...А практически уже с первых минут копнильщика всего так засыпало сверху соломой и половой, что он только чесался и отряхивался. При первом же повороте комбайна, труба выходила за габарит копнителя и сбрасывала неопытного, не успевшего пригнуться копнильщика, с двухметровой высоты на землю. Он еще должен был, потом догонять комбайн и вскарабкиваться по болтающейся подвесной лесенке снова на свой проклятый копнитель.
В результате, никто не хотел работать на копнителе и вскоре все ушли с этой работы. Копнильщиками нанимали местных женщин (!), которые покорно, за нищенские деньги, выполняли эту идиотскую и опасную работу. Конечно же, никто из них не бросался самоотверженно в бункер и не утаптывал его содержимого под водопадом из соломы и половы, грозящем засыпать копнильщика с головой. Бедные копнильщицы, посыпаемые сверху трухой, сгорбившись и накрывшись с головой брезентом, сидели на мостках и изредка поглядывая в бункер. Когда он наполнялся, они нажимали педаль и копна, конечно же, не такая плотная, как положено, но вываливалась из копнителя, а днище захлопывалось для набора новой копны.
Но неужели я, изобретатель по природе, мог бы мириться с таким рабским трудом? Я просто привязал к педали веревку, сам удобно устроился на комбайне, а конец веревки положил рядом с собой. Для комфорта я постелил на комбайне одеяло, лежал и загорал на нем, а время от времени поглядывал: не наполнился ли копнитель? Если он был уже полон, то я дергал за веревку, днище открывалось и копна, точно такая же, что и у женщин-копнильщиц, вываливалась наружу. Но в отличие от несчастных женщин, я не сидел, согнувшись, весь день под водопадом из соломы и трухи на подпрыгивающем, как мустанг, копнителе, а лежал и загорал на удобном большом комбайне.
Честно говоря, я ожидал премии за такое рацпредложение, и на одном из объездов Тугаем подведомственных ему комбайнов, с гордостью показал управляющему новшество. Но ожидаемой премии не последовало. Тугай побагровел как боров, испеченный в духовке, и заорал:
— Так что, бабы пусть горбатятся, а ты как барчук, загорать тут будешь!
— и распорядился снять меня с «поста» копнильщика, а веревку сорвать и уничтожить. Логика Тугая мне осталась непонятной до сих пор. А потом я, подумав, решил: какая же может быть логика у пламенного коммуниста Тугая, которому мозги заменяют инструкции из райкома партии. И я простил ему.
В результате, никто не хотел работать на копнителе и вскоре все ушли с этой работы. Копнильщиками нанимали местных женщин (!), которые покорно, за нищенские деньги, выполняли эту идиотскую и опасную работу. Конечно же, никто из них не бросался самоотверженно в бункер и не утаптывал его содержимого под водопадом из соломы и половы, грозящем засыпать копнильщика с головой. Бедные копнильщицы, посыпаемые сверху трухой, сгорбившись и накрывшись с головой брезентом, сидели на мостках и изредка поглядывая в бункер. Когда он наполнялся, они нажимали педаль и копна, конечно же, не такая плотная, как положено, но вываливалась из копнителя, а днище захлопывалось для набора новой копны.
Но неужели я, изобретатель по природе, мог бы мириться с таким рабским трудом? Я просто привязал к педали веревку, сам удобно устроился на комбайне, а конец веревки положил рядом с собой. Для комфорта я постелил на комбайне одеяло, лежал и загорал на нем, а время от времени поглядывал: не наполнился ли копнитель? Если он был уже полон, то я дергал за веревку, днище открывалось и копна, точно такая же, что и у женщин-копнильщиц, вываливалась наружу. Но в отличие от несчастных женщин, я не сидел, согнувшись, весь день под водопадом из соломы и трухи на подпрыгивающем, как мустанг, копнителе, а лежал и загорал на удобном большом комбайне.
Честно говоря, я ожидал премии за такое рацпредложение, и на одном из объездов Тугаем подведомственных ему комбайнов, с гордостью показал управляющему новшество. Но ожидаемой премии не последовало. Тугай побагровел как боров, испеченный в духовке, и заорал:
— Так что, бабы пусть горбатятся, а ты как барчук, загорать тут будешь!
— и распорядился снять меня с «поста» копнильщика, а веревку сорвать и уничтожить. Логика Тугая мне осталась непонятной до сих пор. А потом я, подумав, решил: какая же может быть логика у пламенного коммуниста Тугая, которому мозги заменяют инструкции из райкома партии. И я простил ему.
... And almost from the very first minutes of the smoker, everything was so covered with straw and genital on top that he only scratched it and shook it off. At the first turn of the harvester, the pipe went beyond the size of the stacker and dumped the inexperienced, not having time to bend the stacker, from a two-meter height to the ground. He still had to, then catch up with the harvester and climb up the dangling hanging ladder again to his damned plumber.
As a result, no one wanted to work on the collector and soon everyone left this job. The smokers hired local women (!) Who dutifully, for beggarly money, did this stupid and dangerous job. Of course, none of them rushed selflessly into the bunker and trampled its contents under a waterfall of straw and floor, threatening to fill up the tailor with his head. Poor moneymakers, sprinkled with dust from above, hunched over and covered with tarpaulin, sat on the bridges and occasionally glancing at the bunker. When it was full, they pressed the pedal and the shock, of course, not as dense as it should, but fell out of the stacker, and the bottom slammed shut to pick up a new shock.
But could I, an inventor by nature, put up with such slave labor? I just tied a rope to the pedal, I myself conveniently got on the combine, and put the end of the rope next to me. For comfort, I laid a blanket on the harvester, lay there and sunbathed on it, and from time to time I glanced: was the accumulator filled? If it was already full, then I pulled the rope, the bottom opened and the shock, exactly the same as that of female smoker, fell out. But unlike unfortunate women, I did not sit, bent over, all day under a waterfall of straw and rubbish on a hopper bouncing like a mustang, but lay and sunbathed on a convenient large combine.
Honestly, I was expecting a prize for such a rational offer, and at one of the detours of Tugai, the combines under his jurisdiction proudly showed the manager an innovation. But the expected prize did not follow. Tugay turned red like a hog baked in the oven and yelled:
- So, let the women hunchback, and you, like a velvet, will be sunbathing here!
- and ordered to remove me from the “post” of the smoker, and to tear down and destroy the rope. Tugai's logic has remained incomprehensible to me so far. And then I thought, decided: what kind of logic can a fiery communist Tugai have, whose brains are replaced by instructions from the district party committee. And I forgave him.
As a result, no one wanted to work on the collector and soon everyone left this job. The smokers hired local women (!) Who dutifully, for beggarly money, did this stupid and dangerous job. Of course, none of them rushed selflessly into the bunker and trampled its contents under a waterfall of straw and floor, threatening to fill up the tailor with his head. Poor moneymakers, sprinkled with dust from above, hunched over and covered with tarpaulin, sat on the bridges and occasionally glancing at the bunker. When it was full, they pressed the pedal and the shock, of course, not as dense as it should, but fell out of the stacker, and the bottom slammed shut to pick up a new shock.
But could I, an inventor by nature, put up with such slave labor? I just tied a rope to the pedal, I myself conveniently got on the combine, and put the end of the rope next to me. For comfort, I laid a blanket on the harvester, lay there and sunbathed on it, and from time to time I glanced: was the accumulator filled? If it was already full, then I pulled the rope, the bottom opened and the shock, exactly the same as that of female smoker, fell out. But unlike unfortunate women, I did not sit, bent over, all day under a waterfall of straw and rubbish on a hopper bouncing like a mustang, but lay and sunbathed on a convenient large combine.
Honestly, I was expecting a prize for such a rational offer, and at one of the detours of Tugai, the combines under his jurisdiction proudly showed the manager an innovation. But the expected prize did not follow. Tugay turned red like a hog baked in the oven and yelled:
- So, let the women hunchback, and you, like a velvet, will be sunbathing here!
- and ordered to remove me from the “post” of the smoker, and to tear down and destroy the rope. Tugai's logic has remained incomprehensible to me so far. And then I thought, decided: what kind of logic can a fiery communist Tugai have, whose brains are replaced by instructions from the district party committee. And I forgave him.
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Олег Владимирович
