ON THIS DAY I COMPLETE MY THIRTY-SIXTH YEAR
'Tis time the heart should be unmoved,
Since others it hath ceased to move:
Yet, though I cannot be beloved,
Still let me love!
My days are in the yellow leaf;
The flowers and fruits of love are gone;
The worm, the canker, and the grief
Are mine alone!
The fire that on my bosom preys
Is lone as some volcanic isle;
No torch is kindled at its blaze--
A funeral pile.
The hope, the fear, the jealous care,
The exalted portion of the pain
And power of love, I cannot share,
But wear the chain.
But 'tis not thus--and 'tis not here--
Such thoughts should shake my soul nor now,
Where glory decks the hero's bier,
Or binds his brow.
The sword, the banner, and the field,
Glory and Greece, around me see!
The Spartan, borne upon his shield,
Was not more free.
Awake! (not Greece--she is awake!)
Awake, my spirit! Think through whom
Thy life-blood tracks its parent lake,
And then strike home!
Tread those reviving passions down,
Unworthy manhood!--unto thee
Indifferent should the smile or frown
Of beauty be.
If thou regrett'st thy youth, why live?
The land of honourable death
Is here:--up to the field, and give
Away thy breath!
Seek out--less often sought than found--
A soldier's grave, for thee the best;
Then look around, and choose thy ground,
And take thy rest.
'Tis time the heart should be unmoved,
Since others it hath ceased to move:
Yet, though I cannot be beloved,
Still let me love!
My days are in the yellow leaf;
The flowers and fruits of love are gone;
The worm, the canker, and the grief
Are mine alone!
The fire that on my bosom preys
Is lone as some volcanic isle;
No torch is kindled at its blaze--
A funeral pile.
The hope, the fear, the jealous care,
The exalted portion of the pain
And power of love, I cannot share,
But wear the chain.
But 'tis not thus--and 'tis not here--
Such thoughts should shake my soul nor now,
Where glory decks the hero's bier,
Or binds his brow.
The sword, the banner, and the field,
Glory and Greece, around me see!
The Spartan, borne upon his shield,
Was not more free.
Awake! (not Greece--she is awake!)
Awake, my spirit! Think through whom
Thy life-blood tracks its parent lake,
And then strike home!
Tread those reviving passions down,
Unworthy manhood!--unto thee
Indifferent should the smile or frown
Of beauty be.
If thou regrett'st thy youth, why live?
The land of honourable death
Is here:--up to the field, and give
Away thy breath!
Seek out--less often sought than found--
A soldier's grave, for thee the best;
Then look around, and choose thy ground,
And take thy rest.
В ЭТОТ ДЕНЬ Я ЗАВЕРШАЮ ТРИДЦАТЬ ШЕСТОЙ ГОД
«В этот раз сердце должно быть неподвижным,
Так как другие перестали двигаться:
Тем не менее, хотя я не могу быть любимой,
Еще дай мне любить!
Мои дни в желтом листе;
Цветы и плоды любви исчезли;
Червь, язва и горе
Мои одни!
Огонь, который на моей груди добывает
Одинокий как вулканический остров;
Факел не зажжен в его пламени
Похоронная куча.
Надежда, страх, ревнивая забота,
Возвышенная часть боли
И силой любви я не могу поделиться,
Но надень цепочку.
Но это не так - и это не здесь -
Такие мысли не должны трясти мою душу ни сейчас,
Где слава украшает гроб героя,
Или связывает лоб.
Меч, знамя и поле,
Слава и Греция, вокруг меня видишь!
Спартанец, несущий на своем щите,
Был не более свободным.
Пробудитесь! (не Греция - она не спит!)
Проснись, мой дух! Подумай через кого
Твоя жизненная кровь отслеживает его родительское озеро,
А затем ударить домой!
Избавься от этих возрождающихся страстей,
Недостойное мужское достоинство!
Равнодушен должен улыбаться или хмуриться
О красоте быть.
Если ты сожалеешь о своей юности, зачем жить?
Земля почетной смерти
Есть здесь: - до поля и дай
Прочь твое дыхание!
Искать - реже искать, чем найти--
Могила солдата, для тебя самого лучшего;
Тогда оглянись и выбери свою землю,
И отдохни.
«В этот раз сердце должно быть неподвижным,
Так как другие перестали двигаться:
Тем не менее, хотя я не могу быть любимой,
Еще дай мне любить!
Мои дни в желтом листе;
Цветы и плоды любви исчезли;
Червь, язва и горе
Мои одни!
Огонь, который на моей груди добывает
Одинокий как вулканический остров;
Факел не зажжен в его пламени
Похоронная куча.
Надежда, страх, ревнивая забота,
Возвышенная часть боли
И силой любви я не могу поделиться,
Но надень цепочку.
Но это не так - и это не здесь -
Такие мысли не должны трясти мою душу ни сейчас,
Где слава украшает гроб героя,
Или связывает лоб.
Меч, знамя и поле,
Слава и Греция, вокруг меня видишь!
Спартанец, несущий на своем щите,
Был не более свободным.
Пробудитесь! (не Греция - она не спит!)
Проснись, мой дух! Подумай через кого
Твоя жизненная кровь отслеживает его родительское озеро,
А затем ударить домой!
Избавься от этих возрождающихся страстей,
Недостойное мужское достоинство!
Равнодушен должен улыбаться или хмуриться
О красоте быть.
Если ты сожалеешь о своей юности, зачем жить?
Земля почетной смерти
Есть здесь: - до поля и дай
Прочь твое дыхание!
Искать - реже искать, чем найти--
Могила солдата, для тебя самого лучшего;
Тогда оглянись и выбери свою землю,
И отдохни.
У записи 1 лайков,
0 репостов,
263 просмотров.
0 репостов,
263 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Николай Григорьев