"Мин и Риман", -
Гремят
На заре
Перемёты перрона,
И Семёновский полк
Переводят на брестскую ветвь.
Маленькие судьбы в красных отсветах пожара восставшей Пресни в декабре 1905 года. Письмо командира лейб-гвардии Семеновского полка полковника Георгия Мина московскому генерал-губернатору Федору Дубасову. 13 августа 1906 года Мин на глазах семьи будет убит выстрелом в спину бывшей сельской учительницей Зинаидой Коноплянниковой на перроне станции Новый Петергоф.
"Вы уполномочили меня передать моим офицерам, что никаких нареканий на них не может быть, и всякие разбирательства действий полка не могут иметь места. Но через две недели после нашего последнего разговора, вновь появляется подполковник князь Волконский в роли следователя снимать дополнительный допрос с тех офицеров, которым я объявил, что все кончено и их не будут более допрашивать... В дни пребывания полка в Москве все мы жили убеждением, что никто причастный к мятежу не должен быть пощажен... теперь студент, у которого отобрали возмутительные стихи, переделанное Боже Царя Храни, поднял всех на защиту его. Уже одно то не говорит в пользу всей этой семьи, что отец послал [поручику Аглаимову] карточку сына с надписью «Убийца». Порядочный, в том смысле как мы понимаем, иначе выразил бы свой гнев, свой протест. Если бы даже Григорьев был праведник, то смерть его не искупила бы смерти коварно убитых моих трех славных Семеновцев".
Гремят
На заре
Перемёты перрона,
И Семёновский полк
Переводят на брестскую ветвь.
Маленькие судьбы в красных отсветах пожара восставшей Пресни в декабре 1905 года. Письмо командира лейб-гвардии Семеновского полка полковника Георгия Мина московскому генерал-губернатору Федору Дубасову. 13 августа 1906 года Мин на глазах семьи будет убит выстрелом в спину бывшей сельской учительницей Зинаидой Коноплянниковой на перроне станции Новый Петергоф.
"Вы уполномочили меня передать моим офицерам, что никаких нареканий на них не может быть, и всякие разбирательства действий полка не могут иметь места. Но через две недели после нашего последнего разговора, вновь появляется подполковник князь Волконский в роли следователя снимать дополнительный допрос с тех офицеров, которым я объявил, что все кончено и их не будут более допрашивать... В дни пребывания полка в Москве все мы жили убеждением, что никто причастный к мятежу не должен быть пощажен... теперь студент, у которого отобрали возмутительные стихи, переделанное Боже Царя Храни, поднял всех на защиту его. Уже одно то не говорит в пользу всей этой семьи, что отец послал [поручику Аглаимову] карточку сына с надписью «Убийца». Порядочный, в том смысле как мы понимаем, иначе выразил бы свой гнев, свой протест. Если бы даже Григорьев был праведник, то смерть его не искупила бы смерти коварно убитых моих трех славных Семеновцев".
"Ming and Riemann" -
Thunder
At dawn
Apron
And Semenovsky regiment
They are transferred to the Brest branch.
Small fates in the red reflections of the fire of the risen Presnya in December 1905. A letter from the commander of the Life Guards Semenovsky Regiment, Colonel George Min, to Moscow Governor General Fedor Dubasov. On August 13, 1906, Ming, in front of the family, will be shot in the back by a former rural teacher Zinaida Konoplyannikova on the platform of the Novy Petergof station.
“You authorized me to tell my officers that there could be no complaints about them, and all kinds of proceedings against the regiment could not take place. But two weeks after our last conversation, Lt. Col. Prince Volkonsky reappears as an investigator to remove additional interrogation from those officers I announced that it was all over and they won’t be questioned anymore ... During the days of the regiment’s stay in Moscow, we all lived in the conviction that no one involved in the rebellion should be spared ... now a student who had taken outrageous verses that had been redone God Save the Tsar, raised everyone to protect him. Already this alone does not speak in favor of the whole family that the father sent [lieutenant Aglaimov] a son’s card with the inscription “Killer.” Decent, in the sense that we understand, he would have expressed his anger otherwise "My protest. If even Grigoriev were a righteous man, then his death would not have atoned for the death of my three glorious Semenovtsi who were treacherously killed."
Thunder
At dawn
Apron
And Semenovsky regiment
They are transferred to the Brest branch.
Small fates in the red reflections of the fire of the risen Presnya in December 1905. A letter from the commander of the Life Guards Semenovsky Regiment, Colonel George Min, to Moscow Governor General Fedor Dubasov. On August 13, 1906, Ming, in front of the family, will be shot in the back by a former rural teacher Zinaida Konoplyannikova on the platform of the Novy Petergof station.
“You authorized me to tell my officers that there could be no complaints about them, and all kinds of proceedings against the regiment could not take place. But two weeks after our last conversation, Lt. Col. Prince Volkonsky reappears as an investigator to remove additional interrogation from those officers I announced that it was all over and they won’t be questioned anymore ... During the days of the regiment’s stay in Moscow, we all lived in the conviction that no one involved in the rebellion should be spared ... now a student who had taken outrageous verses that had been redone God Save the Tsar, raised everyone to protect him. Already this alone does not speak in favor of the whole family that the father sent [lieutenant Aglaimov] a son’s card with the inscription “Killer.” Decent, in the sense that we understand, he would have expressed his anger otherwise "My protest. If even Grigoriev were a righteous man, then his death would not have atoned for the death of my three glorious Semenovtsi who were treacherously killed."
У записи 3 лайков,
0 репостов,
459 просмотров.
0 репостов,
459 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Константин Макаров
