#Part3
Когда Артем вышел из парадной, начинались сумерки. Любимое время для прогулок и самокопания. Включив музыку, Артем направился в сторону дома. Он ни капли не сожалел о том, что ушел от Алины и не остался там на ночь. Одному было намного спокойней, привычней и по-доброму тоскливо. Но мозг начал безостановочно прокручивать всю прошлую ночь и сегодняшний день. Останавливаясь именно на тех моментах, за которые было стыдно. Он бил и бил в одни и те же места, чтобы они не заживали, чтобы о них не забывали. Терзания становились невыносимы.Руки начали трястись, мысли путались еще сильней, ноги несли тело вперед, не замечая луж на асфальте и встречных прохожих. Артем хотел бежать, но не мог, он хотел кричать, но боялся, что от него начнут шарахаться люди. Все тело начало трястись. Тошнотворный припадок безысходности и жалости к себе. Ненависть к себе, ненависть к своим действия и поступкам, ненависть к своим мыслям... Надо было как то заглушить их, удалить их, хотя бы на время, хотя бы на ночь.
Трясущимися руками Артем достал телефон и позвонил своей старой подруге. Саша жила недалеко и у нее всегда было выпить.
Когда Артем вышел из парадной, начинались сумерки. Любимое время для прогулок и самокопания. Включив музыку, Артем направился в сторону дома. Он ни капли не сожалел о том, что ушел от Алины и не остался там на ночь. Одному было намного спокойней, привычней и по-доброму тоскливо. Но мозг начал безостановочно прокручивать всю прошлую ночь и сегодняшний день. Останавливаясь именно на тех моментах, за которые было стыдно. Он бил и бил в одни и те же места, чтобы они не заживали, чтобы о них не забывали. Терзания становились невыносимы.Руки начали трястись, мысли путались еще сильней, ноги несли тело вперед, не замечая луж на асфальте и встречных прохожих. Артем хотел бежать, но не мог, он хотел кричать, но боялся, что от него начнут шарахаться люди. Все тело начало трястись. Тошнотворный припадок безысходности и жалости к себе. Ненависть к себе, ненависть к своим действия и поступкам, ненависть к своим мыслям... Надо было как то заглушить их, удалить их, хотя бы на время, хотя бы на ночь.
Трясущимися руками Артем достал телефон и позвонил своей старой подруге. Саша жила недалеко и у нее всегда было выпить.
# Part3
When Artem left the front door, twilight began. Favorite time for walking and digging. Turning on the music, Artem headed toward the house. He did not regret that he had left Alina and did not stay there for the night. One was much calmer, more familiar and kindly sad. But the brain began to spin non-stop all last night and today. Stopping precisely at those moments for which it was a shame. He beat and hit in the same places so that they would not heal, that they would not be forgotten. The torment became unbearable. Hands began to shake, thoughts got confused even stronger, legs carried the body forward, not noticing puddles on the asphalt and oncoming passers-by. Artem wanted to run, but could not, he wanted to scream, but was afraid that people would start to shy away from him. The whole body began to shake. A sickening fit of hopelessness and self-pity. Self-hatred, hatred of one’s actions and actions, hatred of one’s thoughts ... It was necessary to somehow drown them out, remove them, at least temporarily, at least for the night.
With trembling hands, Artem took out the phone and called his old girlfriend. Sasha lived not far away and she always had a drink.
When Artem left the front door, twilight began. Favorite time for walking and digging. Turning on the music, Artem headed toward the house. He did not regret that he had left Alina and did not stay there for the night. One was much calmer, more familiar and kindly sad. But the brain began to spin non-stop all last night and today. Stopping precisely at those moments for which it was a shame. He beat and hit in the same places so that they would not heal, that they would not be forgotten. The torment became unbearable. Hands began to shake, thoughts got confused even stronger, legs carried the body forward, not noticing puddles on the asphalt and oncoming passers-by. Artem wanted to run, but could not, he wanted to scream, but was afraid that people would start to shy away from him. The whole body began to shake. A sickening fit of hopelessness and self-pity. Self-hatred, hatred of one’s actions and actions, hatred of one’s thoughts ... It was necessary to somehow drown them out, remove them, at least temporarily, at least for the night.
With trembling hands, Artem took out the phone and called his old girlfriend. Sasha lived not far away and she always had a drink.
У записи 5 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Сергей Головин
