Выезжали из Тбилиси наверное час. Пробки здесь меня совершенно обескуражили. Невольно вспомнила Манилу, по которой мы ехали часа 3 на протяжении 10 километров. Но Грузия - не Азия. Хотя, чем южнее, тем горячее кровь.
Водитель маршрутки, искавший пути объезда, потерпел фиаско: город намертво стоял. Я, безразличная к трафику, со вниманием исследователя разглядывала лица людей, проезжающих попутно и на встречу. Какие они - грузины, чем дышат, о чем думают, что их беспокоит и чем они живут? Разное читалось и в глазах и на лицах. Где-то я видела глубокое благородство и тонкость внешних и внутренних линий, где-то простоту, где-то спокойное осознание бытия. Иногда думалось, что в общей массе, эти люди - как напряжение без изоляции, ток бегущий в мире, удерживаемый в относительном порядке неведомой силой.
Солнце вспыхивало между домами и гасло, ветер влетал в окно в редкие моменты движения. Наконец вырвались на трассу. И на горизонте потянулась вереница горных хребтов, с редкими облаками, залитыми пурпурно-золотыми красками, переливающимися от заходящего за горные вершины солнца. Предгорье, поля с цветами ярко-фиолетового цвета, зелень тысячи оттенков, все гасло под натиском сумерек, и только солнце вдалеке трепетно ласкало последнюю вершину, даря ей свой поцелуй, нежным движением напоминавший поцелуй любимого.
Через мгновение солнце скрылось, оставив смешанное послевкусие чего-то неведомо прекрасного с горечью.
Откинулась на сиденее. Подумала, как хорошо, что до рассвета не так много времени, и солнце отогреет горы от ночной прохлады, даря им и свет, и силу, и самое ценное - свою любовь.
Водитель маршрутки, искавший пути объезда, потерпел фиаско: город намертво стоял. Я, безразличная к трафику, со вниманием исследователя разглядывала лица людей, проезжающих попутно и на встречу. Какие они - грузины, чем дышат, о чем думают, что их беспокоит и чем они живут? Разное читалось и в глазах и на лицах. Где-то я видела глубокое благородство и тонкость внешних и внутренних линий, где-то простоту, где-то спокойное осознание бытия. Иногда думалось, что в общей массе, эти люди - как напряжение без изоляции, ток бегущий в мире, удерживаемый в относительном порядке неведомой силой.
Солнце вспыхивало между домами и гасло, ветер влетал в окно в редкие моменты движения. Наконец вырвались на трассу. И на горизонте потянулась вереница горных хребтов, с редкими облаками, залитыми пурпурно-золотыми красками, переливающимися от заходящего за горные вершины солнца. Предгорье, поля с цветами ярко-фиолетового цвета, зелень тысячи оттенков, все гасло под натиском сумерек, и только солнце вдалеке трепетно ласкало последнюю вершину, даря ей свой поцелуй, нежным движением напоминавший поцелуй любимого.
Через мгновение солнце скрылось, оставив смешанное послевкусие чего-то неведомо прекрасного с горечью.
Откинулась на сиденее. Подумала, как хорошо, что до рассвета не так много времени, и солнце отогреет горы от ночной прохлады, даря им и свет, и силу, и самое ценное - свою любовь.
We left Tbilisi for about an hour. Traffic jams here completely discouraged me. I involuntarily remembered Manila, along which we drove for 3 hours for 10 kilometers. But Georgia is not Asia. Although, the further south, the hotter the blood.
The minibus driver, who was looking for a detour, suffered a fiasco: the city stood firm. I, indifferent to traffic, with the attention of a researcher, looked at the faces of people passing along the way and to the meeting. What kind of Georgians are they, how do they breathe, what do they think, what worries them and how do they live? Miscellaneous was read in the eyes and on the faces. Somewhere I saw the deep nobility and subtlety of the external and internal lines, somewhere simplicity, somewhere calm awareness of being. Sometimes it was thought that in the general mass, these people are like a voltage without isolation, a current running in the world, held in relative order by an unknown force.
The sun flashed between the houses and died out, the wind flew in through the window at rare moments of movement. Finally we got out onto the track. And on the horizon stretched a line of mountain ranges, with rare clouds filled with purple-gold colors, shimmering from the setting sun behind the mountain peaks. The foothills, fields with bright purple flowers, greenery of a thousand shades, everything was extinguished under the onslaught of twilight, and only the sun in the distance tenderly caressed the last peak, giving it its kiss, with a gentle movement reminiscent of the kiss of a loved one.
A moment later, the sun disappeared, leaving a mixed aftertaste of something unknown beautiful with bitterness.
Leaned back on the seat. I thought it was good that there was not much time before dawn, and the sun would warm the mountains from the night coolness, giving them both light, strength, and the most valuable thing - their love.
The minibus driver, who was looking for a detour, suffered a fiasco: the city stood firm. I, indifferent to traffic, with the attention of a researcher, looked at the faces of people passing along the way and to the meeting. What kind of Georgians are they, how do they breathe, what do they think, what worries them and how do they live? Miscellaneous was read in the eyes and on the faces. Somewhere I saw the deep nobility and subtlety of the external and internal lines, somewhere simplicity, somewhere calm awareness of being. Sometimes it was thought that in the general mass, these people are like a voltage without isolation, a current running in the world, held in relative order by an unknown force.
The sun flashed between the houses and died out, the wind flew in through the window at rare moments of movement. Finally we got out onto the track. And on the horizon stretched a line of mountain ranges, with rare clouds filled with purple-gold colors, shimmering from the setting sun behind the mountain peaks. The foothills, fields with bright purple flowers, greenery of a thousand shades, everything was extinguished under the onslaught of twilight, and only the sun in the distance tenderly caressed the last peak, giving it its kiss, with a gentle movement reminiscent of the kiss of a loved one.
A moment later, the sun disappeared, leaving a mixed aftertaste of something unknown beautiful with bitterness.
Leaned back on the seat. I thought it was good that there was not much time before dawn, and the sun would warm the mountains from the night coolness, giving them both light, strength, and the most valuable thing - their love.
У записи 14 лайков,
0 репостов,
475 просмотров.
0 репостов,
475 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Мария Пилипенко
