Каждый год в конце ноября в мою голову вселяется маленький Фрэнк Синатра и 24/7 развлекает меня своими песнями. С каждым годом репертуар сужается. Сначала десяток композиций свернулись в одну-сами-знаете-какую, а нынче так вообще одна строчка репитом.
Не то, чтобы я как-то по-особенному жду снег.
Когда мелодия надоедает не только мне, но и обезьянке с литаврами (а она и так офигивает от необходимости потесниться, чтобы принять незванного сезонного гостя), я угощаю Фрэнки алкоголем. Нам с мартышкой тоже перепадает, мы забываем все обиды и даже иногда подпеваем маэстро.
Let it snow, let it snow, let it snow.
В первых числах января, так и не дождавшись нормального снега, а не этого европейского снегоподобия, похмельный артист молча собирает чемоданы, деловито звонит в такси, неуверенно мнется в коридоре — спеть напоследок или нет?
Не надо, Фрэнки.
Дальше тишина. Тишина. Потом сдержанное прощание. Звук закрывающегося замка. Шаги по лестнице вниз. Тишина. Приглушенные голоса снизу. Хлопнула дверь авто и шины зашебуршали по асфальту.
Мы с мартышкой подходим к окну и молча провожаем взглядами черный автомобиль.
Начинается снег. Настоящий снег. Снегопад.
Не то, чтобы я как-то по-особенному жду снег.
Когда мелодия надоедает не только мне, но и обезьянке с литаврами (а она и так офигивает от необходимости потесниться, чтобы принять незванного сезонного гостя), я угощаю Фрэнки алкоголем. Нам с мартышкой тоже перепадает, мы забываем все обиды и даже иногда подпеваем маэстро.
Let it snow, let it snow, let it snow.
В первых числах января, так и не дождавшись нормального снега, а не этого европейского снегоподобия, похмельный артист молча собирает чемоданы, деловито звонит в такси, неуверенно мнется в коридоре — спеть напоследок или нет?
Не надо, Фрэнки.
Дальше тишина. Тишина. Потом сдержанное прощание. Звук закрывающегося замка. Шаги по лестнице вниз. Тишина. Приглушенные голоса снизу. Хлопнула дверь авто и шины зашебуршали по асфальту.
Мы с мартышкой подходим к окну и молча провожаем взглядами черный автомобиль.
Начинается снег. Настоящий снег. Снегопад.
Every year, at the end of November, little Frank Sinatra pops into my head and entertains me with his songs 24/7. Every year the repertoire narrows. First, a dozen songs were folded into one-you-know-what, but now it’s just one line in repit.
Not that I somehow expect the snow in a special way.
When the melody bothers not only me, but also the monkey with the timpani (and she already freaks out of the need to make room to receive an uninvited seasonal guest), I treat Frankie with alcohol. We also fall into the monkey, we forget all insults and sometimes even the maestro sings along.
Let it snow, let it snow, let it snow.
In the first days of January, and without waiting for normal snow, and not this European snow likeness, the hangover artist silently collects his bags, busily calls in a taxi, hesitates uncertainly in the corridor - to sing for the last time or not?
No, Frankie.
Then silence. Silence. Then a restrained farewell. The sound of the castle closing. Steps down the stairs. Silence. Muffled voices from below. The car door slammed and the tires rustled on the asphalt.
The monkey and I walk to the window and silently watch the black car.
It starts to snow. Real snow. Snowfall.
Not that I somehow expect the snow in a special way.
When the melody bothers not only me, but also the monkey with the timpani (and she already freaks out of the need to make room to receive an uninvited seasonal guest), I treat Frankie with alcohol. We also fall into the monkey, we forget all insults and sometimes even the maestro sings along.
Let it snow, let it snow, let it snow.
In the first days of January, and without waiting for normal snow, and not this European snow likeness, the hangover artist silently collects his bags, busily calls in a taxi, hesitates uncertainly in the corridor - to sing for the last time or not?
No, Frankie.
Then silence. Silence. Then a restrained farewell. The sound of the castle closing. Steps down the stairs. Silence. Muffled voices from below. The car door slammed and the tires rustled on the asphalt.
The monkey and I walk to the window and silently watch the black car.
It starts to snow. Real snow. Snowfall.
У записи 9 лайков,
2 репостов,
329 просмотров.
2 репостов,
329 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгений Романовский
