#Заметкинаполяхдиссера
Любопытное письмо осело в делах Департамента полиции. В конце января-начале февраля 1902 г. в "Черном кабинете" (так образно называли особо засекреченную службу МВД, занимавшуюся тайным вскрытием частных писем) при Санкт-Петербургском почтамте распечатали одно из писем. Письмо как письмо. Некий чиновник, видимо уже немолодой, вполне верноподданный и богобоязненный, писал в Варшаву своей подруге. Время действия - самый канун 3 всероссийской студенческой забастовки. Все столичное общество было в ожидании бури из-за фактического провала вполне либеральной, но умеренной университетской реформы министра просвещения П.C. Ванновского. Ее и описывал чиновник с подписью "Твой Ваня". Также он описал свои впечатления от скандала с публикацией фельетона Амфитеатрова "Господа Обмановы" в либеральной газете "Россия" - сатиры на императорскую семью. Амфитеатров был сослан в Сибирь за свой поступок.
"Дорогой друг мой, извини что так долго не писал тебе: все дела, дела так что голова кругом идет. А тут еще говорят, студенты что-то затевают. Право удивляюсь чего им не хватает, уже кажется чего лучше: дали им такого гуманного хорошего человека, как Ванновский, который делает все, что может. Слыхал: дали им какую-то организацию, кажется страшно вымолвить – сходки разрешены, а им все мало. Молодость, молодость. Да слыхал, что "Россию" снова станут издавать, но под редакцией кого-то другого. Ведь говорят злые языки, что будто статья эта написана была – страшно даже сказать – на ЦАРСКУЮ Фамилию. Ведь дерзость-то какова. Зато хорошо голубчику: сослали в Иркутск. А я, брат, тяну лямку по-прежнему, хожу в управление; начальник что-то сердится на меня; боюсь, не написал ли я какой глупости, но авось Господь пронесет грозу"
Неизвестно, что навело цензоров на подозрение, но письмо в Варшаву было не только вскрыто, но и проверено на тайнопись. При этом надо было так проверить, чтобы адресат ни коем образом не понял, что письмо было вскрыто и прочитано. Для выявления химической тайнописи без ее вывода использовали обычное фотографирование. И вот, после проверки, на письме лояльного чиновника между строк начали проступать совсем иные письмена, с совершенно иным настроением и стилем, а от ужаса и страхов автора не осталось и следа. Лаконичная деловая переписка подпольщиков.
"Только что приготовил состав, которым я пользуюсь. Новости такие: почти наверное будет движение. Уже вышли две прокламации, но содержание их неважное: указывается на общее недовольство студентов данными реформами. Ожидают не только студенческого движения, но и общественного. На прошлой неделе закрыто пять Семинарий; среди духовенства сильное брожении, главным образом среди Духовных Академий. "Организационный Комитет" находится в Казанской Академии. Узнал я это не от студентов, а в обществе. Если будет что-то новое то сообщу немедленно. Предайте З., что поручения его исполнены. Пока адреса не даю; как только получу его, то сообщу немедленно."
Любопытное письмо осело в делах Департамента полиции. В конце января-начале февраля 1902 г. в "Черном кабинете" (так образно называли особо засекреченную службу МВД, занимавшуюся тайным вскрытием частных писем) при Санкт-Петербургском почтамте распечатали одно из писем. Письмо как письмо. Некий чиновник, видимо уже немолодой, вполне верноподданный и богобоязненный, писал в Варшаву своей подруге. Время действия - самый канун 3 всероссийской студенческой забастовки. Все столичное общество было в ожидании бури из-за фактического провала вполне либеральной, но умеренной университетской реформы министра просвещения П.C. Ванновского. Ее и описывал чиновник с подписью "Твой Ваня". Также он описал свои впечатления от скандала с публикацией фельетона Амфитеатрова "Господа Обмановы" в либеральной газете "Россия" - сатиры на императорскую семью. Амфитеатров был сослан в Сибирь за свой поступок.
"Дорогой друг мой, извини что так долго не писал тебе: все дела, дела так что голова кругом идет. А тут еще говорят, студенты что-то затевают. Право удивляюсь чего им не хватает, уже кажется чего лучше: дали им такого гуманного хорошего человека, как Ванновский, который делает все, что может. Слыхал: дали им какую-то организацию, кажется страшно вымолвить – сходки разрешены, а им все мало. Молодость, молодость. Да слыхал, что "Россию" снова станут издавать, но под редакцией кого-то другого. Ведь говорят злые языки, что будто статья эта написана была – страшно даже сказать – на ЦАРСКУЮ Фамилию. Ведь дерзость-то какова. Зато хорошо голубчику: сослали в Иркутск. А я, брат, тяну лямку по-прежнему, хожу в управление; начальник что-то сердится на меня; боюсь, не написал ли я какой глупости, но авось Господь пронесет грозу"
Неизвестно, что навело цензоров на подозрение, но письмо в Варшаву было не только вскрыто, но и проверено на тайнопись. При этом надо было так проверить, чтобы адресат ни коем образом не понял, что письмо было вскрыто и прочитано. Для выявления химической тайнописи без ее вывода использовали обычное фотографирование. И вот, после проверки, на письме лояльного чиновника между строк начали проступать совсем иные письмена, с совершенно иным настроением и стилем, а от ужаса и страхов автора не осталось и следа. Лаконичная деловая переписка подпольщиков.
"Только что приготовил состав, которым я пользуюсь. Новости такие: почти наверное будет движение. Уже вышли две прокламации, но содержание их неважное: указывается на общее недовольство студентов данными реформами. Ожидают не только студенческого движения, но и общественного. На прошлой неделе закрыто пять Семинарий; среди духовенства сильное брожении, главным образом среди Духовных Академий. "Организационный Комитет" находится в Казанской Академии. Узнал я это не от студентов, а в обществе. Если будет что-то новое то сообщу немедленно. Предайте З., что поручения его исполнены. Пока адреса не даю; как только получу его, то сообщу немедленно."
#Notes in the fields of the dissertation
A curious letter settled in the affairs of the Police Department. In late January and early February 1902, one of the letters was printed at the St. Petersburg Post Office in the "Black Cabinet" (the so-called secret service of the Ministry of Internal Affairs, which was engaged in secretly opening private letters). A letter is like a letter. A certain official, apparently already elderly, quite loyal and God-fearing, wrote to his friend in Warsaw. The time of action is the very eve of the 3rd All-Russian student strike. The whole metropolitan society was in anticipation of the storm because of the actual failure of a completely liberal, but moderate university reform, Minister of Education P.C. Vannovsky. She was described by an official with the signature "Your Vanya." He also described his impressions of the scandal with the publication of the Amphitheatre feuilleton “Lord Obmanova” in the liberal newspaper “Russia” - satire on the imperial family. Amphitheater was exiled to Siberia for his act.
“My dear friend, I'm sorry that I didn’t write to you for so long: everything is done, things are moving around. And they still say that students are up to something. I really wonder why they are missing, it already seems better: they gave them such a humane a good person, like Vannovsky, who does everything he can. Heard: they gave them some kind of organization, it seems scary to say - meetings are allowed, but they are not enough. Youth, youth. Yes, I heard that they will publish Russia again, but edited by someone else, because evil tongues say that it’s scary to even say this article was written on the Tsar’s Surname. as before, I go to the office; the boss is angry with me; I’m afraid I wrote some nonsense, but maybe the Lord will carry a thunderstorm "
It is not known what made the censors suspicious, but the letter to Warsaw was not only opened, but also checked for secret. At the same time, it was necessary to check so that the addressee did not in any way understand that the letter was opened and read. To identify chemical cryptography without its conclusion, ordinary photography was used. And so, after checking, on the letter of the loyal official between the lines completely different letters began to appear, with a completely different mood and style, and there was no trace of the author’s horror and fears. Laconic business correspondence of the underground.
“I just prepared the composition that I use. The news is this: there will almost certainly be movement. Two proclamations have already been issued, but their content is unimportant: they point out the general dissatisfaction of students with these reforms. Not only the student movement, but also the public are expected. Last week it’s closed five Seminary; among the clergy there is strong fermentation, mainly among the Theological Academies. The "Organizing Committee" is located in the Kazan Academy. I did not learn this from students, but in society. If there is anything new I will inform you immediately. Betray Z. that the instructions "I’ve given it. As soon as I receive it, I’ll inform you immediately."
A curious letter settled in the affairs of the Police Department. In late January and early February 1902, one of the letters was printed at the St. Petersburg Post Office in the "Black Cabinet" (the so-called secret service of the Ministry of Internal Affairs, which was engaged in secretly opening private letters). A letter is like a letter. A certain official, apparently already elderly, quite loyal and God-fearing, wrote to his friend in Warsaw. The time of action is the very eve of the 3rd All-Russian student strike. The whole metropolitan society was in anticipation of the storm because of the actual failure of a completely liberal, but moderate university reform, Minister of Education P.C. Vannovsky. She was described by an official with the signature "Your Vanya." He also described his impressions of the scandal with the publication of the Amphitheatre feuilleton “Lord Obmanova” in the liberal newspaper “Russia” - satire on the imperial family. Amphitheater was exiled to Siberia for his act.
“My dear friend, I'm sorry that I didn’t write to you for so long: everything is done, things are moving around. And they still say that students are up to something. I really wonder why they are missing, it already seems better: they gave them such a humane a good person, like Vannovsky, who does everything he can. Heard: they gave them some kind of organization, it seems scary to say - meetings are allowed, but they are not enough. Youth, youth. Yes, I heard that they will publish Russia again, but edited by someone else, because evil tongues say that it’s scary to even say this article was written on the Tsar’s Surname. as before, I go to the office; the boss is angry with me; I’m afraid I wrote some nonsense, but maybe the Lord will carry a thunderstorm "
It is not known what made the censors suspicious, but the letter to Warsaw was not only opened, but also checked for secret. At the same time, it was necessary to check so that the addressee did not in any way understand that the letter was opened and read. To identify chemical cryptography without its conclusion, ordinary photography was used. And so, after checking, on the letter of the loyal official between the lines completely different letters began to appear, with a completely different mood and style, and there was no trace of the author’s horror and fears. Laconic business correspondence of the underground.
“I just prepared the composition that I use. The news is this: there will almost certainly be movement. Two proclamations have already been issued, but their content is unimportant: they point out the general dissatisfaction of students with these reforms. Not only the student movement, but also the public are expected. Last week it’s closed five Seminary; among the clergy there is strong fermentation, mainly among the Theological Academies. The "Organizing Committee" is located in the Kazan Academy. I did not learn this from students, but in society. If there is anything new I will inform you immediately. Betray Z. that the instructions "I’ve given it. As soon as I receive it, I’ll inform you immediately."
У записи 4 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Константин Макаров
