Великий русский писатель Ф.М. Достоевский о судьбах мира. Удивительное совпадение с настоящим, вы не находите?
"Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь именно с того, что выпросят у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия проглотила бы их тотчас же, "имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени".
Может, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее.
О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.
У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в (...страну по вкусу...) и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний (...фамилию по вкусу...) согласился наконец принять портфель президента совета министров.
России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества...
Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит - Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство".
Ф.М. Достоевский. Дневник писателя, сентябрь-декабрь 1877 г.
"Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь именно с того, что выпросят у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия проглотила бы их тотчас же, "имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени".
Может, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее.
О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.
Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.
У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в (...страну по вкусу...) и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний (...фамилию по вкусу...) согласился наконец принять портфель президента совета министров.
России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества...
Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит - Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство".
Ф.М. Достоевский. Дневник писателя, сентябрь-декабрь 1877 г.
The great Russian writer F.M. Dostoevsky on the fate of the world. Amazing coincidence with the present, don't you find?
“Russia will never have, and never has, haters, envious people, slanderers, and even obvious enemies, like all these Slavic tribes, as soon as Russia liberates them, and Europe agrees to recognize them liberated! a new life precisely from what they beg for from Europe, from England and Germany, for example, the guarantee and protection of their freedom, and even in a concert of European powers there will be Russia, but they will do just that in defense of Russia.
They will certainly begin with the fact that inside themselves, if not directly out loud, they will declare to themselves and convince themselves that they do not owe the slightest gratitude to Russia, on the contrary, that they could hardly escape from the power of Russia during the conclusion of the peace by the intervention of a European concert, and not if Europe had intervened, Russia would have swallowed them right away, "having in mind the expansion of borders and the foundation of the great All-Slavic empire on the enslavement of the Slavs by a greedy, cunning and barbaric Great Russian tribe."
Maybe for a whole century, or even more, they will constantly tremble for their freedom and fear the power of Russia; they will curry favor with European states, they will slander Russia, gossip on it and intrigue against it.
Oh, I'm not talking about individuals: there will be those who understand what it meant, and therefore Russia will always mean to them. But these people, especially at the beginning, will appear in such a miserable minority that they will be subjected to ridicule, hatred and even political persecution.
It will be especially pleasant for the liberated Slavs to express and trumpet the whole world that they are educated tribes capable of the highest European culture, while Russia is a barbaric country, gloomy northern colossus, not even of pure Slavic blood, persecutor and hater of European civilization.
They, of course, will have, from the very beginning, constitutional governance, parliaments, responsible ministers, speakers, speeches. They will be extremely comforted and delighted. They will be delighted, reading telegrams in Parisian and London newspapers informing the whole world that after a long parliamentary storm, the ministry finally fell into (... a country to taste ...) and a new liberal majority was formed and that some Something theirs (... a name to taste ...) finally agreed to accept the portfolio of the President of the Council of Ministers.
Russia needs to seriously prepare for the fact that all these liberated Slavs will rush to Europe with rapture, before they lose their identity, they will become infected with European forms, political and social, and in this way they will have to go through a whole and long period of Europeanism before comprehending anything its Slavic significance and its special Slavic calling among mankind ...
Of course, in the moment of some serious disaster, they all will certainly turn to Russia for help. No matter how they hate, gossip and slander Europe, flirting with her and assuring her of love, they will always feel instinctively (of course, in a moment of trouble, and not before) that Europe was a natural enemy of their unity, they will always remain, and that if they exist in the world, then, of course, because there is a huge magnet - Russia, which, irresistibly attracting them all to itself, thereby restrains their integrity and unity. "
F.M. Dostoevsky. Writer's Diary, September-December 1877
“Russia will never have, and never has, haters, envious people, slanderers, and even obvious enemies, like all these Slavic tribes, as soon as Russia liberates them, and Europe agrees to recognize them liberated! a new life precisely from what they beg for from Europe, from England and Germany, for example, the guarantee and protection of their freedom, and even in a concert of European powers there will be Russia, but they will do just that in defense of Russia.
They will certainly begin with the fact that inside themselves, if not directly out loud, they will declare to themselves and convince themselves that they do not owe the slightest gratitude to Russia, on the contrary, that they could hardly escape from the power of Russia during the conclusion of the peace by the intervention of a European concert, and not if Europe had intervened, Russia would have swallowed them right away, "having in mind the expansion of borders and the foundation of the great All-Slavic empire on the enslavement of the Slavs by a greedy, cunning and barbaric Great Russian tribe."
Maybe for a whole century, or even more, they will constantly tremble for their freedom and fear the power of Russia; they will curry favor with European states, they will slander Russia, gossip on it and intrigue against it.
Oh, I'm not talking about individuals: there will be those who understand what it meant, and therefore Russia will always mean to them. But these people, especially at the beginning, will appear in such a miserable minority that they will be subjected to ridicule, hatred and even political persecution.
It will be especially pleasant for the liberated Slavs to express and trumpet the whole world that they are educated tribes capable of the highest European culture, while Russia is a barbaric country, gloomy northern colossus, not even of pure Slavic blood, persecutor and hater of European civilization.
They, of course, will have, from the very beginning, constitutional governance, parliaments, responsible ministers, speakers, speeches. They will be extremely comforted and delighted. They will be delighted, reading telegrams in Parisian and London newspapers informing the whole world that after a long parliamentary storm, the ministry finally fell into (... a country to taste ...) and a new liberal majority was formed and that some Something theirs (... a name to taste ...) finally agreed to accept the portfolio of the President of the Council of Ministers.
Russia needs to seriously prepare for the fact that all these liberated Slavs will rush to Europe with rapture, before they lose their identity, they will become infected with European forms, political and social, and in this way they will have to go through a whole and long period of Europeanism before comprehending anything its Slavic significance and its special Slavic calling among mankind ...
Of course, in the moment of some serious disaster, they all will certainly turn to Russia for help. No matter how they hate, gossip and slander Europe, flirting with her and assuring her of love, they will always feel instinctively (of course, in a moment of trouble, and not before) that Europe was a natural enemy of their unity, they will always remain, and that if they exist in the world, then, of course, because there is a huge magnet - Russia, which, irresistibly attracting them all to itself, thereby restrains their integrity and unity. "
F.M. Dostoevsky. Writer's Diary, September-December 1877
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Сергей Фелконов
