Вот бывает такое чувство уникальное "я дома". Когда принес себя всего, и положил. И душа на месте, и сердце, и мысли. Так и я здесь.
И писать хочется взахлеб об этом. О запахах, вкусах, звуках, голосах, людях. Только здесь так. Как 25 лет назад. Только деревья выше стали. И люди старше. А некоторые вообще не изменились. А дети! Какие они уже дети. Совсем взрослые. Андрюха пить бросил. А Дядя Слава начал. Жизнь. Идет.
Но тут по-другому.
"Эу! Маринка! Как дед?"
"Так помер недавно"
И в ответ полные искренних чувств глаза! Настоящие глаза. С настоящими слезами.
"Я его знаешь как любил?" ...
Жизнь.
Она здесь такая живая, что потрогать можно. Как яйца из под курицы. Теплая. И не охота отсюда ни в интернет, ни в город.
Оглушительные цикады!
Проходят люди, прогуливаются неспешно после ужина. И я их знаю и они меня. Машут рукой! "Привет, как ты?" И мне интересно как они! Как дела у детей, внуков, животных!
Едешь на велике вечером, и разные запахи нос щекочут, а воздух то прохладный, то теплый волнами в лицо. И заборы у всех - одно название. Как раньше, тут только от коров да коз огораживали. А то зайдут, потопчут, насрут.
Слышно все. Кто-то ведро поставил металлическое на землю. Ручка об эмалированный бочок брякнула. Парнишка кошку зовет "Марусь, марусь, марусь! Кскскскскс!"
Едешь, встречаешь людей, а они тебе в лицо смотрят с улыбкой! Внимательно. Такое ощущение, что понять пытаются знакомые черты. Дескать, знаю. Поблуждала по жизни, да снова прибилась к своему берегу, скосила траву, развела огонь. Чья ты, напомни.
Еду, улыбаюсь. А камень-то наш как зарос! Не видать. Огромный валун! Теперь совсем за осинами не разглядеть.
Малина дикая. Сладкая, переспелая, падает уже, немного с горчинкой буд-то. Велик бросишь, полезешь жрать жадно. Не надышаться. Не наглядеться.
Я дома.
И писать хочется взахлеб об этом. О запахах, вкусах, звуках, голосах, людях. Только здесь так. Как 25 лет назад. Только деревья выше стали. И люди старше. А некоторые вообще не изменились. А дети! Какие они уже дети. Совсем взрослые. Андрюха пить бросил. А Дядя Слава начал. Жизнь. Идет.
Но тут по-другому.
"Эу! Маринка! Как дед?"
"Так помер недавно"
И в ответ полные искренних чувств глаза! Настоящие глаза. С настоящими слезами.
"Я его знаешь как любил?" ...
Жизнь.
Она здесь такая живая, что потрогать можно. Как яйца из под курицы. Теплая. И не охота отсюда ни в интернет, ни в город.
Оглушительные цикады!
Проходят люди, прогуливаются неспешно после ужина. И я их знаю и они меня. Машут рукой! "Привет, как ты?" И мне интересно как они! Как дела у детей, внуков, животных!
Едешь на велике вечером, и разные запахи нос щекочут, а воздух то прохладный, то теплый волнами в лицо. И заборы у всех - одно название. Как раньше, тут только от коров да коз огораживали. А то зайдут, потопчут, насрут.
Слышно все. Кто-то ведро поставил металлическое на землю. Ручка об эмалированный бочок брякнула. Парнишка кошку зовет "Марусь, марусь, марусь! Кскскскскс!"
Едешь, встречаешь людей, а они тебе в лицо смотрят с улыбкой! Внимательно. Такое ощущение, что понять пытаются знакомые черты. Дескать, знаю. Поблуждала по жизни, да снова прибилась к своему берегу, скосила траву, развела огонь. Чья ты, напомни.
Еду, улыбаюсь. А камень-то наш как зарос! Не видать. Огромный валун! Теперь совсем за осинами не разглядеть.
Малина дикая. Сладкая, переспелая, падает уже, немного с горчинкой буд-то. Велик бросишь, полезешь жрать жадно. Не надышаться. Не наглядеться.
Я дома.
Here is a unique feeling of "I'm home." When he brought himself everything, and laid it down. And the soul is in place, and the heart, and thoughts. So I am here.
And I want to write excitedly about it. About smells, tastes, sounds, voices, people. Only here. Like 25 years ago. Only trees above steel. And people are older. And some have not changed at all. What about children! What children they are already. Most adults. Andryukha stopped drinking. And Uncle Glory began. A life. Is coming.
But here it’s different.
"Eh! Marinka! How grandfather?"
"So died recently"
And in response, eyes full of sincere feelings! Real eyes. With real tears.
"I know how I loved him?" ...
A life.
She is so alive here that you can touch. Like eggs from a chicken. Warm. And not a hunt from here to the Internet or to the city.
Deafening cicadas!
People walk by, strolling leisurely after dinner. And I know them and they me. Waving a hand! "Hello how are you?" And I wonder how they are! How are you children, grandchildren, animals!
You ride a great evening, and different smells tickle your nose, and the air is either cool or warm in the face of the waves. And all the fences are one name. As before, only cows and goats were enclosed here. And then they’ll come in, trample, they’ll give a shit.
All is heard. Someone put a metal bucket on the ground. The handle on the enameled barrel blurted out. The boy calls the cat "Marousse, Marousse, Marousse! Kskskskks!"
You go, you meet people, and they look in your face with a smile! Carefully. It feels like familiar features are trying to understand. Say, I know. Wandered through life, but again nailed to its shore, mowed the grass, started a fire. Whose are you, remind.
Food, smiling. And our stone is like overgrown! Do not see. Huge boulder! Now you can’t make out just behind the aspens.
The raspberries are wild. Sweet, overripe, it’s falling already, a little bitterness like that. Great throw, climb greedily. Do not breathe. Do not look enough.
I'm at home.
And I want to write excitedly about it. About smells, tastes, sounds, voices, people. Only here. Like 25 years ago. Only trees above steel. And people are older. And some have not changed at all. What about children! What children they are already. Most adults. Andryukha stopped drinking. And Uncle Glory began. A life. Is coming.
But here it’s different.
"Eh! Marinka! How grandfather?"
"So died recently"
And in response, eyes full of sincere feelings! Real eyes. With real tears.
"I know how I loved him?" ...
A life.
She is so alive here that you can touch. Like eggs from a chicken. Warm. And not a hunt from here to the Internet or to the city.
Deafening cicadas!
People walk by, strolling leisurely after dinner. And I know them and they me. Waving a hand! "Hello how are you?" And I wonder how they are! How are you children, grandchildren, animals!
You ride a great evening, and different smells tickle your nose, and the air is either cool or warm in the face of the waves. And all the fences are one name. As before, only cows and goats were enclosed here. And then they’ll come in, trample, they’ll give a shit.
All is heard. Someone put a metal bucket on the ground. The handle on the enameled barrel blurted out. The boy calls the cat "Marousse, Marousse, Marousse! Kskskskks!"
You go, you meet people, and they look in your face with a smile! Carefully. It feels like familiar features are trying to understand. Say, I know. Wandered through life, but again nailed to its shore, mowed the grass, started a fire. Whose are you, remind.
Food, smiling. And our stone is like overgrown! Do not see. Huge boulder! Now you can’t make out just behind the aspens.
The raspberries are wild. Sweet, overripe, it’s falling already, a little bitterness like that. Great throw, climb greedily. Do not breathe. Do not look enough.
I'm at home.
У записи 19 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Марина Кудряшова
