В далёком 1993 году родители купили телевизор "Витязь". Он пришел на смену ламповому пузатому монстру на четырёх ногах с огромной крутилкой, которая отваливалась по прошествии времени и каналы надо было переключать плоскогубцами. Монстр большую часть времени шипел, плевался, моргал, а иногда даже начинал вонять чем-то жжёным, силясь изобразить чёткий кадр. Когда у него выпали последние зубы и он уже не мог лаять, его отправили на заслуженную пенсию.
Тогда в доме и появился тот шик постсоветской телевизионной промышленности. Черный корпус, почти плоский экран, кнопки вместо крутилок, давилок и пружинок и, о Боже!, пульт дистанционного управления. К слову сказать, то были времена, когда мы жили в п. Дивный, папе чёрт знает как платили зарплату, а мечта съесть шоколадку однорыльно очень долго оставалась мечтой. Поэтому тогда покупка телевизора произвела на меня такое же впечатление, как если бы сегодня родители купили Боинг вместе с аэропортом.
Телевизор сторожил папа, пыль с него стирала мама, а все прочие криворукие к нему и не подпускались. И то верно, кто потом опять каналы будет настраивать? В общем, степень благоговеяния перед незнакомцем в черном можно было сравнить с византийским почитанием.
Папа у меня очень рукастый, поэтому в доме всегда был шкаф, от пола до потолка заставленный инструментами. В ту весну меня поманил набор напильников. Нет, то были не те дубины с деревянными ручками, которыми можно проломить череп и сломать челюсть. То был набор в сером чехле с ремешком. Около 15 см в длину, разной зернистости и, конечно, разных сечений: круглые, овальные, треугольные и квадратные! Папа объяснил, что порезаться ими нельзя, но можно что-то подправить и даже распилить. И незамедлительно выдал пустой пластмассовый коробок от лезвий для бритвенного станка, чтобы попробовать - пилится или нет. И правда, пилилось. Да еще как! Коробок был спилен наполовину! С разных сторон, под разными углами, и обгрызанные края, конечно, были овальные, треугольные и квадратные.
Но что такое коробок для ребенка? Пшик и пилить-то уже и нечего, да и вообще скучно. А ведь тут, в другом конце комнаты стоит Он. И солнечный свет струится по его матовым черным стенкам, а глубокий мрак кинескопа нашептывает: "Разгадай меня..."
Пилил я его треугольным напильником из того набора. Пилил долго, двумя руками. В три захода. И нелёгкая это работа, скажу я вам. Корпус оказался на редкость прочным, напильник вгрызался в него с большим трудом. И вообще, оказалось, что пилить телевизор не так весело, как пустую пластмассовую коробочку. Я уставал два раза, но каждый раз брался за дело заново, начиная пилить в новом месте.
А потом силы закончились. Да и монотонная кропотливая работа не приносила видимого визуального эффекта. То ли дело - коробочка. В общем, махнул я рукой тогда на свою затею. Напильники были убраны в серый чехол и спрятаны в тот самый шкаф.
Следы нашли через два дня. Мы с сестрой уезжали к моей крестной с ночевкой и уже стояли обутые на пороге, когда из комнаты раздался нечеловеческий папин рёв. Он в категоричной форме отказывался принимать действительность, которая состояла в том, что телевизор интересен только изнутри. То была папина скорбь. И в своей тоске он в особой словесной форме предлагал мне, бестолочи, и дальше пилить коробку от лезвий. Ну да. Какой дурак будет пилить коробку, когда он в жизни уже пилил новый телевизор?
Страшно не было, нет. Именно тогда, кажется, и родилось во мне то спокойствие, с которым я живу и по сей день. И под этим флагом проходит вся моя жизнь - маленький черноглазый мальчик, обдирая руки, сбиваясь и начиная всё заново, пытается ответить на свой самый главный вопрос: "Почему? А что там, за фасадом?".
И если бы мою жизнь можно было описать одной картинкой, то это была бы картинка, где очень упорный крохотный малыш, в стороне ото всех, пытается понять как устроен наш Мир.
Тогда в доме и появился тот шик постсоветской телевизионной промышленности. Черный корпус, почти плоский экран, кнопки вместо крутилок, давилок и пружинок и, о Боже!, пульт дистанционного управления. К слову сказать, то были времена, когда мы жили в п. Дивный, папе чёрт знает как платили зарплату, а мечта съесть шоколадку однорыльно очень долго оставалась мечтой. Поэтому тогда покупка телевизора произвела на меня такое же впечатление, как если бы сегодня родители купили Боинг вместе с аэропортом.
Телевизор сторожил папа, пыль с него стирала мама, а все прочие криворукие к нему и не подпускались. И то верно, кто потом опять каналы будет настраивать? В общем, степень благоговеяния перед незнакомцем в черном можно было сравнить с византийским почитанием.
Папа у меня очень рукастый, поэтому в доме всегда был шкаф, от пола до потолка заставленный инструментами. В ту весну меня поманил набор напильников. Нет, то были не те дубины с деревянными ручками, которыми можно проломить череп и сломать челюсть. То был набор в сером чехле с ремешком. Около 15 см в длину, разной зернистости и, конечно, разных сечений: круглые, овальные, треугольные и квадратные! Папа объяснил, что порезаться ими нельзя, но можно что-то подправить и даже распилить. И незамедлительно выдал пустой пластмассовый коробок от лезвий для бритвенного станка, чтобы попробовать - пилится или нет. И правда, пилилось. Да еще как! Коробок был спилен наполовину! С разных сторон, под разными углами, и обгрызанные края, конечно, были овальные, треугольные и квадратные.
Но что такое коробок для ребенка? Пшик и пилить-то уже и нечего, да и вообще скучно. А ведь тут, в другом конце комнаты стоит Он. И солнечный свет струится по его матовым черным стенкам, а глубокий мрак кинескопа нашептывает: "Разгадай меня..."
Пилил я его треугольным напильником из того набора. Пилил долго, двумя руками. В три захода. И нелёгкая это работа, скажу я вам. Корпус оказался на редкость прочным, напильник вгрызался в него с большим трудом. И вообще, оказалось, что пилить телевизор не так весело, как пустую пластмассовую коробочку. Я уставал два раза, но каждый раз брался за дело заново, начиная пилить в новом месте.
А потом силы закончились. Да и монотонная кропотливая работа не приносила видимого визуального эффекта. То ли дело - коробочка. В общем, махнул я рукой тогда на свою затею. Напильники были убраны в серый чехол и спрятаны в тот самый шкаф.
Следы нашли через два дня. Мы с сестрой уезжали к моей крестной с ночевкой и уже стояли обутые на пороге, когда из комнаты раздался нечеловеческий папин рёв. Он в категоричной форме отказывался принимать действительность, которая состояла в том, что телевизор интересен только изнутри. То была папина скорбь. И в своей тоске он в особой словесной форме предлагал мне, бестолочи, и дальше пилить коробку от лезвий. Ну да. Какой дурак будет пилить коробку, когда он в жизни уже пилил новый телевизор?
Страшно не было, нет. Именно тогда, кажется, и родилось во мне то спокойствие, с которым я живу и по сей день. И под этим флагом проходит вся моя жизнь - маленький черноглазый мальчик, обдирая руки, сбиваясь и начиная всё заново, пытается ответить на свой самый главный вопрос: "Почему? А что там, за фасадом?".
И если бы мою жизнь можно было описать одной картинкой, то это была бы картинка, где очень упорный крохотный малыш, в стороне ото всех, пытается понять как устроен наш Мир.
Back in 1993, my parents bought a Vityaz TV. He replaced the pot-bellied monster on four legs with a huge twist that fell off over time and the channels had to be switched with pliers. Most of the time, the monster hissed, spat, blinked, and sometimes even began to smell like something burnt, trying to portray a clear frame. When his last teeth fell out and he could no longer bark, he was sent to a well-deserved pension.
Then the chic of the post-Soviet television industry appeared in the house. A black case, an almost flat screen, buttons instead of krutilok, crushes and springs and, oh my God, a remote control. By the way, there were times when we lived in the village of Marvelous, the devil knows how the dad was paid, and the dream of eating a chocolate bar with a single mouth remained a dream for a very long time. Therefore, then the purchase of a TV made the same impression on me as if today my parents bought a Boeing with the airport.
Dad was watching the TV, Mom was cleaning the dust from it, and all the other crooked hands were not allowed to approach it. And that's right, who then will tune the channels again? In general, the degree of reverence for the stranger in black was comparable to Byzantine worship.
My dad is very rugged, so there was always a closet in the house, floor-to-ceiling full of tools. A set of files beckoned me that spring. No, those were not the kind of clubs with wooden handles that could break the skull and break the jaw. It was a set in a gray case with a strap. About 15 cm in length, of different grain sizes and, of course, of different sections: round, oval, triangular and square! Dad explained that you cannot cut yourself with them, but you can correct something and even saw it. And immediately issued an empty plastic box from the razor blades to try - sawn or not. Indeed, it was sawed. Yes, how! The box was cut in half! From different sides, from different angles, and gnawed edges, of course, were oval, triangular and square.
But what is a baby box? Zilch and sawing, then there is nothing, and indeed boring. But here, at the other end of the room, He is standing. And the sunlight streams across its dull black walls, and the deep darkness of the picture tube whispers: "Guess me ..."
I sawed it with a triangular file from that set. Sawed for a long time, with both hands. In three runs. And this is not an easy job, I can tell you. The case turned out to be extremely durable, the file bit into it with great difficulty. And in general, it turned out that sawing a TV is not as much fun as an empty plastic box. I got tired twice, but each time I got down to business again, starting to saw in a new place.
And then the forces ended. And the monotonous painstaking work did not bring a visible visual effect. Whether business is a box. In general, I gave up on my idea then. The files were tucked away in a gray case and hidden in the same cabinet.
Traces were found two days later. My sister and I were leaving for my godmother with an overnight stay and were already standing on the doorstep, shod, when an inhuman roar came from the room. He categorically refused to accept the reality, which was that TV is interesting only from the inside. It was my father's grief. And in his melancholy, in a special verbal form, he suggested to me, foolish people, to continue sawing the box of blades. Well yes. What fool would cut a box when he was already sawing a new TV in his life?
It wasn't scary, no. It was then, it seems, that the calmness with which I live to this day was born in me. And under this flag my whole life passes - a little black-eyed boy, peeling off his hands, getting lost and starting all over again, tries to answer his most important question: "Why? And what's behind the facade?"
And if my life could be described in one picture, then it would be a picture where a very stubborn tiny baby, aside from everyone, is trying to understand how our World works.
Then the chic of the post-Soviet television industry appeared in the house. A black case, an almost flat screen, buttons instead of krutilok, crushes and springs and, oh my God, a remote control. By the way, there were times when we lived in the village of Marvelous, the devil knows how the dad was paid, and the dream of eating a chocolate bar with a single mouth remained a dream for a very long time. Therefore, then the purchase of a TV made the same impression on me as if today my parents bought a Boeing with the airport.
Dad was watching the TV, Mom was cleaning the dust from it, and all the other crooked hands were not allowed to approach it. And that's right, who then will tune the channels again? In general, the degree of reverence for the stranger in black was comparable to Byzantine worship.
My dad is very rugged, so there was always a closet in the house, floor-to-ceiling full of tools. A set of files beckoned me that spring. No, those were not the kind of clubs with wooden handles that could break the skull and break the jaw. It was a set in a gray case with a strap. About 15 cm in length, of different grain sizes and, of course, of different sections: round, oval, triangular and square! Dad explained that you cannot cut yourself with them, but you can correct something and even saw it. And immediately issued an empty plastic box from the razor blades to try - sawn or not. Indeed, it was sawed. Yes, how! The box was cut in half! From different sides, from different angles, and gnawed edges, of course, were oval, triangular and square.
But what is a baby box? Zilch and sawing, then there is nothing, and indeed boring. But here, at the other end of the room, He is standing. And the sunlight streams across its dull black walls, and the deep darkness of the picture tube whispers: "Guess me ..."
I sawed it with a triangular file from that set. Sawed for a long time, with both hands. In three runs. And this is not an easy job, I can tell you. The case turned out to be extremely durable, the file bit into it with great difficulty. And in general, it turned out that sawing a TV is not as much fun as an empty plastic box. I got tired twice, but each time I got down to business again, starting to saw in a new place.
And then the forces ended. And the monotonous painstaking work did not bring a visible visual effect. Whether business is a box. In general, I gave up on my idea then. The files were tucked away in a gray case and hidden in the same cabinet.
Traces were found two days later. My sister and I were leaving for my godmother with an overnight stay and were already standing on the doorstep, shod, when an inhuman roar came from the room. He categorically refused to accept the reality, which was that TV is interesting only from the inside. It was my father's grief. And in his melancholy, in a special verbal form, he suggested to me, foolish people, to continue sawing the box of blades. Well yes. What fool would cut a box when he was already sawing a new TV in his life?
It wasn't scary, no. It was then, it seems, that the calmness with which I live to this day was born in me. And under this flag my whole life passes - a little black-eyed boy, peeling off his hands, getting lost and starting all over again, tries to answer his most important question: "Why? And what's behind the facade?"
And if my life could be described in one picture, then it would be a picture where a very stubborn tiny baby, aside from everyone, is trying to understand how our World works.
У записи 9 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Щусь
