Когда-то давным-давно уже цитировал эти строки, но не грех продублировать их снова.
Август 1939 года, молодой поэт, выпускник Московского института философии, литературы и истории Павел Коган, тот самый романтик сталинской эпохи, мечтавший "дойти до Ганга", пишет стихотворение в котором предсказывает... 1945 год. Молодые советские поэты предчувствовали надвигавшуюся катастрофу, понимали что им предстоит стать людьми, которые "ушли не долюбив, не докурив последней папиросы", стать выкошенным войной поколением, но чтобы так угадать! При этом сам Коган не дойдет ни до Ганга, конечно же, ни до предсказанного им сорок пятого. Суждено ему было дойти только до новороссийской сопки, на которой он, командир разведгруппы, погибнет в бою в сентябре 1942 года.
Так вот она, мера людской тревоги,
И одиночества,
И тоски!
Сквозь вечность кинутые дороги,
Сквозь время брошенные мостки!
Во имя юности нашей суровой,
Во имя планеты, которую мы
У моря отбили,
Отбили у крови,
Отбили у тупости и зимы.
Во имя войны сорок пятого года.
Август 1939 года, молодой поэт, выпускник Московского института философии, литературы и истории Павел Коган, тот самый романтик сталинской эпохи, мечтавший "дойти до Ганга", пишет стихотворение в котором предсказывает... 1945 год. Молодые советские поэты предчувствовали надвигавшуюся катастрофу, понимали что им предстоит стать людьми, которые "ушли не долюбив, не докурив последней папиросы", стать выкошенным войной поколением, но чтобы так угадать! При этом сам Коган не дойдет ни до Ганга, конечно же, ни до предсказанного им сорок пятого. Суждено ему было дойти только до новороссийской сопки, на которой он, командир разведгруппы, погибнет в бою в сентябре 1942 года.
Так вот она, мера людской тревоги,
И одиночества,
И тоски!
Сквозь вечность кинутые дороги,
Сквозь время брошенные мостки!
Во имя юности нашей суровой,
Во имя планеты, которую мы
У моря отбили,
Отбили у крови,
Отбили у тупости и зимы.
Во имя войны сорок пятого года.
Once upon a time, I already quoted these lines, but it’s not a sin to duplicate them again.
August 1939, a young poet, a graduate of the Moscow Institute of Philosophy, Literature and History, Pavel Kogan, the same romanticist of the Stalin era who dreamed of "reaching the Ganges," writes a poem in which he predicts ... 1945. Young Soviet poets foresaw the impending catastrophe, understood that they would become people who "left without carving, without smoking the last cigarette", become a generation worn by war, but to guess like that! Moreover, Kogan himself will not get to the Ganges, of course, nor to the forty-fifth predicted by him. He was destined to reach only the Novorossiysk hill, on which he, the commander of the reconnaissance group, would die in battle in September 1942.
So here it is, a measure of human anxiety,
And loneliness
And longing!
Through eternity thrown roads
Through time, abandoned walkways!
In the name of our harsh youth,
In the name of the planet we
They recaptured by the sea
Beat off the blood
Beaten off dullness and winter.
In the name of the war of the forty-fifth year.
August 1939, a young poet, a graduate of the Moscow Institute of Philosophy, Literature and History, Pavel Kogan, the same romanticist of the Stalin era who dreamed of "reaching the Ganges," writes a poem in which he predicts ... 1945. Young Soviet poets foresaw the impending catastrophe, understood that they would become people who "left without carving, without smoking the last cigarette", become a generation worn by war, but to guess like that! Moreover, Kogan himself will not get to the Ganges, of course, nor to the forty-fifth predicted by him. He was destined to reach only the Novorossiysk hill, on which he, the commander of the reconnaissance group, would die in battle in September 1942.
So here it is, a measure of human anxiety,
And loneliness
And longing!
Through eternity thrown roads
Through time, abandoned walkways!
In the name of our harsh youth,
In the name of the planet we
They recaptured by the sea
Beat off the blood
Beaten off dullness and winter.
In the name of the war of the forty-fifth year.
У записи 5 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Константин Макаров
