Первые минуты немецкого вторжения 22 июня 1941 года в книге Ростислава Алиева "Штурм Брестской крепости"
"Тересполь. КП 3-го батальона: «Нарастающая теснота, стальные шлемы, винтовки, длинные пронзительные трели телефонов и спокойный, заглушающий все голос оберст-лейтенанта : „Спокойно, господа, пока 3.14… Ждем еще минуту“». Личность хладнокровного оберст-лейтенанта неизвестна. Их не так много и в самой дивизии, и тем более на КП III/I.R.135 [135 полка] в ночь на 22 июня. Возможно, кто-то из штаба корпуса или армии. Впрочем, это мог быть и [командир дивизии Фриц] Шлипер, скрытый корреспондентом Хабеданком по причине секретности.
3.15. Началось!.. Качнулась земля…
На всем фронте — удар артиллерии. Ближе всего к стене разрывов, вернее, буре, начавшейся на Западном острове (хотя это всего лишь пехотные орудия I.R.133 [133 полка] и две батареи II/A.R. 98 [98 артиллерийского полка]) оказалась 10-я рота и КП 3-го батальона I.R.135, находившиеся в старых крепостных укрытиях метрах в 30 от Буга.
Командир отделения 1-го взвода 10-й роты ефрейтор Ганс Тойчлер после войны признавался, что настолько мощного огневого налета он не испытывал во время всей Второй мировой войны. Небо горело от бесчисленных всполохов взрывающихся снарядов всех калибров. Стоял страшный грохот, треск, тарахтение и вой, как будто бы поистине на землю пришел ад. Зловещее предчувствие овладело отделением Тойчлера, да и всем взводом лейтенанта Вильча…
Находившийся в соседнем бункере Герд Хабеданк в своих предчувствиях не признавался, глядя на сжавшиеся лица офицеров на КП батальона. Однако начало артогня ошеломило его не менее ефрейтора Тойчлера: «Едва началось — как задрожала земля, что-то гремит и катится, острый сквозняк оттуда бьет в лицо. Это битва артиллерии! Оберст-лейтенант был прав, говоря мне вчера: „Будет то, что вы никогда еще не испытывали“». Герд рискнул выглянуть из каземата и замер пораженный — над ним светилось светло-красное небо. «Адский шум, жужжание, треск наполнили воздух. От сильного циклона кусты ивняка сгибаются, как при шторме».
Несколько южнее роса у Буга к 3.15 сделала влажными кителя солдат I/I.R.130. Спустя секунды многим из них пришлось утирать пот страха. Вальтер Лоос: «Казалось, что над нашими головами поднялся занавес над ужасами преисподней. Сначала еще слышали выстрелы, грохот и вой ревущих рядом снарядов, тянувших смертельные трассы к противоположному берегу из сотен стволов от самого малого до самого большого калибра. Невольно втянув голову, мы почти забывали дышать. Однако за секунду артиллерийский огонь другого тяжелого оружия набрал столь оглушительную и захватывающую дух силу, какую я больше не испытывал с тех пор. Даже бывшие среди нас участники Первой мировой позже признавались, что в то время они не испытали огонь настолько сконцентрированной мощи. Небо побагровело, и, хотя была ночь, стало ясно, как днем. Большие деревья, окаймляющие Буг, сгибались туда-сюда в диких движениях, как от невидимой силы, терзаемые атмосферным давлением рвущихся снарядов. За 4 минуты на русский берег рухнули 60 000 реактивных снарядов, впервые примененных в бою, с электрическим воспламенением. Подобно кометам они тянули пучки лучей 6–12 снарядов — их огненные трассы и вой заглушили бушевание собственного артиллерийского огня. Казалось, что на их „удочках“ поднялся мир и старался держаться в этом аду, сохраняя ясную голову»".
"Тересполь. КП 3-го батальона: «Нарастающая теснота, стальные шлемы, винтовки, длинные пронзительные трели телефонов и спокойный, заглушающий все голос оберст-лейтенанта : „Спокойно, господа, пока 3.14… Ждем еще минуту“». Личность хладнокровного оберст-лейтенанта неизвестна. Их не так много и в самой дивизии, и тем более на КП III/I.R.135 [135 полка] в ночь на 22 июня. Возможно, кто-то из штаба корпуса или армии. Впрочем, это мог быть и [командир дивизии Фриц] Шлипер, скрытый корреспондентом Хабеданком по причине секретности.
3.15. Началось!.. Качнулась земля…
На всем фронте — удар артиллерии. Ближе всего к стене разрывов, вернее, буре, начавшейся на Западном острове (хотя это всего лишь пехотные орудия I.R.133 [133 полка] и две батареи II/A.R. 98 [98 артиллерийского полка]) оказалась 10-я рота и КП 3-го батальона I.R.135, находившиеся в старых крепостных укрытиях метрах в 30 от Буга.
Командир отделения 1-го взвода 10-й роты ефрейтор Ганс Тойчлер после войны признавался, что настолько мощного огневого налета он не испытывал во время всей Второй мировой войны. Небо горело от бесчисленных всполохов взрывающихся снарядов всех калибров. Стоял страшный грохот, треск, тарахтение и вой, как будто бы поистине на землю пришел ад. Зловещее предчувствие овладело отделением Тойчлера, да и всем взводом лейтенанта Вильча…
Находившийся в соседнем бункере Герд Хабеданк в своих предчувствиях не признавался, глядя на сжавшиеся лица офицеров на КП батальона. Однако начало артогня ошеломило его не менее ефрейтора Тойчлера: «Едва началось — как задрожала земля, что-то гремит и катится, острый сквозняк оттуда бьет в лицо. Это битва артиллерии! Оберст-лейтенант был прав, говоря мне вчера: „Будет то, что вы никогда еще не испытывали“». Герд рискнул выглянуть из каземата и замер пораженный — над ним светилось светло-красное небо. «Адский шум, жужжание, треск наполнили воздух. От сильного циклона кусты ивняка сгибаются, как при шторме».
Несколько южнее роса у Буга к 3.15 сделала влажными кителя солдат I/I.R.130. Спустя секунды многим из них пришлось утирать пот страха. Вальтер Лоос: «Казалось, что над нашими головами поднялся занавес над ужасами преисподней. Сначала еще слышали выстрелы, грохот и вой ревущих рядом снарядов, тянувших смертельные трассы к противоположному берегу из сотен стволов от самого малого до самого большого калибра. Невольно втянув голову, мы почти забывали дышать. Однако за секунду артиллерийский огонь другого тяжелого оружия набрал столь оглушительную и захватывающую дух силу, какую я больше не испытывал с тех пор. Даже бывшие среди нас участники Первой мировой позже признавались, что в то время они не испытали огонь настолько сконцентрированной мощи. Небо побагровело, и, хотя была ночь, стало ясно, как днем. Большие деревья, окаймляющие Буг, сгибались туда-сюда в диких движениях, как от невидимой силы, терзаемые атмосферным давлением рвущихся снарядов. За 4 минуты на русский берег рухнули 60 000 реактивных снарядов, впервые примененных в бою, с электрическим воспламенением. Подобно кометам они тянули пучки лучей 6–12 снарядов — их огненные трассы и вой заглушили бушевание собственного артиллерийского огня. Казалось, что на их „удочках“ поднялся мир и старался держаться в этом аду, сохраняя ясную голову»".
The first minutes of the German invasion on June 22, 1941 in the book by Rostislav Aliyev "Storming the Brest Fortress"
"Terespol. KP 3rd battalion:" The growing tightness, steel helmets, rifles, long piercing trills of telephones and calm, drowning out the voice of the Oberst Lieutenant: "Calm, gentlemen, until 3.14 ... We are waiting for another minute." "The personality of a cold-blooded oversized the lieutenant is unknown, there are not so many of them in the division itself, and even more so on KP III / IR135 [135 regiment] on the night of June 22. Perhaps someone from the headquarters of the corps or army. Fritz’s Division] Slip, hidden by the correspondent Khabedank because of secrecy.
3.15. It began! .. The earth swayed ...
On the whole front - artillery strike. Closest to the wall of discontinuities, or rather, the storm that began on the West Island (although these are just infantry guns of the IR133 [133 regiment] and two batteries II / AR 98 [98 artillery regiments]) was the 10th company and the 3rd command post battalion IR135, located in the old fortress shelters about 30 meters from the Bug.
After the war, the commander of the 1st platoon of the 10th company, Lance corporal Hans Toichler, admitted that he had not experienced such a powerful fire attack during the whole of World War II. The sky burned with countless flashes of exploding shells of all calibers. There was a terrible roar, crackle, rattling and howling, as if hell had truly come to earth. An ominous foreboding seized the Toichler’s squad, and indeed the entire platoon of Lieutenant Wilcz ...
Gerd Habedank, who was in the next bunker, did not admit his forebodings, looking at the squeezed faces of the officers at the battalion command post. However, the beginning of artillery fire stunned him no less than Corporal Toychler: “As soon as it began, when the earth trembled, something rattles and rolls, a sharp draft from there beats in the face. This is a battle of artillery! The Oberst Lieutenant was right in telling me yesterday: “There will be something you have never experienced before.” Gerd ventured to peer out of the dungeon and froze stunned - a light red sky shone above him. “The hellish noise, buzzing, crackling filled the air. From a strong cyclone, willow bushes bend, as in a storm. ”
Toward 3.15, south of the dew near the Bug wet the tunic of soldiers I / I.R.130 was wet. Seconds later, many of them had to wipe away the sweat of fear. Walter Loos: “It seemed that a curtain over the horrors of the underworld seemed to rise above our heads. At first, they still heard shots, rumble and howls of shells roaring nearby, drawing deadly routes to the opposite shore from hundreds of trunks from the smallest to the largest caliber. Involuntarily drawing our heads in, we almost forgot to breathe. However, in a second, the artillery fire of another heavy weapon gained such deafening and breathtaking power that I have not experienced since then. Even the former participants in World War I later admitted that at that time they did not experience the fire of such concentrated power. The sky turned red, and although it was night, it became clear as day. Large trees bordering the Bug bent back and forth in wild movements, as if from an invisible force, tormented by atmospheric pressure of exploding shells. In 4 minutes, 60,000 rockets, first used in battle, with electric ignition, crashed onto the Russian coast. Like comets, they pulled beams of rays of 6-12 shells - their fiery trails and howls drowned the raging of their own artillery fire. It seemed that on their “fishing rods" the world had risen and tried to stay in this hell, keeping a clear head. "
"Terespol. KP 3rd battalion:" The growing tightness, steel helmets, rifles, long piercing trills of telephones and calm, drowning out the voice of the Oberst Lieutenant: "Calm, gentlemen, until 3.14 ... We are waiting for another minute." "The personality of a cold-blooded oversized the lieutenant is unknown, there are not so many of them in the division itself, and even more so on KP III / IR135 [135 regiment] on the night of June 22. Perhaps someone from the headquarters of the corps or army. Fritz’s Division] Slip, hidden by the correspondent Khabedank because of secrecy.
3.15. It began! .. The earth swayed ...
On the whole front - artillery strike. Closest to the wall of discontinuities, or rather, the storm that began on the West Island (although these are just infantry guns of the IR133 [133 regiment] and two batteries II / AR 98 [98 artillery regiments]) was the 10th company and the 3rd command post battalion IR135, located in the old fortress shelters about 30 meters from the Bug.
After the war, the commander of the 1st platoon of the 10th company, Lance corporal Hans Toichler, admitted that he had not experienced such a powerful fire attack during the whole of World War II. The sky burned with countless flashes of exploding shells of all calibers. There was a terrible roar, crackle, rattling and howling, as if hell had truly come to earth. An ominous foreboding seized the Toichler’s squad, and indeed the entire platoon of Lieutenant Wilcz ...
Gerd Habedank, who was in the next bunker, did not admit his forebodings, looking at the squeezed faces of the officers at the battalion command post. However, the beginning of artillery fire stunned him no less than Corporal Toychler: “As soon as it began, when the earth trembled, something rattles and rolls, a sharp draft from there beats in the face. This is a battle of artillery! The Oberst Lieutenant was right in telling me yesterday: “There will be something you have never experienced before.” Gerd ventured to peer out of the dungeon and froze stunned - a light red sky shone above him. “The hellish noise, buzzing, crackling filled the air. From a strong cyclone, willow bushes bend, as in a storm. ”
Toward 3.15, south of the dew near the Bug wet the tunic of soldiers I / I.R.130 was wet. Seconds later, many of them had to wipe away the sweat of fear. Walter Loos: “It seemed that a curtain over the horrors of the underworld seemed to rise above our heads. At first, they still heard shots, rumble and howls of shells roaring nearby, drawing deadly routes to the opposite shore from hundreds of trunks from the smallest to the largest caliber. Involuntarily drawing our heads in, we almost forgot to breathe. However, in a second, the artillery fire of another heavy weapon gained such deafening and breathtaking power that I have not experienced since then. Even the former participants in World War I later admitted that at that time they did not experience the fire of such concentrated power. The sky turned red, and although it was night, it became clear as day. Large trees bordering the Bug bent back and forth in wild movements, as if from an invisible force, tormented by atmospheric pressure of exploding shells. In 4 minutes, 60,000 rockets, first used in battle, with electric ignition, crashed onto the Russian coast. Like comets, they pulled beams of rays of 6-12 shells - their fiery trails and howls drowned the raging of their own artillery fire. It seemed that on their “fishing rods" the world had risen and tried to stay in this hell, keeping a clear head. "
У записи 10 лайков,
1 репостов,
374 просмотров.
1 репостов,
374 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Константин Макаров
