Тания 22 швата
פֶּרֶק כו
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
אַךְ הָעַצְבוּת מִמִּלֵי דִּשְׁמַיָּא
А что касается грусти, связанной с небесным,
Если грусть человека вызвана осознанием того, что его духовное положение не такое, как следовало бы.
צָרִיךְ לָשִׁית עֵצוֹת בְּנַפְשׁוֹ לִפָּטֵר מִמֶּנָּה,
нужно искать путей, чтобы избавиться от нее.
אֵין צָרִיךְ לוֹמַר בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה,
И ясно, что от нее нужно избавляться во время служения [Всевышнему],
Нет никаких сомнений, что если грусть охватывает человека в то время, когда он учится или молится, то он должен искать способ выйти из этого состояния.
שֶׁצָּרִיךְ לַעֲבֹד ה' בְּשִׂמְחָה וּבְטוּב לֵבָב,
ведь человек должен служить Ему в радости и хорошем настроении.
Но любая грусть, даже если она вызвана его плохим духовным состоянием, мешает служить Всевышнему, которое должно происходить в радости.
אֶלָּא אֲפִלּוּ מִי שֶׁהוּא בַּעַל עֲסָקִים וְדֶרֶךְ אֶרֶץ,
Даже если человек, занимается торговлей и другими повседневными делами,
То есть он не погружен все время в служение Всевышнему, изучение Торы и тому подобное.
אִם נוֹפֵל לוֹ עֶצֶב וּדְאָגָה מִמִּילֵי דִּשְׁמַיָּא בִּשְׁעַת עֲסָקָיו
если в то время, как он этим занят, овладевает им грусть и озабоченность, связанная с небесными делами,
То есть, его вдруг, посреди работы, начинают беспокоить собственные духовные недостатки.
בְּיָדּוּעַ שֶׁהוּא תַּחְבּוּלַת הַיֵּצֶר,
совершенно ясно, что это ухищрение дурного начала,
Это «йецер а-ра» пытается ввести его в состояние грусти, навеянной будто бы проблемами духовного плана.
כְּדֵי לְהַפִּילוֹ אַחַר כָּךְ בַּתַּאֲווֹת חָס וְשָׁלוֹם, כַּנּוֹדָע,
чтобы ввергнуть его затем в объятия страстей, да сохранит Всевышний.
Ибо, природа души искать для себя наслаждения, а не грустить. Поэтому дурное начало старается ввергнуть человека в уныние, пусть даже вызванное духовными недостатками. Но все это лишь для того, чтобы впоследствии можно было бы направить его на поиски наслаждений, «утешающих» его грусть.
שֶׁאִם לֹא כֵן, מֵאַיִן בָּאָה לוֹ עַצְבוּת אֲמִתִּית מֵחֲמַת אַהֲבַת ה' אוֹ יִרְאָתוֹ בְּאֶמְצַע עֲסָקָיו.
Ведь если не так, то откуда могла появиться в нем истинная грусть, происходящая от любви ко Всевышнему или от страха перед Ним, в то время, как он занят делами?
Истинная конструктивная грусть — это состояние, происходящее от любви к Всевышнему или трепету перед Ним. Эти чувства приводят человека к великой скорби, вызванной мыслями о недостатках в его духовном положении, которые отдаляют его от Всевышнего. Такое душевное состояние может возникнуть у человека, когда он занят духовным служением, молитвой, когда любовь и страх горят в нем. Но такое, в принципе, не возможно, если он занимается материальными делами. Поэтому такая, неожиданно посетившая его грусть, не является истинной, но только ухищрения дурного начала в нем. Ее нужно всячески избегать.
[Так как высшие ступени Б-жественной души, не облекающиеся в тело, едины со Всевышним, возможно свыше побуждение души к покаянию в то время, когда человек занят совершенно иным, повседневными делами. В нем вдруг возникают мысли о покаянии, он твердо решает установить время для изучения Торы, участвовать в общей молитве и т. п. В таком случае не нужно ожидать особого времени, предназначенного для покаяния, он должен немедленно начать жить по-новому. Мысли обращены к тому, что в настоящем и в будущем, но Алтер Ребе говорит о том случае, когда человеком овладевает грусть по поводу прошлого, того, что в нем нарушено грехами. Если среди повседневных занятий человеком овладевает грусть из-за прошлого, это, без сомнения, ухищрение зла. Примечание Любавичского Ребе Шлита].
וְהִנֵּה, בֵּין שֶׁנָּפְלָה לוֹ הָעַצְבוּת בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה בְּתַלְמוּד תֹּורָה אוֹ בַּתְּפִלָּה,
Так что, когда бы ни посетила его грусть, во время ли служения Б-гу изучением Торы или молитвой
וּבֵין שֶׁנָּפְלָה לוֹ שֶׁלֹּא בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה
или не во время этого служения,
Когда он занят своими материальными делами.
זֹאת יָשִׂים אֶל לִבּוֹ: כִּי אֵין הַזְּמַן גְּרָמָא כָּעֵת לְעַצְבוּת אֲמִתִּית,
человек должен вспомнить о том, что это не время для истинной грусти,
אֲפִלּוּ לְדַאֲגַת עֲוֹנוֹת חֲמוּרִים חָס וְשָׁלוֹם,
даже для озабоченности из-за тяжких грехов, да сохранит Всевышний.
רַק לַזֹּאת צָרִיךְ קְבִיעוּת עִתִּים וּשְׁעַת הַכֹּשֶׁר בְּיִשּׁוּב הַדַּעַת, לְהִתְבּוֹנֵן בִּגְדֻלַּת ה' אֲשֶׁר חָטָא לוֹ,
Для этого человек должен специально избрать благоприятное время и размышлять ясным разумением о величии Всевышнего, перед Которым он согрешил,
כְּדֵי שֶׁעַל יְדֵי זֶה יִהְיֶה לִבּוֹ נִשְׁבָּר בֶּאֱמֶת בִּמְרִירוּת אֲמִתִּית,
чтобы это сломило его сердце на самом деле в истинной горечи [«мерирут»],
Далее будет объясняться, что это чувство «мерирут», пробуждает жизненность и энергичность внутри человека, а не просто состояние уныния и упадка сил.
וְכַמְּבֹאָר עֵת זוֹ בְּמָקוֹם אַחֵר.
как объясняется о таком времени в другом месте.
וְשָׁם נִתְבָּאֵר גַּם כֵּן, כִּי מִיָּד אַחַר שֶׁנִּשְׁבַּר לִבּוֹ בָּעִתִּים קְבוּעִים הָהֵם אֲזַי יָסִיר הָעֶצֶב מִלִּבּוֹ לְגַמְרֵי, וְיַאֲמִין אֱמוּנָה שְׁלֵמָה כִּי ה' הֶעֱבִיר חַטָּאתוֹ וְרַב לִסְלֹחַ.
И сказано там также, что сразу после того, как сердце его будет сломлено в предназначенное для этого время, пусть устранит из своего сердца грусть совершенно и уверует полной верой в то, что Всевышний простил его грех и что Он много прощает.
Для человека имеет значение, обижают ли его один-два раза или много раз — тогда ему трудно простить обидчика. Но Всевышний называется «Рав лислоах» («многопрощающий») и он прощает даже тех людей, которые грешат против него множество раз. Эта уверенность, что Всевышний простил его — создают в человеке чувство радости и бодрости.
וְזוֹ הִיא הַשִּׂמְחָה הָאֲמִתִּית בָּה' הַבָּאָה אַחַר הָעֶצֶב, כַּנִּזְכָּר לְעֵיל:
И это и есть истинная радость во Всевышнем, наступающая после грусти, как говорилось выше.
Итак, мы узнали, что истинное достоинство грусти только в том, что благодаря ей достигают еще большей радости. Также, грустить, служа Всевышнему, можно лишь в специально установленные для этого времена, при этом истинная грусть будет заключаться в том, что человек постарается немедленно выйти из этого состояния и достичь истинной радости.
В заключение этой главы, где мы также узнали о «радующихся страданиям», уместно привести небольшую историю о рабби Зуше из Аниполя. Один еврей пришел к Магиду из Межерича и просил научить его, как он может принимать страдания с любовью и радостью. Магид направил его к своему ученику — цадику рабби Зуше из Аниполя. Когда тот еврей спросил совета у рабби Зуше, тот посмотрел на него с удивлением и сказал: «у меня ты спрашиваешь, как принимать страдания с любовью? Откуда я могу это знать, если никогда в жизни я не терпел страданий?» Так ответил ему рабби Зуше, в то время как его жизнь была переполнена большими проблемами, связанными с чрезвычайной нуждой и болезнями.
Однако именно такой урок хотел перепадать Магид тому еврею: Раби Зуше так радовался всем своим испытаниям, что вообще не воспринимал их, как страдания, ощущая лишь благо, сокрытое в них. Поэтому он искренне признался, что в жизни не испытывал страданий.
Тем не менее, после всех тех достоинств, которыми отличаются страдания, мы молимся Всевышнему и просим у Него, чтобы то добро, которым он удостаивает нас, было бы «добром явным и очевидным», — как обычно говорит Любавичский Ребе Шлита, — чтобы оно воспринималось, как добро даже нашим материальным взором.
Перевод М. Гоцеля
כב שבט
ליקוטי אמרים
פרק כו
אך העצבות ממילי דשמיא צריך לשית עצות בנפשו לפטר ממנה אין צריך לומר בשעת עבודה שצריך לעבוד ה' בשמחה ובטוב לבב אלא אפילו מי שהוא בעל עסקים ודרך ארץ אם נופל לו עצב ודאגה ממילי דשמיא בשעת עסקיו בידוע שהוא תחבולת היצר כדי להפילו אח"כ בתאוות ח"ו כנודע שאל"כ מאין באה לו עצבות אמיתית מחמת אהבת ה' או יראתו באמצע עסקיו. והנה בין שנפלה לו העצבות בשעת עבודה בת"ת או בתפלה ובין שנפלה לו שלא בשעת עבודה זאת ישים אל לבו כי אין הזמן גרמא כעת לעצבות אמיתית אפי' לדאגת עונות חמורים ח"ו. רק לזאת צריך קביעות עתים ושעת הכושר בישוב הדעת להתבונן בגדול' ה' אשר חטא לו כדי שע"י זה יהיה לבו נשבר באמת במרירות אמיתית וכמבואר עת זו במ"א ושם נתבאר ג"כ כי מיד אחר שנשבר לבו בעתים קבועים ההם אזי יסיר העצב מלבו לגמרי ויאמין אמונה שלימה כי ה' העביר חטאתו ורב לסלוח וזו היא השמחה האמיתית בה' הבאה אחר העצב כנ"ל
פֶּרֶק כו
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
אַךְ הָעַצְבוּת מִמִּלֵי דִּשְׁמַיָּא
А что касается грусти, связанной с небесным,
Если грусть человека вызвана осознанием того, что его духовное положение не такое, как следовало бы.
צָרִיךְ לָשִׁית עֵצוֹת בְּנַפְשׁוֹ לִפָּטֵר מִמֶּנָּה,
нужно искать путей, чтобы избавиться от нее.
אֵין צָרִיךְ לוֹמַר בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה,
И ясно, что от нее нужно избавляться во время служения [Всевышнему],
Нет никаких сомнений, что если грусть охватывает человека в то время, когда он учится или молится, то он должен искать способ выйти из этого состояния.
שֶׁצָּרִיךְ לַעֲבֹד ה' בְּשִׂמְחָה וּבְטוּב לֵבָב,
ведь человек должен служить Ему в радости и хорошем настроении.
Но любая грусть, даже если она вызвана его плохим духовным состоянием, мешает служить Всевышнему, которое должно происходить в радости.
אֶלָּא אֲפִלּוּ מִי שֶׁהוּא בַּעַל עֲסָקִים וְדֶרֶךְ אֶרֶץ,
Даже если человек, занимается торговлей и другими повседневными делами,
То есть он не погружен все время в служение Всевышнему, изучение Торы и тому подобное.
אִם נוֹפֵל לוֹ עֶצֶב וּדְאָגָה מִמִּילֵי דִּשְׁמַיָּא בִּשְׁעַת עֲסָקָיו
если в то время, как он этим занят, овладевает им грусть и озабоченность, связанная с небесными делами,
То есть, его вдруг, посреди работы, начинают беспокоить собственные духовные недостатки.
בְּיָדּוּעַ שֶׁהוּא תַּחְבּוּלַת הַיֵּצֶר,
совершенно ясно, что это ухищрение дурного начала,
Это «йецер а-ра» пытается ввести его в состояние грусти, навеянной будто бы проблемами духовного плана.
כְּדֵי לְהַפִּילוֹ אַחַר כָּךְ בַּתַּאֲווֹת חָס וְשָׁלוֹם, כַּנּוֹדָע,
чтобы ввергнуть его затем в объятия страстей, да сохранит Всевышний.
Ибо, природа души искать для себя наслаждения, а не грустить. Поэтому дурное начало старается ввергнуть человека в уныние, пусть даже вызванное духовными недостатками. Но все это лишь для того, чтобы впоследствии можно было бы направить его на поиски наслаждений, «утешающих» его грусть.
שֶׁאִם לֹא כֵן, מֵאַיִן בָּאָה לוֹ עַצְבוּת אֲמִתִּית מֵחֲמַת אַהֲבַת ה' אוֹ יִרְאָתוֹ בְּאֶמְצַע עֲסָקָיו.
Ведь если не так, то откуда могла появиться в нем истинная грусть, происходящая от любви ко Всевышнему или от страха перед Ним, в то время, как он занят делами?
Истинная конструктивная грусть — это состояние, происходящее от любви к Всевышнему или трепету перед Ним. Эти чувства приводят человека к великой скорби, вызванной мыслями о недостатках в его духовном положении, которые отдаляют его от Всевышнего. Такое душевное состояние может возникнуть у человека, когда он занят духовным служением, молитвой, когда любовь и страх горят в нем. Но такое, в принципе, не возможно, если он занимается материальными делами. Поэтому такая, неожиданно посетившая его грусть, не является истинной, но только ухищрения дурного начала в нем. Ее нужно всячески избегать.
[Так как высшие ступени Б-жественной души, не облекающиеся в тело, едины со Всевышним, возможно свыше побуждение души к покаянию в то время, когда человек занят совершенно иным, повседневными делами. В нем вдруг возникают мысли о покаянии, он твердо решает установить время для изучения Торы, участвовать в общей молитве и т. п. В таком случае не нужно ожидать особого времени, предназначенного для покаяния, он должен немедленно начать жить по-новому. Мысли обращены к тому, что в настоящем и в будущем, но Алтер Ребе говорит о том случае, когда человеком овладевает грусть по поводу прошлого, того, что в нем нарушено грехами. Если среди повседневных занятий человеком овладевает грусть из-за прошлого, это, без сомнения, ухищрение зла. Примечание Любавичского Ребе Шлита].
וְהִנֵּה, בֵּין שֶׁנָּפְלָה לוֹ הָעַצְבוּת בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה בְּתַלְמוּד תֹּורָה אוֹ בַּתְּפִלָּה,
Так что, когда бы ни посетила его грусть, во время ли служения Б-гу изучением Торы или молитвой
וּבֵין שֶׁנָּפְלָה לוֹ שֶׁלֹּא בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה
или не во время этого служения,
Когда он занят своими материальными делами.
זֹאת יָשִׂים אֶל לִבּוֹ: כִּי אֵין הַזְּמַן גְּרָמָא כָּעֵת לְעַצְבוּת אֲמִתִּית,
человек должен вспомнить о том, что это не время для истинной грусти,
אֲפִלּוּ לְדַאֲגַת עֲוֹנוֹת חֲמוּרִים חָס וְשָׁלוֹם,
даже для озабоченности из-за тяжких грехов, да сохранит Всевышний.
רַק לַזֹּאת צָרִיךְ קְבִיעוּת עִתִּים וּשְׁעַת הַכֹּשֶׁר בְּיִשּׁוּב הַדַּעַת, לְהִתְבּוֹנֵן בִּגְדֻלַּת ה' אֲשֶׁר חָטָא לוֹ,
Для этого человек должен специально избрать благоприятное время и размышлять ясным разумением о величии Всевышнего, перед Которым он согрешил,
כְּדֵי שֶׁעַל יְדֵי זֶה יִהְיֶה לִבּוֹ נִשְׁבָּר בֶּאֱמֶת בִּמְרִירוּת אֲמִתִּית,
чтобы это сломило его сердце на самом деле в истинной горечи [«мерирут»],
Далее будет объясняться, что это чувство «мерирут», пробуждает жизненность и энергичность внутри человека, а не просто состояние уныния и упадка сил.
וְכַמְּבֹאָר עֵת זוֹ בְּמָקוֹם אַחֵר.
как объясняется о таком времени в другом месте.
וְשָׁם נִתְבָּאֵר גַּם כֵּן, כִּי מִיָּד אַחַר שֶׁנִּשְׁבַּר לִבּוֹ בָּעִתִּים קְבוּעִים הָהֵם אֲזַי יָסִיר הָעֶצֶב מִלִּבּוֹ לְגַמְרֵי, וְיַאֲמִין אֱמוּנָה שְׁלֵמָה כִּי ה' הֶעֱבִיר חַטָּאתוֹ וְרַב לִסְלֹחַ.
И сказано там также, что сразу после того, как сердце его будет сломлено в предназначенное для этого время, пусть устранит из своего сердца грусть совершенно и уверует полной верой в то, что Всевышний простил его грех и что Он много прощает.
Для человека имеет значение, обижают ли его один-два раза или много раз — тогда ему трудно простить обидчика. Но Всевышний называется «Рав лислоах» («многопрощающий») и он прощает даже тех людей, которые грешат против него множество раз. Эта уверенность, что Всевышний простил его — создают в человеке чувство радости и бодрости.
וְזוֹ הִיא הַשִּׂמְחָה הָאֲמִתִּית בָּה' הַבָּאָה אַחַר הָעֶצֶב, כַּנִּזְכָּר לְעֵיל:
И это и есть истинная радость во Всевышнем, наступающая после грусти, как говорилось выше.
Итак, мы узнали, что истинное достоинство грусти только в том, что благодаря ей достигают еще большей радости. Также, грустить, служа Всевышнему, можно лишь в специально установленные для этого времена, при этом истинная грусть будет заключаться в том, что человек постарается немедленно выйти из этого состояния и достичь истинной радости.
В заключение этой главы, где мы также узнали о «радующихся страданиям», уместно привести небольшую историю о рабби Зуше из Аниполя. Один еврей пришел к Магиду из Межерича и просил научить его, как он может принимать страдания с любовью и радостью. Магид направил его к своему ученику — цадику рабби Зуше из Аниполя. Когда тот еврей спросил совета у рабби Зуше, тот посмотрел на него с удивлением и сказал: «у меня ты спрашиваешь, как принимать страдания с любовью? Откуда я могу это знать, если никогда в жизни я не терпел страданий?» Так ответил ему рабби Зуше, в то время как его жизнь была переполнена большими проблемами, связанными с чрезвычайной нуждой и болезнями.
Однако именно такой урок хотел перепадать Магид тому еврею: Раби Зуше так радовался всем своим испытаниям, что вообще не воспринимал их, как страдания, ощущая лишь благо, сокрытое в них. Поэтому он искренне признался, что в жизни не испытывал страданий.
Тем не менее, после всех тех достоинств, которыми отличаются страдания, мы молимся Всевышнему и просим у Него, чтобы то добро, которым он удостаивает нас, было бы «добром явным и очевидным», — как обычно говорит Любавичский Ребе Шлита, — чтобы оно воспринималось, как добро даже нашим материальным взором.
Перевод М. Гоцеля
כב שבט
ליקוטי אמרים
פרק כו
אך העצבות ממילי דשמיא צריך לשית עצות בנפשו לפטר ממנה אין צריך לומר בשעת עבודה שצריך לעבוד ה' בשמחה ובטוב לבב אלא אפילו מי שהוא בעל עסקים ודרך ארץ אם נופל לו עצב ודאגה ממילי דשמיא בשעת עסקיו בידוע שהוא תחבולת היצר כדי להפילו אח"כ בתאוות ח"ו כנודע שאל"כ מאין באה לו עצבות אמיתית מחמת אהבת ה' או יראתו באמצע עסקיו. והנה בין שנפלה לו העצבות בשעת עבודה בת"ת או בתפלה ובין שנפלה לו שלא בשעת עבודה זאת ישים אל לבו כי אין הזמן גרמא כעת לעצבות אמיתית אפי' לדאגת עונות חמורים ח"ו. רק לזאת צריך קביעות עתים ושעת הכושר בישוב הדעת להתבונן בגדול' ה' אשר חטא לו כדי שע"י זה יהיה לבו נשבר באמת במרירות אמיתית וכמבואר עת זו במ"א ושם נתבאר ג"כ כי מיד אחר שנשבר לבו בעתים קבועים ההם אזי יסיר העצב מלבו לגמרי ויאמין אמונה שלימה כי ה' העביר חטאתו ורב לסלוח וזו היא השמחה האמיתית בה' הבאה אחר העצב כנ"ל
Tania 22 Shvat
פֶּרֶק כו
CHAPTER TWENTY-SIX
אַךְ הָעַצְבוּת מִמִּלֵי דִּשְׁמַיָּא
As for the sadness associated with heaven,
If a person’s sadness is caused by the realization that his spiritual position is not as it should be.
צָרִיךְ לָשִׁית עֵצוֹת בְּנַפְשׁוֹ לִפָּטֵר מִמֶּנָּה,
you need to look for ways to get rid of it.
אֵין צָרִיךְ לוֹמַר בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה,
And it’s clear that you need to get rid of it during the service of [the Most High],
There is no doubt that if sadness engulfs a person while he is studying or praying, then he must look for a way out of this state.
שֶׁצָּרִיךְ לַעֲבֹד ה 'בְּשִׂמְחָה וּבְטוּב לֵבָב,
for man must serve him in joy and in a good mood.
But any sadness, even if it is caused by his poor spiritual state, makes it difficult to serve the Almighty, which should happen in joy.
אֶלָּא אֲפִלּוּ מִי שֶׁהוּא בַּעַל עֲסָקִים וְדֶרֶךְ אֶרֶץ,
Even if a person is engaged in trade and other daily activities,
That is, he is not immersed all the time in the service of the Almighty, the study of the Torah and the like.
אִם נוֹפֵל לוֹ עֶצֶב וּדְאָגָה מִמִּילֵי דִּשְׁמַיָּא בִּשְׁעַת עֲסָקָיו
if while he is busy with this, grief and preoccupation with celestial affairs takes hold of him,
That is, suddenly, in the middle of work, his own spiritual flaws begin to bother him.
בְּיָדּוּעַ שֶׁהוּא תַּחְבּוּלַת הַיֵּצֶר,
it’s clear that this is a trick of a bad start,
This "yetzer ara" is trying to bring him into a state of sadness, inspired as if by problems of the spiritual plane.
כְּדֵי לְהַפִּילוֹ אַחַר כָּךְ בַּתַּאֲווֹת חָס וְשָׁלוֹם, כַּנּוֹדָע,
then to plunge him into the arms of passions, may the Almighty preserve.
For, the nature of the soul seeks pleasure for itself, and not be sad. Therefore, the evil principle tries to plunge a person into despondency, even if caused by spiritual shortcomings. But all this is only so that subsequently it would be possible to direct him in search of pleasures that “comfort” his sadness.
שֶׁאִם לֹא כֵן, מֵאַיִן בָּאָה לוֹ עַצְבוּת אֲמִתִּית מֵחֲמַת אַהֲבַת ה 'אוֹ יִרְאָתוֹ בְּאֶמְצַע עֲסָקָיו.
After all, if not so, then where could the true sadness come from him, stemming from love for the Almighty or from fear of Him, while he is busy with business?
True constructive sadness is a state arising from love for the Almighty or awe of Him. These feelings lead a person to great sorrow, caused by thoughts of shortcomings in his spiritual position, which distance him from the Almighty. Such a state of mind can arise in a person when he is engaged in spiritual service, prayer, when love and fear burn in him. But this, in principle, is not possible if he is engaged in material matters. Therefore, such sadness that unexpectedly visited him is not true, but only the tricks of the bad start in him. It must be avoided in every way.
[Since the highest steps of the Divine soul, not clothed in a body, are one with the Almighty, it is possible from above to stimulate the soul to repent at a time when a person is engaged in completely different, everyday affairs. Suddenly thoughts of repentance arise in him, he firmly decides to set the time for studying the Torah, to participate in general prayer, etc. In this case, one does not need to wait for a special time for repentance, he must immediately begin to live in a new way. Thoughts are focused on what is in the present and in the future, but Alter Rebbe talks about the case when a person is gripped by sadness about the past, that which is violated in it by sins. If, among everyday activities, sadness over the past takes hold of a person, this is, without a doubt, a trick of evil. Note of the Lubavitcher Rebbe Schlit].
וְהִנֵּה, בֵּין שֶׁנָּפְלָה לוֹ הָעַצְבוּת בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה בְּתַלְמוּד תֹּורָה אוֹ בַּתְּפִלָּה,
So whenever he was sad, whether during the service of Gd by studying the Torah or prayer
וּבֵין שֶׁנָּפְלָה לוֹ שֶׁלֹּא בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה
or not during this service,
When he is busy with his material affairs.
זֹאת יָשִׂים אֶל לִבּוֹ: כִּי אֵין הַזְּמַן גְּרָמָא כָּעֵת לְעַצְבוּת אֲמִתִּית,
a person should remember that this is not the time for true sadness,
אֲפִלּוּ לְדַאֲגַת עֲוֹנוֹת חֲמוּרִים חָס וְשָׁלוֹם,
even for concern over grave sins, may the Almighty preserve.
רַק לַזֹּאת צָרִיךְ קְבִיעוּת עִתִּים וּשְׁעַת הַכֹּשֶׁר בְּיִשּׁוּב הַדַּעַת, לְהִתְבּוֹנֵן בִּגְדֻלַּת ה 'אֲשֶׁר חָטָא לוֹ,
For this, a person must specially choose a favorable time and reflect with a clear understanding of the greatness of the Most High, before whom he sinned,
כְּדֵי שֶׁעַל יְדֵי זֶה יִהְיֶה לִבּוֹ נִשְׁבָּר בֶּאֱמֶת בִּמְרִירוּת אֲמִתִּית,
so that it breaks his heart in fact in true bitterness [“Merirut”],
It will be further explained that this feeling “merirutes”, awakens vitality and energy within a person, and not just a state of gloom and loss of strength.
וְכַמְּבֹאָר עֵת זוֹ בְּמָקוֹם אַחֵר.
as explained about such a time elsewhere.
וְשָׁם נִתְבָּאֵר גַּם כֵּן, כִּי מִיָּד אַחַר שֶׁנִּשְׁבַּר לִבּוֹ בָּעִתִּים קְבוּעִים הָהֵם אֲזַי יָסִיר הָעֶצֶב מִלִּבּוֹ לְגַמְרֵי, וְיַאֲמִי
פֶּרֶק כו
CHAPTER TWENTY-SIX
אַךְ הָעַצְבוּת מִמִּלֵי דִּשְׁמַיָּא
As for the sadness associated with heaven,
If a person’s sadness is caused by the realization that his spiritual position is not as it should be.
צָרִיךְ לָשִׁית עֵצוֹת בְּנַפְשׁוֹ לִפָּטֵר מִמֶּנָּה,
you need to look for ways to get rid of it.
אֵין צָרִיךְ לוֹמַר בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה,
And it’s clear that you need to get rid of it during the service of [the Most High],
There is no doubt that if sadness engulfs a person while he is studying or praying, then he must look for a way out of this state.
שֶׁצָּרִיךְ לַעֲבֹד ה 'בְּשִׂמְחָה וּבְטוּב לֵבָב,
for man must serve him in joy and in a good mood.
But any sadness, even if it is caused by his poor spiritual state, makes it difficult to serve the Almighty, which should happen in joy.
אֶלָּא אֲפִלּוּ מִי שֶׁהוּא בַּעַל עֲסָקִים וְדֶרֶךְ אֶרֶץ,
Even if a person is engaged in trade and other daily activities,
That is, he is not immersed all the time in the service of the Almighty, the study of the Torah and the like.
אִם נוֹפֵל לוֹ עֶצֶב וּדְאָגָה מִמִּילֵי דִּשְׁמַיָּא בִּשְׁעַת עֲסָקָיו
if while he is busy with this, grief and preoccupation with celestial affairs takes hold of him,
That is, suddenly, in the middle of work, his own spiritual flaws begin to bother him.
בְּיָדּוּעַ שֶׁהוּא תַּחְבּוּלַת הַיֵּצֶר,
it’s clear that this is a trick of a bad start,
This "yetzer ara" is trying to bring him into a state of sadness, inspired as if by problems of the spiritual plane.
כְּדֵי לְהַפִּילוֹ אַחַר כָּךְ בַּתַּאֲווֹת חָס וְשָׁלוֹם, כַּנּוֹדָע,
then to plunge him into the arms of passions, may the Almighty preserve.
For, the nature of the soul seeks pleasure for itself, and not be sad. Therefore, the evil principle tries to plunge a person into despondency, even if caused by spiritual shortcomings. But all this is only so that subsequently it would be possible to direct him in search of pleasures that “comfort” his sadness.
שֶׁאִם לֹא כֵן, מֵאַיִן בָּאָה לוֹ עַצְבוּת אֲמִתִּית מֵחֲמַת אַהֲבַת ה 'אוֹ יִרְאָתוֹ בְּאֶמְצַע עֲסָקָיו.
After all, if not so, then where could the true sadness come from him, stemming from love for the Almighty or from fear of Him, while he is busy with business?
True constructive sadness is a state arising from love for the Almighty or awe of Him. These feelings lead a person to great sorrow, caused by thoughts of shortcomings in his spiritual position, which distance him from the Almighty. Such a state of mind can arise in a person when he is engaged in spiritual service, prayer, when love and fear burn in him. But this, in principle, is not possible if he is engaged in material matters. Therefore, such sadness that unexpectedly visited him is not true, but only the tricks of the bad start in him. It must be avoided in every way.
[Since the highest steps of the Divine soul, not clothed in a body, are one with the Almighty, it is possible from above to stimulate the soul to repent at a time when a person is engaged in completely different, everyday affairs. Suddenly thoughts of repentance arise in him, he firmly decides to set the time for studying the Torah, to participate in general prayer, etc. In this case, one does not need to wait for a special time for repentance, he must immediately begin to live in a new way. Thoughts are focused on what is in the present and in the future, but Alter Rebbe talks about the case when a person is gripped by sadness about the past, that which is violated in it by sins. If, among everyday activities, sadness over the past takes hold of a person, this is, without a doubt, a trick of evil. Note of the Lubavitcher Rebbe Schlit].
וְהִנֵּה, בֵּין שֶׁנָּפְלָה לוֹ הָעַצְבוּת בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה בְּתַלְמוּד תֹּורָה אוֹ בַּתְּפִלָּה,
So whenever he was sad, whether during the service of Gd by studying the Torah or prayer
וּבֵין שֶׁנָּפְלָה לוֹ שֶׁלֹּא בִּשְׁעַת עֲבוֹדָה
or not during this service,
When he is busy with his material affairs.
זֹאת יָשִׂים אֶל לִבּוֹ: כִּי אֵין הַזְּמַן גְּרָמָא כָּעֵת לְעַצְבוּת אֲמִתִּית,
a person should remember that this is not the time for true sadness,
אֲפִלּוּ לְדַאֲגַת עֲוֹנוֹת חֲמוּרִים חָס וְשָׁלוֹם,
even for concern over grave sins, may the Almighty preserve.
רַק לַזֹּאת צָרִיךְ קְבִיעוּת עִתִּים וּשְׁעַת הַכֹּשֶׁר בְּיִשּׁוּב הַדַּעַת, לְהִתְבּוֹנֵן בִּגְדֻלַּת ה 'אֲשֶׁר חָטָא לוֹ,
For this, a person must specially choose a favorable time and reflect with a clear understanding of the greatness of the Most High, before whom he sinned,
כְּדֵי שֶׁעַל יְדֵי זֶה יִהְיֶה לִבּוֹ נִשְׁבָּר בֶּאֱמֶת בִּמְרִירוּת אֲמִתִּית,
so that it breaks his heart in fact in true bitterness [“Merirut”],
It will be further explained that this feeling “merirutes”, awakens vitality and energy within a person, and not just a state of gloom and loss of strength.
וְכַמְּבֹאָר עֵת זוֹ בְּמָקוֹם אַחֵר.
as explained about such a time elsewhere.
וְשָׁם נִתְבָּאֵר גַּם כֵּן, כִּי מִיָּד אַחַר שֶׁנִּשְׁבַּר לִבּוֹ בָּעִתִּים קְבוּעִים הָהֵם אֲזַי יָסִיר הָעֶצֶב מִלִּבּוֹ לְגַמְרֵי, וְיַאֲמִי
У записи 3 лайков,
0 репостов,
146 просмотров.
0 репостов,
146 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Хаим Толочинский
