Вслух почитай). В четверг четвертого числа в четыре с четвертью часа
лигурийский регулировщик регулировал в Лигурии,
но тридцать три корабля лавировали, лавировали, да так и не вылавировали, а потом протокол про протокол протоколом запротоколировал, как интервьюером интервьюируемый лигурийский регулировщик речисто, да не чисто рапортовал, да не дорапортовал дорапортовывал да так зарапортовался про размокропогодившуюся погоду что, дабы инцидент не стал претендентом на судебный прецедент,
лигурийский регулировщик акклиматизировался в неконституционном Константинополе,
где хохлатые хохотушки хохотом хохотали и кричали турке,
который начерно обкурен трубкой: не кури, турка, трубку,
купи лучше кипу пик, лучше пик кипу купи,
а то придет бомбардир из Бранденбурга — бомбами забомбардирует за то,
что некто чернорылый у него полдвора рылом изрыл, вырыл и подрыл;
но на самом деле турка не был в деле,
да и Клара-к крале в то время кралась к ларю, пока Карл у Клары кораллы крал, за что Клара у Карла украла кларнет,
а потом на дворе деготниковой вдовы Варвары два этих вора дрова воровали;
но грех — не смех — не уложить в орех: о Кларе с Карлом во
мраке все раки шумели в драке, - вот и не до бомбардира ворам было, и
не до деготниковой вдовы, и не до деготниковых детей;
зато рассердившаяся вдова убрала в сарай дрова: раз дрова, два дрова, три дрова — не вместились все дрова,
и два дровосека, два- дровокола- дроворуба для расчувствовавшейся Варвары
выдворили дрова вширь двора обратно на дровяной двор,
где цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла;
цыпленок же цапли цепко цеплялся за цепь;
молодец против овец, а против молодца сам овца,
которой носит Сеня сено в сани,
потом везет Сеньку Соньку с Санькой на санках:
санки- скок, Сеньку- в бок, Соньку- в лоб, все- в сугроб,
а Сашка только шапкой шишки сшиб,
затем по шоссе Саша пошел, Саша на шоссе саше нашел;
Сонька же — Сашкина подружка шла по шоссе и сосала сушку,
да притом у Соньки-вертушки во рту еще и три ватрушки —
аккурат в медовик, но ей не до медовика —
Сонька и с ватрушками во рту пономаря перепономарит, - перевыпономарит:
жужжит, как жужелица, жужжит, да кружится:
была у Фрола — Фролу на Лавра наврала, пойдет к Лавру на Фрола Лавру наврет,
что — вахмистр с вахмистршей, ротмистр с ротмистршей,
что у ужа — ужата, а у ежа- ежата,
а у него высокопоставленный гость унес трость,
и вскоре опять пять ребят съели пять опят с полчетвертью четверика чечевицы без червоточины, и тысячу шестьсот шестьдесят шесть пирогов с творогом из сыворотки из-под простокваши,
- о всем о том около кола колокола звоном раззванивали,
да так, что даже Константин — зальцбуржский бссперспективняк из-под бронетранспортера констатировал: как все колокола не переколоколовать, не перевыколоколовать,
так и всех скороговорок не перескороговорить, не перевыскороговорить;
но попытка — не пытка.
лигурийский регулировщик регулировал в Лигурии,
но тридцать три корабля лавировали, лавировали, да так и не вылавировали, а потом протокол про протокол протоколом запротоколировал, как интервьюером интервьюируемый лигурийский регулировщик речисто, да не чисто рапортовал, да не дорапортовал дорапортовывал да так зарапортовался про размокропогодившуюся погоду что, дабы инцидент не стал претендентом на судебный прецедент,
лигурийский регулировщик акклиматизировался в неконституционном Константинополе,
где хохлатые хохотушки хохотом хохотали и кричали турке,
который начерно обкурен трубкой: не кури, турка, трубку,
купи лучше кипу пик, лучше пик кипу купи,
а то придет бомбардир из Бранденбурга — бомбами забомбардирует за то,
что некто чернорылый у него полдвора рылом изрыл, вырыл и подрыл;
но на самом деле турка не был в деле,
да и Клара-к крале в то время кралась к ларю, пока Карл у Клары кораллы крал, за что Клара у Карла украла кларнет,
а потом на дворе деготниковой вдовы Варвары два этих вора дрова воровали;
но грех — не смех — не уложить в орех: о Кларе с Карлом во
мраке все раки шумели в драке, - вот и не до бомбардира ворам было, и
не до деготниковой вдовы, и не до деготниковых детей;
зато рассердившаяся вдова убрала в сарай дрова: раз дрова, два дрова, три дрова — не вместились все дрова,
и два дровосека, два- дровокола- дроворуба для расчувствовавшейся Варвары
выдворили дрова вширь двора обратно на дровяной двор,
где цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла;
цыпленок же цапли цепко цеплялся за цепь;
молодец против овец, а против молодца сам овца,
которой носит Сеня сено в сани,
потом везет Сеньку Соньку с Санькой на санках:
санки- скок, Сеньку- в бок, Соньку- в лоб, все- в сугроб,
а Сашка только шапкой шишки сшиб,
затем по шоссе Саша пошел, Саша на шоссе саше нашел;
Сонька же — Сашкина подружка шла по шоссе и сосала сушку,
да притом у Соньки-вертушки во рту еще и три ватрушки —
аккурат в медовик, но ей не до медовика —
Сонька и с ватрушками во рту пономаря перепономарит, - перевыпономарит:
жужжит, как жужелица, жужжит, да кружится:
была у Фрола — Фролу на Лавра наврала, пойдет к Лавру на Фрола Лавру наврет,
что — вахмистр с вахмистршей, ротмистр с ротмистршей,
что у ужа — ужата, а у ежа- ежата,
а у него высокопоставленный гость унес трость,
и вскоре опять пять ребят съели пять опят с полчетвертью четверика чечевицы без червоточины, и тысячу шестьсот шестьдесят шесть пирогов с творогом из сыворотки из-под простокваши,
- о всем о том около кола колокола звоном раззванивали,
да так, что даже Константин — зальцбуржский бссперспективняк из-под бронетранспортера констатировал: как все колокола не переколоколовать, не перевыколоколовать,
так и всех скороговорок не перескороговорить, не перевыскороговорить;
но попытка — не пытка.
Read aloud). Thursday, the fourth of four and a quarter hours
Ligurian traffic controller regulated in Liguria,
but thirty-three ships maneuvered, maneuvered, and didn’t catch it, and then logged the protocol protocol as an interviewer, the interviewed Ligurian traffic controller didn’t report cleanly, but didn’t re-report, he re-reported, or he reported so much about rainy weather that the incident would not contender for judicial precedent,
the Ligurian traffic controller acclimatized to unconstitutional Constantinople,
where the crested laughter laughed and shouted to the Turk,
which is dumbfounded by a pipe: do not smoke, Turk, pipe,
better buy a pile of rush, better buy a peak of rush,
and then the Brandenburg scorer will come - he will bombard with bombs for
that a man who had a black-winged nose dug, dug and blew up half a yard with his snout;
but actually the Turk wasn’t in business,
and Klara-kral was creeping towards the chest at that time, while Karl stole corals from Klara, for which Klara stole the clarinet from Karl,
and then in the courtyard of the barbaric widow of Barbara, these two thieves stole firewood;
but sin - not laughter - cannot be put into a nut: about Clara with Carl in
in the darkness all the crayfish were noisy in a fight, - that wasn’t the thief's scorer, and
not to the tarry widow, and not to the tarry children;
but the angry widow removed firewood into the barn: since firewood, two firewood, three firewood - all the firewood did not fit,
and two woodcutters, two woodcutters, a woodcutter for the sympathetic Barbara
expelled firewood in the yard back to the wood yard,
where the heron is withering, the heron is dry, the heron is dead;
the heron chick clung tenaciously to the chain;
well done against the sheep, and against the well done the sheep himself,
which Senya wears hay in a sled,
then Sanka Sonyka and Sanka are lucky on the sled:
Sanki - skok, Senka - sideways, Sonya - in the forehead, everything is in a snowdrift,
and Sashka only knocked down a hat of a cone,
then Sasha went along the highway, Sasha found a sasha on the highway;
Sonya - Sasha’s girlfriend walked along the highway and sucked the dryer,
and besides, Sonya-turntable also has three cheesecakes in her mouth -
right in the honey cake, but she’s not up to the honey cake -
Sonya, and with cheesecakes in the mouth of the sexton, will re-size, - re-size:
buzzing like a ground beetle, buzzing, but spinning:
was with Frol - Frol lied to Lavra, went to the Lavra Frol Lavra lied,
that - a wahmister with a wahmistrash, a captain with a captain,
that of a snake - a shrink, but of a hedgehog,
and a high-ranking guest took a cane,
and soon again five guys ate five honey mushrooms with a quarter and a quarter of a lentil without a wormhole, and one thousand six hundred and sixty-six pies with curd from whey from the curdled milk,
- about everything about the bell ringing the bell rang,
so much so that even Konstantin, a Salzburg bsperspektivnyak from under an armored personnel carrier, stated: how all bells cannot be perekololovat, not re-perekolokovyvat,
and all tongue twisters cannot be re-negotiated, not re-negotiated;
but trying is not torture.
Ligurian traffic controller regulated in Liguria,
but thirty-three ships maneuvered, maneuvered, and didn’t catch it, and then logged the protocol protocol as an interviewer, the interviewed Ligurian traffic controller didn’t report cleanly, but didn’t re-report, he re-reported, or he reported so much about rainy weather that the incident would not contender for judicial precedent,
the Ligurian traffic controller acclimatized to unconstitutional Constantinople,
where the crested laughter laughed and shouted to the Turk,
which is dumbfounded by a pipe: do not smoke, Turk, pipe,
better buy a pile of rush, better buy a peak of rush,
and then the Brandenburg scorer will come - he will bombard with bombs for
that a man who had a black-winged nose dug, dug and blew up half a yard with his snout;
but actually the Turk wasn’t in business,
and Klara-kral was creeping towards the chest at that time, while Karl stole corals from Klara, for which Klara stole the clarinet from Karl,
and then in the courtyard of the barbaric widow of Barbara, these two thieves stole firewood;
but sin - not laughter - cannot be put into a nut: about Clara with Carl in
in the darkness all the crayfish were noisy in a fight, - that wasn’t the thief's scorer, and
not to the tarry widow, and not to the tarry children;
but the angry widow removed firewood into the barn: since firewood, two firewood, three firewood - all the firewood did not fit,
and two woodcutters, two woodcutters, a woodcutter for the sympathetic Barbara
expelled firewood in the yard back to the wood yard,
where the heron is withering, the heron is dry, the heron is dead;
the heron chick clung tenaciously to the chain;
well done against the sheep, and against the well done the sheep himself,
which Senya wears hay in a sled,
then Sanka Sonyka and Sanka are lucky on the sled:
Sanki - skok, Senka - sideways, Sonya - in the forehead, everything is in a snowdrift,
and Sashka only knocked down a hat of a cone,
then Sasha went along the highway, Sasha found a sasha on the highway;
Sonya - Sasha’s girlfriend walked along the highway and sucked the dryer,
and besides, Sonya-turntable also has three cheesecakes in her mouth -
right in the honey cake, but she’s not up to the honey cake -
Sonya, and with cheesecakes in the mouth of the sexton, will re-size, - re-size:
buzzing like a ground beetle, buzzing, but spinning:
was with Frol - Frol lied to Lavra, went to the Lavra Frol Lavra lied,
that - a wahmister with a wahmistrash, a captain with a captain,
that of a snake - a shrink, but of a hedgehog,
and a high-ranking guest took a cane,
and soon again five guys ate five honey mushrooms with a quarter and a quarter of a lentil without a wormhole, and one thousand six hundred and sixty-six pies with curd from whey from the curdled milk,
- about everything about the bell ringing the bell rang,
so much so that even Konstantin, a Salzburg bsperspektivnyak from under an armored personnel carrier, stated: how all bells cannot be perekololovat, not re-perekolokovyvat,
and all tongue twisters cannot be re-negotiated, not re-negotiated;
but trying is not torture.
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Артур Амиров оставил(а) запись на стене пользователя Роман Гриценко
