"Куча мыслей в голове, и мне тебя жаль" © #####
Куча инсайтов, они просятся наружу. Так было на випассане год назад, но тогда записывать было нельзя. А сейчас можно. Иногда я проваливалсь в медитацию, но — парадоксально! — лишь на мгновение, и тут же ловлю очередной инсайт. Математика, что ты делаешь, продолжай.
Все разъехались, и я провёл вчерашний день слушая эхо мыслей мудрецов в эхе мыслей мудреца в моей голове. Вавилова читал, ага. Продрался сквозь множественный язык к категориальному, и дальше продирался через категориальный. Николай Александрович ставит целью своей книги повышение софистикации математического сознания читателя — и, похоже, ему удаётся (если лампочка готова меняться, конечно же). Внезапно понял, что на то, чтобы подступиться (не освоить!) к теории категорий у меня уже ушёл год. Очень интересный год, значительную часть которого я просто сидел, читал и царапал разные записи в разных тетрадках и файлах.
К вечеру залез в горячую ванную — одно из наслаждений, которые непонятны тропическому человеку. Провалился на мгновение в небытие сознания, и вынырнул с осознанием: голоса в моей голове находятся в состоянии тривиальной гармонии. Иными словами, большую часть времени большая часть из них молчит. Иногда молчат все до единого, чаще — все, кроме одного. Не спешите звонить в дурку — это я просто такую околомузыкальную метафору для описания собственного процесса размышления применяю.
Одна мысль потянула за собой другую — train of thought пришёл в движение, и, как всегда, никому не известно, куда мы на нём приедем.
Я посмотрел на предыдущую мысль со стороны — понял, что она записана на хитром языке, который не всякий сможет прочесть и осмыслить. Эта мысль потянула за собой мысль о культурном контексте как сути языка, и следом за ней проассоциировалось воспоминание о великолепной формулировке: "общение подразумевает общее (в широком смысле) прошлое собеседников, именно это общее прошлое и называется языком общения". Специфичность общего прошлого — специфичность языка. Специфичный язык — это пройденная узка тропа. А узкие тропы мыслимы нескольких типов: те, по которым мало кто сможет пройти; те, по которым мало кто захочет идти; те, на которых одновременно не получится поместиться слишком многим. Пример тропы третьего типа — человеческие иерархии власти. А насчёт первых двух я тем сильнее подозреваю эквивалентность, чем дольше пытаюсь найти эффективную разницу между "мочь" и "хотеть" для интенциального агента. Чух-чух-чух — паровозик поезда мыслей натужно тянет состав в горку.
Для полноты картины вспомните, что я сижу голый в горячей ванной, с потерянным (вероятно) видом, в пустой квартире на окраине Москвы, осенью 2018-го, в страной стране, на большом камне, летящем с бешенной скоростью вокруг плазменого шара, расположенного ничуть не менее прозаично. Со стороны похож на сумасшедшего, наверное. Наверное, это даже неплохо.
Таню бесит, что я любой вопрос могу за счётное (и малое) количество шагов свести (и часто свожу) к общему эволюционому принципу и сингулярности большого взрыва с одной стороны, и фундаментальному ограничению субъективности — с другой. Ну что ж, эта тропа прошлого весьма узка и своеобразна — другие, как сказано классиком, не знают и этого.
Общаться с "простыми людьми" вообще очень давно уже стало сложно — спектр интересов всё меньше пересекается, общее прошлое — тоже, а значит даже языка для общения толком не находится, не говоря о мотивации. Иногда думаю, что можно пробовать чистить чужое сознание от ложных предпосылок так же, как чищу своё, но потом прикидываю объём, и понимаю что бесплатно заниматься такой профессиональной психотерапией — не готов, да и можно ли заменить обновить лампочку, не желающую меняться? Проще — и, наверное, правильнее, — (зацените как в синтаксисе отражён дуэт внутренних голосов, этакий бэк-вокал. а теперь на это замечание посмотрите, запомните его — и возвращайтесь, пока не забыли о чём была мысль тремя уровнями ранее) — забить, принять, понять и простить себя и других.
(Можно подумать, что автор этого текста что-то употребил перед его написанием, но уверяю вас — исключительно печатное математическое слово! Трипы (тропы?) от математики сопоставимы с другими трипами (тропами? ноотропами?). Наверное, можно будет взаимоусилить. Как-нибудь потом, может быть.)
Помните чуть выше было "замечание о замечании в замечании"? Это была иллюстрация того факта, что мы, человеки читающие — стековые вычислительные машины. Рекурсия — плоть и кровь нашего мышления. Почему? Я думаю, дело в эволюционном источнике: сознание отбиралось на способность расчитать поведения других игроков в социальных играх, каждый из которых основывает своё поведение на расчёте поведения остальных игроков. Наш неокортекс оптимизирован на думание мыслей вида "Вася знает, что Миша подозревает, что Маша знает, что Миша знает, что Вася спит с Юлей". Да не на словах эти мысли, конечно же — слова парсить трудно. А вот для реального социального графа у нас в нейросети есть штатные эвристики.
Trains of thought — частные случаи стекового размышления. Ирония в том, что оперативная память наша ненадёжна, и вернуться по стеку не всегда получается — забываем точки возврата. Письменность позволяет компенсировать этот недостаток памяти. Так рождается философия, и она несёт в себе зачаток математики.
Из ванны я со временем вылез, и вернулся к чтению. Сети тут же притащили притащили мертвеца по теме — Ричарда Хэмминга.
(http://www.dartmouth.edu/~matc/MathDrama/reading/Hamming.html). И тут меня основательно вскрыло и заинсайтило. Шаблон затрещал, модель реальности потребовала переосмысления.
Есть два трансцендентных числа — корень из двух и π, которые задают метрику пространства нашей объективной реальности (если мы верим в таковую, конечно же). Очень многое, что мы привыкли считать закономерностями, полученными из экспериментальной физики, по факту оказывается просто следствием того, что мы живём в Евклидовом пространстве. Из этого следует, что математика — не только метанаука, но и наука. {L = 2*π*R, π = 3.14...} — это не только формальная формула выдуманного непротиворечивого мира, но и фальсифицируемое утверждение об объективной реальности. Мыслимо, что в какой-то момент мы наткнёмся на окружность, с длиной 8*R — так что критерий Поппера проходится. Тут я вспомнил, что Юдковский писал об этом раньше и проще — может статься, что сложив две вилки и две вилки ты получишь число вилок, отличное от четырёх. В общем, математика распалась на два учения: метанаучное учение о (непротиворечиво) мыслимых мирах, и научное учение о том, в каком именно из мыслимых миров мы оказались.
На рубеже XIX-XX веков были серьёзные попытки приравнять синтаксис и семантику, а математику посчитать следствием логики (первого порядка, например). Успехом затея не увенчалась, но зато дала много интересных побочных результатов. В сочетании с нынешним уровнем развития информатики (которая суть чуть более модный псевдоним математики), можно переформулировать тезис: математика есть распознавание образов, включая распознавание образов об образах, образов о распознавании образов, и так далее. Образ же — это всего лишь узор на некотором языке. У него всегда есть фон — то, от чего абстрагируемся, и собственно образ — то, что распознаём. Лингвистически это выражается в культе определений: определение есть зафиксированный для передачи между головами рецепт распознавания образа.
Соотношение математики-науки и математики-метанауки подобно соотношению мультивёрса и универса. Меня по прежнему занимает вопрос законов сохранения в предположении о мультивёрсе. И ещё вопрос об эвристиках, об эволюции вселенных. Большинства вселенных даже в предположении о мультивёрсе "нет, и быть не могло никогда" — или нет? Может быть, просто эти вселенные мы не можем помыслить, как не можем ощутить запахи, как ощущает их собака? Нужно хакать себя дальше, нужно выяснять — любопытно же.
Hamming вторит. И тоже опирается на эволюционный принцип: "Just as there are odors that dogs can smell and we cannot, as well as sounds that dogs can hear and we cannot, so too there are wavelengths of light we cannot see and flavors we cannot taste. Why then, given our brains wired the way they are, does the remark "Perhaps there are thoughts we cannot think," surprise you? Evolution, so far, may possibly have blocked us from being able to think in some directions; there could be unthinkable thoughts." Иронично, можно продолжить эту мысль, перефразируя Феймана, "Если вы понимаете квантовую механику, вероятно, вы — не человек вовсе."
А ещё подумалось мне, что чем сильнее мы технологизируемся (и особенно — виртуализируемся), тем ближе реальность становится к "фентези" с магией — которая суть (сильно) непонятная (не-магу) технология с очевидной (и понятной), однако, значимостью. Но об этом — как-нибудь потом. И так уже сколько рабочего времени откусил (и не стыжусь. учиться — важнее, чем работать).
Куча инсайтов, они просятся наружу. Так было на випассане год назад, но тогда записывать было нельзя. А сейчас можно. Иногда я проваливалсь в медитацию, но — парадоксально! — лишь на мгновение, и тут же ловлю очередной инсайт. Математика, что ты делаешь, продолжай.
Все разъехались, и я провёл вчерашний день слушая эхо мыслей мудрецов в эхе мыслей мудреца в моей голове. Вавилова читал, ага. Продрался сквозь множественный язык к категориальному, и дальше продирался через категориальный. Николай Александрович ставит целью своей книги повышение софистикации математического сознания читателя — и, похоже, ему удаётся (если лампочка готова меняться, конечно же). Внезапно понял, что на то, чтобы подступиться (не освоить!) к теории категорий у меня уже ушёл год. Очень интересный год, значительную часть которого я просто сидел, читал и царапал разные записи в разных тетрадках и файлах.
К вечеру залез в горячую ванную — одно из наслаждений, которые непонятны тропическому человеку. Провалился на мгновение в небытие сознания, и вынырнул с осознанием: голоса в моей голове находятся в состоянии тривиальной гармонии. Иными словами, большую часть времени большая часть из них молчит. Иногда молчат все до единого, чаще — все, кроме одного. Не спешите звонить в дурку — это я просто такую околомузыкальную метафору для описания собственного процесса размышления применяю.
Одна мысль потянула за собой другую — train of thought пришёл в движение, и, как всегда, никому не известно, куда мы на нём приедем.
Я посмотрел на предыдущую мысль со стороны — понял, что она записана на хитром языке, который не всякий сможет прочесть и осмыслить. Эта мысль потянула за собой мысль о культурном контексте как сути языка, и следом за ней проассоциировалось воспоминание о великолепной формулировке: "общение подразумевает общее (в широком смысле) прошлое собеседников, именно это общее прошлое и называется языком общения". Специфичность общего прошлого — специфичность языка. Специфичный язык — это пройденная узка тропа. А узкие тропы мыслимы нескольких типов: те, по которым мало кто сможет пройти; те, по которым мало кто захочет идти; те, на которых одновременно не получится поместиться слишком многим. Пример тропы третьего типа — человеческие иерархии власти. А насчёт первых двух я тем сильнее подозреваю эквивалентность, чем дольше пытаюсь найти эффективную разницу между "мочь" и "хотеть" для интенциального агента. Чух-чух-чух — паровозик поезда мыслей натужно тянет состав в горку.
Для полноты картины вспомните, что я сижу голый в горячей ванной, с потерянным (вероятно) видом, в пустой квартире на окраине Москвы, осенью 2018-го, в страной стране, на большом камне, летящем с бешенной скоростью вокруг плазменого шара, расположенного ничуть не менее прозаично. Со стороны похож на сумасшедшего, наверное. Наверное, это даже неплохо.
Таню бесит, что я любой вопрос могу за счётное (и малое) количество шагов свести (и часто свожу) к общему эволюционому принципу и сингулярности большого взрыва с одной стороны, и фундаментальному ограничению субъективности — с другой. Ну что ж, эта тропа прошлого весьма узка и своеобразна — другие, как сказано классиком, не знают и этого.
Общаться с "простыми людьми" вообще очень давно уже стало сложно — спектр интересов всё меньше пересекается, общее прошлое — тоже, а значит даже языка для общения толком не находится, не говоря о мотивации. Иногда думаю, что можно пробовать чистить чужое сознание от ложных предпосылок так же, как чищу своё, но потом прикидываю объём, и понимаю что бесплатно заниматься такой профессиональной психотерапией — не готов, да и можно ли заменить обновить лампочку, не желающую меняться? Проще — и, наверное, правильнее, — (зацените как в синтаксисе отражён дуэт внутренних голосов, этакий бэк-вокал. а теперь на это замечание посмотрите, запомните его — и возвращайтесь, пока не забыли о чём была мысль тремя уровнями ранее) — забить, принять, понять и простить себя и других.
(Можно подумать, что автор этого текста что-то употребил перед его написанием, но уверяю вас — исключительно печатное математическое слово! Трипы (тропы?) от математики сопоставимы с другими трипами (тропами? ноотропами?). Наверное, можно будет взаимоусилить. Как-нибудь потом, может быть.)
Помните чуть выше было "замечание о замечании в замечании"? Это была иллюстрация того факта, что мы, человеки читающие — стековые вычислительные машины. Рекурсия — плоть и кровь нашего мышления. Почему? Я думаю, дело в эволюционном источнике: сознание отбиралось на способность расчитать поведения других игроков в социальных играх, каждый из которых основывает своё поведение на расчёте поведения остальных игроков. Наш неокортекс оптимизирован на думание мыслей вида "Вася знает, что Миша подозревает, что Маша знает, что Миша знает, что Вася спит с Юлей". Да не на словах эти мысли, конечно же — слова парсить трудно. А вот для реального социального графа у нас в нейросети есть штатные эвристики.
Trains of thought — частные случаи стекового размышления. Ирония в том, что оперативная память наша ненадёжна, и вернуться по стеку не всегда получается — забываем точки возврата. Письменность позволяет компенсировать этот недостаток памяти. Так рождается философия, и она несёт в себе зачаток математики.
Из ванны я со временем вылез, и вернулся к чтению. Сети тут же притащили притащили мертвеца по теме — Ричарда Хэмминга.
(http://www.dartmouth.edu/~matc/MathDrama/reading/Hamming.html). И тут меня основательно вскрыло и заинсайтило. Шаблон затрещал, модель реальности потребовала переосмысления.
Есть два трансцендентных числа — корень из двух и π, которые задают метрику пространства нашей объективной реальности (если мы верим в таковую, конечно же). Очень многое, что мы привыкли считать закономерностями, полученными из экспериментальной физики, по факту оказывается просто следствием того, что мы живём в Евклидовом пространстве. Из этого следует, что математика — не только метанаука, но и наука. {L = 2*π*R, π = 3.14...} — это не только формальная формула выдуманного непротиворечивого мира, но и фальсифицируемое утверждение об объективной реальности. Мыслимо, что в какой-то момент мы наткнёмся на окружность, с длиной 8*R — так что критерий Поппера проходится. Тут я вспомнил, что Юдковский писал об этом раньше и проще — может статься, что сложив две вилки и две вилки ты получишь число вилок, отличное от четырёх. В общем, математика распалась на два учения: метанаучное учение о (непротиворечиво) мыслимых мирах, и научное учение о том, в каком именно из мыслимых миров мы оказались.
На рубеже XIX-XX веков были серьёзные попытки приравнять синтаксис и семантику, а математику посчитать следствием логики (первого порядка, например). Успехом затея не увенчалась, но зато дала много интересных побочных результатов. В сочетании с нынешним уровнем развития информатики (которая суть чуть более модный псевдоним математики), можно переформулировать тезис: математика есть распознавание образов, включая распознавание образов об образах, образов о распознавании образов, и так далее. Образ же — это всего лишь узор на некотором языке. У него всегда есть фон — то, от чего абстрагируемся, и собственно образ — то, что распознаём. Лингвистически это выражается в культе определений: определение есть зафиксированный для передачи между головами рецепт распознавания образа.
Соотношение математики-науки и математики-метанауки подобно соотношению мультивёрса и универса. Меня по прежнему занимает вопрос законов сохранения в предположении о мультивёрсе. И ещё вопрос об эвристиках, об эволюции вселенных. Большинства вселенных даже в предположении о мультивёрсе "нет, и быть не могло никогда" — или нет? Может быть, просто эти вселенные мы не можем помыслить, как не можем ощутить запахи, как ощущает их собака? Нужно хакать себя дальше, нужно выяснять — любопытно же.
Hamming вторит. И тоже опирается на эволюционный принцип: "Just as there are odors that dogs can smell and we cannot, as well as sounds that dogs can hear and we cannot, so too there are wavelengths of light we cannot see and flavors we cannot taste. Why then, given our brains wired the way they are, does the remark "Perhaps there are thoughts we cannot think," surprise you? Evolution, so far, may possibly have blocked us from being able to think in some directions; there could be unthinkable thoughts." Иронично, можно продолжить эту мысль, перефразируя Феймана, "Если вы понимаете квантовую механику, вероятно, вы — не человек вовсе."
А ещё подумалось мне, что чем сильнее мы технологизируемся (и особенно — виртуализируемся), тем ближе реальность становится к "фентези" с магией — которая суть (сильно) непонятная (не-магу) технология с очевидной (и понятной), однако, значимостью. Но об этом — как-нибудь потом. И так уже сколько рабочего времени откусил (и не стыжусь. учиться — важнее, чем работать).
"A lot of thoughts in my head, and I'm sorry for you" © #####
A bunch of insights, they ask outside. That was the case at vipassana a year ago, but then it was impossible to record. And now you can. Sometimes I fell into meditation, but - paradoxically! - only for a moment, and then I catch another insight. Math, what are you doing, go on.
Everyone parted, and I spent yesterday listening to the echo of the thoughts of the sages in the echo of the thoughts of the sage in my head. Vavilova read, yeah. He made his way through the plural language to the categorical, and then waded through the categorial. Nikolai Alexandrovich sets the goal of his book to increase the sophistication of the reader’s mathematical consciousness - and, it seems, he succeeds (if the bulb is ready to change, of course). Suddenly I realized that it took me a year to approach (not master!) The theory of categories. A very interesting year, a significant part of which I just sat, read and scratched different notes in different notebooks and files.
In the evening I climbed into a hot bathroom - one of the pleasures that are incomprehensible to a tropical person. Failed for a moment into the non-existence of consciousness, and emerged with the realization: the voices in my head are in a state of trivial harmony. In other words, most of the time most of them are silent. Sometimes everyone is silent, more often - all but one. Do not rush to call a fool - I’m just using such a near-music metaphor to describe my own process of reflection.
One thought pulled another - the train of thought started moving, and, as always, no one knows where we will come to it.
I looked at the previous thought from the side - I realized that it was written in a cunning language that not everyone can read and comprehend. This thought pulled the idea of a cultural context as the essence of the language, and after it was associated the memory of a magnificent formulation: “communication means the general (in the broad sense) past of the interlocutors, it is this common past that is called the language of communication.” The specificity of the common past is the specificity of the language. A specific language is a narrow path traversed. And narrow paths are conceivable of several types: those along which few can go; those that few want to follow; those on which too many cannot fit at the same time. An example of a path of the third type is the human hierarchy of power. And as for the first two, I strongly suspect equivalence, the longer I try to find the effective difference between “be able” and “want” for an intentional agent. Chuh-chuh-chuh - the train of thoughts train strains the train uphill.
For the sake of completeness, remember that I am sitting naked in a hot bathroom, with a lost (probably) look, in an empty apartment on the outskirts of Moscow, in the fall of 2018, in a country in the country, on a large stone flying at a frantic speed around a plasma ball located whit no less prosaic. From the side looks like a madman, I guess. This is probably not bad at all.
Tanya infuriates that I can reduce (and often reduce) any question in a countable (and small) number of steps to the general evolutionary principle and the singularity of the big bang on the one hand, and the fundamental limitation of subjectivity on the other. Well, this path of the past is very narrow and peculiar - others, as the classic says, do not know this either.
It has long been difficult to communicate with “ordinary people” in general for a very long time - the spectrum of interests is less and less overlapping, the common past is also, which means that there is really no language for communication, not to mention motivation. Sometimes I think that you can try to cleanse someone else’s consciousness from false prerequisites in the same way as I clean my own, but then I estimate the volume, and I understand that I am not ready to engage in such professional psychotherapy, and is it possible to replace a light bulb that does not want to change? It’s easier - and probably more correct - (check out how the duet of internal voices, sort of backing vocals are reflected in the syntax. Now look at this remark, remember it - and return until you forget what the thought was three levels earlier) - score , accept, understand and forgive yourself and others.
(You might think that the author of this text used something before writing it, but I assure you that it is an exclusively printed mathematical word! Tripods (paths?) From mathematics are comparable to other tripods (paths? Nootropics?). Probably, it will be possible to mutually reinforce. How - then maybe.)
Remember a little higher was a “remark about remark in remark”? This was an illustration of the fact that we humans are stacked computers. Recursion is the flesh and blood of our thinking. Why? I think this is an evolutionary source: consciousness was selected on the ability to calculate the behavior of other players in social games, each of which bases its behavior on the calculation of the behavior of other players. Our neocortex is optimized for thinking thoughts like "Vasya knows that Misha suspects that Masha knows that Misha knows that Vasya is sleeping with Julia." Yes, not in words these thoughts, of course - words are difficult to parse. But for a real social graph, we have regular heuristics in the neural network.
A bunch of insights, they ask outside. That was the case at vipassana a year ago, but then it was impossible to record. And now you can. Sometimes I fell into meditation, but - paradoxically! - only for a moment, and then I catch another insight. Math, what are you doing, go on.
Everyone parted, and I spent yesterday listening to the echo of the thoughts of the sages in the echo of the thoughts of the sage in my head. Vavilova read, yeah. He made his way through the plural language to the categorical, and then waded through the categorial. Nikolai Alexandrovich sets the goal of his book to increase the sophistication of the reader’s mathematical consciousness - and, it seems, he succeeds (if the bulb is ready to change, of course). Suddenly I realized that it took me a year to approach (not master!) The theory of categories. A very interesting year, a significant part of which I just sat, read and scratched different notes in different notebooks and files.
In the evening I climbed into a hot bathroom - one of the pleasures that are incomprehensible to a tropical person. Failed for a moment into the non-existence of consciousness, and emerged with the realization: the voices in my head are in a state of trivial harmony. In other words, most of the time most of them are silent. Sometimes everyone is silent, more often - all but one. Do not rush to call a fool - I’m just using such a near-music metaphor to describe my own process of reflection.
One thought pulled another - the train of thought started moving, and, as always, no one knows where we will come to it.
I looked at the previous thought from the side - I realized that it was written in a cunning language that not everyone can read and comprehend. This thought pulled the idea of a cultural context as the essence of the language, and after it was associated the memory of a magnificent formulation: “communication means the general (in the broad sense) past of the interlocutors, it is this common past that is called the language of communication.” The specificity of the common past is the specificity of the language. A specific language is a narrow path traversed. And narrow paths are conceivable of several types: those along which few can go; those that few want to follow; those on which too many cannot fit at the same time. An example of a path of the third type is the human hierarchy of power. And as for the first two, I strongly suspect equivalence, the longer I try to find the effective difference between “be able” and “want” for an intentional agent. Chuh-chuh-chuh - the train of thoughts train strains the train uphill.
For the sake of completeness, remember that I am sitting naked in a hot bathroom, with a lost (probably) look, in an empty apartment on the outskirts of Moscow, in the fall of 2018, in a country in the country, on a large stone flying at a frantic speed around a plasma ball located whit no less prosaic. From the side looks like a madman, I guess. This is probably not bad at all.
Tanya infuriates that I can reduce (and often reduce) any question in a countable (and small) number of steps to the general evolutionary principle and the singularity of the big bang on the one hand, and the fundamental limitation of subjectivity on the other. Well, this path of the past is very narrow and peculiar - others, as the classic says, do not know this either.
It has long been difficult to communicate with “ordinary people” in general for a very long time - the spectrum of interests is less and less overlapping, the common past is also, which means that there is really no language for communication, not to mention motivation. Sometimes I think that you can try to cleanse someone else’s consciousness from false prerequisites in the same way as I clean my own, but then I estimate the volume, and I understand that I am not ready to engage in such professional psychotherapy, and is it possible to replace a light bulb that does not want to change? It’s easier - and probably more correct - (check out how the duet of internal voices, sort of backing vocals are reflected in the syntax. Now look at this remark, remember it - and return until you forget what the thought was three levels earlier) - score , accept, understand and forgive yourself and others.
(You might think that the author of this text used something before writing it, but I assure you that it is an exclusively printed mathematical word! Tripods (paths?) From mathematics are comparable to other tripods (paths? Nootropics?). Probably, it will be possible to mutually reinforce. How - then maybe.)
Remember a little higher was a “remark about remark in remark”? This was an illustration of the fact that we humans are stacked computers. Recursion is the flesh and blood of our thinking. Why? I think this is an evolutionary source: consciousness was selected on the ability to calculate the behavior of other players in social games, each of which bases its behavior on the calculation of the behavior of other players. Our neocortex is optimized for thinking thoughts like "Vasya knows that Misha suspects that Masha knows that Misha knows that Vasya is sleeping with Julia." Yes, not in words these thoughts, of course - words are difficult to parse. But for a real social graph, we have regular heuristics in the neural network.
У записи 4 лайков,
0 репостов,
570 просмотров.
0 репостов,
570 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Key-G B-Tee
