В чатах приступы ностальгии. В одном - парни снова вошли в стадию "ща покажу, какой я был патлач" и публикуют свои фотографии из тех славных времен, когда они были юны, худы, волосаты и уверены в своей неизмеримой крутости (судя по демонстрируемым факам, распальцовкам, кулакам и суровости юношески прыщавых мордашек).
В другом - музыкальный экскурс в 90-е. Все вспоминают любимые песни из школьных годов чудесных, кто-то кичится тем, что уже тогда любил рок, слушал вот тех и этих до того "как это стало мейнстримом", а кто-то просто вспоминает набившие оскомину на новогодних огоньках нехитрые песни, когда то раздававшиеся из каждого утюга.
В седьмом классе я, как и все приличные девочки в нашем классе, официально фанатела от Иванушек. Еще был жив мелкий, голосистый, его чарующий голос заставлял млеть от восхищения, а два красавца - рыжий и черный - давали пищу девичьим фантазиям. У меня был крутанский магнитофон, целый музыкальный центр, колонки от которого можно было отсоединить и отодвинуть для создания стерео эффекта. Мы с подругой отколупывали их от тушки, включали любимую кассету и каждая обнимала свою огроменную колонку, чтобы музыка заполнила весь мир.
Втайне от одноклассников я слушала Любэ. Признаться в этом открыто - значило собственноручно отвести свою и так шаткую репутацию (ботаничка же) на гильотину, и для верности - вызвать расстрельный полк. Однажды подруга щелкнула не по тому кассетнику, и из колонок предательски зазвучал хрипловатый голос Расторгуева, уводящий с конем куда-то вдаль. "Папа слушает", поморщилась я презрительно, чувствуя, как где-то вдали прочищает горло мифологизированный утренний петух (надеюсь все достаточно образованы, чтобы отвлечься от тюремных коннотаций в пользу библейских?). Моя тайна так и осталась нераскрытой, но изображать восторг от Иванушковской "Младшей сестры", когда намного душевнее и трогательнее была она же в исполнении Любе, я так и не научилась.
А вскоре старую любовь заменил рок, пауэр-метал, и уже в 10-ом классе я ходила, потрясая зелеными волосами, в замызганной футболке с принтом любимой группы и косухе. Заканчивались годы свободы.
В другом - музыкальный экскурс в 90-е. Все вспоминают любимые песни из школьных годов чудесных, кто-то кичится тем, что уже тогда любил рок, слушал вот тех и этих до того "как это стало мейнстримом", а кто-то просто вспоминает набившие оскомину на новогодних огоньках нехитрые песни, когда то раздававшиеся из каждого утюга.
В седьмом классе я, как и все приличные девочки в нашем классе, официально фанатела от Иванушек. Еще был жив мелкий, голосистый, его чарующий голос заставлял млеть от восхищения, а два красавца - рыжий и черный - давали пищу девичьим фантазиям. У меня был крутанский магнитофон, целый музыкальный центр, колонки от которого можно было отсоединить и отодвинуть для создания стерео эффекта. Мы с подругой отколупывали их от тушки, включали любимую кассету и каждая обнимала свою огроменную колонку, чтобы музыка заполнила весь мир.
Втайне от одноклассников я слушала Любэ. Признаться в этом открыто - значило собственноручно отвести свою и так шаткую репутацию (ботаничка же) на гильотину, и для верности - вызвать расстрельный полк. Однажды подруга щелкнула не по тому кассетнику, и из колонок предательски зазвучал хрипловатый голос Расторгуева, уводящий с конем куда-то вдаль. "Папа слушает", поморщилась я презрительно, чувствуя, как где-то вдали прочищает горло мифологизированный утренний петух (надеюсь все достаточно образованы, чтобы отвлечься от тюремных коннотаций в пользу библейских?). Моя тайна так и осталась нераскрытой, но изображать восторг от Иванушковской "Младшей сестры", когда намного душевнее и трогательнее была она же в исполнении Любе, я так и не научилась.
А вскоре старую любовь заменил рок, пауэр-метал, и уже в 10-ом классе я ходила, потрясая зелеными волосами, в замызганной футболке с принтом любимой группы и косухе. Заканчивались годы свободы.
Chatting has bouts of nostalgia. In one, the guys again entered the stage of "I'll show you what a patlach I was" and publish their photos from those glorious times when they were young, thin, hairy and confident in their immeasurable coolness (judging by the demonstrated faxes, folding, fists and the severity of youthful pimples).
In another - a musical excursion in the 90s. Everyone remembers their favorite songs from their wonderful school years, someone boasts that he already loved rock, listened to those and those before “how it became mainstream,” and someone just remembers simple songs that got their teeth on New Year’s lights when then handed out from every iron.
In the seventh grade, I, like all decent girls in our class, was officially a fan of Ivanushki. A small, loud voice was still alive, its bewitching voice made it faint with admiration, and two handsome men - red and black - gave food to girlish fantasies. I had a rotary tape recorder, a whole music center, the speakers from which could be disconnected and removed to create a stereo effect. My friend and I pounded them from the carcass, turned on our favorite cassette, and each hugged its huge column so that the music filled the whole world.
Secretly from classmates, I listened to Lube. To admit this openly meant to devote one’s own precarious reputation (nerd) to the guillotine with one’s own hand, and to be sure, to call up a firing regiment. Once a friend clicked on the wrong cassette, and from the speakers treacherously the hoarse voice of Rastorguev sounded, taking away with the horse somewhere into the distance. “Papa is listening,” I grimaced contemptuously, feeling somewhere in the distance the mythologized morning cock clears my throat (I hope everyone is educated enough to escape from prison connotations in favor of the biblical?). My secret remained unsolved, but I did not learn how to portray the delight of Ivanushkovskaya “Younger Sister”, when it was much more sincere and touching in the performance of Lyuba.
And soon, old love was replaced by rock, power metal, and already in the 10th grade I went, shaking my green hair, in a shabby T-shirt with a print of my beloved band and a leather jacket. The years of freedom were ending.
In another - a musical excursion in the 90s. Everyone remembers their favorite songs from their wonderful school years, someone boasts that he already loved rock, listened to those and those before “how it became mainstream,” and someone just remembers simple songs that got their teeth on New Year’s lights when then handed out from every iron.
In the seventh grade, I, like all decent girls in our class, was officially a fan of Ivanushki. A small, loud voice was still alive, its bewitching voice made it faint with admiration, and two handsome men - red and black - gave food to girlish fantasies. I had a rotary tape recorder, a whole music center, the speakers from which could be disconnected and removed to create a stereo effect. My friend and I pounded them from the carcass, turned on our favorite cassette, and each hugged its huge column so that the music filled the whole world.
Secretly from classmates, I listened to Lube. To admit this openly meant to devote one’s own precarious reputation (nerd) to the guillotine with one’s own hand, and to be sure, to call up a firing regiment. Once a friend clicked on the wrong cassette, and from the speakers treacherously the hoarse voice of Rastorguev sounded, taking away with the horse somewhere into the distance. “Papa is listening,” I grimaced contemptuously, feeling somewhere in the distance the mythologized morning cock clears my throat (I hope everyone is educated enough to escape from prison connotations in favor of the biblical?). My secret remained unsolved, but I did not learn how to portray the delight of Ivanushkovskaya “Younger Sister”, when it was much more sincere and touching in the performance of Lyuba.
And soon, old love was replaced by rock, power metal, and already in the 10th grade I went, shaking my green hair, in a shabby T-shirt with a print of my beloved band and a leather jacket. The years of freedom were ending.
У записи 31 лайков,
0 репостов,
916 просмотров.
0 репостов,
916 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Камилла Керимова
