Моей любимой, прекрасной дочери.
Я пишу тебе письмо, да-да, старое, доброе старомодное письмо. Должен признаться, но сначала ты мне не очень нравилась. Ты была просто маленьким, докучливым комочком, ты приятно пахла, в основном. Но казалось, что я мало тебя интересую, я воспринимал это как оскорбление. Вы с мамой были одни против всего мира, забавно, как некоторые вещи не меняются. И я просто жил, занимался своими делами, валял дурака, не осознавая, что отцовство меняет человека. И я не помню, когда именно все изменилось. Я просто знаю, что это случилось. Еще минуту назад я был сильным, ничто не задевало меня, и вдруг мое сердце стало биться вне моей груди, рассеялось на части. Любовь к тебе - это самое глубокое, сильное и болезненное чувство в моей жизни. Фактически, это почти не выносимо для меня.
Как твой отец, я дал молчаливый обет защищать тебя от всего мира, не понимая, что в итоге именно я раню тебя сильнее всего. Когда я оглядываюсь назад, мое сердце разрывается. В основном потому что понимаю, что ты не можешь гордиться мной. Разве есть чем? Твой отец ребенок в теле взрослого, его одновременно волнует все и ничего. Благородный в мыслях, слабый на деле. Что-то должно измениться, что-то должно исчезнуть. Становится темно, слишком темно, чтобы разглядеть...
Хэнк Муди
Я пишу тебе письмо, да-да, старое, доброе старомодное письмо. Должен признаться, но сначала ты мне не очень нравилась. Ты была просто маленьким, докучливым комочком, ты приятно пахла, в основном. Но казалось, что я мало тебя интересую, я воспринимал это как оскорбление. Вы с мамой были одни против всего мира, забавно, как некоторые вещи не меняются. И я просто жил, занимался своими делами, валял дурака, не осознавая, что отцовство меняет человека. И я не помню, когда именно все изменилось. Я просто знаю, что это случилось. Еще минуту назад я был сильным, ничто не задевало меня, и вдруг мое сердце стало биться вне моей груди, рассеялось на части. Любовь к тебе - это самое глубокое, сильное и болезненное чувство в моей жизни. Фактически, это почти не выносимо для меня.
Как твой отец, я дал молчаливый обет защищать тебя от всего мира, не понимая, что в итоге именно я раню тебя сильнее всего. Когда я оглядываюсь назад, мое сердце разрывается. В основном потому что понимаю, что ты не можешь гордиться мной. Разве есть чем? Твой отец ребенок в теле взрослого, его одновременно волнует все и ничего. Благородный в мыслях, слабый на деле. Что-то должно измениться, что-то должно исчезнуть. Становится темно, слишком темно, чтобы разглядеть...
Хэнк Муди
To my beloved, beautiful daughter.
I am writing you a letter, yes, yes, an old, good old-fashioned letter. I have to admit, but at first I didn't really like you. You were just a small, annoying lump, you smelled nice, mostly. But it seemed that I was of little interest to you, I took it as an insult. You and your mother were alone against the whole world, it’s funny how some things don’t change. And I just lived, went about my business, played the fool, not realizing that fatherhood changes a person. And I don't remember exactly when everything changed. I just know it happened. Just a minute ago I was strong, nothing touched me, and suddenly my heart began to beat outside my chest, scattered into pieces. Love for you is the deepest, strongest and most painful feeling in my life. In fact, it is almost unbearable for me.
As your father, I made a silent vow to protect you from the whole world, not realizing that in the end it was I who would hurt you the most. When I look back, my heart breaks. Mostly because I understand that you cannot be proud of me. Is there anything? Your father is a child in the body of an adult, he is simultaneously concerned about everything and nothing. Noble in thoughts, weak in practice. Something must change, something must disappear. It gets dark, too dark to make out ...
Hank Moody
I am writing you a letter, yes, yes, an old, good old-fashioned letter. I have to admit, but at first I didn't really like you. You were just a small, annoying lump, you smelled nice, mostly. But it seemed that I was of little interest to you, I took it as an insult. You and your mother were alone against the whole world, it’s funny how some things don’t change. And I just lived, went about my business, played the fool, not realizing that fatherhood changes a person. And I don't remember exactly when everything changed. I just know it happened. Just a minute ago I was strong, nothing touched me, and suddenly my heart began to beat outside my chest, scattered into pieces. Love for you is the deepest, strongest and most painful feeling in my life. In fact, it is almost unbearable for me.
As your father, I made a silent vow to protect you from the whole world, not realizing that in the end it was I who would hurt you the most. When I look back, my heart breaks. Mostly because I understand that you cannot be proud of me. Is there anything? Your father is a child in the body of an adult, he is simultaneously concerned about everything and nothing. Noble in thoughts, weak in practice. Something must change, something must disappear. It gets dark, too dark to make out ...
Hank Moody
У записи 1 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Павел Семёнов
