагался в бывшей мастерской Ильи Ефимовича Репина.
Финско-советская граница проходила в 6 километрах от дома Дия, по руслу пограничной реки Сестра шириной около 7 метров. Разве это препятствие к достижению цели для моряка, не раз побывавшего в кругосветном плавании, бороздившего моря и океаны более 10 лет? В детстве местные ребятишки, Дий в том числе, сотни раз, играя, пересекали узкую речку — зимой на лыжах, летом вплавь. 28 февраля 1935 года бесстрашный моряк перешёл границу СССР, но был задержан и арестован. Правдивый рассказ Дия о том, что «он хочет жить и работать в Ленинграде», не устраивал следователей НКВД, нацеленных на перевыполнение плана по разоблачению и уничтожению врагов советского народа. Темная бездна чекистской паранойи враз превратила романтика-мечтателя Дия в «члена подпольной антисоветской террористической организации Братство Русской Правды (БРП), отправленного в СССР с заданием проводить теракты против высших руководителей СССР». Д.Ю. Репин виновным себя так и не признал и был приговорен военным трибуналом ЛВО 10 июня 1935 года по ст. 58-8 и 84 УК РСФСР к расстрелу. Апелляцию отклонили. Приговор привели в исполнение 6 августа 1935 года в дни празднования 91-й годовщины со дня рождения Ильи Ефимовича Репина. Папка сфальсифицированных документов по его расстрельному Делу П-N79622 более 70 лет была на секретном хранении в Архиве УФСБ по СПб. и Ленинградской области.
В 1991 году Дий Юрьевич Репин в связи с отсутствием состава преступления был полностью реабилитирован. Его имя мы можем найти в 14 томе «Ленинградского мартиролога» в списках граждан, расстрелянных в Ленинграде в 1935 году.
Юрий Ильич Репин до конца своих дней так и не узнал, что случилось с его Дием. Он считал, что тот живёт где-то в России под другой фамилией на нелегальном положении. В письмах к друзьям и знакомым он признавался, что просит Бога о ниспослании здоровья своему пропавшему сыну.
Трагична судьба и самого Юрия Ильича. В ноябре 1939 года в ходе массовой эвакуации населения перед началом советско-финской войны он вместе с сестрой Верой был вывезен финскими властями в деревню к северу от Хельсинки. После Второй мировой войны жил в Хельсинки. Продолжал заниматься живописью, писал иконы для православных храмов Финляндии, портреты на заказ. Не имел постоянного пристанища, бродяжничал, жил в ночлежных домах. 9 августа 1954 года он покончил с собой, выбросившись из окна четвертого этажа дома Армии спасения в Хельсинки.
After studying at the Terioki Real School, Repin's grandson Gai left to study at the Prague Civil Engineering School in 1923, and later lived in the Czech Republic and Germany. His other grandson Diy, having received a Nansen passport, enlisted as a cabin boy and sailed for more than a year and a half on the Swedish sailing barge Wanja and almost two years on Killoran, the floating base of the Gustav Erikson naval school.
The hard day-to-day work of a sailor on a ship turned a domestic boy into a strong, fearless, independent person. The first voyage on Killoran from Sweden to the port of Adelaide (southern Australia) with a load of timber was exhausting, the ocean did not spare either the ship or the sailors. As a result, six crew members, as soon as they entered the port, fled from the ship, fearing to expose their lives to further danger. But Di had the courage to stay in the profession for many years. Later, working on various ships of the Scandinavian companies, Diy was happy right here, in foreign countries: Sweden, Norway, Finland. These were the best years of his life.
She was ill for a long time and in 1929, Diya's mother, Praskovya Andreevna, died. He got off the ship in the port of Antwerp on October 16, 1929 and, returning to Kuokkala, supported his father in grief. And soon (09/29/1930) he had to stand at the deathbed of his grandfather - Ilya Efimovich Repin. Six months later, there was no aunt, Nadezhda Ilyinichna Repina. Not only Penates were emptied, the soul became empty. Diy did not find work, but hoped that his life could still be filled with new meaning if he returned to his dream of becoming an artist.
Diy Repin's documents had visas that allowed him to sail until 1933. But in the early 30s, Diy decided to enter the Leningrad IPII (Institute of Proletarian Fine Arts - that was the name of the All-Russian Academy of Arts at that time). Once studied there, and then taught by his grandfather. Looking ahead, we note that in 1937 this educational institution will be named after I.E. Repin, but Diy will no longer recognize this.
In 1932, he applied to the Soviet consulate for a visa, but he was refused. Diy took this as an annoying misunderstanding, not realizing that, apart from the brilliant grandfather, the Soviet government did not need anyone from their family. Then Yuri Repin turned to Vladimir Feofilovich Seeler, a prominent public figure of the Russian emigration, organizer of the “Committee for the perpetuation of the memory of I.Ye. Repin ”, who lived in Paris and asked to help his sons, Guy and Dyu, in admission to the Paris Academy of Arts. But Seeler, who had repeatedly assisted Yuri himself, could not do this.
Having admitted that it was unrealistic to enter the Parisian academy, but still dreaming of an art education, Diy took a risk: he decided to illegally cross the Soviet border and, having made his way to Leningrad, turn to his grandfather's friends. First of all, he wanted to find the artist I.I. Brodsky, to whom his father had sent a letter the day before. He was a close person, a student of his grandfather and a classmate of his father, a painting teacher, whose classroom was located in the former workshop of Ilya Efimovich Repin.
The Finnish-Soviet border ran 6 kilometers from Diya's house, along the bed of the border river Sestra, about 7 meters wide. Is this an obstacle to achieving the goal for a sailor who has been on a round-the-world voyage more than once, plowed the seas and oceans for more than 10 years? As a child, local children, including Diy, played hundreds of times across a narrow river - skiing in winter, swimming in summer. On February 28, 1935, a fearless sailor crossed the border of the USSR, but was detained and arrested. Diya's truthful story that "he wants to live and work in Leningrad" did not suit the NKVD investigators, who were aiming to overfulfill the plan to expose and destroy the enemies of the Soviet people. The dark abyss of KGB paranoia at once turned the romantic-dreamer Diya into "a member of the underground anti-Soviet terrorist organization, the Brotherhood of Russian Truth (BRP), sent to the USSR with the task of conducting terrorist attacks against the top leaders of the USSR." D.Yu. Repin never pleaded guilty and was sentenced by a military tribunal of the Leningrad Military District on June 10, 1935 under Art. 58-8 and 84 of the Criminal Code of the RSFSR to be shot. The appeal was rejected. The verdict was carried out on August 6, 1935, during the celebration of the 91st anniversary of the birth of Ilya Efimovich Repin. The folder of falsified documents on his execution Case P-N79622 has been in secret storage in the Archives of the FSB for St. Petersburg for more than 70 years. and the Leningrad region.
In 1991, Diy Yuryevich Repin, due to the lack of corpus delicti, was fully rehabilitated. We can find his name in the 14th volume of the "Leningrad Martyrology" in the lists of citizens who were shot in Leningrad in 1935.
Yuri Ilyich Repin until the end of his days never found out what happened to his Die. He believed that he was living somewhere in Russia under a different name in an illegal position. In letters to friends and acquaintances, he confessed that he was asking God to send health to his missing son.
The fate of Yuri Ilyich himself is tragic. In November 1939, during the mass evacuation of the population before the start of the Soviet
The hard day-to-day work of a sailor on a ship turned a domestic boy into a strong, fearless, independent person. The first voyage on Killoran from Sweden to the port of Adelaide (southern Australia) with a load of timber was exhausting, the ocean did not spare either the ship or the sailors. As a result, six crew members, as soon as they entered the port, fled from the ship, fearing to expose their lives to further danger. But Di had the courage to stay in the profession for many years. Later, working on various ships of the Scandinavian companies, Diy was happy right here, in foreign countries: Sweden, Norway, Finland. These were the best years of his life.
She was ill for a long time and in 1929, Diya's mother, Praskovya Andreevna, died. He got off the ship in the port of Antwerp on October 16, 1929 and, returning to Kuokkala, supported his father in grief. And soon (09/29/1930) he had to stand at the deathbed of his grandfather - Ilya Efimovich Repin. Six months later, there was no aunt, Nadezhda Ilyinichna Repina. Not only Penates were emptied, the soul became empty. Diy did not find work, but hoped that his life could still be filled with new meaning if he returned to his dream of becoming an artist.
Diy Repin's documents had visas that allowed him to sail until 1933. But in the early 30s, Diy decided to enter the Leningrad IPII (Institute of Proletarian Fine Arts - that was the name of the All-Russian Academy of Arts at that time). Once studied there, and then taught by his grandfather. Looking ahead, we note that in 1937 this educational institution will be named after I.E. Repin, but Diy will no longer recognize this.
In 1932, he applied to the Soviet consulate for a visa, but he was refused. Diy took this as an annoying misunderstanding, not realizing that, apart from the brilliant grandfather, the Soviet government did not need anyone from their family. Then Yuri Repin turned to Vladimir Feofilovich Seeler, a prominent public figure of the Russian emigration, organizer of the “Committee for the perpetuation of the memory of I.Ye. Repin ”, who lived in Paris and asked to help his sons, Guy and Dyu, in admission to the Paris Academy of Arts. But Seeler, who had repeatedly assisted Yuri himself, could not do this.
Having admitted that it was unrealistic to enter the Parisian academy, but still dreaming of an art education, Diy took a risk: he decided to illegally cross the Soviet border and, having made his way to Leningrad, turn to his grandfather's friends. First of all, he wanted to find the artist I.I. Brodsky, to whom his father had sent a letter the day before. He was a close person, a student of his grandfather and a classmate of his father, a painting teacher, whose classroom was located in the former workshop of Ilya Efimovich Repin.
The Finnish-Soviet border ran 6 kilometers from Diya's house, along the bed of the border river Sestra, about 7 meters wide. Is this an obstacle to achieving the goal for a sailor who has been on a round-the-world voyage more than once, plowed the seas and oceans for more than 10 years? As a child, local children, including Diy, played hundreds of times across a narrow river - skiing in winter, swimming in summer. On February 28, 1935, a fearless sailor crossed the border of the USSR, but was detained and arrested. Diya's truthful story that "he wants to live and work in Leningrad" did not suit the NKVD investigators, who were aiming to overfulfill the plan to expose and destroy the enemies of the Soviet people. The dark abyss of KGB paranoia at once turned the romantic-dreamer Diya into "a member of the underground anti-Soviet terrorist organization, the Brotherhood of Russian Truth (BRP), sent to the USSR with the task of conducting terrorist attacks against the top leaders of the USSR." D.Yu. Repin never pleaded guilty and was sentenced by a military tribunal of the Leningrad Military District on June 10, 1935 under Art. 58-8 and 84 of the Criminal Code of the RSFSR to be shot. The appeal was rejected. The verdict was carried out on August 6, 1935, during the celebration of the 91st anniversary of the birth of Ilya Efimovich Repin. The folder of falsified documents on his execution Case P-N79622 has been in secret storage in the Archives of the FSB for St. Petersburg for more than 70 years. and the Leningrad region.
In 1991, Diy Yuryevich Repin, due to the lack of corpus delicti, was fully rehabilitated. We can find his name in the 14th volume of the "Leningrad Martyrology" in the lists of citizens who were shot in Leningrad in 1935.
Yuri Ilyich Repin until the end of his days never found out what happened to his Die. He believed that he was living somewhere in Russia under a different name in an illegal position. In letters to friends and acquaintances, he confessed that he was asking God to send health to his missing son.
The fate of Yuri Ilyich himself is tragic. In November 1939, during the mass evacuation of the population before the start of the Soviet
У записи 6 лайков,
0 репостов,
248 просмотров.
0 репостов,
248 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгений Марон
