Она то разливалась в страны, то сворачивалась в жемчуг и пряталась в серую раковину, боясь быть разгаданной.
Она затащила меня под воду. Я даже осознать не успел, что это последний день, когда я видел землю нагой и последний раз, когда не видел нагой ее.
Первым делом под воду ушла моя левая рука. Я хотел написать ей на водной глади, насколько сильно нуждаюсь в ней.
А она взяла и утащила, глубоко и нарочно.
А потом сказала, что я бы никогда не утонул, даже если бы у меня окаменели и отвалились все руки и ноги, потому что такое огромное сердце будет биться и ритмом тянуть все тело к берегам.
Тоже самое она говорила и в нашу первую встречу, а теперь взяла и затянула болотом. И никакого размера сердце ни за какой воздух не отплывет от нее на прожженную землю.
Она затащила меня под воду. Я даже осознать не успел, что это последний день, когда я видел землю нагой и последний раз, когда не видел нагой ее.
Первым делом под воду ушла моя левая рука. Я хотел написать ей на водной глади, насколько сильно нуждаюсь в ней.
А она взяла и утащила, глубоко и нарочно.
А потом сказала, что я бы никогда не утонул, даже если бы у меня окаменели и отвалились все руки и ноги, потому что такое огромное сердце будет биться и ритмом тянуть все тело к берегам.
Тоже самое она говорила и в нашу первую встречу, а теперь взяла и затянула болотом. И никакого размера сердце ни за какой воздух не отплывет от нее на прожженную землю.
It was either poured into countries or curled into pearls and hid in a gray sink, afraid to be unraveled.
She dragged me under the water. I did not even have time to realize that this is the last day when I saw the earth naked and the last time I did not see it naked.
My first left hand went under the water. I wanted to write to her on the surface of the water how much I need her.
And she took and dragged, deeply and deliberately.
And then she said that I would never drown, even if all my arms and legs were petrified and fell off, because such a huge heart would beat and pull the whole body to the shores with rhythm.
She said the same thing in our first meeting, and now she took it and tightened it with a swamp. And no size heart for any air will not sail from it to the scorched earth.
She dragged me under the water. I did not even have time to realize that this is the last day when I saw the earth naked and the last time I did not see it naked.
My first left hand went under the water. I wanted to write to her on the surface of the water how much I need her.
And she took and dragged, deeply and deliberately.
And then she said that I would never drown, even if all my arms and legs were petrified and fell off, because such a huge heart would beat and pull the whole body to the shores with rhythm.
She said the same thing in our first meeting, and now she took it and tightened it with a swamp. And no size heart for any air will not sail from it to the scorched earth.
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Мария Баженова
![Олег Яковлев [ведущий]](https://sun9-51.userapi.com/s/v1/if1/i_TN-GSjPx4SzNEI_301NGcg2TZn7asg39fJfny0nV96uL7A6yC7L8QkvKDv0i48m6tSniOW.jpg?quality=96&crop=64,90,463,463&as=32x32,48x48,72x72,108x108,160x160,240x240,360x360&ava=1&cs=200x200 "Олег Яковлев [ведущий]")
