Sic transit gloria mundi - 8
или
про любофф
Падение. "Падение", шептала я, поднимаясь в баронские покои. "Я совершила величайший грех предательства ради этого города. Филиппа надо убить, он слишком опасен."
Барон, как мне показалось немного окосел, и потащил меня куда-то.
Вообще пробежки по лестницам борделя (кто так строит) вслед за Этьеном были постоянным моим развлечением. Однако так быстро перебирать ногами я уже не могла - качало от усталости, ОБВМа и сложности отыгрыша, и я пошатнулась и упала почти в руки барону. По-моему этим я его добила - и дальше он меня разве что ни за ручку везде водил. Кстати, как позже выяснилось - не зря.
Барон утащил меня в курилку, где мы, прерываемые мастером и какими-то игроками пытались отыграть полный чуйств разговор. Бордельные шлюхи, как позже стало известно, слушали нас из окна. Барон рассказал мне историю мстительницы, выяснил у меня, не хочу ли я перебить его семью, и, кажется, начал мне хотя бы чуточку верить. Ну мне, во всяком случае, хотелось так думать. К тому времени бегать за ним с вздохами "Этьен, не пей" мне уже приподнадоело, и я произнесла полный пафоса монолог на тему "Поди уже, и что-то сделай!". Я вообще то имела в виду засыпающих на коварных диванах (самая главная угроза этого дома) игроков и о том что их как то надо расшевелить. К сожалению, в том числе я предложила вариант "да ну нахуй этот город, может пойдем и построим другой, на другой стороне виноградников, без индейских кладбищ и старых храмов". Именно эту фразу услышали девицы, подняли переполох, и в зале нас уже встречали возмущенными требованиями "отказаться от плана переноса Сити".
Барон обалдел в третий (боюсь, что уже в стопицоттретий) раз.
Дело завертелось как мельница. Игроки из мертвятника вышли засланными казачками из Казанского ханства, шпионы начали выкладывать свои карты, все начали шушукаться о нашей книге, убийцы начали резать все направо и налево... в общем заваруха пошла по полной. Мой выросший статус и возможности присутствовать на всех обсуждениях, которые мне дали моя наглость и благоволение барона, сильно ограничивались моей усталостью и неспособностью бегать. Один раз я поймала себя на диване, чувствуя как моя пятая точка уходит в пучину зыбких подушек (очень опасное место) и только воспоминание о "Доме у обрыва" меня удержало от засыпания.
Какой дом? Так называлась предыдущая игра Вани, которую я, не побоюсь этого слова, проиграла, только потому что в ключевой момент так устала, что не нашла в себе сил совершить одно простое действие - встать и поменять бумажку. Представляете, какой это урок - проиграть игру от лени. Я не зря использую "проиграть" - там действительно было соревнование, и отыгравшись хорошо, я тем не менее, не получила первый приз, причем не из-за своей несостоятельности как игрока, а именно из-за лени. Запомните мой урок, детки, и никогда не садитесь на диванчик на играх в Жаворонках. А если на любой другой игре вам станет в лом шевелиться - вспомните меня и поднимитесь, потом будете жалеть.
Я не понимала уже, за что хвататься, как мне сделала финальный вброс казанская посланница, между делом посоветовав не сидеть на холодном, так как в моем положении это опасно. Сцена была сыграна так органично, что я сначала не поняла даже о чем она говорит - я совершенно случайно присела рядом с ней на ступеньку и она совершенно уверенно и четко мне это сказала, словно давая пожизневый совет. Какой к черту пожизневый, мысленно завопила я, все окей, полоска одна! И побежала проверяться к лекарше. Лекарша вместе с мастером обрадовали меня "третьим месяцем". Я припомнила свое состояние, когда я узнала о Тасе, помножила это на положение Глории и приуныла.
Барон на мне не жени-и-ится. Он меня не лю-ю-юбит. Его сыновья меня прико-о-о-нчат. Мне надо беж-а-а-ать. А кому я такая нужна-а-а-а?
Изображая эти мысли лицом я села на кресло у комнаты, где Этьен обсуждал контрабанду селитры с казанцами и откуда меня уже дважды турнули. Первый раз - сам Этьен (грубый, жестокий, и совсем меня не люююююбит! Аще фу!), потом, когда я написала полное пафоса и стродания письмо в духе "Милый Этьен (...) скоро ты станешь отцом бастарда. Надеюсь на твое милосердие и благородство" и попыталась его передать - меня внаглую вытолкала эта самая узи-глазая казанка, и еще подправила мне память!
Я сидела в кресле и старательно вспоминала самые печальные и обидные моменты из моей жизни. И вы знаете, тут я поняла, что актерским навыком "сесть и заплакать" я вполне овладела - просто надо вспомнить что то бОльное из прошлого. И от того что у меня есть чем вызвать слезы даже во вполне радостным и веселый день - мне стало еще легче заплакать. Плак-плак.
Человек пять старательно выясняли, отчего я печальна, и предлагали мне помочь - но трогательнее всего был [id86350121|мэтр Роше], утиравший мне слезки шейным бантом и приговаривавшим что "он обязательно на вас женится", хотя я не говорила ничего. Стоило тогда понять, что он слишком много знает. Именно поэтому он привел нас к гибели.
Наконец-таки я озверела окончательно. Я для кого тут слезки в кулак собираю? Для Роше? Для шлюх? Где блин мой барон и почему он не выйдет и не сделает уже что нибудь, а то мне играть не во что!
Я восстановила макияж, вооружилась сигаретой и прорвалась на балкон. Как оказалось очень вовремя. На балконе мастер убеждал барона что пора заканчивать игру. Этьен держался, героически требуя еще поговорить с сыном, еще с сыном и еще с... "СО МНОЙ" возопила я. Этьен и Ваня посмотрели на меня и смирились - с беременной женщиной лучше не спорить.
В оффтопе замечу, что мне вообще в прошлом несколько раз мужчины делали предложения руки и сердца. Надо признать, что - что на играх, что в жизни, они, мне кажется, втайне соревнуются в том, кто сделает это наиболее упрт.
Теперь пальму первенства у моего бывшего мужа, который сказал "Ну, в общем, какое тебе число нравится, на то свадьбу и назначай", забрал Этьен де Турнель. Его предложение выглядело так:
- Глория, ты станешь моей женой?... Я увезу тебя из города и мы станем жить совершенно другой жизнью!
- О, Этьен! Да!
- Только честно скажи, ты подпирала дверь, чтобы жена моего сына сгорела?
- Ты опять?!
Имхо это хит!
(ща только послесловие, и усе. Честно-честно!)
или
про любофф
Падение. "Падение", шептала я, поднимаясь в баронские покои. "Я совершила величайший грех предательства ради этого города. Филиппа надо убить, он слишком опасен."
Барон, как мне показалось немного окосел, и потащил меня куда-то.
Вообще пробежки по лестницам борделя (кто так строит) вслед за Этьеном были постоянным моим развлечением. Однако так быстро перебирать ногами я уже не могла - качало от усталости, ОБВМа и сложности отыгрыша, и я пошатнулась и упала почти в руки барону. По-моему этим я его добила - и дальше он меня разве что ни за ручку везде водил. Кстати, как позже выяснилось - не зря.
Барон утащил меня в курилку, где мы, прерываемые мастером и какими-то игроками пытались отыграть полный чуйств разговор. Бордельные шлюхи, как позже стало известно, слушали нас из окна. Барон рассказал мне историю мстительницы, выяснил у меня, не хочу ли я перебить его семью, и, кажется, начал мне хотя бы чуточку верить. Ну мне, во всяком случае, хотелось так думать. К тому времени бегать за ним с вздохами "Этьен, не пей" мне уже приподнадоело, и я произнесла полный пафоса монолог на тему "Поди уже, и что-то сделай!". Я вообще то имела в виду засыпающих на коварных диванах (самая главная угроза этого дома) игроков и о том что их как то надо расшевелить. К сожалению, в том числе я предложила вариант "да ну нахуй этот город, может пойдем и построим другой, на другой стороне виноградников, без индейских кладбищ и старых храмов". Именно эту фразу услышали девицы, подняли переполох, и в зале нас уже встречали возмущенными требованиями "отказаться от плана переноса Сити".
Барон обалдел в третий (боюсь, что уже в стопицоттретий) раз.
Дело завертелось как мельница. Игроки из мертвятника вышли засланными казачками из Казанского ханства, шпионы начали выкладывать свои карты, все начали шушукаться о нашей книге, убийцы начали резать все направо и налево... в общем заваруха пошла по полной. Мой выросший статус и возможности присутствовать на всех обсуждениях, которые мне дали моя наглость и благоволение барона, сильно ограничивались моей усталостью и неспособностью бегать. Один раз я поймала себя на диване, чувствуя как моя пятая точка уходит в пучину зыбких подушек (очень опасное место) и только воспоминание о "Доме у обрыва" меня удержало от засыпания.
Какой дом? Так называлась предыдущая игра Вани, которую я, не побоюсь этого слова, проиграла, только потому что в ключевой момент так устала, что не нашла в себе сил совершить одно простое действие - встать и поменять бумажку. Представляете, какой это урок - проиграть игру от лени. Я не зря использую "проиграть" - там действительно было соревнование, и отыгравшись хорошо, я тем не менее, не получила первый приз, причем не из-за своей несостоятельности как игрока, а именно из-за лени. Запомните мой урок, детки, и никогда не садитесь на диванчик на играх в Жаворонках. А если на любой другой игре вам станет в лом шевелиться - вспомните меня и поднимитесь, потом будете жалеть.
Я не понимала уже, за что хвататься, как мне сделала финальный вброс казанская посланница, между делом посоветовав не сидеть на холодном, так как в моем положении это опасно. Сцена была сыграна так органично, что я сначала не поняла даже о чем она говорит - я совершенно случайно присела рядом с ней на ступеньку и она совершенно уверенно и четко мне это сказала, словно давая пожизневый совет. Какой к черту пожизневый, мысленно завопила я, все окей, полоска одна! И побежала проверяться к лекарше. Лекарша вместе с мастером обрадовали меня "третьим месяцем". Я припомнила свое состояние, когда я узнала о Тасе, помножила это на положение Глории и приуныла.
Барон на мне не жени-и-ится. Он меня не лю-ю-юбит. Его сыновья меня прико-о-о-нчат. Мне надо беж-а-а-ать. А кому я такая нужна-а-а-а?
Изображая эти мысли лицом я села на кресло у комнаты, где Этьен обсуждал контрабанду селитры с казанцами и откуда меня уже дважды турнули. Первый раз - сам Этьен (грубый, жестокий, и совсем меня не люююююбит! Аще фу!), потом, когда я написала полное пафоса и стродания письмо в духе "Милый Этьен (...) скоро ты станешь отцом бастарда. Надеюсь на твое милосердие и благородство" и попыталась его передать - меня внаглую вытолкала эта самая узи-глазая казанка, и еще подправила мне память!
Я сидела в кресле и старательно вспоминала самые печальные и обидные моменты из моей жизни. И вы знаете, тут я поняла, что актерским навыком "сесть и заплакать" я вполне овладела - просто надо вспомнить что то бОльное из прошлого. И от того что у меня есть чем вызвать слезы даже во вполне радостным и веселый день - мне стало еще легче заплакать. Плак-плак.
Человек пять старательно выясняли, отчего я печальна, и предлагали мне помочь - но трогательнее всего был [id86350121|мэтр Роше], утиравший мне слезки шейным бантом и приговаривавшим что "он обязательно на вас женится", хотя я не говорила ничего. Стоило тогда понять, что он слишком много знает. Именно поэтому он привел нас к гибели.
Наконец-таки я озверела окончательно. Я для кого тут слезки в кулак собираю? Для Роше? Для шлюх? Где блин мой барон и почему он не выйдет и не сделает уже что нибудь, а то мне играть не во что!
Я восстановила макияж, вооружилась сигаретой и прорвалась на балкон. Как оказалось очень вовремя. На балконе мастер убеждал барона что пора заканчивать игру. Этьен держался, героически требуя еще поговорить с сыном, еще с сыном и еще с... "СО МНОЙ" возопила я. Этьен и Ваня посмотрели на меня и смирились - с беременной женщиной лучше не спорить.
В оффтопе замечу, что мне вообще в прошлом несколько раз мужчины делали предложения руки и сердца. Надо признать, что - что на играх, что в жизни, они, мне кажется, втайне соревнуются в том, кто сделает это наиболее упрт.
Теперь пальму первенства у моего бывшего мужа, который сказал "Ну, в общем, какое тебе число нравится, на то свадьбу и назначай", забрал Этьен де Турнель. Его предложение выглядело так:
- Глория, ты станешь моей женой?... Я увезу тебя из города и мы станем жить совершенно другой жизнью!
- О, Этьен! Да!
- Только честно скажи, ты подпирала дверь, чтобы жена моего сына сгорела?
- Ты опять?!
Имхо это хит!
(ща только послесловие, и усе. Честно-честно!)
Sic transit gloria mundi - 8
or
about lyuboff
The fall. “Fall,” I whispered, rising to the baronial chambers. "I committed the greatest sin of betrayal for this city. Philip must be killed, he is too dangerous."
Baron, it seemed to me a little numb, and dragged me somewhere.
In general, running along the stairs of the brothel (who is building this way) after Etienne was my constant entertainment. However, I couldn’t sort out so quickly with my legs - it rocked from fatigue, OBVM and the difficulty of playing, and I staggered and fell almost into the hands of the baron. In my opinion, I finished him off - and then he only drove me anywhere by the handle. By the way, as it later turned out - not in vain.
The Baron dragged me into the smoking room, where we, interrupted by the master and some players, tried to play a conversation full of senses. The brothel whores, as it later became known, were listening to us from the window. The Baron told me the story of the avenger, found out from me if I wanted to kill his family, and, it seems, began to believe me at least a little. Well, in any case, I wanted to think so. By that time, running after him with sighs, "Etienne, don't drink," I was already fed up, and I uttered a pathos-complete monologue on the topic "Go already and do something!". Actually, I had in mind the players falling asleep on the insidious sofas (the main threat to this house) and that they somehow need to be stirred up. Unfortunately, I also proposed the option "oh fuck this city, maybe we’ll go and build another, on the other side of the vineyards, without Indian cemeteries and old temples." It was this phrase that the girls heard, raised a commotion, and in the hall we were already met with indignant demands "to abandon the City transfer plan."
The Baron was stunned for the third time (I’m afraid it’s already a third time).
The case started like a mill. The ghoul players left the Kazan Khanate as mishandled Cossacks, the spies began to lay out their cards, everyone started whispering about our book, the killers began to cut everything left and right ... in general, the mess went to the full. My growing status and ability to attend all the discussions that my insolence and grace of the baron gave me were greatly limited by my tiredness and inability to run. Once I caught myself on the couch, feeling my fifth point go into the abyss of unsteady pillows (a very dangerous place) and only the memory of the “House at the Cliff” kept me from falling asleep.
Which house? That was the name of the previous game of Vanya, which I, I’m not afraid of the word, lost, because I was so tired at the key moment that I couldn’t find the strength to perform one simple action - get up and change a piece of paper. Imagine what a lesson it is to lose the game from laziness. It's not for nothing that I use “lose” - there really was a competition, and having recouped myself well, I still did not get the first prize, and not because of my failure as a player, but because of laziness. Remember my lesson, kids, and never sit on the couch at games in the Lark. And if at any other game you feel like scraping, remember me and get up, then you will be sorry.
I didn’t understand what to grab for, how the Kazan envoy made the final throw, advising me not to sit on the cold, because in my situation it is dangerous. The scene was played so organically that at first I didn’t even understand what she was talking about - I accidentally sat down next to her and she absolutely confidently and clearly said this to me, as if giving life-time advice. What the hell of a life-long, I yelled mentally, everything is okay, one strip! And she ran to be checked for a cure. Lekkarsha, along with the master, delighted me with the "third month." I recalled my condition when I found out about Tas, multiplied this by the position of Gloria and was depressed.
Baron doesn’t marry me. He doesn’t love me. His sons priko-o-o-nchat. I have to run aah. And who needs me such a-ah-ah?
Portraying these thoughts with my face, I sat on a chair by the room where Etienne was discussing smuggling of nitrate with Kazan and from where they had already twice touched me. The first time - Etienne himself (rude, cruel, and doesn’t hate me at all! Oh shit!), Then when I wrote a letter full of pathos and stinging in the spirit of “Dear Etienne (...) you will soon become the father of a bastard. I hope for yours mercy and nobility "and tried to convey it - this very Uzi-eyed Kazanka pushed me insolently, and it corrected my memory!
I sat in an armchair and carefully recalled the saddest and most offensive moments of my life. And you know, here I realized that I completely mastered the acting skill "sit down and cry" - you just need to remember something painful from the past. And from the fact that I have something to cause tears even on a very joyful and cheerful day, it has become even easier for me to cry. Cry Cry.
Five people carefully found out why I was sad and offered to help me - but the most touching thing was [id86350121 | mater Rocher], wiping my tears with a neck bow and saying that “he will marry you,” although I did not say anything. It was then understood that he knew too much. That is why he led us to death.
Finally
or
about lyuboff
The fall. “Fall,” I whispered, rising to the baronial chambers. "I committed the greatest sin of betrayal for this city. Philip must be killed, he is too dangerous."
Baron, it seemed to me a little numb, and dragged me somewhere.
In general, running along the stairs of the brothel (who is building this way) after Etienne was my constant entertainment. However, I couldn’t sort out so quickly with my legs - it rocked from fatigue, OBVM and the difficulty of playing, and I staggered and fell almost into the hands of the baron. In my opinion, I finished him off - and then he only drove me anywhere by the handle. By the way, as it later turned out - not in vain.
The Baron dragged me into the smoking room, where we, interrupted by the master and some players, tried to play a conversation full of senses. The brothel whores, as it later became known, were listening to us from the window. The Baron told me the story of the avenger, found out from me if I wanted to kill his family, and, it seems, began to believe me at least a little. Well, in any case, I wanted to think so. By that time, running after him with sighs, "Etienne, don't drink," I was already fed up, and I uttered a pathos-complete monologue on the topic "Go already and do something!". Actually, I had in mind the players falling asleep on the insidious sofas (the main threat to this house) and that they somehow need to be stirred up. Unfortunately, I also proposed the option "oh fuck this city, maybe we’ll go and build another, on the other side of the vineyards, without Indian cemeteries and old temples." It was this phrase that the girls heard, raised a commotion, and in the hall we were already met with indignant demands "to abandon the City transfer plan."
The Baron was stunned for the third time (I’m afraid it’s already a third time).
The case started like a mill. The ghoul players left the Kazan Khanate as mishandled Cossacks, the spies began to lay out their cards, everyone started whispering about our book, the killers began to cut everything left and right ... in general, the mess went to the full. My growing status and ability to attend all the discussions that my insolence and grace of the baron gave me were greatly limited by my tiredness and inability to run. Once I caught myself on the couch, feeling my fifth point go into the abyss of unsteady pillows (a very dangerous place) and only the memory of the “House at the Cliff” kept me from falling asleep.
Which house? That was the name of the previous game of Vanya, which I, I’m not afraid of the word, lost, because I was so tired at the key moment that I couldn’t find the strength to perform one simple action - get up and change a piece of paper. Imagine what a lesson it is to lose the game from laziness. It's not for nothing that I use “lose” - there really was a competition, and having recouped myself well, I still did not get the first prize, and not because of my failure as a player, but because of laziness. Remember my lesson, kids, and never sit on the couch at games in the Lark. And if at any other game you feel like scraping, remember me and get up, then you will be sorry.
I didn’t understand what to grab for, how the Kazan envoy made the final throw, advising me not to sit on the cold, because in my situation it is dangerous. The scene was played so organically that at first I didn’t even understand what she was talking about - I accidentally sat down next to her and she absolutely confidently and clearly said this to me, as if giving life-time advice. What the hell of a life-long, I yelled mentally, everything is okay, one strip! And she ran to be checked for a cure. Lekkarsha, along with the master, delighted me with the "third month." I recalled my condition when I found out about Tas, multiplied this by the position of Gloria and was depressed.
Baron doesn’t marry me. He doesn’t love me. His sons priko-o-o-nchat. I have to run aah. And who needs me such a-ah-ah?
Portraying these thoughts with my face, I sat on a chair by the room where Etienne was discussing smuggling of nitrate with Kazan and from where they had already twice touched me. The first time - Etienne himself (rude, cruel, and doesn’t hate me at all! Oh shit!), Then when I wrote a letter full of pathos and stinging in the spirit of “Dear Etienne (...) you will soon become the father of a bastard. I hope for yours mercy and nobility "and tried to convey it - this very Uzi-eyed Kazanka pushed me insolently, and it corrected my memory!
I sat in an armchair and carefully recalled the saddest and most offensive moments of my life. And you know, here I realized that I completely mastered the acting skill "sit down and cry" - you just need to remember something painful from the past. And from the fact that I have something to cause tears even on a very joyful and cheerful day, it has become even easier for me to cry. Cry Cry.
Five people carefully found out why I was sad and offered to help me - but the most touching thing was [id86350121 | mater Rocher], wiping my tears with a neck bow and saying that “he will marry you,” although I did not say anything. It was then understood that he knew too much. That is why he led us to death.
Finally
У записи 6 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Камилла Керимова
